Перевод: Энди
Эмилия, вздохнув, посмотрела на Субару, распростёршегося ниц, и, прикоснувшись пальцем к губам, будто что-то вспомнив, произнесла: — Кстати говоря…
Этот её жест, время от времени проявляющийся, казался на удивление детским и милым для неё.
Субару вскочил на ноги, а Эмилия, опустив палец от губ, указала им себе на глаза.
— Всё же, раз ты даже духов никогда не видел, значит, у тебя нестабильное использование маны?
— Использование маны… да уж.
— Сконцентрировать её в глазах — это же самое начало, разве нет? Уж это-то…
— Лия. Всё не так просто. Те, кого ты видела до сих пор, просто были людьми, необычайно искусными в обращении с маной. Ну и, кроме того, у Субару тут своя, чуточку особенная ситуация.
— Особенная? — Эмилия склонила голову набок.
Пак, скрестив лапки на груди, кивнул: — Судя по тому, что я успел разглядеть, врата Субару как-то неправильно открываются. Даже если не брать в расчёт духовные искусства или магию, они слишком уж запечатаны, понимаешь?
— Разве это не странно? Если жить обычной жизнью, такого быть не должно, ведь так?
— Ага, вот потому и странно. Видимо, он жил не совсем обычной жизнью.
Их взгляды встретились, они кивнули друг другу и синхронно посмотрели на Субару. Тот, ощутив на себе их взгляды, ответил: — Какой-то у вас тут свой мир, в который мне даже вставить слово неловко… Ревну-у-у-ю!
— Н-ну, то, что ты не совсем обычный, это и так понятно.
— Определения «обычного» летят к чертям! И вообще, смотреть человеку в лицо и говорить, обычный он или нет, — это довольно грубо, знаете ли. Как с этим у твоей дочурки?
— Я так рад, что она выросла такой честной и прямодушной девочкой, без всякой двуличности.
— Слепая отцовская любовь в чистом виде!
Субару прикрыл лицо ладонью, реагируя на чрезмерную снисходительность Пака к своей «дочери». Эмилия, наблюдая за этой его театральной реакцией, заметила: — Вы двое, похоже, просто не разлей вода, да?
Она покосилась то на одного, то на другого и тихо пробормотала это.
На этот её «тейк» Субару и Пак переглянулись, кивнули и стукнулись ладонями (Пак, правда, скорее врезался всем телом в ладонь Субару).
— Ещё бы! Мы супер-друзья! На одной волне, так сказать. Не хочешь со мной покорить вершины комедийного мира?!
— Так и скажи, что тебе просто нужно моё тело.
— Любовь и желание потискать — разные вещи! Но будь уверен, в конце концов, я всегда вернусь к тебе. Мужские измены — это так, мелочи, прости и дай себя потискать-потискать-потискать…
Прикосновение к ладони прервало их словесную перепалку. Субару со счастливым выражением лица принялся тискать Пака, и Эмилия, похоже, окончательно отказалась от попыток продолжить разговор. Она полностью предоставила Пака Субару.
— Поиграй с ним пока, мне нужно задобрить духов. Всё, не мешайте мне больше, пожалуйста.
— Нас бросили?
— Нас бросили.
Эмилия молча проигнорировала их дурашливое пожимание плечами. Быстро отойдя на расстояние, она вновь погрузилась в прерванное общение с призванными ею духами.
То, как она разговаривала с ними, всё так же создавало какую-то фантастическую, неземную картину. Именно желание прикоснуться к частичке этой величественности и заставило его пойти на те предыдущие действия.
— Так что это не совсем моя истинная сущность, понял? Запомни это, пожалуйста.
— А мне-то что с твоего «пожалуйста»? Ну да ладно, давай лучше поумерим пыл, а то нас опять отругают. Это важный ритуал. Как дух, я не могу больше это игнорировать.
— Хотя ты и сам только что весьма охотно мне подыгрывал и мешал. Так что же она, в конце концов, делает?
— Ритуал заключения контракта с духами. Исполняет контракт.
От шквала незнакомых слов Субару лишь непонимающе нахмурился. Пак, увидев его реакцию, начал подбирать слова для объяснения: — Э-э-э… Ну, во-первых, заклинатель духов не может использовать духовные искусства, не заключив контракт с духом. А условия контракта у каждого духа разные. Это пока понятно?
— Типа как у разных кредиторов разные проценты и залоги. Окей.
— Не «окей»-кай мне тут. Продолжим. Так вот, требования у каждого духа свои… но когда речь идёт о таких вот малых духах, им обычно достаточно простого контакта с маной заклинателя. Таким образом, довольно легко заручиться их сотрудничеством.
— Звучит довольно просто. Хотя, судя по тому, как ты это сказал, с «настоящими» духами всё по-другому, да? Как там на самом деле, господин дух?
— С умными детьми приятно иметь дело… Хотя иногда их чрезмерная сообразительность приводит к ненужным отклонениям от темы, и разговор не клеится.
— Ну что вы, что вы, — смущённо почесал голову Субару.
Пак посмотрел на него с тёплой снисходительностью, покручивая ус: — Как ты и сказал, Субару, духи, обладающие собственной волей, вроде меня, выдвигают более строгие требования. Но зато и вклад в силы заклинателя у нас соответствующий. Я, между прочим, довольно сильный дух, так что мой контракт с Лией весьма суров.
— Давно хотел спросить, это твоё «Лия» так мило звучит.
— Ну, до твоего «Эмилия-тан» ему далеко-о. Может, мне тоже начать так её называть?
— Пожалуйста, только не это! — гневно вмешалась Эмилия, прерывая заигрывания Пака с идеей Субару.
Оглянувшись, Субару увидел, что сияние духов вокруг неё, злобно сверлящей их взглядом, исчезло. Похоже, её «ток-шоу с духами» подошло к концу.
Субару поднялся, отряхивая траву с задницы.
— Ну что, обмен любезностями закончился? Неожиданно быстро всё прошло, как-то буднично.
— Это вы вдвоём мне мешали, так что я не смогла сосредоточиться и пришлось прерваться. Даже на расстоянии умудряетесь действовать людям на нервы… это просто талант.
— Это как… встреча двух людей, которым не суждено было встретиться… Чувствую, что-то сейчас начнётся. Сердце так и колотится от предвкушения!
Он принялся стучать себя по груди, отбивая ритм, когда Эмилия протянула руку. Пак, оторвавшись от Субару, приземлился ей на ладонь.
Он посмотрел на Эмилию своими круглыми чёрными глазками и понимающе улыбнулся: — Всё в порядке. Я его немного прощупал, и никакой злобы, враждебности или злых намерений у Субару не обнаружил. Немного изворотливый характер, конечно, но в целом он хороший парень.
— Что? — Эмилия от такой откровенной оценки Пака потеряла дар речи.
Она бросила опасливый взгляд на Субару, а затем торопливо ткнула Пака: — Ну зачем же при нём… да ещё и с такой оценкой. Даже если это правда, ему ведь может быть обидно, разве нет?
— А-а-а, да ладно, всё нормально. Вполне естественно, что вы решили меня проверить. Такого симпатягу с неизвестным прошлым, как я, обязательно нужно подозревать… Хотя вот от «поддержки» Эмилии-тан мне сейчас стало немного обидно!
Эмилия невольно прикрыла рот рукой. На её искреннюю реакцию Субару криво усмехнулся.
То, что Пак, прикоснувшись к нему, скорее всего, его «прощупывал», он и сам предполагал.
Они не настолько неосторожны, чтобы без всякой проверки принимать Субару, который до сих пор не предоставил о себе никакой вразумительной информации. Даже внезапное появление Рам и Рем ранее, скорее всего, было результатом того, что они где-то следили за его действиями.
— Как бы то ни было, толково объяснить всё у меня всё равно не получится.
Воспоминания есть, а вот документов, удостоверяющих личность, в этом мире у Субару нет.
Объяснить всё сложно, да и велик шанс, что его просто примут за сумасшедшего. В таком случае, проще уж положиться на оценку личности от Пака.
Он надеялся, что способный в какой-то мере читать мысли кот сможет точнее передать его ситуацию — таков был его расчёт в предыдущем разговоре.
Это была своего рода авантюра, но Пак на этот его расчёт лишь рассмеялся: — Всё в порядке, Лия. И вообще, Субару и сам всё это понимает. Ловко же он воспользовался моим чтением мыслей. Плохой мальчик!
— Какая лестная оценка! Так продолжай в том же духе и замолви за меня словечко, друг мой.
На это обращение Пак слегка удивлённо моргнул. А затем рассмеялся, да так искренне и весело: — Со мной так давно никто не обращался. Хм, а мне нравится.
В радостном поведении Пака Субару почувствовал какой-то скрытый смысл, но прежде чем он успел что-то сказать, Пак подлетел к лицу Эмилии.
Затем он прижался своим лбом ко лбу Эмилии, которая закрыла глаза, создав довольно сюрреалистическую картину.
— Получа-а-ай! Суперсекретная техника Пака «Кошачий лобный УДАР»!!! — громко прокомментировал Субару, чувствуя себя покинутым и пытаясь развеять гнетущее молчание. Однако парочка была слишком сосредоточена и никак не отреагировала, отчего его чувство одиночества только усилилось.
— Чёрт, да что ж я такой беспомощный… Больше никаких идей, как привлечь их внимание, не приходит в голову. Я плачу.
— Да, поняла. Ого, Субару, оказывается, о многом думает… почему ты сидишь по-женски¹ и так горько плачешь?
— Не-е-е обраща-а-ай внима-а-ания! Так что это сейчас было?
— Что-то вроде обмена сознанием. Вместо того чтобы объяснять словами, проще ведь сразу дать ей почувствовать то, что почувствовал я, верно?
¹ Сидеть по-женски (女座り - onna suwari) – имеется в виду поза с подогнутыми под себя ногами в сторону (сэйза, но с ногами вбок, или вариация ёкодзувари), которую в Японии традиционно считают женской и не очень приличной для мужчин в формальной обстановке.
Коротко ответив на вопрос Субару, Пак вернулся на своё обычное место — в волосы Эмилии. Придерживая того рукой на плече, Эмилия кивнула: — Вот именно.
— Через Пака, но твои слова до меня дошли… Прости, что сомневалась в тебе. Даже если ты понимаешь, это всё равно неприятно, да?
— Разве сама формулировка «красавица меня прощупывает» не звучит немного возбуждающе? В следующий раз пусть не Пак, а сама Эмилия-тан напрямую покопается у меня в мозгах, хорошо?
Он показал большой палец вверх и сверкнул зубами. Эмилия от такой выходки Субару потеряла дар речи. Увидев её реакцию, он мысленно начал корить себя на полной скорости за очередную оплошность.
Опять сработала дурная привычка ляпнуть глупость, войдя в раж. И затем…
— Нет-нет-нет, я не в этом извращённом смысле, а… ну… в наших кругах даже такие болезненные вещи считаются наградой!
Самостоятельно испортить собственное оправдание — это тоже была дурная привычка Субару.
Он чувствовал, как по его лицу, искажённому натянутой улыбкой, стекает холодный пот. Уже непонятно, что это было — пот, слёзы, дождь или слюни — три из четырёх вариантов явно вызывали бы отторжение — но какая-то жидкость стекала по его подбородку.
На этого Субару, стремительно превращающегося в какого-то грязного комика, Эмилия, склонив голову набок, сказала:— Ты и правда очень странный.
— Хэ?
— Ты так запросто обращаешься с материальным духом, да ещё и со мной,… полуэльфийкой… можешь так заигрывать. Даже если это шутка, всё равно удивительно, — тихо рассмеялась она.
Даже если бы это была не шутка, разве я делаю что-то настолько уж удивительное? — пронеслось в голове Субару, но он тут же забыл об этом, засмотревшись на её улыбку.
Эта улыбка была такой же ясной и чистой, как та, что он видел в том переулке. Далёкая от хрупкости или печали, она вызывала радость у того, кто на неё смотрел.
Именно в этот момент Субару впервые осознал свои собственные чувства, любуясь выражением её лица.
— Плохо дело.
— А?
— Н-нет, я просто… у меня такого, понимаешь, супер давно не было… вот. Да, серьёзно.
Во рту пересохло, дыхание стало тяжёлым, а сердце забилось чаще.
Перед глазами всё поплыло, он не мог поднять голову прямо. Жар подступил от шеи к лицу, эмоции вышли из-под контроля.
— Что случилось, ты в порядке?
Эмилия заглянула снизу в опущенное лицо Субару. Её лицо, выражающее беспокойство, с этим взглядом исподлобья, было таким невероятно милым, что…
— О-О-О-О-О-О-О-О!!
Он издал боевой клич и резко отпрыгнул назад, пытаясь выполнить сальто, чтобы уйти от ситуации.
Он должен был приземлиться на руки, перевернувшись в воздухе, и грациозно завершить вращение, но руки соскользнули на утренней росе, и он рухнул на землю макушкой. Проехавшись так головой по газону около метра, он замер.
— Ч-что с тобой вдруг?!
— У-о-о-о-о, больно, жутко больно! Чёрт, у меня там ничего не… лысины нет? О, белые.
Эмилия подбежала к Субару, катающемуся по земле и держащемуся за голову, и беспомощно замахала руками, не зная, что делать. Именно в этот момент Субару, глядя на неё снизу вверх, и выдал это слово.
На мгновение Эмилия недоумённо нахмурилась, но тут же её щеки вспыхнули румянцем, когда она поняла смысл сказанного.
В короткой юбке, да ещё и перед Субару, валяющимся на земле…
— Это непреодолимая сила! Непреодолимая! Я не специально, честно!
— А по правде?
— Благодарю за угощение.
Он сел на колени, сложил руки и изящно поклонился среброволосой богине.
Когда он поднял голову, Эмилия улыбалась ему. Но… в отличие от предыдущей улыбки, в этой сквозила некоторая садистская нотка.
— И такое твоё лицо тоже весьма привлекательно, вот, — с издёвкой произнесла она. — А теперь покайся!
Ледяная глыба, обрушившаяся на него, была довольно большой, даже с учётом того, что силу явно сдерживали.
— Ай, больно… Кажется, у меня там серьёзно лысина намечается. Всё нормально?
— Всего лишь шишка побольше обычного. Думаю, тебе стоит быть благодарным за мою доброту.
Субару сидел на земле, скрестив ноги, и почёсывал голову. Эмилия, отвернувшись, холодно ответила Субару, у которого на глазах стояли слёзы. Она была явно не в духе.
Между ними было несколько метров — пропасть, возникшая из-за его последнего проступка, материализовалась в реальном расстоянии.
Он искоса, снизу вверх, взглянул на её бледный профиль. Она резко отвернулась.
Взгляд — отвернулась. Взгляд — отвернулась. Взгляд — отвернулась. Мелькание взглядов — резкие отвороты.
— Не дурачься! Я злюсь, между прочим!
— Да не специально же я! Это просто небольшое недоразумение, закончившееся самоподрывом!
На его голове красовалась такая чёткая шишка, что в манге на неё обязательно бы налепили пластырь.
В момент удара у него действительно искры из глаз посыпались. Он даже подумал, что такой силой его могло бы снова отбросить к той овощной лавке.
Сейчас-то он уже пришёл в себя, но сразу после удара сознание помутнело. Кстати, Эмилия, видимо, поняв, что перестаралась, так беспомощно и встревоженно смотрела на падающего Субару, что походила на маленького зверька и была от этого ещё милее.
Правда, когда она заметила, что он подглядывает за ней сквозь прищуренные веки, это только усилило её гнев.
— У тебя тоже непростой характер, знаешь ли. Мог бы и попроще ко всему относиться.
— Вот так и живу, расслабленно и спустя рукава. Эх, везёт тебе, однако.
Взгляд Субару, полный зависти, был устремлён на Пака, который вольготно устроился на коленях Эмилии. Только что он был размером с ладонь, а теперь увеличился до размеров человеческого младенца и, положив голову ей на худенькие колени, наслаждался ощущениями.
— Такие пошлые мысли мне чужды-ы-ы.
— Заткнись и не читай мои мысли! Это же голова подростка, там такое творится! И Эмилия-тан не исключение!
— Если будешь слишком много думать о всяких непристойностях по поводу моей дочки, я тебя сотру-у-у.
— Не надо угрожать мне стиранием с такой лёгкостью, будто просто рассердился!
Хотя это и звучало как шутка, Субару почувствовал холодок — похоже, Пак был серьёзен.
— Но всё же, — предварил он свою мысль, глядя на них двоих, — ежедневное вычёсывание шёрстки… Мне всё это заключение контрактов с и пактов с духами с самого начала кажется какой-то несерьёзной ерундой.
— Вовсе нет. Некоторые духи требуют гораздо большего. Например, отдавать им в разы больше маны, чем у обычного человека, или, если дух воинственный, бывает и такое, как «одно убийство в день».
— Слишком уж кровожадные у тебя примеры для сравнения… А ты слишком балуешь свою дочь.
По сравнению с приведённым примером, условия Пака были просто детской забавой. Наверное, снисходительность к «своим» при заключении контрактов — это обычное дело в любом мире и в любую эпоху. Да здравствует кумовство!
Погрузившись в размышления о блатном трудоустройстве, Субару на удивление молча и рассеянно наблюдал за тем, как Эмилия и Пак общаются.
Вообще-то, Субару постоянно болтал всякую ерунду потому, что не выносил молчания в присутствии кого-либо.
Когда кто-то рядом молчит, Субару начинает испытывать гнетущее чувство, будто это он виноват в наступившей тишине, потому что сам ничего не говорит.
Обычно это навязчивое состояние его мучило, но сейчас, как ни странно, этого эгоцентричного беспокойства не возникало.
Молчание, безмолвие, тишина.
Возможно, потому, что Субару чувствовал, как эта душевная сцена перед его глазами каким-то образом поддерживается именно этим состоянием.
Движения её пальцев, расчёсывающих и приглаживающих короткую шёрстку Пака, были нежными. Выражение её лица, кажется, уже забывшего о ссоре с Субару, было серьёзным и одновременно умиротворённым, пока она была поглощена уходом за Паком, и это само по себе завораживало.
Ах, зрение у меня определённо садится, — подумал он.
— Хе-хе, — произнёс Пак вслух, глядя на Субару. Этот кот, читающий мысли, был невыносим.
Способный улавливать чужие эмоции без прикосновения кот наверняка уже понял природу того сладко-горького чувства, что занимало сейчас мысли Субару.
Неожиданно он оказался пойманным на крючок. Конечно, это было неприятно, но…
И всё же, я сам выбираю тернистый путь, да уж.
Прекрасные струящиеся серебряные волосы казались фантастическими, словно лунные капли. Белая, как первый снег, кожа выглядела прозрачной, а аметистовые глаза притягивали сознание Субару, будто источая какое-то чарующее заклятие. Тонкие длинные конечности, хрупкое тело, которое, казалось, сломается от одного объятия, но Субару знал, что внутри у неё сильный, несломленный дух. Благородная, прекрасная, идеальная личность.
Как ни крути, такой зелёный хикки из другого мира ей совершенно не ровня.
— Даже просто так находиться рядом — это уже роскошь, да?
Странное чувство, которое становилось всё более туманным, стоило о нём задуматься.
Субару поднялся и, словно отряхиваясь от этих мыслей, снова начал размахивать деревянным мечом.
Подобные трудновыразимые чувства он испытывал разве что в начальной школе. К тому же, те чувства так и остались невысказанными, тянувшись почти десять лет и в итоге ничем не завершившись.
Каждый раз, когда эти ощущения всплывали в памяти, его удары становились резче.
— Исчезните, земные желания! Сдохните, сожаления! Да хоть сто восемь² вас будет, мне плевать! Всех изрублю! Всех!
² Отсылка к 108 земным страстям (клешам) в буддизме, от которых нужно избавиться для достижения просветления.
Он рубил невидимых врагов, и с каждым ударом вырывались всё более дерзкие слова.
Ну да, переживать из-за какой-то смуты — это не в его стиле. Не раздумывать, выбирать ясный, простой и подходящий ответ. Вот это и есть Нацуки Субару.
— О-о, вот это парень. Хе-хе, на него не наскучит смотреть.
— Да-да, не двигайся… Но… ты действительно прав.
Глядя, как Субару истребляет свои внутренние терзания, они обменялись такими комментариями.
Эмилия, глядя на его мечущуюся спину, едва заметно улыбнулась. В выражении её лица уже не было прежней неловкой злости.
То, что он не заметил этого, и делало его им.
И тут…
— Что-то случилось?— голос Эмилии, заметившей что-то, заставил Субару прекратить упражнения и посмотреть в сторону особняка.
Из него грациозной походкой вышли две горничные, выделявшиеся своими розовыми и голубыми волосами. Они со спокойным достоинством поклонились.
— Глава дома, господин Розвааль, вернулся. Просим вас пройти в особняк, — их голоса прозвучали в идеальном унисоне, без малейшей задержки.
Эта безупречная синхронность поразила Субару, но ещё больше его удивила перемена в их поведении по сравнению с тем, что было раньше.
Если до этого в них чувствовалась лёгкость, позволявшая им подшучивать вместе с Субару, то сейчас перед ним стояли две девушки, обладающие достоинством, подобающим слугам в большом поместье.
Короче говоря, они переключились из «личного режима» в «рабочий».
— Вот как. Розвааль… Значит, нужно идти встречать.
— Да. И гостю тоже. Если вы очнулись, просим вас присоединиться.
Пак уменьшился и скрылся в волосах Эмилии. Она провела рукой по ним, и с несколько успокоившимся выражением лица поднялась.
Заметив что-то странное в выражении её лица, Субару, к которому тоже обратились, вытер пот. Голубоволосая горничная, быстро подойдя к нему, достала из кармана платок и приняла эстафету.
— Извини.
— Нет, это обычная обязанность слуги, дорогой гость, — ответила Рем.
— Нет, это обычная работа слуги, поэтому, гость, — добавила Рам, гордо выпятив грудь, хотя вытирала пот Рем.
Кажется, немного вернулась атмосфера наших предыдущих перепалок, — с облегчением подумал Субару и обернулся.
— А кто такой этот Розвааль?
— Владелец этого особняка… Точно, я же тебе не объяснила.
Эмилия прикрыла рот ладонью, будто осознав свою оплошность. Затем, нахмурившись, она задумалась, как лучше ответить.
— Э-э-э, ну… Розвааль… Встретишь — поймёшь.
— Быстро сдаёшься! У него что, совсем нет никаких отличительных черт?!
— Наоборот, — прозвучало в удивительном квартете.
От такого ответа Субару так растерялся, что выронил деревянный меч.
Голубоволосая горничная легко поддела ногой падающий меч, поймала вращающийся предмет, торжественно поклонилась и встала рядом с сестрой. Затем розоволосая указала рукой на особняк: — Любые слова будут напрасны. Личность господина Розвааля вы поймёте, лишь встретившись с ним лично, дорогой гость. Я уверена, всё будет в порядке.
Розоволосая и голубоволосая переглянулись и кивнули друг другу, Эмилия тоже неохотно с ними согласилась. Смущённого Субару она легонько хлопнула по плечу и, направляясь к особняку, пробормотала с каким-то тяжёлым предчувствием: — Уверена, вы поладите. Хоть это та ещё головная боль.