— Услышьте меня, мудрые, что выбрали быть здесь!
Речь Аселлы началась.
Она прекрасно запомнила каждое слово тщательно написанной речи. Произносила их с особым нажимом, говорила мощно и ясно.
По мере того как речь продолжалась, все дворяне сосредоточили внимание на ней, будто их души были пленены.
Будучи выходцами из знатных семей, все они обладали острым политическим чутьём. Каждый инстинктивно ощущал харизму Аселлы.
— Поэтому, как законная наследница, несущая кровь Вюрттемфельтов, я заявляю о своём намерении вступить в борьбу за трон Императора!
На её слова раздались аплодисменты.
Кто-то выражал доверие, кто-то — сомнение, кто-то — оценивал.
Чувствуя на себе взгляды всех дворян, Аселла понимала:
Чтобы завоевать их, прямо сейчас она должна произвести сильное впечатление.
— Я принесу! —
Все взгляды устремились на Аселлу, уверенно выкрикнувшую:
— Свежий ветер в Империю.
Свежий ветер.
Высшие посты в Империи занимали ветераны, прошедшие через войны завоеваний.
Слова Аселлы ясно передавали её решимость совершить смену поколений, опираясь на молодых дворян, собравшихся здесь сегодня.
— Скрытые таланты — это потеря для Империи. Те, кто способен и способствует её развитию, будут по заслугам почтены и получат достойное вознаграждение.
Её обещание заключалось в том, чтобы дать молодым талантам сцену для проявления и обеспечить им соответствующие должности.
— Но что можно обрести в конце концов? Что окажется у вас в руках, если вы посвятите себя Империи?
Дворяне внимательно слушали, ожидая следующих слов Аселлы.
— Шварцшвайг, —
Аселла произнесла имя, взглянув на Фреду.
Фреда, удивлённая, слегка склонила голову.
Аселла вскоре перевела взгляд:
— Маккензен, Айверн, Либерт, Берин, Трота, Листа, Готберг.
Она вспомнила имя каждой семьи, присутствовавшей здесь.
Когда их называли, они склоняли головы, охваченные странным чувством принадлежности.
Будто они уже в одной лодке — сторонников дворца Вольгван.
Просто называя их фамилии, Аселла придавала своим словам силу, словно заклинанием.
Даже Нерия, которую тоже назвали, утонула в её величественном присутствии и склонила голову.
Перечислив без исключения всех дворян, Аселла на миг замолчала, прежде чем произнести это слово:
— Я дам вам свободу.
Дворяне были удивлены. Вместо богатства или почестей прозвучало именно это.
— Мы заключены в стойла. Скованные семьями, скованные обязанностями, мы — скакуны, которых гонят к успеху.
Каждый молодой дворянин мог это понять.
Давление, необходимость с рождения следовать заранее предопределённому пути.
Стоит лишь немного отклониться — и тебя тут же осудят как негодяя.
Даже спутников жизни выбирали семьи ещё до совершеннолетия.
Им хотелось хоть раз сбежать из душных особняков и сделать выбор своей волей.
Улавливая их желание, Аселла широко распахнула глаза и улыбнулась, словно дьявол.
— Будьте верны. Если вы посвятите себя, я дам вам ту свободу, какую вы желаете.
Это было радикальное заявление.
Сейчас Империя управлялась централизованной системой.
Даже количество рыцарей у местных родов было ограничено, а талантливых людей систематически рекрутировали.
Аселла же объявила, что намерена изменить саму систему.
Многие дворяне начали фантазировать, услышав слово «свобода».
Кто-то воображал рост богатства своих земель, кто-то — создание рыцарских отрядов, способных соперничать с имперскими.
Но здесь собрались люди двадцати с небольшим лет.
К тому же они были частью светского общества.
Их главный интерес был одинаковым.
«Романтика».
Многие так и не смогли свободно встречаться.
Обручения определялись семьями заранее, и при выполнении обязанностей едва ли оставалось время встретить другую даму или господина.
О простолюдинах даже речи не шло. Общение с ними в романтическом плане считалось позором для семьи.
Немало кто втайне завидовал простолюдинам, которые могли свободно встречаться и вступать в брак.
И Аселла попала прямо в цель.
— Принудительные помолвки, навязанные семьями, будут отменены. Я издам закон, аннулирующий контракты между родами под видом обручений.
Многие оживились при этих словах.
У многих присутствующих будущее было связано политическими помолвками.
Если Аселла станет Императрицей, они обретут обещанную ею свободу.
— Для заключения брака будет достаточно согласия двух сторон, даже без одобрения семьи.
Слова Аселлы позволили им представить совершенно новое будущее.
— Также я понижу возрастной порог для брака до восемнадцати лет.
Эти радикальные обещания вызвали немалый интерес — таких они не слышали от других наследников.
Здесь собрались молодые. Для них волнующие предложения действовали сильнее, чем практичные программы.
Аселла использовала этот момент на полную силу.
Она была уверена, что сможет крепко связать их, притворяясь дарующей свободу.
— Аселла фон Вюрттемфельт сделает это.
Она завершила речь твёрдым заявлением.
Раздались бурные аплодисменты.
Теперь уже не оставалось сомнений, что дворец Вольгван обрёл множество сторонников.
— Фух…
Аселла глубоко вздохнула про себя.
Она немного нервничала, но справилась без ошибок.
— Проблема в том, что…
В речи Аселлы оставался один изъян.
Она и сама состояла в политической помолвке с Готбергом.
Было наивно думать, что, не избавившись от оков семьи, она сможет выполнить обещание.
Вот почему проведение официальной церемонии помолвки с Ларсом именно здесь было так важно.
Это создало бы ощущение, что и она тоже стремится к свободе вместе с ними, и показало бы её как ведущую за собой примером.
Помолвка Аселлы и Ларса наверняка стала бы главным событием светских кругов вместе с её речью.
Но…
Ларс всё ещё не появился.
— Ваше Высочество! Следом церемония помолвки?
Фреда окликнула Аселлу, когда в зале воцарилась оживлённая атмосфера.
— Ах… да, пора начинать главное событие!
— Речь о том самом обещании Вашего Высочества?
— Без памяти влюбиться в того врача!
— Боже, какая трогательная история.
Молодые дамы захихикали, воображая собственную версию истории любви Аселлы.
И другие дворяне тоже выглядели весьма воодушевлёнными.
"Такая дородная, а язык такой лёгкий", — произнесла Аселла про себя сквозь зубы, проклиная Фреду.
"Я ведь планировала выйти и потянуть время".
Дворяне, увлечённые настроением, заказали у оркестра романтическую мелодию.
Под нежные звуки музыки в зале раздались изысканные приветственные возгласы.
Было естественно, что возникла такая атмосфера: ведь впереди была церемония помолвки, а собрались в основном молодые люди.
Аселла бросила короткий взгляд на старшую горничную, но та лишь покачала головой.
— Ларс!
Аселла невольно прикусила губу.
Предел был достигнут.
Если после всех этих слов она не перейдёт прямо к церемонии помолвки, тут же поползут странные слухи.
Если она разрушит атмосферу, которую так тщательно выстраивала, — Аселла превратится в пустословку.
И сегодняшняя речь обернётся лишь отрицательным эффектом.
— Ларс…
Почему так?
Сейчас в первую очередь она ощущала не злость и не обиду, а разочарование.
И вскоре Аселла поняла.
Той, кто на самом деле больше всех ждал сегодняшней помолвки, была не Фреда, не Лауга и не кто-либо ещё.
А она сама.
Пока Аселла неподвижно стояла на балконе, время текло бесцветно.
Фоновая мелодия подходила к концу.
Присутствующие понемногу начинали разделять её тревогу.
Негативные эмоции незаметно распространялись, улыбки исчезали.
Хотя из осторожности пока никто ничего не говорил, все чувствовали это.
Что-то пошло не так.
Иначе Аселла, которая ещё мгновение назад говорила так уверенно, не стояла бы сейчас в оцепенении.
«Вот и всё».
В конце концов Ларс так и не пришёл.
Разумеется, она понимала, что могла возникнуть срочная ситуация, были обстоятельства.
Но разочарование, поднимавшееся в её сердце, было в каком-то смысле естественным.
Предчувствуя позор, который мог последовать, Аселла сжала кулак.
«Придётся отложить церемонию».
Её дрогнувшие ресницы опустились вниз.
— Церемония помолвки…
Я проведу её позже.
И как только Аселла собиралась произнести эти слова…
Ба-аах!
Главные двери банкетного зала распахнулись.
— Ох…
Мужчина, вошедший внутрь, вытер пот со лба, опершись о дверь, едва не рухнув.
Он тяжело дышал. Казалось, что он прибежал сюда сломя голову.
Его парадный костюм был в беспорядке: одна сторона рубашки торчала наружу.
Лицо было перепачкано, будто он не то что не успел нанести макияж — даже не умылся.
— Ха…
И всё же, из последних сил он двинулся вперёд.
К центральной лестнице, ведущей к балкону, где стояла Аселла.
Когда он шёл туда, собравшиеся дворяне расступались в стороны, открывая ему дорогу.
С каждым шагом по лестнице сердце Аселлы билось вместе с его шагами.
Его лицо становилось всё ближе и ближе.
И наконец…
— Фух.
Ларс оказался перед Аселлой.
Их взгляды встретились.
Хотя Ларс ничего не сказал, в его глазах Аселла прочитала множество слов.
— Принцесса Аселла фон Вюрттемфельт.
Ларс достал что-то из внутреннего кармана и опустился на одно колено.
Небольшая коробочка. Приоткрыв крышку, он показал простое, но выразительное кольцо.
— Если и есть величайшая удача в моей жизни, то она в том, что я могу пообещать посвятить всё оставшееся время вам.
Аселла плотно сжала губы и не смогла ответить.
Это была та самая клятва, которую они с Ларсом репетировали.
Даже если он изменил слова на ходу, у Аселлы не было сил что-либо сказать.
Вместо этого она молча протянула Ларсу левую руку.
Ларс, словно отвечая на её молчаливый жест, надел кольцо на её безымянный палец.
Медленно поднимаясь, он улыбнулся Аселле.
Увидев его естественную, будто просящую прощения улыбку, Аселла почувствовала, что её разум вспыхнул.
А может, это кровь в её сердце вскипела?
Аселла резко схватила Ларса за галстук и дёрнула его к себе.
У Ларса не осталось времени среагировать, он вынужден был склонить голову, и Аселла без колебаний ринулась навстречу его лицу.
Контакт длился около 1,2 секунд.
После лёгкого поцелуя, когда лишь коснулись губами, Аселла оттолкнула его и сказала:
— Этого достаточно в качестве платы.
По залу прокатились восторженные аплодисменты.