Это был третий день с тех пор, как я начал укрывать Хаяши Мегуми. Как обычно, я проснулся в одно и то же время. До вчерашнего дня мне приходилось спать на полу, так как я отказался от кровати ради Хаяши, но сегодня я наконец-то смог поспать на футоне, который купил вчера. Благодаря этому боль, с которой я просыпался последние два дня, исчезла.
Это было освежающее утро. Без привычной ломоты я чувствовал себя лучше обычного — как будто гуляешь в солнечный полдень.
Однако за окном лил проливной дождь. Звук дождя слегка испортил настроение, но я решил, как обычно, заняться уборкой.
Вчера я ушел рано утром, а когда вернулся, долго разговаривал с Хаяши, так что убраться не успел. Возможно, поэтому комната казалась грязнее обычного.
Тем не менее, хотя я и решил убраться, нельзя было сильно шуметь, пока Хаяши еще спала. Было 4:30 утра. Я просто проснулся раньше — для нее это было нормальное время сна. Разбудить её шумом было бы бестактно.
Что можно убрать без лишнего шума? Верно — ванную.
Шум воды из душа будет, но в закрытом помещении он почти не слышен в комнате.
Сначала я сложил футон и тихо передвинул складной стол, который отодвинул в сторону, обратно в центр комнаты.Затем направился в ванную.
Я сразу приступил к уборке, начав с оконного стекла, удаляя следы воды, которые не трогал с прошлой недели.
Примерно через час в раздевалке появилась сонная Хаяши. Как и вчера, она потерла глаза кулаками.
— …А. Доброе утро.
Зевнув без всякой сдержанности, Хаяши заговорила.Похоже, она пришла умыться.
— Доброе утро.
— …Я и вчера думала — ты правда рано встаешь.
Ее голос все еще звучал сонно. Полусонная, её обычно гармоничное лицо выглядело немного… странно. И все же даже в таком виде она казалась более собранной, чем большинство людей после пробуждения. «Эта девушка действительно хорошо выглядит», — мельком подумал я.
Пока я продолжал убираться, из-под крана послышался звук воды. Умывание. Чистка зубов. Полоскание рта.
— Ты всегда так рано встаешь?
Теперь Хаяши звучала бодрее, ее голос стал чётче.
— Да. Почти всегда.
— Как и вчера. Настоящая ранняя пташка.
— Ты уже говорила это минуту назад.
— Разве?
Неудивительно. Наверное, не помнит — ещё не проснулась.
— Чувствуешь, что успеваешь больше, когда встаешь рано, да?
— Понимаю, но большинство студентов встают ровно так, чтобы не опоздать на пары. Кстати, ты и в школе всегда приходил рано, да?
— Да, это так.
Она была права.
В нашей школе была сильная футбольная команда, и поскольку они были топовыми, утренние тренировки были жесткими. Я приходил в класс еще до их начала.
Ну, не то чтобы этим стоило хвастаться. Я никогда не заводил разговор об этом, если меня не спрашивали.
— Ты такой странный, знаешь?
— Ты называешь меня странным только за то, что я рано встаю?
— Просто рано вставать — это нормально. Но твой подъем — это уже какая-то особенность.
То есть… она называет меня странным?
Ладно, я признаю, что я необычный, но все же, это перебор, нет?
— Ты тоже рано встаешь, разве нет?
— …Ну да. С тех пор как стала жить с кем-то, я начала просыпаться еще раньше.
Как только она упомянула совместное проживание, лицо Хаяши потемнело. Я нахмурился в ответ. По одному только тону и выражению лица я почти видел отголоски того ужасного прошлого, через которое она прошла.
— Прости. Я не хотел звучать так, будто пытаюсь перещеголять тебя в несчастьях.
— Всё в порядке.
Просто неудачное стечение обстоятельств — ей не нужно было извиняться.
Но серьезно, я понятия не имею, где у нее «мины». Отныне мне придется тщательнее следить за словами.
— Я скоро начну готовить завтрак. И бенто тоже.
— А, спасибо.
— Во сколько ты уходишь?
— Думаю… часов в шесть.
— Правда?
— Да.
— Понятно. Значит, вчера ты ушел очень рано.
— …Наверное.
— У тебя были дела?
…Если бы я сказал, что ушел рано, чтобы не разбудить ее, она бы снова начала переживать. Даже если бы и нет, ее эмоциональное состояние с момента нашей встречи было хрупким. Лучше упростить.
Избегая любопытного взгляда Хаяши, я отвел глаза.
— Просто хотел подготовиться к сегодняшней лекции.
— Вау, ответственно.
— Да. Я всегда был примерным учеником, правда? Еще со школы.
— В учебе — да.
Она рассмеялась.
Звучало так, будто во всем остальном я был полным раздолбаем.
— …Ты и правда странный.
Довольная своим выводом, Хаяши вышла из раздевалки — похоже, направилась на кухню.
Доставая продукты из холодильника, она начала готовить что-то простое.
— Ты просто посиди там и подожди.
— Хорошо.
Направляясь в гостиную, я поймал себя на мысли, как рад, что переехал сюда. Этому дому было больше сорока лет, двадцать минут пешком до станции, а ближайший магазин — в десяти минутах. Не то чтобы удобно. Но здесь была отдельная ванная и туалет, и даже для студии были все необходимые удобства. Если бы мы оказались в месте еще меньше, напряжение бы нарастало — особенно для Хаяши.
Я включил телевизор и попытался убить время, смотря новости. Но, честно говоря, утренние шоу мне не нравились. Они слишком старались быть веселыми, хотя должны были просто сообщать новости.
Я предпочитал формат, где ведущие спокойно зачитывают события из студии.
Мне было неинтересно узнавать о какой-то местной кондитерской или смотреть, как знаменитости пробуют их сладости.
Из кухни донесся звук выключенной плиты, и я встал.
— Что?
Заметив меня, Хаяши насторожилась.
— Я принесу еду.
— …Погоди, зачем?
— Как зачем? Это моя квартира, а ты гость.
Я просто продолжал то, что начал вчера.
— Нет, не надо. Я хотя бы это могу сама.
Но Хаяши лишь нахмурилась еще сильнее.
— Не напрягайся.
— Я не напрягаюсь, очевидно же.
— Ты не можешь этого знать наверняка.
— …Ха, да ладно. Просто сядь и помолчи.
— …Понял.
Почему она так раздражается из-за таких мелочей? Минуту назад мы прекрасно ладили, а теперь я снова не понимаю, что ее задевает.
Ворча про себя, я сел.
Хаяши наложила рис из рисоварки, поставила его на поднос и принесла еду.
— Выключи телевизор, когда будешь есть.
Она села напротив меня за маленьким столом и сказала это.
Я выключил телевизор.
— Итадакимасу.
— Итадакимасу.
Сложив ладони, мы начали есть.
— …Знаешь…
— Что?
— У тебя прям мамские замашки.
— Да, я вообще не понимаю, о чем ты.
Она любит вмешиваться, следит за манерами за столом и настаивает, чтобы другие следовали ее представлениям о правильном.
Она сказала, что не понимает, но для меня она уже казалась надоедливой мамашей. Ну, надоедливой или нет, но я бы никогда не поднял руку на женщину, в отличие от того козла, которого я даже не знаю.
— Если не доешь и не пойдешь в школу, опоздаешь.
— Ладно, мам.
— Эй, у тебя в чашке остались зерна риса. Нужно доесть все.
— Опять мам.
Наш бессмысленный разговор ни к чему не вел, и время завтрака медленно текло.
После еды Хаяши начала мыть посуду, а я собрался в университет.
Уложил учебники в сумку, умылся, почистил зубы.
Затем вернулся в комнату…
— Эй.
— Мм?
Хаяши ответила, не поднимая глаз, все еще занятая посудой.
— Не могла бы выйти в раздевалку на минутку? Я хочу переодеться.
Она не ответила сразу. Закончив с посудой, она выключила кран и посмотрела на меня с явным раздражением.
— Почему бы просто не переодеться здесь?
Что-то в ее тоне, таком раздраженном, действительно задело меня.
Я пытался быть тактичным — думал, ей не понравится видеть меня в одном нижнем белье — а она отмахивается, будто это пустяк.
Ну, она же жила с кем-то, да? Наверное, видела мужчин и без одежды.
— Тогда я пойду переоденусь в раздевалке.
Оглядываясь назад, стоило начать с этого. Я взял одежду, прошел мимо Хаяши и зашел в раздевалку. Когда мы поравнялись, ее лицо все еще выражало досаду.
Похоже, ей действительно не понравилось, что я пытался быть деликатным. Или, может, она подумала, что я стесняюсь такой ерунды. В любом случае, это выражение лица меня бесит.
Естественно, в раздевалке за мной никто не наблюдал. Но я переоделся быстро.
Поскольку я немного вспотел в пижаме, решил бросить ее в стиральную машину.
И как только я открыл крышку, сразу же отвел глаза.
…Точно.
Я должен был понять это с того момента, как разрешил ей остаться.
Сейчас в машинке лежали две стопки одежды.
Одна — моя. Хозяина квартиры.
Другая… Хаяши. Женская одежда. Я не заметил этого вчера, потому что она настояла, чтобы я помылся первым, утверждая, что это «правильно», цепляясь за какие-то старомодные ценности.
Вот почему я расслабился.
Поверх моей одежды в машине лежала её.
Футболка. И нижнее белье.
Моя рука, держащая крышку, напряглась. Если бы Хаяши увидела меня сейчас, она бы никогда не дала мне забыть это.
Забудь, что увидел. Забудь все — особенно бело-голубое полосатое белье, мелькнувшее в углу глаза.
Черт.
Эти простые трусики не выходили из головы. Хотя мы купили их вместе на днях. Теперь, зная, что она их надела, я чувствовал себя странно.
— Обед готов.
— ГЫААХ!
Хаяши бестактно распахнула дверь раздевалки.
Я вскрикнул невольно.
Хаяши уставилась на меня в недоумении.
— …Спасибо.
Пытаясь сохранить хладнокровие, я поблагодарил ее.
— …Что ты делал?
Ее взгляд будто бы сузился на мгновение.
— Переодевался.
— Тогда почему кричал?
— Потому что ты ворвалась, когда я сказал, что переодеваюсь. Что еще я должен был делать?
— Какой же ты лицемер.
— Заткнись.
Она вдруг ухмыльнулась. Слишком довольная собой.
— А, понятно. Ты не хочешь, чтобы я видела тебя голым.
Она явно дразнила меня.
— Есть проблема?
— Ни капли. Я бы без проблем показала тебе свое голое тело.
— Что это за соревнование?
С самодовольным «хм» Хаяси выглядела невероятно гордой.
Серьезно, что это за состязание? Неужели так приятно взять верх надо мной?
Конечно, приятно. Я раздражаю. Наверное, она копила раздражение после всех наших споров.
— Спасибо за обед. Я иду в университет.
Я планировал небрежно предложить стирать вещи вместе, делая вид, что это ерунда — но теперь не хотелось.
Я взглянул на Хаяши, давая понять, чтобы она вышла из раздевалки, затем направился на кухню и взял у нее бенто.
— Там твой любимый кинпира гобо*.
[Кинпира гобо - это японское блюдо, представляющее собой обжаренные и тушеные в соевом соусе и мирине полоски корня лопуха (гобо) и моркови]
— О. Спасибо.
Я зашел в комнату, взял сумку, положил бенто внутрь и направился к выходу.
Пока я завязывал шнурки, Хаяши даже вышла проводить меня.
— Береги себя.
— Ага.
Как только я завязал шнурки, я вспомнил.
— Сегодня моя смена, так что вернусь поздно.
— Поняла.
Я встал.
— …Вздох.
— Что это за вздох?
Хаяши отреагировала на мой непроизвольный вздох.
— А? …А, нет. Просто думал, как не хочется идти на работу.
— Ага, понимаю.
— Правда?
— Конечно. Я тоже подрабатывала, знаешь ли. Но все же удивлена.
— Чему?
— Что ты сказал «не хочется».
Что тут удивительного?
— Ты всегда такой принципиальный, упрямый и серьезный. Думала, никогда такого не скажешь.
— То, что мне лень, не значит, что я не буду относиться серьезно.
— Верно.
— …Ну, это подработка. Что ты получаешь? Жалкие гроши. Конечно, иногда будет лень.
— …Ты точно станешь одним из тех офисных работников, помешанных на карьере.
Может, и стану.
— …Хех.
Хаяши тихо рассмеялась.
— Что смешного?
— Говоришь, что зарплата не стоит усилий, но когда дело доходит до помощи мне, ты выкладываешься полностью.
— Конечно. Ты хорошо готовишь.
— …Понятно.
С легкой, задумчивой улыбкой Хаяши опустила взгляд.
Я развернулся, чтобы уйти.
— Ну, я пошёл.
— Хорошего дня.
Проливной дождь с утра полностью прекратился. Но из-за высокой температуры влажность неприятно прилипала к коже.
Похоже, сегодня снова будет жарко, — подумал я, выходя из квартиры.
◇◇◇
…По дороге в университет я рассеянно смотрел видео на телефоне, погруженный в мысли.
Естественно, мысли были о девушке, которая сейчас жила у меня.
Три дня с тех пор, как я её приютил. Если подводить итоги, дела шли не очень. Потому что в конечном счете всё, что я сделал, — это отговорил её от необдуманных поступков. Это лишь снизило риски для Хаяши, но не решило проблему.
Я могу придумать два основных пути для решения.
Первый — позволить времени сделать своё дело. Многие вещи в жизни разрешаются сами, если подождать. Я уже говорил Хаяши — просто дай ситуации остыть. Это первый вариант.
Хорошо в этом подходе то, что он не требует больших эмоциональных затрат. Люди, сталкиваясь с проблемами, часто слабеют, как только полностью осознают их. Когда дело касается других, легко давать непрошеные советы.
Но когда проблема их собственная, они замирают. Это знакомо многим.
Для таких людей этот подход, наверное, идеален.
И Хаяши сейчас явно морально истощена. Видно, что подсознательно она пытается решить все именно так.
Но, конечно, у этого подхода есть серьезные минусы.
Если просто ждать, всегда есть риск, что ситуация ухудшится.
Откладывая решение, можно осознать, что уже ничего не исправить, когда будет слишком поздно. Это тоже многим знакомо.
И, честно говоря, я начинаю думать, что ситуация Хаяши не из тех, что лечатся временем. Наоборот, чем дольше тянется, тем хуже может стать.
Легко представить.
Например, пройдет время, и Хаяши снова столкнется с бывшим.
В этом случае он возненавидит ее еще сильнее, чем если бы они встретились сразу. И если он снова завладеет ею, он почти наверняка станет еще более контролирующим — и жестоким.
Есть и другая проблема с ожиданием.
Чем дольше ждать, тем сложнее будет получить помощь от полиции — даже если подать заявление.
Из двух возможных решений, которые я придумал…
Второе — то, что я уже предлагал ей: обратиться в полицию.
Но чем дольше откладывать этот вариант, тем сложнее ей будет на это решиться.
Если заявить слишком поздно, полиция наверняка скажет что-то вроде:
— Происшествие было месяцы назад?
— Почему вы не обратились раньше?
Такие слова подорвут уверенность Хаяши. Даже если она попытается действовать позже, может показаться, что срочности уже нет — и в итоге пострадает она.
Вот почему я настаивал на обращении в полицию сразу. Потому что это единственный реальный способ решить ее проблему. Я был уверен, что это самый быстрый путь к душевному спокойствию.
…Что ж, не сработало.
Конечно, часть вины на Хаяши, которая изначально не хотела заявлять. Но и я не без греха. Когда я уговаривал её, у меня все еще была мысль, что мне всё равно, что с ней будет. Наверное, поэтому я уступил и принял её решение, вместо того чтобы давить.
Но прошлой ночью я понял.
Если я хочу, чтобы она приняла правильное решение — если я хочу, чтобы она пришла к верному выводу — то моя искренность заключается в том, чтобы сделать всё для этого.
У меня есть причина быть искренним с ней.
Я в долгу перед Хаяши.
Она делает большую часть работы по дому — кроме уборки.
…А еще.
Если можно, я бы очень хотел ещё раз попробовать её гамбургер.
…Вот почему я должен найти способ убедить её заявить на бывшего.
Это был вывод, к которому я пришел, продумав все ночь, смотря правде в глаза.
— Но черт, это сложно.
Дело в том, что я уже согласился не привлекать полицию.
Легко сказать «Может, передумаешь насчет заявления?», но… после того как я уже принял ее решение, будет ли она меня слушать?
Не подумает ли она:
Почему ты вдруг передумал?
И если так, она перестанет мыслить рационально и среагирует эмоционально — несомненно, с сопротивлением.
Так что же я могу сделать, чтобы помочь ей пойти в полицию?
Я не могу снова поднять тему того, чтобы сообщить о нём, по крайней мере, не сейчас.
Значит… кто-то другой должен её подтолкнуть. Пока это единственный возможный план, который у меня есть на данный момент.
…И, честно говоря, у меня есть кое-кто на примете. Кто-то, кому Хаяши, скорее всего, доверяет даже больше, чем мне.
◇◇◇
Пока я размышлял, я добрался до университета и направился к корпусу C. Первая пара сегодня — факультатив по французскому. Это был не только курс для технарей вроде меня, но и открытый для студентов других направлений.
Поскольку на инженерных специальностях больше парней, многие записываются сюда именно ради таких факультативов. Видимо, чтобы познакомиться с девушками.
Конечно, я выбрал его исключительно ради серьезного изучения. Хотя, только на сегодня, я пришел в надежде поговорить с одной конкретной девушкой.
Её зовут Касахара Акари.
Мы были одноклассниками в старшей школе — в той же, что и Хаяши. Более того, на втором и третьем году мы были в одном классе. И она была особенно близка с Хаяши — одна из тех, кто проводил с ней много времени.
Как оказалось, Касахара и я поступили в один университет. И мы записались на один и тот же курс французского.
Мне нужно действовать поэтапно — например, выяснить, есть ли у неё связи с бывшим Хаяши — но если кто и сможет убедить Хаяши лучше меня, так это определенно она.
…Но всё же это неловко.
Это неинтересная история, так что не буду вдаваться в детали, но — как и с Хаяши — у меня с Касахарой было прошлое в старшей школе.
Хотя мы поступили в один университет, количество раз, когда мы говорили на кампусе до сегодняшнего дня, ровно ноль. И я видел её не только на этих парах. Много раз замечал во время перерывов.
Но мне никогда не хотелось с ней заговорить. А то, что она тоже не пыталась, говорит, что она, вероятно, чувствовала то же самое.
Так что спонтанно начать разговор сейчас — даже о её близкой подруге — всё равно неловко.
Но это не всё.
В старшей школе Касахара была одной из популярных девушек, частью группы высшего класса, всегда жизнерадостная и любимая даже учениками из других классов. Возможно, она была более популярной среди парней, чем более волевая Хаяши. И эта популярность явно не угасала и в университете.
Короче, вокруг неё всегда есть люди.
Честно говоря, в это может быть трудно поверить — может, вас это поразит — но…
Несмотря на внешность, я — нарушитель спокойствия.
Я заставил больше девушек плакать, чем могу сосчитать. На меня кричало столько же парней. Я даже дрался, просто из-за взгляда.
Так что я просто не могу представить ситуацию, где я смогу спокойно заговорить с Касахарой.
Даже сейчас, до начала лекции, она болтает с группой уверенных девушек — вроде Хаяши.
…Вздох.
Да, это не сработает. Пора придумывать новый план.
Лекция по французскому закончилась без происшествий, и в итоге мне так и не удалось поговорить с Касахарой.
Я знаю, что нельзя терять время, если хочу решить эту проблему. Но как бы я ни старался, не появилась идея, которая бы изменила ход игры.
И вот так время продолжает течь — безжалостно и быстро.
В обед я съел бенто, которое приготовила Хаяши. Это была двухъярусная коробка.
Верхний слой был из белого риса. Нижний был заполнен гарнирами. Кроме простых вещей, которые я просил — вроде кинпира гобо — было кое-что выделяющееся: сосиски в форме осьминогов.
Мысль о том, что сама Королева потратила время, чтобы нарезать сосиски в виде осьминожков… честно, было забавно.
Но на вкус это было просто восхитительно.
…Наверное, это был лучший момент за этот день.
После этого остаток дня пролетел, и я отправился домой.
— …В итоге я так ничего и не придумал.
Идя по ночной дороге, я скрестил руки и простонал про себя.
Я чувствовал себя немного потерянным.
…Но все же что-то должно быть.
Когда я приблизился к квартире, постарался очистить голову. Я не хотел, чтобы Хаяши догадалась, о чём я думал.
Хотя бы немного — я хотел позволить ей отвлечься от кошмара, через который она проходит.
— Я дома.
— Добро пожаловать.
Мы обменялись простыми приветствиями, когда я вошел. Помыв руки и прополоскав рот, я направился в гостиную.
— Сейчас разогрею ужин.
— А? А, да.
— Хочешь сначала помыться?
— …Да.
В углу гостиной я заметил аккуратно сложенную одежду, которую носил вчера. Сегодня утром я гадал, правда ли Хаяши постирала мои вещи вместе со своими — и, видимо, да. Более того, она развесила их, а затем сложила.
Вода в ванне была как раз подходящая. Может, она рассчитала время с моим возвращением.
Я даже услышал, как микроволновка закончила разогрев из ванной.
Помыв волосы, лицо и тело, я вышел.
— Только что разогрела.
— …Спасибо.
На маленьком столе стояли белый рис, мисо-суп, салат и никудзяга. Аккуратно приготовленные блюда, которые я бы даже не попытался сделать сам.
…Хммм.
— Эй, Хаяши.
— Что?
— Это не слишком много?
— А?
Хаяши наклонила голову, явно сбитая с толку.
…Это моя вина. Я сказал слишком расплывчато. Недостаточно контекста. Недостаточно такта.
— Я имею в виду, ты не переусердствуешь ли ты немного, просто потому что я вернулся?
— В прошлом месте это было нормой.
Я замолчал. Я просто не хочу, чтобы она вспоминала о предыдущем доме. Трудно ответить.
— Ну, честно, я тоже удивился. Ты слишком усердствуешь с уборкой.
Похоже, теперь моя очередь получить выговор. Сузив глаза, Хаяши приняла тот же устрашающий вид, что и в старшей школе. Страшно.
— Ты делал вид, что не хочешь, но я планировала убрать все сама. Оказалось, мне даже пальцем шевелить не пришлось.
— Ну, уборка дает четкие результаты.
— А?
— В большинстве случаев, даже если усердно работаешь над решением, трудно увидеть результат. Но с уборкой ты действуешь и сразу видишь изменения. И даже если ошибся, легко исправить в следующий раз. Поэтому это хорошо.
— Не очень понимаю, но вижу, что ты дотошный.
— Справедливо.
— Ты дотошный. Идиот.
Она отругала меня. Хотя сама начала. Как несправедливо.
Ну да ладно. Я перевел внимание на две аккуратно сервированные тарелки.
— Ты могла бы просто поесть без меня. Ты знала, что я вернусь поздно.
— Конечно, тебе все равно — тебя нет, когда я ем. Но мне приходится сидеть и смотреть, как ты ешь, верно?
— И?
— Тогда я снова хочу есть.
— Что?
— Я снова хочу есть.
— А… понятно.
Смотреть, как кто-то ест, вызывает голод? Я не понимаю. Это чисто женская штука?
Ну, они же совершают паломничества, чтобы попробовать вирусную еду из соцсетей. Обжоры, все они.
— И всё же, ты правда справляешься со всей работой по дому, да?
— Что это за тон «ты полна сюрпризов»?
— Я не тот тон использовал.
— Тогда какой?
— Удивление.
— Это буквально то же самое, просто более выразительно.
Ну, это очевидно.
В конце концов, я своими глазами видел навыки Хаяши в домашнем хозяйстве во время катастрофы, которая была нашим культурным фестивалем на втором году. Естественно, я не ожидал, что она станет такой способной после такого столь короткого перерыва.
— Ну, когда дело доходит до такого, думаю, придется отдать ему должное.
Хаяши сказала это неохотно. Как я и подозревал, её нынешние навыки — результат жизни под надзором бывшего.
Что делало сложнее искренне похвалить ее.
Но, возможно, именно из-за этих слов во мне начало подниматься определённое чувство.
— Расслабься здесь, ладно? Зачем ты вообще пришла сюда?
— Почему ты читаешь мне лекции?
— Хороший вопрос. Ахаха.
Настоящего объяснения не было. Я просто засмеялся, чтобы отмахнуться.
— Ты совсем не изменился, такой беспечный.
— Что? Я специально старался быть легким, чтобы поднять настроение. Неужели моя шутка была так плоха?
— А? …Ну, не сказала бы, что ужасна.
— Верно?
— Это была просто вежливость.
— …А?
То есть моя шутка была ужасной?
…Не может быть.
— Погоди, это должна была быть шутка?
Я отвел взгляд от Хаяши. Почему-то мне стало немного стыдно.
— …В любом случае, причина, по которой я пришла сюда? Разве не очевидно? Чтобы уйти от него.
Она собралась и ответила.
— Ну да, это тоже. Но больше не для того, чтобы отдохнуть?
— Что, я выгляжу измотанной?
— Да.
Почему она всегда звучит так враждебно?
Когда я ответил прямо, Хаяши пристально посмотрела на меня.
— …Чего смотришь?
Ну, она может и притворяется, но нет сомнений, что она измотана.
Она, наверное, сама не осознает, но если бы она не была ментально измотана, она бы никогда не приняла помощь от кого-то, кого ненавидела так сильно, как меня в старшей школе.
— …Я не устала.
— Ты такая упрямая.
Было трудно не закатить глаза.
— …Итак? Не могла бы ты сократить объем работы по дому?
— Эй, можно спросить?
— Что?
— Если ты прячешь кого-то у себя и просишь помогать по хозяйству, разве твои жалобы не должны быть больше вроде «Не могла бы ты лучше убираться?» или что-то такое?
— Зачем? Это просто работа по дому. Они могут сделать сами.
— Ты правда не создан для совместной жизни.
…Разве?
Ну, если Хаяши так говорит, наверное, да.
Я не был убеждён, но решил просто согласиться на это сейчас.
— Когда доверяешь что-то другому, значит, ты согласен, что это не будет сделано в точности, как ты хочешь. Если собираешься жаловаться, тогда не стоит передавать это кому-то. Конечно, если говорить о работе, я могу понять такой подход. Но это просто работа по дому понимаешь?
— Ага, чувствую.
— Правда?
— Не совсем. Я просто подыгрывал.
— Не делай вид, что делаешь мне одолжение.
— Я абсолютно делал тебе одолжение.
Хаяши выглядела раздраженной.
— В каком смысле это было одолжение для меня?
— …Это просто показывает, что происходит, когда у тебя столько дотошных привычек. Очень поучительно.
Поучительно в каком смысле? Что бы это ни значило, я понял, что это был точно не комплимент.
— …Ну, в любом случае, я поняла, о чем ты. Я не согласна, но поняла.
— Рад это слышать.
— Да. …Так что насчет сокращения работы по дому — не получится.
— Почему?
— Даже сегодня я, наверное, потратила полдня на домашние дела, а вторую половину — нет. Честно, у меня было много свободного времени.
— И ты всё равно сделала все это? Это впечатляет.
— Не будь саркастичным.
Я не иронизировал, но Хаяши бросила на меня раздражительный взгляд, так что я решил промолчать.
— …Честно, я даже не чувствовала особой мотивации заниматься домашними делами сегодня. Мне было просто очень скучно… и прежде чем я осознала, уже делала их.
— Скучно, значит…
Теперь, подумав, у Хаяши больше не было телефона, потому что её бывший разбил его. В старшей школе я ни разу не видел её без телефона. В наши дни редко встретишь молодого человека без телефона.
— Почему бы не посмотреть телевизор?
— Телевизор скучный.
— Значит, дело не в том, что тебе скучно, а в том, что ты привередлива и в итоге нечем заняться.
Я не мог не почувствовать легкое раздражение к своей гостье.
…Всё же. Значит, ей скучно.
— Чем ты обычно занималась у своего бывшего?
Её бывший был тем, кто разбил её телефон. Я подумал, если спрошу, как она проводила время тогда, возможно найду подсказку, как помочь ей сейчас.
— Ах, прости.
Но я понял это сразу после того, как сказал.
Вспоминать время с тем парнем — это как ковырять незажившую рану.
— Ничего. Только не делай такое лицо, будто только что убил щенка.
— …Прости.
— Так… чем я занималась тогда? Хм. Давай подумаем… Работа по дому?
— Мы вернулись к началу.
— Ахаха, точно.
— Ты знаешь.
— Ничего не поделаешь. Каждый раз, когда он приходил, он придирался, правильно ли я сделала дела. Я всегда выматывалась, пытаясь угнаться.
Ты звучишь как офисный работник, имеющий дело с начальником-хамом, — подумал я отстраненно.
— Когда ты так ментально истощена, ты просто продолжаешь думать: «Я должна сделать то и это», и прежде чем осознаешь, день закончен.
— Стоп. Ты разбиваешь мне сердце.
— Ахаха. Это полностью твоя вина, знаешь ли?
Хаяши рассмеялась, дразня. Всё же, если у неё были силы шутить, это был хороший знак.
— В любом случае, это была совсем бесполезная информация, да?
— Да. Но я не могу просто валяться весь день. Слишком много спать на самом деле утомляет, разве нет?
— Да… это правда.
Я встал, вспомнив кое-что. Потянулся к планшету, спрятанному в тумбе под телевизором.
Всё ещё держа планшет, я взял влажную салфетку и протер экран и края, прежде чем передать его Хаяши.
— Держи.
— А?
Хаяши наклонила голову, выглядя озадачено.
— Это старый планшет, которым я больше не пользуюсь.
— Современное чудо техники.
— Конечно, но… эта формулировка.
— Ты уверен, что это нормально?
— Да, у меня есть новый. В сумке.
— О, правда?
— Да.
— …Понятно.
Хаяши выглядела немного нерешительно.
Прошло три дня с тех пор, как я приютил её здесь. Хотя я относился к ней как к гостье, она никогда не вела себя как подобает. Иногда она возвращалась к своему школьному поведению, но в глубине души она все еще была тактична.
Теперь, помимо того, что позволил ей остаться, я предлагал планшет. Конечно, она будет колебаться.
— Я им больше не пользуюсь. Нет причин не использовать его с пользой, верно?
— …Да.
— Не занимайся только работой по дому — развлекайся и с этим тоже. Помни, зачем ты пришла сюда.
— Ладно. Но обычно люди говорят: «Не валяй дурака — помогай и по хозяйству», понимаешь?
Проигнорировано.
— Вот.
— …Спасибо. Тогда я возьму.
— Ага.
Вес в моей правой руке исчез, когда Хаяши взяла планшет.
Какое-то время она просто сидела тихо, по-видимому переполненная эмоциями от воссоединения с электронным устройством. Но вскоре её глаза загорелись радостью.
Пока она была поглощена этим, я вернулся к полке под телевизором, взял зарядку для планшета и передал ей.
После некоторых поисков розетки Хаяши успешно начала заряжать планшет.
Затем, лежа на кровати рядом со мной, пока я смотрел телевизор, она начала возиться с включенным планшетом.
Видеть, как она водит по экрану, заставило меня почувствовать себя немного счастливее.
И вот тогда это произошло.
— Ямамото.
Хаяши позвала меня.
— Что?
— Я возвращаю это — всего на час.
— Час?
Почему временное ограничение?
Все еще лежа на кровати, Хаяши протянула мне планшет.
Я замер.
Браузер, которым я последний раз пользовался перед тем, как убрать планшет… был открыт на закладках.
Этот планшет, заряженный после севшей разрядки, возвращаясь к экрану, который был перед выключением. Должно быть, я был слишком взволнован насчет нового планшета тогда, думая, что никто другой не будет использовать этот, и оставил закладки браузера открытыми, без задней мысли.
И среди этих закладок… ну, я не могу сказать вслух, но скажем так, там было несколько ссылок на определённые сайты.
— Моя глубочайшая благодарность.
Тихо и торжественно я взял планшет и начал стирать закладки.
Моё лицо горело.
Черт. Если бы я знал, что так будет, я бы не передал планшет так небрежно. Мне нужно было сначала почистить его, прежде чем отдать ей.
— ...Ямамото?
— Что?
— Значит, у тебя есть половое влечение, да?
— Не дразни меня.
— ...Ахаха
Уткнувшись лицом в подушку, Хаяши тихо рассмеялась. Она игриво подёргивала ногами, словно не могла дождаться, когда планшет закончит форматирование.
Переводчика можно поддержать на Boosty: https://boosty.to/sad_side