Услышав искренние слова Люси, Рави заколебалась.
«Такая красивая леди…»
Если она действительно любит Дэниела Штайнера настолько, что думает о браке, шансов на победу, похоже, нет.
Как ни крути, Дэниел Штайнер был для Рави принцем, защитившим её от нападения злодея.
Не желая сдаваться, Рави собрала всю свою храбрость и сказала:
— Э-это будет достойное соревнование. Если леди всего одна, я ещё могу постараться.
Рави упёрла руки в бока и заговорила с преувеличенной уверенностью.
Найдя это милым, Люси улыбнулась и подняла руку.
Она поправила прядь волос, выбившуюся из чёлки Рави, и сказала:
— Скорее всего, не одна. Кроме меня, есть ещё две женщины, которые хотят выйти замуж за Дэниела.
Глаза Рави расширились от удивления.
С трудом сглотнув, она спросила дрожащим голосом:
— …Ещё две? Кто они?
Люси на мгновение задумалась, но решила рассказать.
К этому времени мало кто не знал, что эти женщины питают чувства к Дэниелу.
— Одна — моя коллега. А вторая…
Люси приложила палец к губам и игриво прошептала:
— Её Императорское Величество, Императрица.
У Рави от шока отвисла челюсть.
Хотя Рави всю жизнь росла в Республике, она знала, насколько значимо положение Императрицы Империи.
Когда речь заходила о мировых державах, Империя всегда занимала первое место.
Если Императрица такой Империи любила Дэниела Штайнера, соревноваться было бессмысленно.
«Е-если я скажу, что хочу выйти замуж за Дэниела, она прикажет убить меня без следа».
Хотя Сильвия могла бы посмеяться над этим, сочтя милым, Рави была серьёзна как никогда.
Детские мысли полны противоречий и поспешных выводов.
Рави, несмотря на принадлежность к высшему классу, не была исключением.
«Маму и папу тоже могут убить, если нападёт Императрица Империи…»
Это было чудовищное заблуждение, но в сознании Рави Императрица была сродни великому злодею.
Республика постоянно изображала Империю как зло, так что её мысли были понятны.
Будучи юной и ещё не развив критического мышления, Рави могла лишь верить всему, что видела и слышала, как истине.
«…Даже если мне придётся отказаться от любви, я должна защитить свою семью».
Запутавшись в своих заблуждениях, Рави прикусила губу, превращаясь в трагическую героиню.
— Тогда я сдамся. Моё сердце разрывается, но я ничего не могу поделать.
Слёзы покатились из её плотно зажмуренных глаз.
Найдя это невыносимо милым, Люси не смогла сдержать смех.
Рави приоткрыла глаза и сердито посмотрела на Люси.
— Почему ты смеёшься? Я так-то серьёзна.
Наконец подавив смех, Люси посмотрела на надувшуюся Рави.
— Прости. Я не хотела обесценивать твои чувства.
— Правда. Я пытаюсь отказаться от Дэниела после долгих раздумий.
— Да, я понимаю. Но не расстраивайся так. Когда ты вырастешь, хорошие мужчины сами будут тебя искать.
Угрюмое выражение лица Рави смягчилось, похоже, ей стало немного лучше.
— Правда? Мужчины лучше Дэниела будут меня искать?
Лучше Дэниела? Лучше всего было бы подтвердить это, но совесть не позволяла Люси так сказать.
С точки зрения Люси, в этом мире не было мужчины лучше Дэниела.
Возможно, это была любовная слепота, но Люси считала себя объективной.
Решив не лгать, Люси осторожно произнесла:
— …Это может быть трудно.
Шок наполнил глаза Рави.
Видя, как в её глазах проступает отчаяние, Люси быстро поправилась:
— Н-нет, я шучу. Я уверена, что кто-нибудь найдётся.
— …Но ты только что сказала, что это будет трудно?
— Это только с моей точки зрения. Для меня Дэниел дороже всех на свете. Думаю, ты поймёшь, когда узнаешь, что такое любовь.
Выслушав объяснение Люси, Рави нерешительно кивнула.
Она решила довериться Люси, которая казалась хорошим человеком.
— Хорошо. Тогда пообещай мне кое-что.
— …Пообещать? Что именно?
— Ты заставила меня сдаться, верно? Так что возьми на себя ответственность и покажи мне, что ты счастливо живёшь в браке с Дэниелом. Иначе какой смысл мне сдаваться?
Это было смелое заявление.
Подумав, что у ребёнка твёрдый характер, Люси улыбнулась и протянула мизинец.
— Хорошо. Обещаю.
Повеселевшая девочка сцепила свой мизинец с мизинцем Люси.
Пока они смотрели друг на друга и улыбались, послышались шаги.
Обернувшись, они увидели Дэниела и Меранто, которые приветствовали интеллигенцию на банкете.
— Майор. Вы хорошо поиграли с Рави?
Рави первой ответила на вопрос Дэниела.
— Дядя. Люси не играла со мной, она давала мне советы по любви!
Люси нервно сглотнула, боясь, что Рави расскажет Дэниелу о своём желании выйти за него замуж.
Однако Рави подмигнула Люси, словно говоря «не волнуйся», и посмотрела на Дэниела.
— В результате советов по любви я решила отказаться от тебя. Раз уж я тебя отпускаю, пожалуйста, береги человека, который рядом с тобой.
— А? От меня?
Над головой Дэниела, который получил признание и отказ, ничего не делая, возник вопросительный знак.
Пока Дэниел в замешательстве склонял голову, Меранто от души рассмеялся.
— Генерал. Прошу прощения. У моей дочери довольно смелый характер.
— Ах, нет. Я даже благодарен, что она говорит со мной без колебаний. Большинство людей обычно меня боятся.
— Хм. Это потому, что они не знают Вас настоящего, генерал. Моя дочь и я знаем, что за человек генерал Дэниел…
Пока Меранто говорил, в небо взмыли фейерверки.
БУМ—
Фейерверки, поднявшиеся высоко в небо, разорвались во все стороны, создавая разноцветные огни.
Глядя на них, Меранто поправил очки.
— Финальный салют, возвещающий об окончании фестиваля. Похоже, парад начался. Генерал Дэниел?
Когда Меранто посмотрел на него, Дэниел кивнул и протянул руку Люси.
— Майор. Я слышал, на третьем этаже этого особняка есть терраса, откуда очень хорошо виден парад. Профессор Меранто специально предложил мне это место. Не хотели бы Вы пойти со мной?
Не видя причин отказываться, Люси взяла Дэниела за руку и встала.
Когда их взгляды встретились, Люси слабо улыбнулась.
— Да, я пойду с Вами.
Прибыв на террасу третьего этажа, Люси и Дэниел посмотрели вниз на улицу, где проходил парад.
Впереди шли поющие юноши и девушки, за ними следовала процессия повозок.
Фонари были в изобилии развешаны со всех сторон повозок, ярко освещая путь парада.
Величественная ледяная скульптура божества возвышалась в центре процессии, демонстрируя своё внушительное присутствие.
Было так много всего, на что можно посмотреть, что глаза разбегались.
— Потрясающе. Я могу понять, почему здешние жители не отказываются от фестивалей даже в военное время…
Дэниел остановился на полуслове.
Люси смотрела на парад сияющими глазами.
«Что ж…»
Прожив всю жизнь, следуя чужим приказам, Люси никогда толком не развлекалась.
Если даже Дэниел с его воспоминаниями о современной жизни находил этот парад удивительным, то каково было Люси?
Решив не мешать Люси наслаждаться зрелищем, Дэниел хранил молчание.
Когда процессия подходила к концу, Люси поделилась впечатлениями.
— …Это невероятно. Я никогда раньше не видела ничего подобного.
Видя её слегка раскрасневшееся лицо, Дэниел почувствовал, что принял правильное решение, показав ей это.
— Я рад, что тебе нравится. Я всегда хотел показать тебе что-то подобное.
— Мне?
— Да. Я знаю о твоём детстве. Даже если это только в воспоминаниях, я знаю, какой ужасной жизнью ты жила.
Детство Люси было миром сплошной боли и принуждения.
— Поэтому я хотел показать тебе, даже сейчас, что мир полон радостных вещей. Я думал, это может сгладить твоё болезненное прошлое.
Люси пристально посмотрела на Дэниела.
Чувствуя её взгляд, Дэниел прочистил горло.
— Конечно, это может быть вмешательством не в своё дело. Если тебе хоть немного неприятно, что я вожу тебя повсюду, пожалуйста, скажи. Тогда—
— Мне нравится.
Люси сказала твёрдо, снова обратив взгляд на процессию парада.
— …Мне очень нравится.
Почувствовав облегчение, Дэниел выдохнул и подошёл к перилам террасы.
— Раз тебе нравится, я могу продолжать тебе докучать. Когда война закончится, давай поедем смотреть на океан вместе. Я знаю одну леди, которая говорила, что хочет увидеть океан.
Когда Дэниел положил руки на перила, наслаждаясь прохладой ночного ветерка, Люси заговорила:
— Та леди, возможно, не хотела видеть океан.
Люси подошла и встала рядом с Дэниелом.
— Возможно, она не хотела разлучаться со своим дворецким и выдумала предлог, чтобы увидеть океан вместе.
Налетевший ветерок был освежающим.
Закрыв глаза и постояв так немного, Люси продолжила:
— Для той леди существование дворецкого было чудом, расцветшим во тьме. Она не хотела терять его или разлучаться с ним. Но глупый дворецкий, похоже, этого не понимал.
Люси медленно открыла глаза и взглянула на смущённого Дэниела.
— Даже сейчас этот дворецкий думает, что леди искренне хочет увидеть океан. Как досадно.
Атмосфера стала несколько неловкой.
Дэниел прочистил горло, пытаясь сменить настроение.
— Тогда что, по-твоему, хочет сделать эта леди, теперь уже взрослая? Я должен знать, чтобы принять это во внимание.
— Вероятно, она не хочет многого. Но прямо сейчас…
Люси накрыла ладонью руку Дэниела, сжимавшую перила.
— Она говорит, что хочет дорожить этим моментом со своим дворецким.
Когда тепло их тел встретилось, запоздалый фейерверк взмыл высоко в небо.
Фейерверк взорвался, и лицо Люси окрасилось в разноцветный свет огней.
С обретённой откуда-то уверенностью Люси смело улыбнулась, словно вернулась в прошлое.
Это была игривая, но в то же время какая-то манящая улыбка.
— Ты медлишь с ответом. Дворецкий?
Дэниел почувствовал себя тронутым поддразниванием Люси.
После краткого молчания Дэниел заговорил.
— Слушаюсь. Если таково Ваше желание, моя леди…
Дэниел, глядя только на Люси, слегка улыбнулся.
— Я тоже буду дорожить этим моментом.
И так, последний день фестиваля угасал на перекрёстке прошлого и настоящего.