Клейн не стал навещать Бенсона и Мелиссу, потому что дела, в которые он был вовлечен, находились на слишком высоком уровне. Сближение с братом и сестрой могло принести им только беду. Существа, не знавшие истинной личности Клейна, благодаря таким действиям могли бы понять, какие отношения связывают Бенсона, Мелиссу и Клейна. Зная о прошлом Клейна, «Они» могли бы сделать один вывод: Клейн все еще сохраняет человечность и очень заботится о своей семье.
Поэтому, держась подальше от Бенсона и Мелиссы, он обеспечивал им наилучшую защиту.
Разумеется, Клейн уже был в курсе дел своих брата и сестры благодаря мисс Справедливость.
Во время войны Бенсон проявил свой опыт и способности в Министерстве финансов. Он получил несколько повышений и стал заместителем директора Пятого департамента, а его годовой оклад достиг 300 фунтов.
Мелисса завоевала расположение своего наставника, Портленда Момента, и получила шанс стать Потусторонней. Ректор Бэклэндского технологического университета был верующим в Бога Пара и Машин, поэтому он уже давно стал Потусторонним. В настоящее время он был Оценщиком Последовательности 7. Он хотел, чтобы Мелисса стала Савантом Последовательности 9, чтобы она могла качественней усваивать знания и улучшить свою память. Это создало бы ей хороший фундамент для дальнейшего развития в области механики.
Это было тайной Мелиссы, но от Провидца уровня полубога ей было не скрыться. К тому же, Одри сообщила Клейну, что Мелисса скорее склонна согласиться и примет решение в ближайшие дни.
Клейн молчаливо одобрил это. С одной стороны, усиление духовного восприятия, которое давало продвижение по пути Саванта, было довольно ограниченным. Мелисса вряд ли услышит или увидит то, чего не должна. С другой стороны, с приближением апокалипсиса безумие, вызываемое зельями низкой Последовательности, еще больше уменьшится. К тому же, был еще и он, Чудотворец, который мог помочь снизить риск потери ею контроля.
«Для ярой поклонницы механики Последовательности 9 Саванта вполне достаточно… Момент придерживается того же мнения. Он не хочет, чтобы верующая Вечной Ночи получала слишком много зелий от Церкви Пара…
Да, апокалипсис приближается, невидимый барьер ослабевает. Вторжение Внешних Божеств в этот мир будет становиться все более очевидным. Вероятность того, что обычные люди столкнутся с Потусторонними инцидентами, несомненно, будет постепенно увеличиваться. С этой точки зрения, то, что Мелисса станет Потусторонней, — это тоже хорошо. Если ей удастся успешно продвинуться до Последовательности 6, став Ремесленником или Машинным Специалистом, то она сможет осуществить свои мечты и защитить себя и Бенсона…
Я попрошу Мисс Справедливость найти подходящий момент, чтобы ненавязчиво рассказать Мелиссе о "актерском методе". От нее самой будет зависеть, насколько далеко она продвинется. Я могу лишь подарить ей немного удачи… хм, формулы и ингредиенты… Я и правда как старший брат, который вечно за всех переживает. Хех, я всегда таким был. Считается ли это в каком-то смысле исполнением "желания"?
«Постойте-ка, Мелисса наверняка желает, чтобы Клейн вернулся к жизни. Если я появлюсь прямо перед ней, получу ли я достаточно обратной связи?
…Нет, забудь. Это может обернуться для нее и Бенсона катастрофой…» — Клейн покачал головой, отказавшись от соблазнительных оправданий.
Затем он надвинул на голову цилиндр и направился к гостинице напротив. Достав золотой фунт, он снял номер.
Золотой фунт был настоящим. Это был один из предметов, которые Клейн недавно перенес в реальный мир.
Во время прошлой войны Клейн через мисс Справедливость пожертвовал 14 800 фунтов наличными, золотые слитки на сумму 14 200 фунтов и около 20 высококачественных драгоценных камней. Не считая всех странных предметов, оставшихся на куче хлама, у него осталось всего 39 лоенских золотых монет и десять высококачественных драгоценных камней.
Взглянув на сдачу, которую хозяин гостиницы выдал соли и пенни, Клейн убрал ее и вошел в номер, подойдя к зеркалу в полный рост.
Тут же он достал ручку и бумагу и начертил заклинание, вызывающее Арродса.
Секунды сменялись минутами, но ничего необычного не происходило.
Зеркало в полный рост хранило молчание.
Через несколько секунд Клейн усмехнулся и приподнял брови. Он достал из кармана золотую монету.
Чух! Чух! Чух!
Паровоз, извергая густые клубы дыма, мчался по рельсам на запад континента.
Взъерошенный Икансер и член Разума Машинного Улья стояли в одном из вагонов, не сводя глаз с металлической клетки перед собой.
Металлические шипы на клетке угрожающе торчали во все стороны, испуская тусклый свет.
Член Разума Машинного Улья, с типичной для лоэнца внешностью, посмотрел в окно на быстро проносящиеся мимо равнины и не удержался от вопроса:
— Дьякон, вы планируете вернуться в Лоэн после того, как мы доберемся до Интиса?
После окончания войны Церкви Пара, выбравшей не ту сторону, пришлось расплачиваться за свои действия. Она была вынуждена перевести всех Потусторонних выше уровня полубогов и Запечатанные Артефакты выше 2-го уровня из Лоэна в течение срока, установленного Церквями Вечной Ночи и Бури.
Другими словами, они потеряли свой прежний статус. В будущем им разрешалось содержать лишь небольшое количество соборов, подобно Церкви Матери-Земли в Лоэне.
Если бы не то, что в Бога Пара и Машин верило слишком много людей, и некоторые из них были ключевыми фигурами в послевоенном восстановлении, то Церковь Пара, возможно, не смогла бы сохранить даже такого отношения к себе.
Соответственно, для меньшего количества соборов требовалось меньшее количество членов Разума Машинного Улья. Большинству Потусторонних в Лоэне пришлось мигрировать в Интис.
Икансер на несколько секунд замолчал, а затем горько усмехнулся.
— Я должен подчиняться распоряжениям архиепископов, но сам попрошусь обратно в Лоэн. Там прошло мое детство, юность и молодость. Слишком много воспоминаний, которые я не могу забыть…
Его взгляд затуманился, словно он видел Столицу Столиц.
В этот момент металлическая клетка, сплошь покрытая шипами, вдруг задрожала.
Серебристые молнии, словно из ниоткуда, били одна за другой. Все они поглощались металлической клеткой, и по нескольким проводам, обернутым резиной, ток стекал на землю за пределами паровоза, оставляя за собой шлейф искр.
Бах! Бах! Бах!
Казалось, что по металлической клетке бьет невидимая рука, но пробить барьер не удавалось.
— Волшебное Зеркало очень бурно реагирует… Раньше оно всегда было очень спокойным, — недоумевал член Разума Машинного Улья, задавший вопрос.
Под грохот ударов Икансер невольно потрогал свои волосы.
— Не совсем так. Иногда оно проявляет свою безумную сторону. Если бы не то, что произошло, мы бы до сих пор считали его Запечатанным Артефактом 2-го уровня.
— В самом деле? Хе-хе, я раньше с ним не сталкивался, так что, может, мне это только кажется, но у меня такое чувство, что Волшебное Зеркало не хочет покидать Бэклэнд, — с улыбкой поддразнил член Разума Машинного Улья.
Бах!
В клетку ударила молния и была поглощена ею.
Бах! Бах! Бах!
Звуки ударов тянулись медленно, словно это был последний, безнадежный крик.
Икансер достал старинные изящные карманные часы и открыл их.
— Это длилось всего две минуты. Намного лучше, чем утром.
Член Разума Машинного Улья, недавно переведенный сюда, хотел было что-то спросить, как вдруг услышал, что стук резко прекратился. Словно на него повлиял какой-то фактор, которому он не мог противостоять.
— Это в стиле Волшебного Зеркала? — спросил он.
Икансер слегка нахмурился и сказал:
— Нет. Обычно ему не хватает сил, чтобы продержаться двадцать-тридцать секунд. Что-то не так…
— Дьякон, не беспокойтесь. На борту поезда находится могущественная фигура, стоящая выше архиепископов, — невозмутимо успокоил его стоявший рядом член Разума Машинного Улья.
В паровозе было слишком много опасных Запечатанных Артефактов. Без присмотра могущественной фигуры, наверняка, возникли бы проблемы.
Икансер кивнул, показывая, что не волнуется.
Клейн сидел в созданной им карете на деревенском тракте, в более чем в десяти километрах от паровоза. Перед ним было зеркало.
Как только он закончил набрасывать символ, представлявший собой смесь сокрытия и тайного проникновения, зеркало залило светом, и на нем появились золотистые буквы на лоэнском языке:
«Возвышенный Великий Мастер, вы наконец-то здесь! Ваш ничтожный, преданный и бедный слуга Арродс скучает по вам!»
«Хм…» — Клейн не смог выдержать такого энтузиазма и незаметно отшатнулся.
Если в прежних попытках Арродсa выслужиться еще сохранялись остатки достоинства, то теперь это было полное самоуничижение. Клейн даже почувствовал в его голосе нотки плача.
— Частота появления амурных новостей в Трире намного выше, чем в Бэклэнде. Похоже, тебе понравится это место, — с улыбкой поддразнил Клейн Арродсa.
— Это потому, что вы не хотите ехать в Трир, — золотые буквы на поверхности зеркала потускнели, став серебристыми.
Клейн про себя щелкнул языком.
— У меня есть к тебе вопрос.
— Спрашивайте, — смиренно ответил Арродс.
— Ты знаешь, кто такая Мать-Земля? — Клейн сразу перешел к делу.
Зеркало мгновенно потемнело, а серебристые буквы стали бледно-белыми:
— Я не знаю… Но во время битвы богов я слышал голос, доносившийся из глубин Мрачных Небес. «Он» выкрикнул имя… Истинное имя Прародительницы Сангвинов.
Волшебное зеркало не осмелилось произнести имя Лилит вслух.
«Лилит? Неужели это Лилит…» — Клейн удивился, но в то же время почувствовал, что это объясняет многие его вопросы.
Затем он подумал о Луне Эмлине.
Этот вампир все ходил кругами, воображая себе всевозможные варианты развития событий, но так и не изменил своей вере.
«Если бы у Эмлина был характер Андерсона, он бы наверняка сказал Великому Герцогу и Маркизам Сангвинов: "Эй, вы тоже начинайте веровать в Мать-Богиню"…»
Представив себе эту забавную сцену, Клейн сказал Арродсу:
— Теперь твоя очередь спрашивать.
— Великий Мастер, продолжайте спрашивать. Я задам все свои вопросы в конце, — бледно-белые буквы вновь обрели серебристый блеск.
Клейн немного подумал и произнес:
— Как сейчас обстоят дела? Например, что происходит в Фейсаке?