Перевод: Энди
Город Пристелла затих, будто и не было той суматохи, что творилась здесь ещё сегодня утром.
Субару шагал по каменной брусчатке, бросая короткие взгляды на текущие по каналам ручьи.
Вода в них была прозрачной, не замутнённой, и всё так же текла по заданному маршруту. Даже диковинный механизм, заставлявший потоки в одном канале течь в противоположные стороны, исправно работал. Стоило бы вернуться сюда людским толпам, и можно было бы поверить, что нынешнее бедственное положение города — всего лишь дурной сон.
— Эй, неча сопли жевать!
— Да знаю я. Каждая лишняя секунда штурма ратуши увеличивает опасность процентов на десять, так надо считать.
— Так через одиннадцать секунд она предел превысит, что ли? Ха! Ну, хотя это так, к слову!
Идущий впереди Гарфиэль недовольно прищурился на громогласный окрик Рикардо. Однако зверочеловеку, шагавшему рядом, до этих привычных предостережений не было никакого дела.
Он, закинув на плечо свой тесак и мощно впечатывая шаги в землю, нисколько не обращал внимания на напряжение и чувство вины, что испытывал Гарфиэль.
Рикардо казался таким же, как и всегда, а вот Гарфиэль — явно нет.
Хотя, конечно, и ему досталось — трое его подчинённых, которых он считал своей семьёй, были ранены. Судя по их разговору в убежище, на душе у него было далеко не спокойно.
Гарфиэль же, в свою очередь, утратил свою обычную, ни на чём не основанную самоуверенность и безрассудство. Сейчас он до того напряжённо вглядывался в окружение, что казался не столько осторожным, сколько трусливым.
— Впрочем, и я не в лучшем положении.
Сохранять душевное равновесие не удавалось никому из них.
Субару тоже — ранение в правую ногу, отсутствие Беатрис… А главное — он не мог скрыть своего отчаяния из-за неизвестности о судьбе Эмилии.
Он отчаянно рвался перехватить инициативу и изменить ситуацию, потому что по горькому опыту знал: когда ситуация не в твоих руках, это всегда приводит к худшему.
Вот так, с ворохом проблем на душе у каждого из троих, группа штурма ратуши двигалась к своей цели.
Не встретив по пути ни культистов, ни обезумевших толп, они добрались до условленного места встречи с отрядом из другого убежища. Там их уже ждали.
— Господин Субару.
— Как хорошо. Вы в полном порядке.
Вильгельм и Круш, увидев прибывших, заметно посветлели лицами. Разумеется, рядом с ними был и Юлиус. Он провёл рукой по волосам и обратился к Субару: — Я понимаю, ты беспокоишься о госпоже Эмилии, но ты уверен, что можешь присоединиться к нам?
— Я ещё не настолько отупел, чтобы не понимать, какие действия сейчас важнее для общего дела. К тому же — и меня это жутко бесит — судя по цели того ублюдка, что её похитил, пока что можно не опасаться, что ей причинят вред.
— Могу лишь представить твои чувства. Если бы госпожа Анастасия оказалась в подобной ситуации, не думаю, что я смог бы сохранять спокойствие.
Кивнув на слова сочувствия, Субару повернулся к Вильгельму.
Старый мечник стоял, скрестив руки на груди и закрыв глаза, но всё его тело излучало тихую, грозную ауру клинка.
Что рисовалось в его мыслях, какие чувства бушевали за сомкнутыми веками — он не мог и догадываться.
Однако Вильгельм, почувствовав его взгляд, открыл глаза, засунул руку за пазуху и протянул Субару Зеркало Связи.
— Господин Субару, как и договаривались, вот. В пылу битвы у меня может не найтись и мгновения на переговоры, так что полагаюсь на вас.
— Понял. Что ж, вроде как всё по плану распределили.
Спрятав полученное Зеркало Связи в карман, Субару кивнул в ответ Вильгельму.
Они договорились, что Зеркала Связи будут у ответственных за коммуникацию в отрядах из трёх разных убежищ.
В боевой группе его держал Субару, как самый бесполезный с точки зрения боевой мощи. Ещё одно было у Ферриса, который перемещался между убежищами, а последнее находилось у Анастасии, собиравшей всю информацию.
В идеале, с помощью этой тройки они должны были наладить тесное взаимодействие.
— Итак, давайте ещё раз уточним, — взяв на себя роль координатора, начала Круш, чтобы все ещё раз сверили данные. — Как подтвердил господин Гарфиэль, ратушу охраняли двое культистов. Мужчина с огромными тесаками и женщина, что орудует длинным клинком. Всё верно?
— Ага, всё так. Оба — не просто мастера, а чёртовы демоны. Если не умеешь драться, как я, тебя вмиг пополам разрубят.
Круш кивнула в ответ на слова Гарфиэля и перевела взгляд с Вильгельма на Юлиуса.
— Помимо этой парочки, мы предполагаем, что в ратуше находится и сама Архиепископ Греха «Похоти», а также другие культисты. Вам доводилось что-либо слышать об ней?
— Прошу прощения. По крайней мере, ни в кругах рыцарей Королевской Гвардии, ни из доступных мне источников, я ни разу не слышал о «Похоти». Наиболее известны «Лень» и «Жадность», но что касается «Жадности», в этот раз Субару знает больше…
Не договорив, Юлиус перевёл разговор на черноволосого юношу. Тот кивнул.
— «Жадность» тоже здесь, и всё, что я слышал раньше, похоже, правда. Вот только… он вроде бы из Империи, так? Так вот, я что-то сомневаюсь в россказнях, будто он настолько силён, что смог одолеть сильнейшего рыцаря Империи. Его движения, если честно, настолько дилетантские, что даже я мог бы с ним справиться. Но… атаки по нему просто не проходили.
— Эт что, не потому, шо ты, Братец, силой не вышел? — спросил Рикардо.
— Дело не в этом. Между Архиепископами Греха случилась перепалка, и «Гнев» окатила его пламенем. А он даже не увернулся, и не то что ожога не получил — на его одежде даже подпалинки не осталось. Я не понимаю, в чём тут фокус.
Это Полномочие Регулуса условно можно назвать «неуязвимостью».
И дай Бог, чтобы оно и правда было лишь условным, иначе это худшая из способностей, к которой совершенно неясно, как подступиться. Очень хочется верить, что это не какая-то абсолютная, ломающая все законы логики сила.
— Эх, был бы здесь наш «Сильнейший», не пришлось бы сейчас так ломать голову…
— Немыслимо, чтобы Райнхард не появился, когда невинные люди могут пострадать. Следует полагать, что у него самого возникли проблемы, не позволяющие ему действовать. Возможно, он даже столкнулся с другим Архиепископом Греха, — ответил Юлиус, многозначительно посмотрев только на Субару.
Незадолго до начала всего этого Фельт и Райнхард встречались с Хейнкелем. Не хотелось бы, чтобы худшие догадки о причине их бездействия оказались правдой.
— Есть ещё кое-что, что я хотел бы прояснить, — вмешался Гарфиэль. — Эта тварь «Похоть» назвалась Капеллой Эмерадой Лугуникой. Как думаете, что значит то, что она выдаёт себя за члена королевской семьи?
— Мож, просто издевается? Все ж знают, шо королевский род прервался.
— А может, это какое-то послание? Мне кажется, слишком поспешно списывать это на обычную злую шутку.
На вопрос Гарфиэля Рикардо и Круш высказали разные мнения.
Оба варианта были вполне в духе Культа Ведьмы и заслуживали рассмотрения. Судя по одному только голосу, «Похоть» была личностью премерзкой. Вполне возможно, что это просто издевательство, или же какая-то жестокая загадка.
Однако совершенно иную точку зрения высказал поднявший руку Вильгельм.
— У меня есть одна догадка.
— Догадка? О чём?
— Насчёт «Капеллы» ничего сказать не могу, но имя «Эмерада Лугуника» мне смутно знакомо. Впрочем, лично я с ней не встречался… Да, в прежней королевской семье Лугуники действительно была госпожа Эмерада.
— ...!
От такой неожиданной информации все округлили глаза. Вильгельм, коснувшись своего подбородка, продолжил: — Это было ещё до Войны Полулюдей. Я тогда ещё не служил в армии, так что прошло, должно быть, более пятидесяти лет. В то время в королевской семье Лугуники была госпожа Эмерада, о которой говорили как о невероятно красивой и умной леди.
— И эта «Похоть» выдаёт себя за неё? Зачем?
— Намерения её мне не ясны. Однако, насколько мне известно, госпожа Эмерада в юном возрасте подхватила болезнь и скончалась. Но… государственных похорон не было.
Довольно странно, что похороны члена королевской семьи не состоялись.
Когда Субару недоуменно нахмурился, Вильгельм, будто подбирая слова, сдвинул брови: — Официальной причиной было то, что в то время в стране была сложная обстановка. Но на самом деле… народ не желал этого.
— Народ не желал?
— Госпожа Эмерада была прекрасна и чрезвычайно умна, но… характер её был донельзя жесток, и она, как говорят, таила в себе тьму, непостижимую для простых людей. Поэтому даже в королевской семье Лугуники её считали белой вороной, и сам факт её смерти некоторое время скрывали.
Видно было, что Вильгельму нелегко говорить о таких вещах, бросающих тень на честь королевства, которому он когда-то служил мечом. Вторая часть его рассказа звучала сбивчиво.
Но зато теперь отвратительная натура «Похоти», назвавшейся Эмерадой, стала ещё более очевидной.
— Вряд ли это она сама… Значит, «Похоть» назвалась Эмерадой, чтобы…
— Чтобы насолить королевской семье и в то же время поиздеваться над теми, кто знал имя госпожи Эмерады. Этакий замысловатый способ посеять сомнения и подозрения.
От вывода Вильгельма все присутствующие с тяжёлым вздохом покачали головами.
Особенно сложно было представить, что творилось на душе у Круш, Вильгельма и Юлиуса — в отличие от Субару, Гарфиэля и Рикардо, их преданность королевству была глубока.
Это было гнусное действо — плюнуть в спину королевской семье и поглумиться над ней.
— И всё же… Капелла, Капелла… — пробормотал Субару.
— Тебя что-то связывает с этим именем?
Юлиус тут же заметил, как Субару, приложив руку ко лбу, повторял имя «Похоти». На его вопросительный взгляд Субару с кислой миной ответил, предварительно сказав «нет»: — Не только Капелла. Ещё Регулус и Сириус. Да и Петельгейзе тоже, если так подумать… Вряд ли в этом есть какой-то смысл, но всё же…
— Чего, Капитан? В их именах есть какой-то смысл, что ли?
— Да ничего особенного. Просто… мне кажется, что имена этих ублюдков сплошь и рядом совпадают с названиями звёзд с моей родины. Просто совпадение, наверное.
— С названиями звёзд? — с неподдельным интересом переспросила Круш, сверкнув глазами.
Увидев, что и остальные заинтересовались, Субару почесал затылок.
— Только не ждите ничего сверхъестественного, ладно? Просто у меня на родине звёздам дают имена, и многие из них, как оказалось, совпадают с именами Архиепископов Греха. А я, ну… я люблю названия звёзд и легенды о них. Немного в этом разбираюсь.
— Весьма нехарактерное для тебя увлечение. Звёзды, надо же.
— Между прочим, моё имя тоже звёздное. Но сейчас не об этом. Просто такой вот факт. Извините, что отвлекаю вас всякой ерундой.
Стряхнув с себя вопросительные взгляды всех присутствующих, Субару почувствовал себя неловко.
Однако Круш остановила его, когда он уже собрался закончить разговор: — Подождите, господин Субару. Вы уверены, что на этом всё? Что названия звёзд — это конец истории? Простое совпадение их имён с названиями звёзд? И это всё?
— А что ещё тут может быть, кроме «всё»?
— Например, не может ли быть так, что названия звёзд из вашего родного мира и являются первоисточником их имён? Культ Ведьмы — это организация, чьё происхождение и деятельность окутаны тайной. Нельзя отбрасывать возможность, которая может привести к разгадке, какой бы маловероятной она ни казалась.
— …
Неожиданная настойчивость Круш ошеломила Субару, заставив его задуматься.
Честно говоря, он и сам считал совпадение имён с названиями звёзд чистой случайностью. В конце концов, это другой мир, и нет никаких причин, чтобы названия звёзд из его мира были здесь известны.
Но можно ли быть в этом абсолютно уверенным?
Он ведь уже видел в этой самой Пристелле здания в стиле «вафу», которые являлись точной копией японской архитектуры. А в Карараги, благодаря Хосину, прижились и окономияки, и, возможно, даже кансайский диалект.
А что, если и к основанию Культа Ведьмы приложили руку знания из современного мира Субару? И кто-то с полным отсутствием вкуса действительно додумался дать Архиепископам Греха имена звёзд.
— Петельгейзе. Регулус. Сириус. Капелла…
— Да. Вы сказали, что с этими звёздами связаны легенды. Что это за легенды? Возможно, в них есть подсказка.
— Легенды, легенды, значит…
По мере того, как связь с его родным миром ослабевала, воспоминания о звёздах тускнели, и Субару пришлось напрячь память.
Он любил, просто обожал атласы звёздного неба. Узнав, что его собственное имя происходит от звезды, он с жадностью погрузился в книги и запечатлел в памяти множество созвездий.
И среди них были и те, что носили те же имена, что и ненавистные ему Архиепископы Греха…
— Подмышка гиганта и «Рука Аль-Джауза».
— Что?
Услышав совершенно неожиданное слово «подмышка», Круш недоуменно склонила голову.
Но Субару, не обратив на это внимания, схватил её за худые плечи и, встряхнув, выпалил:
— «Рука Аль-Джауза»! Точно! Это была «Рука Аль-Джауза»!
— Г-господин Субару? Что вы… Какая ещё «Рука Аль-Джауза»?
— Петельгейзе… то есть, Бетельгейзе! Это происхождение его имени! Сила того ублюдка — «Незримая Длант», а имя Бетельгейзе происходит от «Руки Аль-Джауза»!
Хотите смеяться — смейтесь!
Но действительно ли это простое совпадение? Можно ли смеяться над таким совпадением, называя его притянутым за уши?
И ведь не Петельгейзе, а Бетельгейзе! — хотелось ему крикнуть, как человеку, разбирающемуся в звёздах. Именно из-за этой мелочи он так долго не мог этого понять.
— Сириус — это «обжигающий», «сияющий». Это, наверное, слабовато. Она, конечно, изрыгала огонь, но не сказать, чтобы прямо совпадение… Регулус — «Маленький Король»! Идеально подходит для такого эгоцентрика, как он! А Капелла — это…
— Капелла — это?
— Коза! Она — коза! Капелла — это коза!
Память взревела, и в голове у Субару связь между легендами о звёздах и Архиепископами Греха наконец-то обрела смысл.
С довольной улыбкой он гордо выпятил грудь.
Услышав его ответ, Круш, чьи плечи он всё ещё сжимал, опустила брови. Затем она перевела взгляд на оставшихся четверых. У тех тоже были озадаченные лица.
— Значит, подмышка?
— И что-то там сияющее.
— И ещё ма-аленький король.
— Ну и коза, стало быть.
— А?
Глядя на недоумевающие лица товарищей, Субару только сейчас понял, что его гениальное открытие произвело куда меньший фурор, чем он ожидал.
— Господин Субару, простите. Это я была недостаточно вдумчива, — смущенно пробормотала Круш.
Да, он даже заставил её извиняться.
Попытка выйти на след культистов через связь имён Архиепископов Греха и звёзд с треском провалилась.
Но зацикливаться на этой неудаче было некогда. Им предстояла молниеносная атака, где важна была скорость, и дальнейшее промедление было недопустимо.
Поэтому, быстро обменявшись информацией о способностях и стилях боя каждого, они ринулись в бой.
Дорогу им обеспечивали бойцы отряда «Железный Клык», прибывшие с Юлиусом и Круш, которые, мелко перебегая от укрытия к укрытию, проверяли путь. Все шестеро благополучно добрались до прямой дороги, ведущей к ратуше.
— Ничегошеньки не изменилось, — прорычал Гарфиэль, принюхиваясь, и, не обнаружив врагов, сплюнул.
По его словам, именно на этой прямой их и атаковали из засады, когда они пытались ворваться в ратушу. Но сейчас ни его чутьё, ни глаза Субару, не замечали тех самых фигур.
Если их нет, то остаётся лишь захватить ратушу. Меньшее количество врагов только на руку, но…
— …
Гарфиэль, с щитами; Рикардо, поудобнее перехвативший свой тесак; и Вильгельм, чей взгляд, подобный штилю на море, был устремлён на площадь.
Как они воспринимали отсутствие врага?
Особенно старый мечник, которому так много нужно было выяснить.
— Открытая местность. Я послал квази-духов на разведку, но они не нашли никакого скрытого прохода. Похоже, придётся идти в лоб, — доложил Юлиус, отправивший нескольких из своих шести квази-духов на разведку. Место было крайне неудобным: сложно атаковать и легко защищать.
— А нельзя послать их внутрь? Узнать, сколько там врагов, как они расположены… Это бы сильно облегчило нам задачу.
— К сожалению, мои бутоны не могут выполнять такие сложные приказы и докладывать. Да и нельзя исключать, что у врагов есть средства против духов. Боюсь, это невозможно.
— Ладно, понимаю. Чёрт, так значит, только лобовая атака, да?
Если поднимется шум, неизвестно, какую «показательную казнь» могут устроить в ратуше.
Но и промедление лишь усугубит ситуацию. Культ Ведьмы заявил, что выдвинет свои требования в следующей трансляции, но какие могут быть переговоры с этими ублюдками?
— Действуем по плану. Всё зависит от боевой мощи врага, но основной принцип — нападать на одного вдвоём или втроём. Быстро расправляемся с ними и захватываем тех, кто засел внутри.
— Слишком оптимистично, но будем надеяться, что всё так и получится, — с иронией отозвался Юлиус.
Все одновременно поднялись с мест.
Без всякого сигнала они рванули вперёд по прямой и вылетели на площадь перед ратушей.
Врагов нигде не было видно.
Впереди бежал Гарфиэль, за ним — Вильгельм и Юлиус. Рикардо следовал за ними, а Круш и Субару замыкали строй.
Субару не чувствовал никакой боли в правой ноге. Было странное ощущение — ни боли, ни онемения, — но бежать это не мешало. И вот…
— Идут!
Две тени спрыгнули прямо сверху, целясь в бегущего впереди Гарфиэля.
Круш, заметившая с тыла эту внезапную атаку — огромный тесак и тонкий длинный клинок, сверкнувшие в воздухе, — доблестно вскрикнула, выхватила меч и…
—«Один удар — сто павших»!
Диагональный разрез рассёк воздух. Это был коронный удар Круш, усиленный её «Божественной Защитой Чтения Ветра». Сверхдальняя атака лезвием из ветра, способная поразить цель на расстоянии десятков метров в пределах видимости.
Удар, нанёсший глубокие раны даже Белому Киту, устремился к двум теням в воздухе.
Раздался звон стали о сталь, и две фигуры — одна массивная, другая хрупкая — кубарем отлетели в стороны.
— Получилось?!
— Нет, они защитились! Удар не достиг цели!
Засада на засаду окончилась ничьей.
Две фигуры в чёрных одеждах, вращаясь в воздухе, приземлились на брусчатку. Обеим удалось полностью заблокировать лезвие ветра своим оружием.
Два огромных тесака у одного, и однолезвийный длинный клинок у другой. Их вид, с головы до ног укутанных в чёрное, был воплощением худших представлений о стиле, порождённом фанатизмом Культа Ведьмы.
Обе тени, не обращая внимания на полученный удар, слегка наклонились вперёд, готовясь к контратаке.
Но прямо перед этим…
— Удар госпожи Круш они отразили, но как насчёт этого?
Три разноцветных огонька закружились над головами теней, и потоки света обрушились на культистов.
Шесть квази-духов Юлиуса, разделившись на две группы по три, ударили магией по гиганту и женщине. Невиданный ранее свет магии с невероятной силой прижал обоих врагов к земле, заставив их пасть на колени.
Видя, что враги не могут сопротивляться давлению, Гарфиэль и Вильгельм бросились на женщину, а Рикардо, замахнувшись тесаком, напрыгнул на гиганта.
— Получа-а-ай!
— …!
— Конец тебе-е-е!!!
Сокрушительный удар, способный смять плоть, и серебряная вспышка меча, пущенная «Демоном» Меча во всю силу.
Удар огромного тесака, рождённый нечеловеческой силой зверочеловека, нацеленный прямо в беззащитную голову, чтобы расколоть её.
Идеальная дистанция и момент для смертельного удара, но…
— …
Коленопреклонённая женщина провернула в руке длинный клинок и полоснула им по ногам Гарфиэля и Вильгельма. Оба рефлекторно подпрыгнули, уворачиваясь, а женщина, развернувшись в том же направлении, что и её меч, зацепила длинной ногой шею Гарфиэля и втянула его в зону действия магии.
— Чё?!
Оказавшись вплотную к парню, женщина вывела себя из-под действия магии. Её колено сокрушило его нос, а рука, противоположная той, что держала меч, схватила его левую руку и щитом на ней с лёгкостью отбила выпад Вильгельма.
От этого невероятного приёма Гарфиэль застонал от боли, а Вильгельм издал глухой стон.
Ответом за заминку стал удар ногой с разворота прямо в корпус старого мечника.
Пробив натренированные мышцы живота, удар женщины согнул тело Вильгельма пополам. Он кое-как устоял на ногах, но она, сделав ещё один полуоборот, другой ногой ударом с разворота впечатала его в землю.
— …
Тем временем, удар Рикардо так и не смог сокрушить голову гиганта — он был остановлен.
Видя несущийся на него тесак, гигант просто отпустил свои два огромных тесака. Затем он вскинул безоружные руки и подставил их между лезвием и своим черепом.
— Совсем дурной, тварь?!
Последствия такого решения были очевидны — ему отрубило обе руки.
Несмотря на тупое лезвие тесака, вложенные в удар сила и мощь были запредельными. Толстые руки гиганта были отрублены в районе локтей, и две конечности, разбрызгивая тёмно-красную кровь, отлетели в стороны.
— …
Не обращая внимания на потерю рук, Рикардо сделал ещё один шаг и полоснул тесаком по горизонтали, намереваясь снести гиганту голову ударом, способным свалить и толстое дерево.
Но тот другой рукой поднял с брусчатки один из брошенных мечей и отбил атаку.
— Какого?!
Гигант, совершенно не обращая внимания на магию Юлиуса, с нечеловеческой для своего телосложения проворностью обрушил на Рикардо шквал ударов. Оказалось, он использовал фонтаны крови, хлеставшие из обрубков рук, как завесу, чтобы нейтрализовать действие магии.
Мгновенное решение — пожертвовать руками, но разгадать суть магии и её слабость, и тут же действовать.
Подкреплённое боевым опытом мастерство владения огромными тесаками заставило Рикардо отступать. Когда он с трудом отбил два клинка и отшатнулся назад, другая рука гиганта врезалась ему в корпус.
Рикардо взвыл от силы удара, и тут же другой кулак врезался ему в лицо, отшвырнув огромное тело зверочеловека далеко назад.
— …
— …
Женщина и гигант замахнулись оружием, чтобы добить беззащитных противников.
Но в этот момент на них бросились трое оставшихся, наконец-то подоспевших.
— Комбинированная магия, Фелл Гоа!
— Попади!
— Прошу!
От заклинания Юлиуса поднялся ветер, и в закручивающийся вихрь воздуха вплелось алое пламя.
Возникший огненный смерч устремился прямо к женщине. Та, собиравшаяся добить Гарфиэля и остальных, резко отпрыгнула назад.
И почти одновременно с мольбой в голосах были нанесены два удара — мечом и кнутом.
Лезвие ветра Круш и, с небольшим опозданием, кнут Субару хлестнули по корпусу гиганта. От диагонального разреза его огромное тело пошатнулось, и со звуком рвущегося шёлка на груди его осталась болезненная рана.
Однако ни один из ударов не нанёс ему серьёзного урона. Тем не менее, он прекратил атаку, потому что поверженный Рикардо изловчился и ударил ногой ему в челюсть.
— Получи, ублюдок!
— Не до того сейчас, отходи!
Сделав сальто назад после удара, Рикардо поднял свой тесак и, утирая носом кровь, отступил. Субару и Круш присоединились к нему, став лицом к лицу с гигантом.
Краем глаза Субару увидел, как огненный смерч накрыл женщину, и невольно вытаращил глаза.
— Что это за чертовщина?! Ты и такой романтичной магией владеешь?!
— Это всего лишь для устрашения. Для решающего удара ей не хватает мощи… Что и требовалось доказать…
На похвалу Субару Юлиус горько ответил и указал взглядом.
Женщина, оказавшаяся в центре огненного смерча, лишь взмахнула своим длинным клинком — и одним этим движением разрубила ядро ветра. Смерч потерял равновесие, рассыпался и исчез.
Невероятное мастерство мечницы. А с гигантом дела обстояли не менее поразительно.
— Да вы издеваетесь…
Гигант распахнул свой чёрный балахон, и стало видно, что помимо двух отрубленных у локтей, у него было ещё несколько рук. Он поднял свои отсечённые конечности, приложил их к ранам, и с омерзительным хлюпающим звуком срастающейся плоти…
…в следующее мгновение руки гиганта, хоть и со шрамами, снова были на месте. Словно проверяя, он сжал в приращённой руке тесак и демонстративно им помахал.
Оба противника были в полном порядке.
— А вот мы, в отличие от них, провалили первую же атаку… — пробормотал Субару.
Он бросил взгляд в сторону: Гарфиэль и Вильгельм, спасённые благодаря помощи Юлиуса, спешно обрабатывали свои раны с помощью целительной магии первого.
Но факт оставался фактом: их двоих, Гарфиэля и Вильгельма, одолели одновременно. Отчаяние от этого факта было трудно развеять.
Но сказать, что они были совершенно беспомощны, было бы неверно.
— В ближнем бою они чертовски сильны, это ясно… Но дальнобойные атаки по ним проходят.
И магия Юлиуса, и лезвие ветра Круш, и даже кнут Субару — всё это достигало цели.
Последнее, конечно, могли просто проигнорировать как не представляющее угрозы, но два других удара вполне могли переломить ход битвы.
— …
Субару многозначительно посмотрел на Юлиуса и Круш, и те кивнули.
Гарфиэль и Вильгельм, похоже, тоже осознали силу противника в ближнем бою. А Рикардо и так не был приверженцем идеи сражаться один на один.
План был прост: бойцы ближнего боя сковывают их движения, а в это время наносится мощный магический удар.
Вероятно, это был лучший способ победить с минимальными потерями.
Все пришли к единому мнению и приготовились к новой атаке, синхронизируя дыхание.
И в тот самый момент, когда они собрались сделать шаг…
— БЕЗУ-У-УМСТВО, БЕССМЫ-Ы-ЫСЛИЦА, БЕЗРАССУ-У-УДСТВО! Ну поч-ч-чему вы, куски мяса, настолько ту-у-упые, гадкие, убогие и жалкие, и вообще ещё живы, а?! Я бы на вашем месте уже давно сдохла от стыда! Чес-с слово, не-вы-но-си-мо-о-о! Кья-ха-ха-ха-ха!
Внезапно в их сражение ворвался пронзительный, совершенно неуместный на поле боя издевательский смех.
Но все понимали, что появление обладателя этого голоса лишь усугубит их положение. Оттого они похолодели, их взгляды заметались в поисках говорящего.
Где она? Где?
Словно издеваясь над ними, голос продолжил: — Куда вы уставились, безмозглые дебилы?! Вот поэтому вы и безнадёжны! Разуйте свои тараканьи глазёнки, напрягите пустые черепушки и хорошенько-хорошенько подумайте, а затем вбейте себе в свои грязные душонки, КТО Я ТАКАЯ!
— Не может быть…
Рядом с Субару, чьи глаза метались по сторонам, Круш выдохнула со стоном.
Она широко распахнула свои янтарные глаза и, запрокинув голову, смотрела вверх. Субару инстинктивно понял, что «Похоть» там, и тоже посмотрел туда же.
Их взгляды были устремлены на близкую и в то же время далёкую крышу ратуши.
Оттуда на них и лился издевательский смех, а обладательница голоса взирала на них, как на муравьёв.
И, приходилось признать, так оно и было. Потому что…
— КЬЯ-ХА-ХА-ХА-ХА! Ну что это за рожи?! Что за идиотские физиономии?! Вы их специально для меня приготовили, да? Если так, то это лучшая пародия на обезьян, что я видела! Вам за это полагается награда! Моей слюны хватит? Вы же будете в восторге от моей слюны, да? Для вас, мясные отбросы, это же настоящее сокровище, правда?!
Оглушительный хохот эхом разносился по площади, а Субару и остальные лишь в оцепенении смотрели наверх.
Два мечника, гигант и женщина, никак не реагировали на свою, по-видимому, союзницу. На них…
Взирая на эту картину… «Похоть» продолжила: — Что ж, позвольте представиться ещё разок! Я — Архиепископ Греха Культа Ведьмы, воплощение «Похоти»…
…сверху вниз смотрел и смеялся огромный чёрный дракон.
— Госпожа Капелла Эмерада Лугуника! СДОХНИТЕ, МЯСНЫЕ ОБРЕЗОЧКИ!