От лица Артура Лейвина.
Я сонно простонал, едва расслышав собственный голос сквозь свист ветра. Опираясь на шипастую спину Сильви, я осмотрелся.
Вдали виднелся летающий замок, и на кратчайший миг я ощутил волнение: Тессия была здесь, и это была настоящая причина, почему я не отправился прямиком в Этистин готовиться к грядущей битве. Однако это мимолётное чувство счастья породило извивающееся чувство вины в моём животе, и я загнал его обратно, погружаясь в бесстрастную пустоту.
Заметив Сильви, стражники замка разделились на две шеренги, образуя проход к посадочной площадке, которая бесшумно открылась при нашем приближении.
Надо отдать должное мастерам древности — эти мудрые и могущественные маги были ответственны не только за подъём целого замка в небо, но и целого города, а также за соединение каждого крупного города вратами телепортации. Знания и сила, необходимые для свершения таких подвигов магического мастерства, внушали трепет.
Напрашивался вопрос: что же с ними на самом деле случилось? Впрочем, поиск ответа на этот вопрос не стоял во главе моего списка приоритетов, и я отпустил эту мысль.
'Давай покончим с этим побыстрее. Я готов выплеснуть немного эмоционального багажа на какую-нибудь Косу или, может, на парочку Слуг', — передал я, спрыгивая со своей связи.
Удивительно, но посадочная площадка, обычно полная движения и шума, была совершенно пуста, за исключением одинокой фигуры у двери. Мне потребовалось мгновение, чтобы понять, кто это, настолько иначе он выглядел.
Мощная уверенность, которую обычно излучал Вирион, исчезла, его беззаботная ухмылка сменилась мрачным, усталым выражением. Его серебряные волосы были распущены, а мантия, которую он носил, казалась ему великоватой, словно он похудел. Тем не менее, увидев меня и Сильви, его лицо смягчилось в улыбке облегчения.
Старый эльф тут же обнял меня.
Я был ошеломлён. Моё тело застыло, и на мгновение разум опустел.
«С возвращением. Ты сделал всё, что мог, Артур... ты молодец», — тихо сказал он голосом таким знакомым и в то же время будто чужим.
Ледяная скорлупа апатии, в которую я себя заключил — подальше от гнева, горя и потерь, пытавшихся прорваться внутрь, — треснула. Возможно, дело было в тепле его объятий или в доброте его слов, но я сломался, и всё хлынуло наружу. Я уткнулся лицом в плечо Вириона и дал волю слезам, дрожа и рыдая, как ребёнок, а его слова эхом отдавались в моём сознании.
Ты сделал всё, что мог. Ты молодец.
Сильви молчала, но я почувствовал, как её маленькая ладонь мягко легла мне на спину, передавая не меньше эмоций, чем объятия Вириона.
Командир, Копьё и асура… Мы стояли там, одни в большой пустой комнате, сбившись в кучу, на мгновение забыв, кто мы такие.
Я поднял кулак к двери, но замер, не решаясь постучать.
'Не думаю, что смогу сделать это в одиночку сейчас. Ты уверена, что не хочешь пойти к Тесс со мной?' — спросил я свою связь, которая осталась в нашей комнате.
'Сейчас ей нужен ты. Только ты', — холодно ответила Сильви, и я почувствовал, как она заблокировала нашу ментальную связь, оставив меня одного.
Вирион сказал то же самое. Тессия заперлась в своей комнате, отказываясь видеть кого-либо, особенно тех, кто больше всего хотел помочь.
Если её собственные родители или дедушка не могли до неё достучаться, как мог я?
Во всяком случае, такова была моя отговорка. На самом деле, я просто не чувствовал в себе сил быть чьей-то опорой сейчас, когда сам едва держался.
Но всё же Тессии нужна была моя помощь, точно так же, как мне нужна была помощь Сильви и Вириона.
Я подавил тьму, все плохие мысли, и отложил их на время. Со своими потерями я разберусь в своё время.
Затаив дыхание, я постучал в дверь.
Ответа не было.
Я постучал снова. «Тесс, это Артур».
Она не ответила, но я услышал её лёгкие шаги, приближающиеся к двери. Через мгновение дверь отъехала в сторону, и наши глаза встретились.
Я видел столько эмоций, оживавших в её ярких бирюзовых глазах — смех, радость, гнев, решимость — но впервые я видел такое полное отчаяние. Мне было больно видеть её такой; хотелось отвернуться. Вместо этого я вошёл в комнату, мысли неслись вскачь. Она выглядела уставшей, растрёпанной, словно не мылась несколько дней.
Прочистив горло, я сказал: «Тебе ведь не нужна помощь с мытьём, правда?» Мой тон был лёгким, дразнящим. Я ожидал, что она ударит меня, закатит глаза, рассмеётся над моей мальчишеской глупостью.
Она молча скинула халат, совершенно застав меня врасплох. Я успел отвернуться, прежде чем смог что-либо разглядеть, но в процессе чуть не споткнулся о собственные ноги, рухнув на диван. Я позволил себе неуклюже упасть на толстые подушки и уткнулся лицом в одну из них, пока не услышал, как за мной закрылась дверь ванной.
Я с тревогой ждал, казалось, целый час, борясь с искушением пойти и спросить, всё ли с ней в порядке, пока Тессия не вышла из ванной, едва прикрытая полотенцем на груди, а с её тёмно-серых волос позади неё капали лужицы воды.
Поднявшись, я схватил другое полотенце и усадил её перед маленьким туалетным столиком в углу её комнаты. Тесс опустила глаза, не в силах взглянуть на собственное отражение.
Вирион рассказал мне всё. Я знал о решениях, которые она приняла, и о последствиях, к которым они привели. Она винила себя, во многом как и я, и я знал, что никакие слова утешения не изменят её чувств прямо сейчас, потому что она была права. Она приняла решения, и из-за этого погибли люди. Со временем она поймёт, что такова природа войны и что она никогда не сможет спасти всех. Иногда даже наши лучшие намерения сбивают нас с пути…
Поэтому я молчал. Я осторожно промок её длинные волосы запасным полотенцем, затем сотворил тёплый, мягкий ветерок, который подул сквозь её волосы, высушивая их.
После этого я взял щётку с деревянного туалетного столика. Расчёсывая её волосы, я поймал себя на том, что смотрю на её обнажённые плечи, думая о том, какими маленькими они выглядят. Эти плечи несли тяжкое бремя и груз многих ожиданий. Легко было забыть, что до этой войны она была всего лишь студенткой. Хотя наши тела были почти одного возраста, мой разум был намного старше. У Тессии не было прошлой жизни, на опыт и стойкость которой можно было бы опереться.
«У тебя очень плохо получается», — голос Тесс был тихим и хриплым, но всё равно заставил моё сердце ёкнуть.
«Не то чтобы у меня был опыт в таких делах», — смущённо пробормотал я. Я остановился и хотел было убрать щётку, но Тесс подняла голову, поймав мой взгляд в зеркале.
«Я не говорила тебе останавливаться».
«Да, Принцесса», — ответил я с намёком на улыбку на губах. Обычно она дулась, когда её называли «Принцессой», но сейчас она просто посмотрела на меня с непроницаемым выражением лица. Мы смотрели друг другу в глаза несколько долгих мгновений, пока я снова расчёсывал её волосы. Когда я отвёл взгляд, чтобы посмотреть, что делаю, она снова опустила глаза на свои теребящие руки.
Некоторое время я просто рассеянно болтал, медленно расчёсывая её волосы. Я повторял глупые истории о наших совместных злоключениях в Эленуаре, когда мы были детьми. Хотя мы постоянно тренировались, и я провёл много времени, ассимилируясь с волей зверя Сильвии, это не означало, что мы не отдыхали и не веселились.
Я как раз переживал особенно отвратительное воспоминание, когда она прервала меня.
«Это я тебе говорила, что нам не следует спускаться в тот овраг, а не наоборот», — сказала она, хихикая.
«Правда? Я почти уверен, что в детстве умным и осторожным был я».
Она закатила глаза. «Умным, признаю, но я бы не сказала, что ты был осторожен. Фу, до сих пор помню, как находила моховых пиявок по всему телу даже через несколько часов после того, как мы вернулись домой».
Я подавил смешок, отчётливо помня, как ей было противно от безобидных извивающихся пиявок, прилипших к нашей коже. Она тут же начала судорожно размахивать конечностями, отчего казалось, будто её ударило молнией.
«Почему ты смеёшься?» — спросила она, сузив глаза.
Я не ответил, вместо этого изобразив её танец «уберите-с-меня-этих-пиявок» в меру своих способностей.
«Мне было восемь лет!» — запротестовала она, ударив меня по руке.
«Ты была нежной маленькой принцессой», — тепло возразил я, потирая руку.
Она свирепо посмотрела на меня, но когда я поднял руки, сдаваясь, она полностью повернулась ко мне и обняла меня за талию. Медленно я опустил руки, одна ладонь легко поглаживала её обнажённую спину, другая осторожно запуталась в её шелковистых серых волосах.
Тесс замерла, уткнувшись лицом мне в грудь. Полотенце сползло, обнажая больше её гладкой кожи, и я вдруг остро осознал её обнажённое тело и пьянящий запах.
Когда она подняла голову, её бирюзовые глаза встретились с моими, и, несмотря на румянец, заливший её щёки и уши, я увидел в них отражение собственного желания.
Затем она закрыла глаза и поджала губы, и я почувствовал, как Артур уплывает. На мгновение я стал Королём Греем, в те ранние дни: дни одиночества, когда я постоянно сомневался в своей ценности, в смысле своего существования; дни, когда я предавался физической близости, просто чтобы ощутить подобие того, каково это — быть любимым — не как политическая фигура, а как человек.
Я опустил голову, и на секунду меня охватило искушение коснуться её губ своими. В конце концов, мы уже делали это раньше.
Но, учитывая обстоятельства, это было не то же самое.
Я нежно поцеловал её в лоб и почувствовал, как она вздрогнула от моего прикосновения.
Она отстранилась, глядя на меня так, словно я её ударил. «Почему? Я недостаточно привлекательна? Это потому, что ты всё ещё видишь во мне ребёнка? Мне уже восемнадцать. Я думала, это в прошлом! Или… или ты тоже винишь меня в том, что случилось?»
«А ты винишь себя?» — спросил я, сохраняя бесстрастное выражение лица и ровный голос.
Тесс опустила глаза и кивнула. «Я… я была эгоисткой… Я думала, что…»
«Значит, ты растёшь», — прервал я её, убирая прядь волос ей за ухо. — «Мы все совершаем ошибки, но самое трудное — признать их и двигаться дальше, чтобы они не повторялись».
Её плечи задрожали, она всхлипнула. «Так это не потому, что я непривлекательна?»
Моё лицо тут же вспыхнуло, когда я окинул взглядом её обнажённую фигуру. «Нет, не потому, что ты непривлекательна. Я просто хочу сделать всё правильно, когда мы действительно сможем быть друг с другом, а не когда пытаемся убежать от чего-то другого».
Отрывая свой неохотный взгляд от Тессии, я повернулся к ней спиной. «Тебе… тебе стоит одеться. Есть ещё кое-что, что я хочу для тебя сделать».
Когда мы пришли, кухня была пуста, но в охлаждённых контейнерах хранилось много еды.
«Ты хотел... поесть со мной?» — спросила Тесс, оглядывая кухню.
Взяв из кладовки завёрнутый кусок мяса, я протянул его ей. «Я хочу приготовить для тебя».
«Приготовить? Зачем?»
Я пожал плечами, собирая остальные ингредиенты и раскладывая их для приготовления. «Ты выросла в замке, где для тебя готовили повара».
Вместо того чтобы воспользоваться магией, я достал кухонный нож и принялся нарезать ингредиенты кубиками и мельчить. «Когда я был ребёнком, моя мама готовила все наши блюда в Эшбере. Она тратила время и силы на каждое блюдо, чтобы видеть улыбку на наших лицах во время еды».
Моя рука дрожала, но я продолжал резать. «Сидеть за обеденным столом... смеяться и шутить над вкусной едой. Это была одна из тех вещей, которые я никогда по-настоящему не ценил — пока не стало... слишком поздно».
Я поспешно смахнул слезу. «А, должно быть, часть специй попала мне в глаза. Прости. Чуть не забыл про воду». Я отвернулся от Тесс и опустил огонь под кипящий котелок с бульоном.
Скрипя зубами, я сдерживал рыдания, зарождавшиеся в груди, но слезы не останавливались. Руки тряслись, дыхание вырывалось с приступами удушья.
Вспышки воспоминаний о детстве, когда я рос в Эшбере, пронзали мой разум, словно раскалённые железные колья. ‘Не будь дураком, Артур, — подумал я. — ‘Это всего лишь еда, ты, большой идиот’.
«Всё хорошо. Я в порядке, Арт». Её голос был нежным, а мягкой ласки хватило, чтобы я упал на колени.
Я опустился на холодный твёрдый пол, сжимая грудь, из горла вырывались рыдания. Пока я лежал, положив голову на колени Тесс, тёплые прикосновения её рук поддерживали меня, а плавное воркование её голоса проходило сквозь меня, как волшебство от кончиков пальцев эмиттера, ослабляя боль внутри меня.
Перевод: YuraFissura
12087 символов, 1954 слов.