Перевод: Энди
Он выбежал из комнаты, промчался по коридору и одним прыжком слетел с лестницы.
Перемахнув через три ступеньки, приземлился на лестничную площадку, тут же развернулся, снова прыгнул и, ступив на пол первого этажа, резко вскинул голову: — Рам! Рем! Есть разговор! — прокричал Субару на весь особняк, направляясь к парадному входу.
Он был готов с разбегу вылететь наружу, но его остановила Рам, уже стоявшая у входа.
Не то чтобы она успела его обойти — скорее, просто оказалась поблизости. В отличие от Рем, которая была занята приготовлением еды на кухне, у Рам было больше свободного времени.
Заметив что-то в решительном выражении лица Субару, Рам, с едва заметным удивлением на своих безупречных чертах, спросила: — Что случилось, Барусу? Ты так спешишь…
— Прости, но я иду в деревню. Останавливать бесполезно, я всё равно пойду, но уйти, ничего не сказав, было бы неправильно — только всех взбаламучу.
— В деревню? Зачем? Впрочем, ты что, не слышал распоряжения господина Розвааля? Сегодня ночью мы с Рем отвечаем за особняк. Неужели ты не понимаешь, что это значит?
Взгляд Рам, возражавшей Субару, стал острее.
Превыше всего для неё была воля Розвааля. Поведение Субару, выказывавшего пренебрежение к приказу хозяина, очевидно, задело её за живое.
Однако Субару был не в том настроении, чтобы отступать.
— Каждая секунда на счету, так что скажу прямо, без обиняков. В деревне объявился злой маг. Я выяснил, кто он, так что должен идти.
— И ты хочешь, чтобы я поверила в эту детскую отговорку?
— По-другому не скажешь, так что придётся. Если не веришь, спроси у Беако, она подтвердит. А остальное…
— Сестрица…
Пока Субару пытался переубедить всё более подозрительную Рам, за его спиной открылась большая дверь, и показалась Рем. Увидев их двоих, спорящих у входа, она скользящим движением встала рядом с сестрой.
— Сестрица, что здесь…
— Он утверждает, что идёт в деревню избавить её от злого мага и просит выпустить его наружу. Что же нам делать, Рем?
Рем растерянно захлопала глазами.
Затем, видимо, переварив услышанное, она обратила на Субару недоверчивый взгляд.
— Сестрица, сестрица, Субару отпускает такие глупые шутки, право слово.
— Рем, Рем, Барусу такой Барусу, его талант быть шутом просто первоклассный, вот так.
— Рам, Рем, я хоть и часто валяю дурака, но иногда говорю и серьёзные вещи! — перебил Субару их почти одновременные реплики. Близняшки разом умолкли.
Воспользовавшись их реакцией, он шагнул вперёд.
— Признаю, звучит неправдоподобно, и я понимаю, что сложно вот так сразу поверить мне, когда я внезапно куда-то срываюсь. Поэтому я не прошу провожать меня без всяких условий.
Для Субару этот момент был решающим.
Он облизал губы и, глядя на замолчавших девушек, выдвинул предложение, указав на них пальцем: — Я сейчас иду в деревню. Если подозреваете меня, можете пойти со мной. Убедитесь сами. Но вы не можете оставить Эмилию-тан одну. Так что пойдёт только одна из вас.
— Что за самовольные распоряжения… Вообще-то, если следовать приказам господина Розвааля, у Рем или сестрицы нет причин идти с Субару…
— Ага, нет, если думать только о том вечернем приказе Роз-чи. Но разве это единственный его приказ касательно меня?
— ...
Рем замолчала, словно её укололи в больное место.
Похоже, его блеф попал в точку.
Он и раньше, по обрывкам информации из предыдущих петель, догадывался, что Розвааль приказал им наблюдать за ним и его положением.
Рем всё ещё искала глазами слова для возражения, но Рам прервала её тихим вздохом.
Она слегка подняла руку: — Хорошо, Барусу. Я разрешаю твою самовольную вылазку.
— Сестрица?! — Рем была ошеломлена такой быстрой капитуляцией сестры. Но Рам, обратив поднятую ладонь и к ней, продолжила: — Однако… Как ты и сам понимаешь, мы не можем отпустить тебя одного. Если мы позволим тебе действовать в одиночку, это будет нарушением приказа господина Розвааля.
— Верно. И каков компромисс?
— К сожалению, придётся принять твоё предыдущее предложение, Барусу. Я останусь в особняке. Рем пойдёт с тобой. Если заподозришь что-то неладное… это условие.
— То, что доктор прописал! — он вскинул кулак, соглашаясь с условиями Рам.
Тихо вздохнув, Рам повернулась к сестре, которая, казалось, немного отстала от хода событий: — Рем, вот такие дела, так что прошу тебя. Я сама всё уточню у госпожи Беатрис и защищу госпожу Эмилию. И за той стороной тоже буду приглядывать как следует.
— Сестрица, не стоит так часто использовать свои глаза…
— Сейчас не время об этом говорить. Если понадобится, я их использую. И ты делай так же, Рем.
Спокойный тон сестры не оставил Рем возможности для возражений.
После этого короткого, понятного только им двоим обмена репликами, Рем, проглотив множество слов, обратила на Субару отнюдь не дружелюбный взгляд: — Субару, я бы хотела услышать подробности.
— Расскажу по дороге. Боюсь, там назревает нечто очень скверное.
Если худшие опасения Субару оправдаются, ущерб может оказаться таким, что отмахнуться от него простой шуткой будет невозможно. И это касалось не только его лично, но и гораздо более масштабных последствий.
Он легонько хлопнул Рам по плечу, давая понять, что благодарен за то, что она его пропускает.
Затем, ведя за собой всё ещё не до конца убеждённую Рем, Субару направился к выходу.
И тут…
— Субару, ты куда-то уходишь?
Сверху, с большой лестницы парадного холла, донёсся голос, подобный звону серебряного колокольчика.
Субару невольно обернулся. Наверху стояла Эмилия, её серебристые волосы развевались. Видимо, его громкий крик долетел и до неё.
Слегка запыхавшись, она посмотрела на застывшую у входа троицу и спросила: — Я услышала громкий голос и спустилась… Что-то случилось?
— Что-то может случиться, Эмилия-тан. Ну, можешь не беспокоиться. А, хотя, если немного попереживаешь, мне будет приятно.
Чтобы не волновать Эмилию лишний раз, Субару намеренно вёл себя так.
Несмотря на его неизменную легкомысленность, Эмилия, похоже, что-то разглядела в нём.
— У тебя опять такое лицо, будто собираешься ввязаться во что-то опасное.
Она тут же раскусила его и посмотрела с укоризной. Почёсывая затылок под её проницательным взглядом, Субару задумался, как бы ему выкрутиться.
— Мы как раз только что закончили спорить на эту тему…
— Останавливать бесполезно, да?
— Ну, можно и так сказать. Скорее, если меня остановить, это может помешать во многих…
— Ладно, ладно, поняла. Не буду останавливать.
Эмилия спустилась по лестнице, подошла к ним и упёрла руки в бока.
Её аметистовые глаза смотрели прямо на него, и он, словно заворожённый их сиянием, не мог отвести взгляд.
Она протянула руку к застывшему Субару и легонько коснулась его груди.
— Говорить тебе, чтобы ты не рисковал и не перенапрягался, тоже, похоже, бесполезно.
— Смотря по обстоятельствам… да. Нет, я и сам не хочу всего этого.
Слова вроде «стараться», «прилагать усилия», «отчаянно сражаться» — всё это было из разряда того, чего он хотел бы избежать.
Тем не менее, если изменить ситуацию мог только он, Субару не мог оставаться в стороне.
Почему я стал таким замороченным? — с кривой усмешкой подумал он, понимая, что немалую роль в этом сыграла девушка, стоящая перед ним.
— Да пребудет с тобой благословение духов.
— Что ты сказала?
Он склонил голову набок, услышав её шёпот, пока её рука всё ещё касалась его груди. Эмилия с понимающей улыбкой посмотрела на него.
— Это слова на прощание. Вроде как «возвращайся целым и невредимым».
— А, это как напутствие удачи в дорогу, когда искрами от кремня¹ провожают? Тогда и мне нужно ответить. Эмилия-тан, слава победы да пребудет с тобой!
— Да-да, — отмахнулась Эмилия от отдавшего честь Субару и перевела взгляд на Рем. Та, молча наблюдавшая за их разговором, выпрямилась под её взглядом.
— Рем, и ты будь осторожна. И присматривай за Субару, чтобы он не натворил глупостей.
— Да, госпожа Эмилия. Принято.
— Не доверяешь ты мне, да?
— О чём ты говоришь? Именно потому, что я доверяю твоему характеру и возникает такая ситуация.
— Что это за доверие такое? Можно понять и в хорошем, и в плохом смысле, просто до чёртиков загадочно.
Эмилия, уперев руки в бока, явно была готова читать нотации.
¹ Речь идёт о японском обычае кириби (切り火) — высекании искр огнивом над человеком, уходящим в дорогу или на важное дело, для очищения и пожелания удачи.
У неё наверняка было ещё много чего сказать, но она не стала затягивать разговор. Понимая, что Субару спешит, она легонько подтолкнула его в спину.
— В добрый путь.
— Ага, я пошёл! — ответил он, вскинув кулак, и, оставив Эмилию и Рам, выбежал из особняка. Рем, поклонившись, последовала за ним и легко поравнялась с бегущим Субару.
— Итак, я бы хотела услышать подробности…
— В деревне проклинатель. Беатрис сняла с меня проклятие, но я был проклят. Если всё пойдёт не так, деревня может быть уничтожена.
— Ты… серьёзно? — на бегу спросила Рем, широко раскрыв глаза и затаив дыхание.
Субару молча кивнул в ответ и продолжал бежать к деревне.
Если бы маг был разумным человеком, о таких методах не пришлось бы и думать. Но если догадка Субару верна, худший сценарий вполне мог осуществиться.
Поэтому Субару мчался вперёд. Рем, бежавшая рядом, тоже осознала серьёзность ситуации и бежала молча.
Две фигуры неслись сквозь ночную тьму, устремляясь к далёкой деревне, видневшейся за деревьями.
— Субару, там…
Субару услышал, как Рем крикнула, её голос был полон напряжения.
Она была уже довольно далеко впереди. Указывала она на деревню, чьи очертания становились всё чётче, а выражение её лица говорило само за себя.
— Что-то в деревне… слишком светло…
Придя к тому же выводу, Субару тоже почувствовал неладное.
Его бег замедлился до такой степени, что это уже нельзя было назвать бегом, но и ходьбой тоже — тяжёлые шаги.
Рем нетерпеливо посмотрела на него, но Субару, которому от бега кололо в боку, не мог даже громко ответить.
— Иди… иди вперёд… — он махнул ей рукой, но Рем покачала головой.
В конце концов, причина, по которой она пошла с ним, была вполне определённой. Одна из её задач — следить за ним, и если они сейчас разделятся, всё пойдёт насмарку.
Видимо, устав от его нерешительности, Рем сказала: — Ну что ж, ничего не поделаешь. Прикуси язык, пожалуйста.
— Э, ч-чего, Рем-рин, ты что задумала?!
Рем подбежала к измотанному Субару, схватила его за шкирку и легко подняла.
Та же подавляющая разница в силе, которую она уже демонстрировала тогда, с бочкой вина.
Так, перекинутый через плечо Рем, Субару летел по воздуху вниз головой.
Ощутив на себе скорость её настоящего бега, Субару потерял дар речи от её физических способностей. В то же время он убедился, что не ошибся, взяв её с собой.
Что мог сделать он, беспомощный и бездарный, бросившись в самое пекло в одиночку? Включая тот блеф у входа, заполучить Рем в качестве боевой силы было правильным решением.
— Прибыли. Субару, вы в порядке?
— Быстро ты, ничего не скажешь… Теперь надо оценить обстановку в деревне… ху-эх-ху-ху…
Субару опёрся рукой о забор, борясь с тошнотой от тряски и усталости.
Рем, не обращая внимания на его жалкое состояние, осматривалась. Один из деревенских жителей, проходивший мимо, заметил их выделяющуюся пару.
— Да это же вы, двое из особняка! В такой час…
— Как раз вовремя. Что-то случилось? — Рем остановила подбежавшего молодого человека и властно спросила.
Он удивлённо расширил глаза от её тона и, запинаясь, ответил: — Э-э, да… Понимаете, несколько деревенских детей пропали. Мы знаем, что они играли дотемна, но что было потом…
Рем открыла рот, чтобы задать ещё вопросы по поводу его невнятных объяснений, но Субару опередил её. Всё ещё тяжело дыша, он положил руку на плечо парня и повернул его к себе: — Пропали — это Лукас, Петра и Милд?
— Д-да, именно они… Вы знаете, куда они могли пойти?
Услышав подтверждение своим опасениям, Субару чертыхнулся и пнул землю: «Чёрт!». Затем он посмотрел в сторону окраины деревни — туда, где забор примыкал к лесу.
— Детей ищете только вы с…
— Весь молодёжный отряд и Мураоса.
— Дети в лесу. Сколько ни ищите в деревне, не найдёте.
Выражение лица парня изменилось от уверенного заявления Субару. Он, казалось, хотел ещё что-то спросить, но Субару хлопнул его по плечу и побежал.
— Я иду в лес первым! А ты передай всем — дети в лесу!
За спиной послышался удивлённый голос парня, но Субару, не обращая на него внимания, снова побежал.
Рем поспешила за ним. Уверенность Субару казалась ей непонятной.
— Откуда ты это знаешь?
— Знаю, и всё тут. Я дважды слышал, как они нашли одного из них, плачущего в одиночестве в глубине леса…
Деревню окружал высокий деревянный забор. Перебравшись через него в том месте, где он примыкал к лесу, они оказались на земле уже внутри лесной чащи.
Пробираясь между деревьями, они углублялись в лес, стараясь не споткнуться о ветки и не увязнуть в грязи.
— Даже если это лес, он слишком большой. Субару, у тебя есть какие-то догадки?
— Если верить словам детишек, то где-то в этой стороне…
Он шёл, полагаясь на память, но шаги были тяжёлыми, ведь он всего лишь следовал по чужим рассказам. К тому же, вокруг была кромешная тьма, и невозможно было понять, правильно ли они идут.
Но тут…
— Барьер… он сломан.
Субару сжал кулак — его догадка оказалась верной.
Перед ними, там, куда указывала Рем, в ствол большого дерева был вмонтирован кристалл. Он выглядел так, словно давно потерял свой свет — один из тех загадочных объектов, которые Субару уже несколько раз видел в лесу.
Он помнил, как несколько раз упоминался барьер в связи с лесом. Когда это Рам прямо сказала ему не ходить вглубь гор?
— И что будет, если барьер сломан?
— Зверодемоны смогут пересечь границу. Именно поэтому проверка состояния барьера — обязанность жителей деревни!
— Что уж теперь говорить, факт перед нами. Лучше скажи, что за зверодемоны?
Рем, всё ещё взволнованная, ответила на вопрос Субару:
— Зверодемоны — это враги человечества, обладающие магической силой… Говорят, их создала Ведьма, чтобы вредить людям…
— Опять Ведьма…
Субару поморщился от частого упоминания этого слова, которое нельзя было пропустить мимо ушей, но первая часть слов Рем только укрепила его догадку о сущности проклинателя и о предзнаменовании бедствия, которое уже обрушилось на деревню.
— Субару-кун, что ты делаешь?! — удивлённо вскрикнула Рем, пытаясь его остановить.
Перед ней он прошёл мимо дерева с так называемым барьером и собирался идти дальше. Он обернулся на её удивлённый возглас и протянул левую руку.
— Дети там, дальше. Их нужно спасти.
— У тебя есть доказательства? Чтобы пересечь барьер, нужно разрешение господина Розвааля…
— Шрам на тыльной стороне моей ладони — вот доказательство.
Он указал на левую руку — там был шрам, полученный днём, когда он приходил в деревню.
След от клыков собаки, которую окружили дети, и которая «окрестила» и его.
Именно на этот шрам указала Беатрис, сказав: — Существо, оставившее этот шрам, и есть тот, кто наложил на тебя проклятие.
Первый раз, второй раз, и сейчас.
Существо, связанное со всеми случаями, когда на Субару обрушивалось проклятие. И то, что могло напасть на Рем в четвёртом мире.
Только оно могло быть причиной всего этого.
— Это собака, с которой возились дети. Что если это нечто, похожее на собаку, на самом деле не собака, а проклинает всех, кого кусает?
Это не человеческих рук дело, а что-то вроде стихийного бедствия.
Как чума распространялась через крыс, так и это, если оно по цепочке распространится через животных, нетрудно представить, что станет с такой маленькой деревней.
Безопасность детей, побежавших в лес за этой собакой, также была под большим вопросом.
— Чем больше времени мы теряем, тем хуже. Не знаю, прокляты дети или нет, но их всех нужно немедленно доставить в особняк и снять проклятие.
— Подожди. Так самовольно принимать решения… Вообще, ситуация слишком подозрительна, — всё ещё возражала Рем, пока Субару, подгоняемый нетерпением, пытался войти в лес. Она указала в сторону деревни, а значит, и особняка.
— Как так удачно всё совпало, что именно в отсутствие господина Розвааля возникла такая проблема? Разве это не может быть направлено против особняка?
— И что ты предлагаешь? Бросить детей, которые прямо сейчас в опасности, вернуться в особняк и укреплять оборону? Если тебя устроит, что на следующий день все жители деревни будут мертвы, то это тоже вариант.
Он сам понимал, насколько подло это прозвучало.
Рем всего лишь пыталась избежать риска. Это было естественное чувство, и её совершенно не в чем было винить.
Но сколько ни молчи, сколько ни прячься, время принятия решений неумолимо наступает.
Какими бы ограниченными ни были варианты, приходится выбирать одну из предложенных карт. Разумеется, можно выбрать и вариант «не выбирать». Но Субару слишком хорошо помнил, как глубоко в его душе засело сожаление от такого выбора.
— Рем, идём. Мы должны что-то сделать, только мы.
— Почему ты так… Почему тебя так заботит эта деревня?
Впервые Субару услышал, как Рем пробормотала это нерешительным, почти девичьим голосом. Рем, которая всегда и везде сохраняла безупречное самообладание.
Но сейчас, когда ей приходилось принимать решение в отсутствие хозяина и сестры, которым она доверяла, она вновь становилась такой хрупкой, обычной девушкой своего возраста.
К этой её человеческой слабости Субару испытывал почти болезненное сочувствие. Но у них не было времени зализывать раны друг другу.
Не было ни времени, ни душевных сил.
Подбадривая Рем, Субару и сам не мог скрыть дрожь в ногах, вызванную не только усталостью. Естественно. Он знал, что впереди его ждёт существо, которое уже дважды отняло у него жизнь и один раз — у Рем.
Более того, его сильнейший союзник не горел желанием идти с ним вглубь леса. Если учесть вероятность того, что ему придётся идти одному, как тут удержаться, чтобы тщательно скрываемая трусость не вылезла наружу?
Однако Субару заставил себя забыть об этой слабости, хлопнув себя по щекам.
Рем подняла голову на резкий, сухой звук. Встретившись с ней взглядом, Субару глубоко вздохнул и тихо сказал: — Петра… она хочет шить одежду в столице, когда вырастет.
— А?
— Лукас говорит, что пойдёт по стопам отца, лучшего лесоруба в деревне, а Милд хочет собрать цветы на лугу, сплести венок и подарить маме.
— …
Загибая пальцы, Субару перечислял одного за другим, вспоминая их лица.
— Мейна радовалась, что у неё скоро родится братик или сестричка, а братья Даин и Каин спорят, кто из них женится на Петре.
Тихий смешок невольно сорвался с его губ.
Затем он покачал головой, обращаясь к замолчавшей Рем: — Как они могут меня не заботить? Я знаю их лица, их имена, и то, что они хотят сделать завтра.
Субару ненавидел детей.
Они шумные, навязчивые, говорят на «ты» и, самое главное, совершенно невоспитанные.
Невежливые, бесцеремонные, безрассудные, беспардонные — словно он смотрел на кого-то в зеркало.
Субару был далёк от того, чтобы быть прирождённым добряком.
Увидев в новостях репортаж о каком-нибудь ужасном происшествии, какими бы большими ни были цифры на экране, если это не касалось его лично, он был настолько бессердечен, что тут же забывал обо всём после сна.
Поэтому он их не любил, и ему было всё равно, что станет с незнакомыми детьми.
Именно так, как говорила Рем, — поставить Эмилию и остальных в приоритет и запереться в особняке было бы гораздо больше в его стиле, он и сам это понимал.
Но…
— Я пообещал им, что мы и завтра сделаем радио-гимнастику.
В петле первого дня призыва Субару, должно быть, думал о том же.
Было бы легче просто бросить их. Но он не мог этого сделать, поэтому и побежал.
Он посмотрел на Рем.
Она колебалась. Была в растерянности.
Такая слабая. Сокрушающаяся о нехватке сил. Это был он сам.
Отвращение к себе возникло от того, что он, глядя на её, сейчас более слабую, фигуру, сам обретал решимость.
Он до смерти боялся, трусил, но в итоге снова пытался использовать кого-то, чтобы сохранить себя — эта мелочность была ему до глубины души отвратительна.
Ну что ж, если уж на то пошло, нужно использовать даже собственную трусость.
— Я всегда держу свои обещания и заставляю других их держать. Я обязательно снова сделаю с этими детьми радио-гимнастику. Поэтому я иду вперёд.
Я и не знал, что смелость — это так страшно.
Субару изо всех сил старался унять дрожь в руках и, не замечая дрожи в собственном голосе, произнёс это до конца.
Рем, глядя ему в спину, тихо закрыла глаза.
Если она не пойдёт с ним, что ж, так тому и быть, подумал он. Возвращаться сейчас в деревню за подмогой — слишком большая потеря времени. Хотелось бы хотя бы поручить это Рем, но…
— Ничего… не поделаешь.
— Рем?
Рем с лёгкой улыбкой посмотрела на Субару снизу вверх.
На её лице, впервые так отчётливо, отразились эмоции, когда она посмотрела на удивлённого Субару.
— Работа, которую мне поручили, — это наблюдение за Субару. Если сейчас я отпущу тебя одного, я не смогу её выполнить, нет?
От её дразнящих слов Субару на мгновение опешил, а затем мотнул головой:
— А, да, ты права. Следи за мной хорошенько, чтобы я не натворил ничего подозрительного.
— Да, так и сделаю. Итак, пойдём?
Рем скользящим движением встала рядом, и Субару почувствовал, что впервые по-настоящему стоит с ней плечом к плечу, и выпрямился.
Испытывая какое-то щекочущее чувство, он собирался поблагодарить её, но вдруг заметил…
В руке Рем, идущей рядом, откуда-то появился железный шар. Соединённый с рукоятью цепью, он издавал в её руке лёгкий металлический звон, совершенно не соответствующий его кажущейся тяжести.
— Эм, Рем, это что…
— Для самозащиты.
— Нет, но это же…
— Для самозащиты.
Вдвоём с Рем, ведя этот разговор, они двинулись вглубь неизведанного леса.
Субару изо всех сил, с отчаянной решимостью, пытался восстановить крупицы смелости, которые, казалось, снова начали таять.