— Согласно моим исследованиям, проклятия воздействуют на душу человека, а не на его физическое тело.
Объяснение Хьюго показалось мне интересным.
— Я не знал этого до сих пор. Так это похоже на болезнь, которая поражает душу?
— Можно и так считать. Я не совсем уверен в принципах, лежащих в основе этих внутренних снимков, но могу подтвердить, что проклятия проявляются на них.
— Тёмные области — это и есть проклятия, верно?
Хьюго кивнул.
— Да. Душа принимает ту же форму, что и тело. Проклятия обычно окружают либо часть, либо всю поражённую область тела.
Хьюго указал на предоставленные мной рентгеновские снимки.
Как он и сказал, у дракона тёмная масса окружала его череп, в то время как нежить имела весь контур тела, заключённый в черноту.
— Не могли бы вы сделать снимок моей руки прямо сейчас?
— Это возможно.
Я сделал снимок руки Хьюго и отобразил его на кристалле.
Рука Хьюго выглядела нормально, но только контур его кисти был отмечен тёмной каймой.
— Когда проклятие поражает лишь часть тела, это выглядит так.
— Понимаю.
— Замечаете ли вы разницу между другими изображениями и первым с проклятием в животе?
— Проклятие находится внутри, а не снаружи.
— Как и ожидалось, вы очень проницательны, Учитель. Именно это и является необычным и отличным от других случаев.
Хьюго указал на тёмную область в животе Аселлы, объясняя мне.
— Если бы это проклятие воздействовало на внутренние органы, оно должно было бы появиться вдоль контура желудка. Но внутри — черно. Это означает...
— Это можно объяснить только как другую душу внутри тела, отличную от души владельца.
— Именно так.
— Имеет смысл.
Хьюго подчеркнул свой вывод.
— Я считаю, что душа является источником проклятия. Это, по сути, злой дух. Самый быстрый способ исцеления — извлечь и удалить этого духа.
Могла ли это быть душа Великой Ведьмы?
Значит, Аселла получает доступ к магическим способностям этой души, но в то же время страдает от боли в животе, вызванной проклятием.
— Нет ли способа удалить только злой дух в текущем состоянии?
— Невозможно. Нужно физическое извлечение. Но это не так просто. Нельзя ведь просто так вскрыть живот живого человека.
Это верно.
— Кроме того, если этот злой дух могущественен и имеет собственное сознание, он может взбеситься в момент извлечения.
— Сможешь ли ты усмирить его, если он взбесится? Что, если он использует магию?
Хьюго, казалось, уловил мои намерения — мой фактический план операции по вскрытию её живота и удалению проклятия.
Он ответил с твёрдой решимостью.
— Я определённо усмирю его.
— Хорошо. Давай продолжим определять, что это за злой дух и насколько он может быть могущественным.
— Понял. Мне также следует оттачивать свои навыки, пока я занимаюсь исследованием.
— Это хороший настрой. Хлоя, оставшееся я оставляю тебе.
— Д-да, господин!
Я оставил им кабинет и вышел из императорской лечебницы.
Если подумать, прошло много времени с тех пор, как я видел Аселлу.
Мне следует иногда осматривать её напрямую, даже если она может жаловаться.
Объяснение Хьюго заставляет меня чувствовать, что план операции Аселлы становится более реальным.
Откладывать его бесконечно нельзя.
«Операция должна быть сделана в течение нескольких лет».
Должен быть временной лимит для этого.
Я вспомнил один разговор, который у меня был с ней.
— Наконец-то настал день, когда Империя рушится. Готберг, иди сюда и составь мне компанию с выпивкой.
— Как я стала Императрицей? Ха-ха, разве это не было неизбежно? Где ещё ты найдёшь такого превосходного и великолепного правителя, как я?
— И всё же, если был момент, когда я закалила свою решимость... да, он был.
— Если признаться, даже я не всегда была сильна в магии, когда была молодой. Удивлён? Хе-хе, бывали времена, когда я не могла правильно контролировать свою магическую силу, и она выходила из-под контроля.
— Это было до совершеннолетия. В тот день мой магический контур особенно сильно колебался. Живот болел невыносимо...
— Я потеряла контроль, и моя магия била во все стороны. Единственной, кто смог меня остановить, была мать — ведьма.
— В конечном итоге я совершила матереубийство. Я убила Камиллу фон Вюрттемфельт, Третью Императрицу. Была ли она хорошим человеком? Нет, она была злой. Неоспоримой злодейкой по меркам любого.
— Предыдущий Император даже похвалил меня. С того момента я ему понравилась.
— И всё же... она была моей матерью.
— Моей единственной матерью.
— После этого я стала отчётливее слышать голоса. Ха-ха-ха! Всё сбылось! Горите, горите ещё ярче!
Я ясно помню вид её спины, когда Аселла плеснула вино в сторону рушащегося дворца.
На фоне огня она держала юбку и подпрыгивала, словно исполняя канкан, опьянённая праздничной атмосферой.
«Список концовок...»
[№ 101: Перегрузка магического контура 4% → 7%]
[Изменено]
Хотя в последнее время проблем не было, вероятность медленно, но неотвратимо росла.
Если оставить как есть, она, вероятно, будет продолжать постепенно увеличиваться.
Это означает, что существует высокий шанс, что в день, о котором говорила Аселла, она не сможет контролировать свою перегруженную магическую силу.
«Вот когда Аселла сошла с ума».
Хотя Аселла не стесняется оскорблять и жестоко обращаться с врагами, она не может заставить себя сделать то же самое с Камиллой.
Узы крови сковывают её сердце.
После того дня закалённая Аселла выбрала самый короткий путь к становлению Императрицей и только ждала дня, чтобы привести Империю к разрушению.
Я до сих пор не понимаю, зачем ей нужно было разрушить мир.
Ещё есть время.
Я удалю бомбу замедленного действия в животе Аселлы до того, как она взорвётся.
— Я здесь для вашего вечернего осмотра, Принцесса.
Я встретил Аселлу после её дневных обязанностей.
Она будто хотела что-то сказать, но, разомкнув губы, тут же закрыла их и бросила на меня сердитый взгляд.
Тук, тук. Её шаги звучали раздражённо... или мне только кажется?
В тишине я провёл обычный осмотр: проверил, не возникло ли проблем за день и сможет ли она спокойно уснуть.
Когда правитель плохо спит, вина ложится на придворного врача.
— Ваш магический контур в норме. Прошу отдыхать спокойно.
— И это всё, что вы скажете после четырёх дней?
— Эм...
Ничего же не случилось. Дворец Вольгванг работает без сбоев. Откуда такая реакция?
Я ломал голову, но так ничего и не придумал...
Неужели она узнала о том, что я присвоил тушу дракона?
— Есть ли какой-либо дополнительный осмотр, который вы хотели бы?
Аселла смотрела на меня в течение долгого времени, затем фыркнула и резко отвернулась.
— Забудьте. Уходите.
— Да.
Она раздражена, очень раздражена.
Мне следует позже спросить старшую горничную о том, что случилось сегодня.
Той ночью я засиделся допоздна в своей комнате, систематизируя результаты осмотра Аселлы.
Я сравнивал данные, которые записал в свой блокнот, чтобы проверить её прогресс.
Бум!
В это время снаружи моей комнаты стало шумно. Я мог слышать, как открываются и закрываются двери, и бегают рыцари.
Хлоп!
Дверь открылась без стука. Борис стоял там с серьёзным выражением лица.
— Учитель, я думаю, вам нужно выйти.
— Что происходит?
Борис не из тех, кто будет дерзко нарушать мой сон. Почувствовав серьёзность, я сразу поднялся из-за стола.
— Принцесса упала в обморок.
Я поспешно надел халат и выскочил.
Перебежал порог в соседние покои. Хоть они и рядом, сама спальня Аселлы настолько велика, что пришлось пробежать добрых двадцать метров.
— Учитель!
Рыцари у её дверей встретили меня в панике.
У их ног лежала Аселла, прижимая руки к животу.
Я тут же подбежал, присев рядом, чтобы проверить её состояние.
— Принцесса.
Она не ответила. Сознание было, но боль не позволяла говорить.
Её дыхание сбилось, тело покрывала испарина. Ночная рубашка успела остыть — значит, прошло немало времени.
Видимо, она выползла из комнаты, не в силах терпеть боль.
Я сразу вынул обезболивающее и вложил ей в рот. Губы были потрескавшиеся и сухие.
— Принцесса, сможете выпить воды?
Аселла едва заметно кивнула.
Я налил воду в кувшин с носиком и медленно влил ей в рот, пока она лежала.
Глоть. Аселла проглотила лекарство.
…Спустя какое-то время её дыхание постепенно выровнялось.
К этому моменту прибыла главная горничная и встала рядом.
Я попросил её переодеть Аселлу и уложить в постель, а сам прислонился к стене, скрестив руки, и ждал.
Три минуты. Пять минут.
Время тянулось бесконечно.
«Я допустил беспечность».
Рост вероятности перегрузки магического контура можно было трактовать и как его нестабильность.
Если бы я внимательнее следил, возможно, этого удалось бы избежать.
Вскоре горничная вышла и сообщила:
— Принцесса зовёт вас.
Я вошёл в покои и подошёл к Аселле, лежавшей в постели.
Её дыхание стало спокойнее, но она всё ещё потела, поэтому я осторожно промокнул её лицо носовым платком.
— …Молодой господин.
— Да, Принцесса. Я здесь.
Золотая мана, словно мираж, поднялась в её глазах, когда она медленно открыла их.
Слишком слабая, чтобы даже сердиться, она выглядела почти как полутруп — мышцы полностью расслаблены.
— Сильно болит?
— Нет, сейчас я ничего не чувствую.
— Это моя вина. Я не смог как следует измерить ваш магический контур.
— …Верно. Обдумайте это.
Аселла пробормотала словно в полусне — скорее всего, из-за действия лекарства.
— Вас нужно наказать.
— Эм… может, в этот раз обойдёмся без наказания?
По спине пробежал холодок, стоило услышать слово «наказание» прямо из уст Аселлы.
— …Кукла.
— Вы имеете в виду вашу куклу? Я принесу её.
Я было поднялся, но Аселла схватила меня за халат.
Я потерял равновесие и упал прямо на кровать, рядом с Аселлой. Моё плечо соприкоснулось с её телом.
Закрыв и снова открыв глаза, я почувствовал мягкую ткань под головой, а золотые волосы, сиявшие даже во тьме, щекотали переносицу.
Шурх. Тонкие пальцы Аселлы скользнули по моей белой одежде. Нащупав разрез, она просунула руку глубже, забравшись в подмышку.
— Принцесса.
— …Тихо.
Моя грудь стала горячей. Каждый раз, когда Аселла выдыхала, влага поднималась к солнечному сплетению, снова и снова согревая его.
Прежде чем я успел что-то сказать, Аселла, прильнувшая ко мне, словно липкий рисовый пирог, уже крепко спала.
«Без одеяла она простынет».
Я аккуратно подтянул покрывало, сползшее к ногам, и накрыл её до плеч.
В итоге оказался под одеялом вместе с ней.
«Ну и ладно».
Было уже поздно.
Я сам устал, поэтому решил закрыть глаза и подумать об этом завтра.
На следующий день я проснулся оттого, что кто-то дёргал меня за щёки и уши.
Золотые глаза яростно сверлили меня. Мана была упорядочена, мощно струясь через её зрачки.
Её ладонь возилась у меня на лице, словно играя.
Скользко.
Холодно.
— При-…
— Тсс.
Аселла помяла мне щёки, потом прижала нос, сделав его похожим на пятачок, хихикнула и наконец убрала руку.
— Ваша врачебная этика рухнула ниже некуда. Вы не только вчера не справились с обязанностями, но ещё и проснулись позже своей госпожи.
— Глубоко извиняюсь.
— Какое наказание мне вам назначить?
— Вы уже его дали.
— А?
— Из-за вас я не смог нормально поспать и всю ночь провёл в неудобной позе. Спина болит. Разве это не наказание?
— То есть вы называете сон в моей постели наказанием?
Аселла уставилась на меня, явно в гневе.
— Нет, ваша постель удобна, Принцесса. Проблема была в позе и обстоятельствах…
— Значит, я виновата?
— Не это я имел в виду. Но если честно, часть вины лежит и на вас.
— Что?
Аселла раскрыла рот в изумлении.
Но мне тоже было что сказать.
— Я просил вас сразу сообщать, если почувствуете недомогание. До сих пор вы ведь просто терпели ночные приступы, не так ли? Если бы вы предупредили вовремя, этого могло бы не случиться.
Аселла замолчала, словно я попал в точку.
— Ну как? Раз ответственность общая, то, может, на этом наказание и закончим?
— Это не единственная ваша ошибка, Молодой господин.
— А ещё какая?
— Это… нет, в общем.
Аселла прикусила губу и сердито посмотрела на меня.
Через миг она резко выпалила:
— Не скажу. И в будущем тоже не скажу.
— А? Но ведь нужно! Что, если случится что-то серьёзное?
— Всё равно не скажу.
— Нет, так не пойдёт.
У меня разболелась голова.
Нет гарантии, что её магия не выйдет из-под контроля снова.
Аселла упряма до крайности.
Нужны решительные меры.
Я предложил:
— Тогда я буду спать с вами каждую ночь.
— Ч-что?
Аселла вскочила, ошарашенная моим предложением.