Закончив масштабные аресты коллаборационистов, Дэниел Штайнер к рассвету наконец смог вернуться в Центральное бюро безопасности.
Он возвращался, конвоируя множество знатных особ со связанными за спиной руками.
Зрелище, когда влиятельных аристократов из политических и деловых кругов волокут как преступников, было шокирующим для любого свидетеля.
Под ошеломлёнными взглядами полицейских из бюро безопасности, охранявших здание, Дэниел спокойно отдал распоряжения.
Все арестованные должны быть помещены в подземную тюрьму, а в случае нехватки мест — запросить поддержку у военной полиции.
Старший комиссар, испытывавший к Дэниелу определённый страх, принял приказ, почтительно склонившись в пояс.
После этого Дэниел вошёл в кабинет Чрезвычайного комиссара и погрузился в краткие размышления.
Его беспокоило, что нескольким сообразительным аристократам удалось избежать ареста.
Согласно подробному отчёту, их количество не представляло угрозы, но дискомфорт оставался.
Среди задержанных наверняка были те, кто связан с беглецами...
Собрав информацию, организовать поиск не составило бы труда — но проблема была в последствиях.
Как только чистка коллаборационистов будет завершена, меня снимут с поста Чрезвычайного комиссара.
С этого момента он перестанет быть всесильным временщиком, действующим по особым указам императора, и вновь станет обычным солдатом, подчиняющимся приказам военного командования.
Конечно, обращаться со мной по-прежнему не посмеют...
Но необходимость подчиняться решениям командования вела прямиком к неопределённому будущему.
Грубо говоря, разобравшись с внутренними делами, они вполне могут решить, что пришло время послужить на внешнем фронте — и отправить его на Восточный фронт.
Дэниел вспомнил.
Он вспомнил сражения, которые пережил, будучи начальником штаба 7-й магической бронетанковой дивизии.
Под вражескими обстрелами поле боя оглашалось выстрелами и криками, а взрывы поднимали тучи земли, лишая всякой видимости.
Снайперы тоже охотились за ними — это было не что иное, как кромешный ад.
Лишь по счастливой случайности я остался в живых...
Окажись основные силы чуть позже или будь вражеский обстрел чуть точнее — и Дэниела уже не было бы в живых.
Короче говоря, поле боя было самым опасным местом для того, кто, как Дэниел, стремился выжить.
Не желая возвращаться в тот кошмар, он слегка постучал пальцами по столу, обдумывая план.
Как ни посмотри, и Сильвия, и военное командование считают меня каким-то всемогущим существом.
Хотя он не стремился к этому, Дэниел до сих пор безупречно выполнял все приказы свыше.
Более того, возглавив 7-ю магическую бронетанковую дивизию и очистив страну от коллаборационистов, спровоцировавших гражданские беспорядки, он продемонстрировал непоколебимую преданность императорской семье. Казалось, теперь пути к отступлению были отрезаны.
Однако...
К счастью или несчастью, во время масштабной чистки нескольким аристократам удалось скрыться.
В глобальном смысле это была мелкая ошибка.
Ошибка, которую можно легко исправить, имея достаточно времени.
Но в политике важна не серьёзность ошибки, а сам факт её существования.
Чем ближе человек к совершенству, тем более роковой становится любая его оплошность.
Если это широко освещать...
И военное командование, и даже Сильвия неизбежно начнут избавляться от иллюзий насчёт Дэниела Штайнера.
Чрезмерные ожидания убивают.
Поэтому для Дэниела, отчаянно жаждущего выжить, их ожидания были скорее ядом, чем благом.
Если он сможет использовать эту возможность, чтобы разбавить яд, то не колеблясь сделает это.
Приняв решение, Дэниел тут же снял телефонную трубку и набрал номер.
Он звонил Боэльму, главному редактору «Имперской газеты».
После нескольких гудков в трубке раздался голос.
— Говорит Боэльм, главный редактор «Имперской газеты». Чем обязан?
В голосе чувствовалось высокомерие.
Дэниел слегка нахмурился и произнёс:
— Это чрезвычайный комиссар Дэниел Штайнер. Вы точно главный редактор Боэльм?
Последовала короткая пауза, а затем звук чего-то падающего.
Похоже, это был стул.
— П-полковник Дэниел Штайнер! Что заставило вас лично позвонить мне? Может, в последних выпусках газеты было что-то, что вас не устроило?
Вернувшись к своему обычному голосу, Боэльм заметно засуетился.
Он явно боялся, что допустил какую-то серьёзную ошибку.
Дэниел, позвонивший не для выговора, усмехнулся и покачал головой.
— Нет, не в этом дело. Я хочу обсудить статью для завтрашнего номера на первой полосе.
— А-а, понимаю. Черновик для завтрашнего номера уже готов. Что-то вроде: «Ночь чистки миновала! Божественная кара коллаборационистам!»
— Ясно. Я уважаю «Имперскую газету», но не могли бы вы изменить заголовок и содержание?
— Изменить? Конечно, возможно. Укажите, какие моменты вас не устраивают, и я внесу правки.
— Благодарю. В таком случае, не могли бы вы сделать акцент на сбежавших коллаборационистах? Хороший заголовок был бы таким: «Чрезвычайный комиссар обнажил меч — но коллаборационисты всё ещё на свободе!»
Долгая тишина повисла в трубке.
Боэльм никак не мог понять истинных намерений Дэниела.
Наконец, после долгих раздумий, он осторожно заговорил, пытаясь уловить настроение собеседника.
— Если я правильно понял, вы просите разместить на первой полосе статью, акцентирующую ошибку полковника Дэниела Штайнера?
— В некотором роде, да.
— Полковник?.. Почему вы принимаете такое решение? Если бы вы объяснили, мне было бы проще правильно всё оформить.
Дэниел не мог раскрыть истинную причину.
Немного подумав, он решил сказать полуправду.
— Потому что мне нужна эта статья.
Долгие объяснения лишь породили бы ненужные подозрения.
— Потому что вам это нужно, полковник...
Полагая, что у Дэниела должны быть веские причины, Боэльм кивнул на другом конце провода.
— Понял. Я составлю статью в соответствии с вашими пожеланиями.
Услышав твёрдый ответ, Дэниел поблагодарил и положил трубку.
Тихо усмехнувшись, что всё идёт по плану, он откинулся на спинку кресла.
После завтрашней публикации газеты иллюзии обо мне развеются.
Конечно, все накопившиеся недоразумения не исчезнут, но Дэниел был доволен, что хотя бы часть их рассеется. На его лице появилась довольная улыбка.
Поздним вечером следующего дня.
У входа на заброшенную станцию на окраине столицы.
— Судя по одежде с гербами, это частные солдаты аристократов. Хотя теперь они все мертвы.
Майор Абориан, капитан гвардии, прибывший на станцию по сигналу, нахмурился.
Лейтенант рядом с ним тоже выглядел озадаченным.
— Кровяные пятна хорошо выражены. Судя по степени разложения, они мертвы как минимум сутки.
— Верно. А если посмотреть на этих негодяев...
Абориан в белых перчатках поднял ближайшую винтовку и вынул магазин.
— Магазин полон. Они не успели сделать ни единого выстрела.
— Значит...
— Их взяли в засаду противники, уже проникшие на станцию. И стреляли метко. У всех трупов пулевое отверстие в голове.
— Определённо не любители. Профессионалы?
— Да. Стреляют лучше большинства солдат.
Покашляв от смрада, Абориан обернулся к солдатам сзади.
— Эй, оставайтесь здесь! Никого не подпускать!
— Есть, сэр!
Услышав ответ, Абориан с лейтенантом вошли на станцию.
При свете фонарей они осмотрели помещения и, зайдя в диспетчерскую, невольно ахнули.
— Боже...
— Здесь была настоящая бойня.
Прикрыв нос платком, Абориан переступил порог.
За столом сидели мёртвые аристократы, у каждого — пуля во лбу.
Один, видимо, пытавшийся бежать, лежал у входа с развороченным затылком.
Подойдя к одному из сидящих, Абориан медленно снял маску с лица трупа.
Перед ним предстало искажённое в предсмертной гримасе лицо с широко раскрытыми глазами.
— ...Барон Текборамбол. Я подозревал, что он ведёт себя странно — похоже, он действительно присоединился к герцогу Бельвару.
— Разве барон Текборамбол не владелец стекольной мануфактуры?
— Именно. Говорят, в последнее время дела у него шли плохо. Похоже, он выбрал не ту сторону.
С выражением неверия лейтенант перевёл взгляд с Текборамбола на Абориана.
— Капитан. Судя по одежде и гербам, остальные здесь тоже аристократы. Значит...
— Все они коллаборационисты. Раз собрались в таком глухом месте, наверняка высокопоставленные сторонники герцога Бельвара.
— Но их всех перебили. Кто мог это сделать?
Абориан тяжело вздохнул.
— Только один человек. Полковник Дэниел Штайнер.
— Что? Но в сегодняшней газете написано, что коллаборационисты скрылись...
— Это ложная статья, чтобы избежать ответственности. Он хочет показать, что гибель этих аристократов не связана с Центральным бюро безопасности.
— ...Зачем ему это?
— Дурак, подумай. Даже если эти негодяи — предатели, они всё ещё аристократы. Их нельзя просто так казнить. Если они не сопротивляются, нужно арестовать и судить.
В ходе суда большинство, кроме особо виновных, избежали бы смертной казни.
Если бы всех арестованных казнили, это вызвало бы политический и социальный кризис.
— Поэтому полковник Дэниел использовал частную организацию, чтобы устранить их чисто. Он не хотел оставлять потенциальные проблемы на будущее.
— Понятно. Хотя он их всех убил, полковник Дэниел не понесёт ответственности. Ведь официально несколько коллаборационистов всё ещё в розыске.
Убийство этих аристократов нельзя будет связать с ним.
Кто сможет оспорить слова Дэниела Штайнера?
Более того, поскольку о его частной организации ничего не известно, это идеальное преступление.
Оно также служит ясным предупреждением для всех.
Даже не думайте мне перечить.
Казалось, это жестокое послание витало в самом воздухе.
— Капитан...
Нервно сглотнув, лейтенант посмотрел на трупы аристократов, погибших за столом.
— Он действительно ужасающий человек, полковник Дэниел Штайнер...
Абориан не нашёл, что возразить.
Если бы...
Если бы он в прошлом согласился сотрудничать с герцогом Бельваром, сейчас на одном из этих стульев сидел бы он сам. Мёртвый.