«Массив Грома»
Тело Алона окружили молнии, когда он сделал шаг вперёд.
— Распад.
Трещавшие молнии превратились в бесчисленные синие частицы.
В тот же миг Алон подхватил меч поверженного паладина, отброшенный в ходе битвы.
— Растворение.
Синие частицы впитались в тело Алона.
— Круговорот Всего Сущего.
Его тело замерцало, смещаясь подобно лёгкому шлейфу.
— Форма Бога Грома.
По завершении фразы он сам стал молнией.
«Ветви прорываются!»
Едва потолок барьера открылся по команде Алона, как ветви начали силком проникать внутрь.
При виде этого глаза всех присутствующих наполнились отчаянием.
Но в тот самый момент Алон пронзил вторгшиеся ветви и ринулся в небо.
*БУМ!*
Оглушительный рёв, разлетающиеся обломки разорванных ветвей, и на фоне голубой луны виднелся силуэт маркиза Палатио.
Зависнув в воздухе, Алон наблюдал, как ветви теперь неслись к нему.
«Как я и предполагал, медленно».
Хотя ветви и приближались, их замедленная скорость внушала ему уверенность.
Почувствовав рукоять меча в левой руке, он подумал:
«Уже близко, но всё готово».
Было две причины, по которым Алон до сих пор не мог действовать сразу.
Первая — время, потребовавшееся, чтобы выявить слабость Машины.
До этого момента Алон никогда не пытался распознать уязвимости Внешних Богов.
Внешние Боги, ещё не вознесшиеся до уровня божеств, обычно сохраняли структуру своих дозарождённых божественных форм.
Более того, большинство из тех, с кем он сталкивался, обладали телами, ограниченными радиусом действия его магии.
Другими словами, никогда не возникало нужды бить именно по уязвимым местам.
Но на этот раз всё было иначе.
Машина перед ним была настолько огромна, что затмевала масштабы магии Алона, и обладала подавляющей способностью к регенерации.
Короче говоря, безразборного применения магии было недостаточно, чтобы уничтожить этого противника.
Но сейчас, в этот самый момент, Алон чётко понимал слабость Машины.
Это стало возможным благодаря артефакту, полученному в Святом Королевстве — игровому предмету под названием «Кулон Пожирателя Глаз».
В игре этот кулон позволял носящему постепенно выявлять уязвимые точки врага после более чем десяти ходов боя, повышая шанс критического удара.
И теперь слабость была очевидна: солнечное сплетение.
Среди красных ветвей и статуеподобного тела Машины
Алон разглядел светящуюся синюю фигуру в форме человека, расположенную в районе солнечного сплетения.
Он тяжело вздохнул.
*«Всего один шанс. Запас маны почти исчерпан».*
Мана.
Это была вторая причина, по которой Алон не мог действовать быстро.
Он не ожидал, что события зайдут так далеко.
Большая часть его маны была израсходована ещё при первой атаке Андерде, когда он потратил её на спасение Юмана.
В результате Алону потребовалось время, чтобы восстановить запас маны.
Даже сейчас результат был далёк от идеала.
Его запас маны, к сожалению скудный, почти полностью опустошился за долю секунды, потребовавшуюся на проявление магии и рывок в небо.
Оставшееся было настолько ничтожным, что хватало лишь на одно заклинание.
Хотя он один за другим осушил два зелья, невзирая на риск получения магической заисимости, восстановление шло мучительно медленно.
Даже в лучшем случае резервы маны Алона были не больше, чем жалкие крохи.
Короче, как бы абсурдно это ни звучало, в данный момент Алон больше не мог сотворить ни одного мощного заклинания.
В обычных условиях.
«Фух…»
Глубоко выдохнув, Алон направил меч в своей левой руке в сторону Машины.
«Массив Грома.»
Он произнёс заклинание.
*Треск!*
Едва слова слетели с его губ, в ушах отозвался звук трещащего электричества.
Остатки его маны полностью иссякли, опустошив его мгновенно.
«Угх…»
В тот же миг сквозь него прокатилась волна острой боли.
Его тело судорожно затряслось, будучи не в состоянии извлечь больше маны.
Но Алон не прекратил чтение.
Ведь заклинание, которое он намеревался произнести, было не привычной «Формой Бога Грома».
«Распад»
С самого возвращения из Ракшасы Алон посвятил себя изучению магии — в частности, эффективности материального проявления.
Для такого, как он, чьи скудные запасы маны иссякали от одного заклинания, эти исследования были необходимы.
«Растворение.»
Однако после полугода бесчисленных экспериментов Алону не удалось повысить эффективность материального проявления.
И всё же он обнаружил кое-что ценное.
И это было —
«Круговорот Всего Сущего.»
Вместо того чтобы проявить «Форму Бога Грома» в собственном теле, он мог сделать это в предметах.
*Треск!*
Меч в левой руке Алона начал впитывать синие частицы, его форма замерцала и заколебалась, словно шлейф.
Это было открытие, рождённое чистой случайностью.
Отчаянно пытаясь найти способ снизить потребление маны на материальное проявление, Алон наткнулся на этот непреднамеренный прорыв.
Но теперь, в этот момент —
«Облик Бога Грома»
Это случайное открытие явило себя как сильнейшая магия, доступная Алону на данный момент.
*Треск!*
Колеблющийся меч в руке Алона внезапно изверг синие молнии, и наружу хлынули яркие белые токи.
Схватив меч, словно готовясь метнуть копьё, Алон отвёл руку назад и вытянул форму оружия, искусно перераспределяя его энергию.
То, что он создал, было тонким, длинным —
*Треск-треск-треск!*
Копьём, наделённым острой, безошибочной силой молнии.
В тот миг, когда все, включая Юмана, увидели Алона, держащего копьё из молний под синей луной, оружие с огромной силой покинуло его руку.
И затем —
*БУУУУУМ!*
С оглушительным, землю сотрясающим рёвом молния пронзила грудь Машины.
В тот миг, когда копьё из молнии поразило Машину, всё замерло.
Огромные корни, что грозили поглотить всё Святое Королевство, рассыпались в прах и развеялись на ветру.
Гиганские руки, что были в шаге от того, чтобы раздавить Юмана и жрецов, исчезли, превратившись в белый порошок, улетающий прочь, словно снежинки.
*Глухой удар—*
«Гро-гро-гро-х-х— ТРРРАХ!»
Грозный облик Машины, состоявший из бесчисленных ветвей, начал рушиться, рассыпаясь в пепел.
И всё же, вместо того чтобы наблюдать за разрушением Машины, все присутствующие, включая Юмана, устремили взоры на одну-единственную фигуру.
Под синей луной, среди белого пепла, что падал, словно лепестки цветов, стоял мужчина.
Даже несмотря на то, что он в одиночку победил Внешнего Бога, выражение его лица оставалось невозмутимым, будто так и должно было быть.
Тот самый мужчина — маркиз Палатио.
Все могли лишь смотреть на него в ошеломлённой тишине, с лёгкой благодарностью в глазах.
Но в то же время —
«Плохо дело!»
За его бесстрастным лицом скрывалось поистине серьёзное и озадаченное выражение.
Всё шло по плану.
Занять позицию в воздухе, чтобы подготовить магию без помех со стороны лоз — есть.
Выявить слабое место Машины с помощью «Кулона Пожирателя Глаз» — есть.
Безрассудно истощить ману и выпить два зелья, несмотря на риск магического истощения — есть.
Всё разворачивалось так, как и задумывалось.
За исключением одной ключевой детали:
Он не продумал, что делать после победы над Машиной.
Если быть точным, сейчас он думал об этом.
После завершения атаки он планировал создать магией ледяную стену, придать ей изогнутую форму и спуститься с воздуха с минимальным риском.
Конечно, он отдавал себе отчёт, что даже при таком способе вероятность получить травмы была выше, чем избежать их.
Однако, поскольку это было Святое Королевство, он был уверен, что восстановление пройдёт относительно легко.
В конце концов, жрецы Святого Королевства, особенно в звании епископа и выше, способны исцелить почти всё, что угодно, пока пациент ещё жив.
Но в том-то и ключ — пациент должен был остаться в живых.
Сколь бы искусны ни были жрецы, они не могли воскресить мёртвого.
*«Не ожидал, что затраты маны будут такими высокими…!»*
Пока Алон сокрушался о непредвиденном количестве маны, потребовавшемся для использования «Формы Бога Грома», он на мгновение задумался, как же выпутаться из своей текущей ситуации.
*Щёлк.*
Внезапно он осознал, что его стремительное падение замедлилось.
А затем до него дошло и другое.
«…Ютия?»
Мягкая, белая, похожая на облако субстанция, созданная божественной силой, подхватила его.
«Вы хорошо справились, господин.»
Вскоре в поле его зрения, на фоне голубой луны, оказалась сияющая улыбка Ютии.
Алон собрал остатки сил и кивнул в знак признательности.
В итоге празднество в честь дня рождения богини Сиронии в Святом Королевстве было полностью сорвано из-за внезапного появления Машины.
Это было неизбежно.
Хотя Машину в конечном счёте победили, ущерб, нанесённый Святому Королевству, был катастрофическим.
Даже такая стойкая страна, как Святое Королевство, не могла проводить фестиваль в подобных обстоятельствах.
Что до Алона, того, кто разобрался с Машиной, —
«С вами всё в порядке, граф? Или теперь следует говорить маркиз?»
«Думаю, скоро я снова смогу двигаться.»
Он пролежал примерно два дня в больнице при храме.
Снаружи на нём не было видно серьёзных повреждений.
Немногочисленные раны, которые он получил, стали результатом его неидеального контроля над «Формой Бога Грома», а не чего-либо, причинённого Машиной.
Однако настоящей проблемой было его магическое ядро.
*«Неделя на восстановление после истощения маны…»*
Несмотря на риск магической зависимости, вызванный тем, что он одним махом осушил два зелья, Алон всё же пал жертвой сильного истощения маны.
В результате он был прикован к лазарету как минимум на неделю.
Но, если честно…
Алон отчаянно хотел сбежать оттуда.
Нет, больше того, он хотел немедленно покинуть Святое Королевство.
В конце концов, свою задачу он выполнил, и оставаться ему было незачем.
Причина его спешки была проста.
«Маркиз.»
«Что такое?»
«Вы довольно известный человек.»
«…»
Алон вздохнул. Пока он лежал в лазарете, ему приходилось выносить невероятно тягостные взгляды жрецов.
Он бросил взгляд на дверь, мимо которой проходили жрецы, и в их глазах читались почтение и восхищение.
Словно говоря сам с собой, он произнёс: «Если честно, мне это не очень нравится.»
«Правда?»
«Ага.»
Алон понимал, что быть уважаемым другими — не обязательно плохо. На самом деле, сразу после ранения он даже испытывал некоторое удовлетворение от восхищения жрецов.
В конце концов, у всех есть базовая потребность в признании.
Но всё же —
*«Не многовато ли этого?»*
Было утомительно, когда каждый встречный жрец смотрел на него с таким распахнутым от благодарности взглядом.
И, если говорить правду, была и другая причина, по которой он хотел покинуть Святое Королевство как можно скорее.
«Маркиз, можно вас на минутку?»
«…Святой.»
«Да, маркиз.»
Причиной этой был не кто иной, как Юман.
«Ах, маркиз, кстати, я только что вспомнил, что мне нужно кое-что найти. Я ненадолго выйду,» — сказал Эван, поднимаясь с места, как только вошёл Юман. Он быстро покинул больничную палату.
Оставшись наедине с Юманом, Алон почесал затылок.
«Что ж, присаживайся для начала.»
«Да.»
Юман сел с поразительной быстротой и тут же заговорил.
«Как ваше самочувствие, маркиз?»
«Как я говорил вчера, не так уж и плохо.»
«Это облегчение.»
Юман кивнул, казалось, успокоенный, затем поднял на Алона взгляд, полный уважения и почтения.
И Алону это было невыносимо неловко.
Поддерживать хорошие отношения с Юманом было неплохо.
В конце концов, в будущем ему было суждено стать правой рукой Элибана.
Но то, что он приходил каждый день и смотрела на него с таким обожанием и благоговением, было, честно говоря, слишком для Алона.
Благодарный за его заботу, но надеясь мягко отвадить его, Алон сказал: «Я ценю твоё беспокойство, но тебе не нужно навещать меня так часто. Пожалуйста, сосредоточься на своих обязанностях.»
Однако —
«Это невозможно.»
«…Почему?»
«Потому что мы с вами несём одно бремя, маркиз. Нет, ваше бремя даже тяжелее моего.»
«…?»
«Зная это, как я могу отвернуться от вас?»
Глаза Юмана засияли ещё большим уважением, пока он решительно кивал, подтверждая свою твёрдую решимость.
«…»
Алон мог лишь смотреть на него в полном недоумении, пока Юман продолжал:
«Я никогда вас не оставлю.»
Не в силах понять непостижимые заявления Юмана, Алон лишь смотрел на него, не находя слов.