На следующий день, когда Дэниел Штайнер прибыл в штаб Генерального штаба, он зашёл в оперативный отдел для доклада о миссии и был ошеломлён.
— Оперативный офицер, мы ждали вас!
— Подполковник Дэниел Штайнер, добро пожаловать назад!
— Мы слышали о результатах переговоров! Это именно то, чего можно было ожидать от подполковника Штайнера!
Сотрудники прервали работу, чтобы устроить ему овации, осыпая похвалами, которые казались больше лестью, чем искренностью.
«Будто выстраиваются перед будущим власть имущим...»
Если подумать, это было не так уж далеко от истины.
Герой войны, которого считали погибшим, не только выжил, но и успешно провёл переговоры с премьер-министром Велланоса.
Да ещё и удостоился личной аудиенции у императора сразу по возвращении? Естественно, что его теперь воспринимали как восходящую звезду империи в переходный период власти.
Однако Дэниел, переживший почти смертельный опыт наедине с императором, не мог обсуждать это публично и лишь кивнул в ответ.
После обмена любезностями дверь кабинета начальника оперативного отдела открылась.
Эрнст вышел и широко улыбнулся Дэниелу.
— Дэниел Штайнер!
Он подошёл ближе.
— Добро пожаловать назад! Ты даже не представляешь, как я волновался! Я бесконечно благодарен, что ты вернулся живым!
— А, начальник оперативного отдела.
Дэниел начал салютовать, но Эрнст махнул рукой.
— Между нами никаких формальностей! Ладно, теперь иди.
— Идти?
— Прямой приказ сверху: после доклада о миссии тебе положен отдых. Так что сегодня ты свободен.
Было неясно, исходил ли приказ от императора или Сильвии, но намерение было очевидным.
Уходить сразу после прибытия казалось странным, но Дэниел не мог и не хотел отказываться от приказа.
Когда он уже собрался кивнуть, Эрнст добавил:
— Ах да, завтра тебе нужно явиться не в Генштаб, а во дворец.
— Во дворец? Его Величество снова вызывает меня?
— Нет, в этот раз нет. Её Высочество принцесса желает тебя видеть. Наверное, у неё есть вопросы по переговорам с Велланосом.
Это было хоть какое-то облегчение — встреча с более дружелюбной принцессой Сильвией, а не с императором.
Конечно, учитывая их статусы, любая встреча была волнительной.
Но лицом к лицу с принцессой Сильвией было куда предпочтительнее, чем с императором Бертамом.
— Я учту это. Но...
Оглядевшись, Дэниел с любопытством спросил:
— Я не вижу своего адъютанта. Он в моём кабинете?
— Твой адъютант? Ах...
Эрнст замялся, будто что-то вспоминая.
— Вообще-то, твой адъютант сейчас в отпуске.
— В отпуске?
— Да. Она, кажется, была сильно потрясёна инцидентом с кораблём, поэтому я рекомендовал ей взять продолжительный отпуск. Ей нужен отдых — так как непосредственный начальник считался погибшим. Хотя теперь-то ты жив!
Эрнст игриво толкнул Дэниела в бок, пытаясь разрядить обстановку.
Однако выражение лица Дэниела оставалось суровым, отчего Эрнст немного сник.
— Ну... она отдыхает в казармах. И именно поэтому я советую тебе лично проведать своего адъютанта.
Дэниел нахмурился от этого предложения.
«Навестить в казармах женщину, которая пыталась меня убить?»
Это было сродни тому, чтобы сунуть голову в пасть крокодила — смертельно опасно.
Несмотря на нежелание, Дэниел уже собирался отказаться, но вдруг заколебался.
«Слишком много глаз наблюдает.»
Если он проявит равнодушие к адъютанту, которого якобы настолько потрясла его «гибель», что тот вынужден отдыхать, это ударит по его репутации.
Особенно сейчас, когда император уже пристально следит за ним, давать повод для пересудов было нельзя.
В итоге Дэниел стиснул зубы и выдавил натянутую улыбку.
— Благодарю за совет. Я последую ему и навещу своего адъютанта.
Отсутствие выбора ранило сильнее, чем он ожидал.
— Вот именно! Наш герой, подполковник Дэниел, великодушен! Что стоите? Аплодируйте!
Работать с бестолковым начальником было не менее мучительно.
Тем временем в казармах, в комнате Люси Эмилии.
В помещении, затемнённом шторами, Люси лежала, свернувшись калачиком на кровати, безучастно уставившись в пустоту.
Дни без душа сделали её волосы сухими, глаза — потухшими, а на щеках застыли высохшие следы слёз.
С тех пор как ей оформили отпуск, она не выходила из комнаты, и теперь выглядела совершенно опустошённой.
Но Люси не могла обращать на это внимания.
Её разум терзали вина и раскаяние.
«Из-за меня...»
Мысли Люси унеслись в далёкое прошлое.
А именно — к ужасным воспоминаниям.
─ Как тебя зовут? Меня зовут Образец 96. Так меня здесь называют.
Самое раннее воспоминание Люси всегда было связано с Образцом 96.
Та девочка была единственным источником цвета в её безрадостном детстве.
Дружелюбный ребёнок сумел подружиться с холодной Люси, постепенно растопив её сердце.
Девочка пообещала, что если они когда-нибудь сбегут, то вместе попробуют вкусную еду.
В исследовательском центре, лишённом мечтаний и надежды, Люси привязалась к ней.
Но этому наивному обещанию, скреплённому мизинчиками, не суждено было сбыться.
─ Образец 96 ликвидирован. Если не хочешь такой же участи — старайся лучше.
Однажды Образец 96 исчезла.
Будто её никогда и не существовало.
В том возрасте Люси ещё не до конца понимала, что такое расставание, но осознала, что такое смерть.
«А потом...»
Её сознание перенеслось немного вперёд.
Перед ней возник особняк.
Величественное поместье графа Каледры.
Там Люси смогла начать новую жизнь.
Вокруг было изобилие — казалось, ей доступно всё, и все относились к ней доброжелательно.
Живя в мире, похожем на сон, Люси познакомилась с горничной своего возраста.
Та была весёлой и болтливой, что позволило им быстро подружиться.
Обычно молчаливая Люси через рассказы горничной узнавала о внешнем мире, представляя уют пшеничных полей на закате и освежающий морской бриз в полдень.
Спустя долгое время Люси снова открыла сердце и сблизилась с горничной.
Обрадованная тем, что у неё появилась подруга, Люси как-то в порыве спросила графа Каледру:
— Отец! Можно мне съездить на экскурсию с подругой? Всего на один день!
Граф Каледра ласково улыбнулся и спросил имя подруги.
Наивная Люси сразу же назвала его, и на следующий день горничная не вышла на работу.
По слухам, она попала в серьёзную аварию и погибла.
С того дня Люси больше никогда не называла Каледру «отцом».
— ......
Люси медленно закрыла глаза.
Она стиснула зубы.
Невысказанные эмоции гноились внутри, а чувства подавляли разум.
Словно в предсмертном хрипе, Люси подумала:
«Из-за того, что я ей понравилась, Образец 96 умерла.»
«Из-за того, что я ей понравилась, горничная умерла.»
«Из-за того, что я...»
Дэниел Штайнер умер.
Говорят, если совпадение случается трижды, оно становится закономерностью.
Её разум кричал «нет», но сердце, захлёбывающееся в эмоциях, уже почернело.
Отрицать себя было проще, чем признавать правду.
«Если все, к кому я привязываюсь, умирают...»
Зачем тогда жить?
Какая слава в такой жизни?
Она больше не хотела ни думать, ни страдать.
Ей надоело сомневаться в графе Каледре.
Люси хотела покончить со всем.
И именно в этот момент раздался стук в дверь.
За ним последовал знакомый голос.
— Адъютант! Я слышал, ты здесь...
Это был голос Дэниела Штайнера.
Испуганно расширив глаза, Люси тут же покачала головой.
Нет, этого не может быть. Дэниел Штайнер мёртв.
— Адъютант? Почему дверь не заперта? Вдруг вор зайдёт?
Голос, который она сначала приняла за галлюцинацию, становился громче.
Её дыхание участилось.
Допуская возможность, Люси заставила себя подняться.
Её тело, закоченевшее от дней без движения, протестовало скрипом суставов.
— Ух...
В ушах зазвенело, а в глазах помутнело.
Дышать стало тяжелее, тело отказывалось слушаться.
И всё же Люси медленно заставила конечности двигаться и наконец поднялась с кровати.
— Адъютант! Если тебя нет, я ухожу!
Нет, она не могла этого допустить.
Отчаянно потянувшись к ручке, Люси распахнула дверь и вышла.
И вот он.
Дэниел Штайнер.
Её начальник и тот самый сладкоежка.
— ......Адъютант?
Увидев Люси в таком состоянии, Дэниел растерялся.
Люси долго смотрела на него, прежде чем пошевелиться.
Она хотела броситься к нему, но её тело, ослабленное днями без еды, еле двигалось.
— Дэниел...
Её голос едва слышался, хриплый и срывающийся.
Пытаясь выровнять дыхание, Люси сделала несколько шагов и подняла на него взгляд.
Растрёпанные волосы падали на лицо, слегка заслоняя обзор, но она всё равно видела его.
— Дэниел Штайнер...
Она произнесла его имя так, будто имела на это право, и медленно подняла руку.
Та двигалась вяло, словно в паутине, и наконец коснулась щеки Дэниела.
Удивлённый, он не отстранился, позволяя Люси ощутить тепло его кожи и убедиться, что это не мираж.
Дэниел Штайнер не умер.
Она не знала, как это возможно, но осознание этого неожиданно вызвало слёзы.
Люси думала, что уже неспособна плакать.
Не желая показывать своё заплаканное лицо, она опустила голову.
Её рука тоже упала, схватив красный галстук Дэниела.
— Подполковник. Ваш галстук...
Пытаясь перевести тему естественнее, Люси больше не могла сдерживать рыдания.
Слёзы, которые, как она думала, уже закончились, текли беззвучно, а тихие всхлипы заполнили пространство между ними.
Не в силах сопротивляться, она потянула галстук и прижалась лицом к груди Дэниела.
Её дрожащие плечи, прерывистое дыхание и тихие всхлипы говорили о переполнявших её эмоциях.
Люси, рыдая, наконец собралась с силами и прошептала:
— Ну...
В порыве глубоких чувств она изо всех сил старалась выразить то, что чувствовала.
— ...добро пожаловать назад. Я...
Но тут её сознание будто заволокло белой пеленой, словно капля белой краски, растекающейся в воде.
Без единого слова Дэниел вдруг поднял руку и мягко похлопал Люси по спине.
Этот простой жест заставил её разрыдаться.
Будто она вернулась в детство, когда упустила время для слёз.
Переполненная эмоциями, Люси выплеснула всё горе, которое так долго сдерживала, в объятиях своего загадочного, но доброго начальника — Дэниела Штайнера.