Перевод: Энди
Отшвырнув Субару и переведя дух, Беатрис тихонько удовлетворённо улыбнулась.
Затем она повернула ладонь, которой только что применила силу, тыльной стороной к себе и, отведя взгляд, произнесла: — Так тебе и надо, в самом деле. …Братик, сюда.
— Ладушки-ладушки. Ну тогда, с Лией увидимся позже, хорошо?
Позванный мановением руки девочки, Пак, мягко паря в воздухе, направился к двери. Едва Беатрис приветственно протянула к нему ладони, как дверь за ним плотно закрылась, завершая этот раунд.
Ход противника закончился, и теперь наступала очередь Субару. Вот только у него, уже изрядно потрёпанного, почти не оставалось сил, чтобы разыграть следующую карту.
Субару, всё ещё придавленный к полу, с обидой посмотрел на близняшек, которые деловито поправляли угол наклона какого-то предмета обстановки.
— Конечно, по сравнению со мной, от которого нет ни гроша пользы, у вас приоритеты повыше будут… но что это за горничные, которые по гостям топчутся?
— Ох, слышали, сестрица? Какие странные вещи он говорит, право слово.
— Да, слышала, Рем. Какие же глупости он несёт, не правда ли?
— Ну и язык у вас! И вообще, если с вами всё в порядке, то живо слезьте с меня! Ещё и бельишко у вас под цвет, голубое да розовое, да? Вот только это и могу оценить…ай!
Его реплику прервал двойной удар по лицу. «Ах, какой ужас!» — монотонно, в один голос пропищали близняшки, удаляясь. Глядя, как Субару поднимается со следами их ног на лице, они взялись за руки и, прижавшись друг к другу щеками, заявили: — Ведь дорогой гость… то есть, Субару теперь будет нашим коллегой, верно?
— Ведь господин гость… то есть, Барусу теперь такой же младший слуга, как и мы, верно?
— Эй, одна из вас превратила моё имя в какое-то заклинание ослепления¹!
¹ Отсылка к заклинанию разрушения «Барус» из аниме «Небесный замок Лапута». Слово «Барус» (バルス) созвучно с тем, как Рам называет Субару (バルス – Барусу).
Это была классическая шутка, с которой хоть раз да сталкивался каждый ученик младшей и средней школы. Розоволосая, неожиданно для себя устроившая коллаборацию с его родным миром, лишь недоумённо склонила голову.
Но в их словах была доля правды. А это означало…
— Так вот, значит, каково моё положение? Опять что-то вроде младшего слуги, да?
— В сложившейся ситуации, пожалуй, лучшим вариантом будет, если ты будешь помогать Рам и Рем по хозяйству под их руководством. Ты чем-то недово-о-о-олен?
— Если и есть недовольство, то только самим собой из прошлого, который спутал «приютите» и «наймите»… Впрочем, как посмотреть! Может, увидев мужественный профиль трудящегося парня, та самая девушка и падёт к моим ногам!
Труд, общественно полезная деятельность — именно это делает мужчину мужчиной, так ведь?
Он с надеждой бросил взгляд на Эмилию, но та на его испытующий взор ответила лишь неопределённой улыбкой: — Эм-м-м, я не очень понимаю, но… удачи?
— Ага! Можешь положиться на меня, будто я на борту суперроскошного лайнера! Хотя я ни разу в жизни не работал!
Опыта работы — ноль, да что там, даже решимости найти работу — тоже ноль. Исключительный тунеядец! Я даже гордился своим поразительным прогрессом!
Однако окружающие, похоже, не разделяли его радужного настроения.
— Сестрица, сестрица! Какой же дурой была Рем, если подумала, что работы хоть немного убавится!
— Рем, Рем. Какой же дурой была Рам, если понадеялась, что сможет хоть немного сачкануть!
— Сестрицы, вам бы поучиться немного прикрывать свои истинные мысли хотя бы тонкой вуалью приличий,!
Близняшки не скрывали своего разочарования от несбывшихся надежд. Субару отчаянно пытался возразить, но даже Эмилия, стоявшая рядом, устало вздохнула, и это почти сломило его дух.
Возможно, лицо Субару выглядело настолько жалким, что Эмилия поспешно добавила, начав со слова «впрочем»: — Судя по твоим рукам, Субару, это, возможно, и неудивительно. Ты упрямый и не признаешься, но, похоже, твоё положение позволяло тебе не работать.
— Если так послушать, то моё положение и впрямь выглядит весьма подозрительно, да?
— Когда люди изо всех сил пытаются тебя поддержать, не стоит язвить!
Словно озвучивая свои слова звуком «тук!», она ткнула его пальцем в лоб, а Субару, в свою очередь, поймал её протянутую руку.
«Ах!» — её удивлённые глаза остановились на её собственной руке, и Субару восхитился тонкостью и красотой её пальцев. Руки Эмилии тоже не были похожи на руки работающей женщины.
— Бро! — произнёс Субару, коверкая слово.
— Терпеть не могу это твоё произношение. И мы с тобой не «бро». Я, между прочим, вполне способна сама о себе позаботиться. Хоть сейчас я и пользуюсь гостеприимством этого особняка, изначально я всё делала сама.
Высвободив свою руку, Эмилия слегка выпятила грудь с «фыр-фыр-фыр». Наверное, она чувствовала своё превосходство над Субару благодаря своим навыкам ведения домашнего хозяйства.
Такие вот немного детские черты делали её невероятно милой, но сама она, похоже, принимала эти свои манеры за «изящество» или что-то в этом роде.
— И вообще, как бы там ни было, не надо считать меня полным неумехой! Сразу скажу, я не то чтобы совсем ничего не умею по дому. У меня тоже есть свои сильные стороны!
— Хм, немного неожиданно. И в чём же ты силён? Готовка, стирка… уборка?
— Шитье!
— Опять какой-то неожиданный навык!
Словно получив удар исподтишка, Эмилия выглядела ошеломлённой, а Субару, надув губы, всем своим видом демонстрировал недовольство.
Это была не ложь и не бахвальство — он действительно хорошо шил. Аккуратно вдевать нитку в маленькую иголку и умело орудовать ею, починяя вещи, было одним из его скрытых талантов.
— Могу пришить оторванную пуговицу или заштопать порванную мелочь! А ещё я хорошо… вышиваю разные узоры на одежде или мелких вещицах.
— У тебя слишком тонкое умение, чтобы ему можно было найти применение…
Говоря это, Субару и сам думал, что, пожалуй, так оно и есть.
По сравнению с такими стандартными домашними делами, как готовка, стирка и уборка, навык шитья, вынужден признать, уступал в значимости. В отличие от трёх ежедневно необходимых занятий, шитье не было обязательным умением.
— И о чём только думали твои родные, Субару, когда учили тебя этому?
— Да ни о чём они не думали, я полагаю, да и не то чтобы меня учили, скорее, я сам как-то научился.
Эмилия посмотрела на него с любопытством, но Субару отмахнулся: «Да ладно, ладно, проехали».
Затем он повернулся к близняшкам и, без всякой на то причины гордо выпятив грудь, высокомерно заявил: — Итак. Какую же работу вы поручите мне? Я готов подчиниться указаниям старших по званию сестёр! Буду ради этого… того… готов костьми…
— …лечь! — хором подсказали близняшки.
— Вот именно это и сделаю!
Все трое кивками подтвердили только что выскочившее из головы слово.
Глядя на эту уже довольно слаженную группу прислуги, Розвааль удовлетворённо кивнул, поглаживая подбородок:
— Как прекра-а-асно, когда все дружны-ы-ы. И никаких между вами недомолво-о-ок, похоже, не-е-е-ет, что для меня, как для нанимателя, весьма и весьма отра-а-адно.
— Ну, не то чтобы с ней легко, но как-то странно мы на одной волне, что ли? Уверен, наша совместимость куда лучше, чем с той лоли!
— Похоже, тебе очень не понравилось, что у тебя такая «хорошая» совместимость с Беатрис…
Эти её слова стали завершающей фразой долгой и шумной утренней трапезы.
Слегка хлопнув в ладоши, Розвааль привлёк к себе взгляды оставшихся четверых, а затем указал на нечто, похожее на раму картины, висевшую на стене.
Субару тоже посмотрел туда и недоумённо нахмурился.
Дело в том, что в эту раму была вставлена не картина, какие он мельком видел в коридорах, а кристалл размером чуть больше кулака.
Цвет кристалла напоминал глубины вод — такой же слегка тёмный, приглушённо-синий. Он излучал таинственное сияние и тускло отражал взгляды пятерых человек, собравшихся в столовой. Указывая на него, длинноволосый мужчина произнёс:
— Видите ли-и-и-, вот-во-о-от и половина Часа Воды пройдёт. Время ограничено, так что давайте-ка побыстре-е-е. Рам и Рем, то, что я говорил ра-а-анее… А вы, госпожа Эмилия, загляните, пожалуйста, разо-о-ок ко мне в комнату. Ну что ж, расходимся.
С этими словами Розвааля утренняя трапеза окончательно завершилась.
Рем принялась быстро убирать посуду со стола, Эмилия задумчиво вздохнула, видимо, обдумывая дальнейший распорядок дня. Розвааль же, буквально подпрыгивающей походкой, подошёл к Субару, который чувствовал себя немного не у дел, и хлопнул его по плечу: — Ну что ж, я рассчитываю, что ты будешь хорошо рабо-о-отать. Конечно, раз уж я тебя нанял, то и жалованье будешь получа-а-ать, так что об этом можешь не беспоко-о-оиться.
— Детали трудоустройства мы обсудим позже… а пока спасибо, что пошли мне навстречу. Мне стоит называть вас «господин» или как-то так?
— А-ха-ха, если не при посторонних, то можешь звать меня Роз-чи. Знаешь ли, мне это даже в новинку, когда кто-то называет меня та-а-ак по-простому.
Подмигнув жёлтым глазом, Розвааль легко махнул рукой и вышел из столовой. Перед самым выходом он бросил короткий взгляд на Рам, и розоволосая девушка, получив, видимо, безмолвное указание, покраснела и несколько раз кивнула.
Хотя выражение лиц и интонации у близняшек менялись редко, при общении с Розваалем их обычная невозмутимость куда-то исчезала. В голове мелькнуло слово «верный пёс».
— Итак, Барусу.
— А, так ты уже окончательно решила меня так называть, да?
— Да, именно так, Барусу. По указанию господина Розвааля, я для начала покажу тебе особняк. Иди за мной и не отставай.
— Я тебе не Эмилия-тан, так что не буду шататься где попало.
— СУ-БА-РУ! — надула щёки Эмилия на его поддразнивание.
Её манера выкрикивать его имя по слогам показалась ему забавной, и Субару, широко улыбнувшись, указал на неё пальцем: — Это всего лишь светская шутка, моя леди. Если вы не сможете парировать такие лёгкие остроты, то вам не стать прекрасной королевой, фройляйн².
— Фройляйн? Что это?
— Вот и это тоже тебе предстоит изучить. Жизнь — это как восхождение на гору по бесконечной тропе, да ещё и безоружным. Если по пути будешь пренебрегать сбором знаний, именуемым «сбором предметов», то не то что до вершины, и до третьей отметки не доберёшься, вылетишь.
² Фройляйн" (Fräulein) - это устаревшее немецкое обращение к незамужней женщине, которое переводится как "барышня" или "молодая госпожа".
Замолчавшая Эмилия широко раскрыла глаза; похоже, его слова произвели на неё впечатление.
Неудивительно, слова парня, бросившего школу, имели особый вес. Внутренне съёжившись от собственной самоуничижительной шутки, Субару сказал «Ну что ж» и посмотрел на Рам: Ну так что, как ни жаль расставаться, пойдёмте, наставник?
— Пойдём, Барусу. А с вами, госпожа Эмилия, увидимся позже.
Прихватив краешек юбки, Рам сделала реверанс и направилась к двери. Субару последовал за ней, провожая взглядом её развевающиеся розовые волосы. Эмилия сказала им напоследок: — Субару, я постараюсь… постарайся и ты старайся, хорошо?
— Ого, это так приятно, я прямо воспрял духом! Ты что, богиня?
Схватив краешек своей спортивки, он, подражая Рам, изобразил некое подобие реверанса, чем вызвал у Эмилии весьма странное выражение лица, и вышел из столовой.
Рам, остановившаяся в коридоре, увидела его только что проделанный жест и слегка поморщилась, хотя её лицо обычно оставалось неподвижным: — Требования к горничным и требования к обычным слугам отличаются.
— Да знаю я, знаю. Но раз уж я буду заниматься хозяйством, то тоже хотел бы делать это изящно и элегантно. Кстати, а форма какая-нибудь есть?
Начинать свою карьеру слуги в спортивном костюме было как-то несерьёзно.
Конечно, с точки зрения удобства движения это был универсальный материал, но…
— Всё-таки, раз уж мне довелось служить в особняке такого знатного господина, то хочется и выглядеть подобающе, в какой-нибудь шикарной одежде. Думаю, мне бы очень пошла формальная одежда.
— Да, одежда важна. Как раз должна быть подходящая, да, точно есть.
— Вот как, вот как! Ну тогда давай с этого и начнём! Я как раз из тех, кто сначала входит в образ! К экзаменам, например, я тоже начинаю готовиться с уборки комнаты, чтобы лучше сосредоточиться!
И на этом всё и заканчивалось.
Субару поднял большой палец вверх и блеснул зубами. Рам же, подняв указательные пальцы обеих рук, пробормотала «Хм-м-м» и окинула его с ног до головы взглядом.
Этого, видимо, оказалось достаточно, чтобы определить его размер одежды, потому что она удовлетворённо кивнула и указала рукой наверх: — На втором этаже есть комната для прислуги, там и переоденешься. Судя по твоему размеру, Барусу, тебе должна подойти одежда Фредерики, которая уволилась в позапрошлом месяце.
— О-о-о, как удачно уволилась Фредерика… А она случайно не женщина?
— Габаритами она была примерно как ты, Барусу.
— Но пол-то у нас разный, да?
Остановившись на полпути, Рам обернулась и одарила Субару ледяным взглядом. Затем устало вздохнула, коснулась лба и произнесла: — Ты же сам хотел выглядеть изящно и элегантно, и я пытаюсь тебе в этом помочь. Чем ты опять недоволен?
— Если бы это была Эмилия-тан, я бы ещё понял, но кому сдался я в платье горничной?! А что, если во мне из-за этого пробудятся какие-нибудь странные наклонности?! Не хочу, чтобы они пробуждались, а такая вероятность есть!
С тех пор как он попал в этот мир, в нём то и дело просыпались самые разные наклонности.
Если теперь он ещё и откроет для себя дверь в мир переодеваний, то от прежнего Нацуки Субару вообще ничего не останется.
Рам прикрыла уши от криков Субару, а затем, глядя на него, тяжело дышащего, смерила его скучающим взглядом: — Всё-таки без Рем у меня нет настроения. Пойдём уже.
— Наставник ещё более невозмутим, чем я, это просто нечто!
Наверное, без такой железной выдержки здесь не выжить.
Ещё до начала своего первого в жизни, как в прежнем, так и в этом мире, трудового опыта, он уже успел в полной мере ощутить высоту предстоящих барьеров, и от этого стало немного тоскливо.
— Кстати говоря… — начала Рам, когда они поднялись на второй этаж. — На втором этаже, в крыле для прислуги… да, любая комната в западной части подойдёт. Выбирай любую, какая понравится, и обустраивайся. Форму я тоже оставлю там.
— Угу, понял. Ну тогда, пожалуй…
Сопровождаемый на второй этаж особняка, где ему должны были предоставить форму и временное жильё, Субару осматривал предложенные ему на выбор комнаты.
Впрочем, расположение комнат немного отличалось, но внутри они, скорее всего, были одинаковыми. В таком случае, комната поближе к лестнице будет удобнее для передвижения.
С этими мыслями он наугад повернул ручку одной из дверей.
— Ну тогда, эту комнату…
— Ах, братик, какой ты славный, мох-мох. Самый лучший, мох-мох-мох!
Едва дверь открылась, как он обнаружил лоли, которая самозабвенно тискала маленького котика посреди библиотеки.
Почувствовав его присутствие, её взгляд, обрамлённый вертикальными локонами, медленно повернулся к нему. Субару посмотрел на Рам, стоявшую в коридоре, и увидел, как та отрицательно покачала головой.
Затем он, почёсывая голову, обратился к Беатрис, стоявшей перед ним:
— Поздравляю! Я приветствую рождение нового мохнатофила!
— А ну быстро закрой дверь, в самом деле!
Его снова отшвырнуло магической силой, и он опять врезался в стену коридора.
Дверь с громким стуком захлопнулась прямо перед носом Субару, который, ударившись затылком, видел звёзды перед глазами.
— Ах ты ж… эта малявка!
Тряхнув головой, Субару, у которого всё ещё плыло перед глазами, пришёл в ярость. Он собирался распахнуть только что захлопнувшуюся дверь и высказать всё, что думает о тех, кто там милуется. Но…
— Руки прочь от моей мохшинки! Плати неустойку, неустой… а?
С этими словами он, брызжа слюной, шагнул внутрь и обнаружил лишь скромную комнату с кроватью и шкафом.
От прежней атмосферы библиотеки не осталось и следа. Вероятно, это был эффект её «Дверного Перехода».
— Если госпожа Беатрис один раз скроет своё присутствие, то её уже не найти. Пока она сама не выйдет, её не обнаружить, если только не проверять все двери в особняке подряд, — отрезала Рам, словно призывая его признать поражение.
Почувствовав, как она утешительно похлопала его по плечу, Субару ощутил собственное поражение и…
— Вот же ж, взбесила! Это она виновата, но у неё такой вид, будто я во всём неправ!
…поражения не признал!
Стряхнув руку Рам, Субару развернулся и со всех ног бросился по коридору. На глазах у изумлённой Рам он добежал до самой дальней двери в коридоре и…
— Вот она!
— Мох?!
— Поразительно, Субару!
Крик девочки и похвала серого кота.
Увидев, как лицо Беатрис исказилось от изумления из-за того, что её «Дверной Переход» снова был преодолён, Субару, чтобы на этот раз его не отшвырнуло, немедленно вкатился в библиотеку.
Прыжок с рук на ноги, затем переворот через голову. Боковое сальто, затем рондат с винтом, фляк назад и, наконец, эффектное сальто назад — он приземлился прямо перед девочкой.
— Есть! Десять баллов!
— Ты столько пыли поднял, в самом деле!
— Это потому, что ты сама не убираешься как следует на своём рабочем месте! И вообще, нечего таскать кошек в библиотеку! Ещё когти об толстые обложки поточит!
— Лия мне аккуратно подстригла коготки, так что всё в поря-я-ядке, — лениво протянул Пак, стоявший рядом со спорящими Субару и Беатрис, но его слова до них не дошли.
Они продолжали обмениваться гневными выкриками, которые, казалось, были слышны во всём особняке.
Рам, с опозданием добравшаяся до двери, ведущей в Запретную Библиотеку, тихо пробормотала, глядя на их перепалку: — Насчёт дружбы не знаю, но то, что у них хорошая совместимость, — это, похоже, правда.
— НИЧЕГО ПОДОБНОГО!!!
Их синхронный вопль сотряс утренний особняк Розвааля.