24 октября, ночь.
Корейский ресторан в Квандо, где сегодня снимали «Ресторан на один день» шоу «Наш обеденный стол».
Было уже за одиннадцать вечера. Все гости разошлись, съёмка закончилась полчаса назад, но зал всё ещё гудел — персонал разбирал оборудование.
— Столы вернуть как было!
— Вот фото оригинальной расстановки!
— Кухня! Проверьте, весь ли наши реквизиты собрали!
— А камеры с маленьких стоек сняли?!
— Осталась только пристройка!
Все устали, но улыбались. Съёмка выдалась долгой, зато результат стоил того.
В главном зале PD Юн Бён Сон в очках раздавал последние распоряжения.
За ближайшим столом — актёры, собравшиеся для короткого послесловия.
— Спасибо всем за работу.
— Я умер.
— Молодцы!
— Справились отлично, ребята!
Все сидели в фирменных фартуках, с банками пива в руках.
Даже обычно сдержанный Кан У Джин держал банку, слушая разговоры.
А внутри думал:
«Сколько блюд я вообще сегодня сделал?.. Не помню. Если ещё раз почувствую запах рамёна — вывернет.»
Выглядел спокойно, но внутри сгорал.
По интенсивности день напоминал смену в баре, где он когда-то подрабатывал в двадцать лет.
«Это не развлекательное шоу, это ад на кухне!»
PD Юн Бён Сон тем временем подвёл итог:
— Ошибок было немало, особенно в начале, но это нормально. Для первого раза всё прошло отлично. Немного шлифанём — и проект можно будет вести даже за границей!
Ан Чон Хак, отпив из банки, хмыкнул:
— Еда вышла без проблем, но зал-то тонул! Если бы кухня не вытянула, мы бы провалились.
Ха Кан Су с остальными согласно закивали.
— Верно. Если бы заказы перепутали — конец.
— Я запутался пару раз! Простите!
Ён Пэк Кван, сияющий и усталый, поднял палец вверх:
— Зато гости были в восторге! У Джин-хён, вы крутейший!
Ан Чон Хак перевёл взгляд на У Джина:
— Я тоже слышал. Ты говорил, что «просто умеешь готовить», а вышел почти шеф. Даже шеф Ли Ян У тебя похвалил. А Хе Ён, ты, кажется, только чеснок резала?
— Эй! — возмутилась Хе Ён. — Мы же много чеснока использовали! И не только чеснок, я ещё кимчи-чон переворачивала!
Все рассмеялись. PD выложил на стол несколько листов:
— Это отзывы клиентов. Все пишут одно и то же — еда была потрясающая.
Листы действительно были исписаны словами «вкусно», «удивительно», «неожиданно профессионально».
Хва Рин, передавая бумаги У Джину, шепнула:
— И правда… очень вкусно.
«Не просто вкусно. Это было супер-супер-супер вкусно!» — взвизгнула бы она, если бы не камеры.
PD подытожил:
— На этом первая часть съёмок — завершена. Следующая встреча будет уже за границей. Возможно, перед вылетом будут короткие съёмки по командам, график уточним позже.
После недолгого «постбанкета» актёры стали расходиться.
Кан У Джин, попрощавшись со стаффом, направился к минивену.
— У Джин-сси! — окликнул PD Юн Бён Сон.
Он догнал актёра и, немного смущаясь, сказал:
— Подумайте о блюде, которое можно было бы представить в американском выпуске.
— О блюде?
— Да. Не спешите, просто идея. У вас отличные навыки — может, получится придумать свой рецепт. Что-нибудь корейское, но с изюминкой. Если получится — продадим это блюдо в США.
Предложение звучало не как приказ, и У Джин просто кивнул:
— Хорошо.
— Отлично! Сегодня вы по-настоящему выложились!
PD ушёл, а У Джин спокойно сел в минивен. Когда Хан Е Джон и стилисты расселись, машина тронулась.
На переднем сиденье повернулся Чхве Сон Гон.
— У Джин, ты знаешь режиссёра Ана Га Бока?
Имя вроде знакомое, но вспомнить было трудно.
«А, что-то слышал на ютубе… легенда, мэтр, да?»
Вслух же он уверенно ответил:
— Да, президент-ним.
Пока говорил, незаметно вбил имя в поиск.
На экране — седовласый мужчина в очках, подпись: «живой классик корейского кино».
— Он хочет встретиться с тобой, — сказал Чхве Сон Гон. — Звонил лично.
У Джин слегка приподнял бровь.
«Этот дед… то есть режиссёр хочет меня видеть? Зачем? Новая роль?»
Но энтузиазма не проявил.
— Для меня?
— Да. И, как я и думал, ты не особо удивлён. А я, между прочим, чуть со стула не упал, когда услышал его голос.
— Я удивлён.
— Конечно. Ладно, я узнаю про его новый проект. Будь готов.
— Да, президент-ним.
— Если всё срастётся, индустрию опять тряхнёт.
«Хорошо, тряхнёт. Только бы не жара Вьетнама…» — подумал У Джин.
Завтра утром его ждал обратный рейс — обратно на съёмку «Острова пропавших».
На следующий день, 25 октября.
Кан У Джин снова был в самолёте — курс на Дананг, Вьетнам.
Вместе с ним — Хон Хе Ён, приглашённая на камео.
📸 [Star Photo] В аэропорту замечены Хон Хе Ён и Кан У Джин! Совместный вылет на зарубежные съёмки «Острова пропавших».
А тем временем его песня Male Friend (OST Part.1) уже шестой день держала первую строчку всех музыкальных чартов:
[1 (-)] Male Friend / Kang Woojin
[2 (↓1)] Blue Petals / Jua
По радио:
— А теперь песня, которая буквально взорвала чарты — «Male Friend» в исполнении Кан У Джина!
♬♪
OST звучал повсюду — в наушниках, кафе, лифтах.
Вслед за ним вышел второй трек — Female Friend в исполнении Хва Рин, и публика уже ждала дуэт.
Дорама «Не просто друг» всё ещё держала №1 на Netflix и в Корее, и в Японии.
«‘Не просто друг’ удерживает первое место неделю подряд. Популярность Кан У Джина и Хва Рин растёт лавинообразно!»
Особенно бурно — в Японии.
Корейцы обсуждали десятки проектов У Джина, а японцы буквально зациклились на «Male Friend».
— Kang Woojin!!! Hwalin!!! Love you!!!
— Эта дорама — шедевр! Последняя серия — пытка ожидания!
— Почему у нас в Японии не снимают так?!
— Есть ли в Корее такие друзья, как Кан У Джин?..
— Цвета, музыка, атмосфера — идеально!
— Предупреждение: «такого друга, как У Джин, не существует».
— Я пересмотрел дважды и снова смотрю!
Хайп не утихал даже к 26 числу.
Но в Корее инфополе кипело не только из-за «Не просто друга».
«‘Ледяная любовь’ выйдет 27 ноября»
«Кан У Джин — новая роль с жестовым языком»
«От убийцы до романтика: бесконечные перевоплощения актёра-монстра»
Одновременно шёл промоушен ‘Нашего обеденного стола’, и приближалась премьера фильма ‘Наркоторговец’.
«Фильм ‘Наркоторговец’ выходит в прокат. Открыт предзаказ билетов»
«С 28 октября — показы во всех сетях»
Буквально артиллерийский обстрел новостей.
Один проект накрывал другой, волна за волной.
«‘Наркоторговец’, рейтинг 18+. Какую роль сыграет Кан У Джин?»
Информационные «снаряды» били один за другим, не давая зрителям перевести дух.
28 октября, утро.
Сеул, мультиплекс-кинотеатр.
Женщина в чёрной маске и панаме вышла из лифта.
Огромные очки, почти всё лицо закрыто — явно старается не привлекать внимание.
«Ух ты, людей-то сколько…»
Для буднего утра зал был на удивление полон: пары, компании, одиночки.
Она подняла взгляд — на экране промо-ролик.
— Наркоторговец
Мелькнул кадр с мужчиной с татуировкой на шее — и женщина замерла.
«Это же он… У Джин-сси. Совсем другой!»
Она достала телефон, сделала пару снимков стенда, затем распечатала билет.
Оставалось полчаса до сеанса.
«Попкорн… нет, нельзя. Ладно, маленький.»
Купив маленький стакан, прошла в зал.
На утреннем показе было не меньше тридцати зрителей.
Она села в середине, пока включались рекламные ролики, листала телефон.
Свет погас. Она чуть спустила маску.
Под левым глазом — родинка.
Это была Хва Рин.
Без макияжа, но сияющая.
Засунула зёрнышко карамельного попкорна в рот и мысленно подбодрила экран:
«Поехали!»
Она пришла на первый утренний сеанс, чтобы увидеть первый полнометражный фильм своего любимого актёра.
Волновалась так, будто это её собственная премьера.
На экране — чёрный фон, крупные буквы:
Наркоторговец
Прошёл час.
На фоне ливня появился Ли Сан Ман: сигарета в зубах, шрам на щеке, взгляд — как сталь.
Грубый голос:
— Подойди ближе. Мокну.
Зал притих, потом зашептался:
— Это Кан У Джин?!
— Господи, он же как настоящий гангстер!
Хва Рин, не мигая, прошептала:
— Нереально… Какой же он мощный.
А в это время сеть заполняли новости:
«‘Наркоторговец’ стартовал! Фильм 18+, но уже №1 по бронированиям»
И артиллерийский залп продолжился.