Эльфийка-командир пошевелила ушами. В тот же миг всё, что происходило вокруг, отразилось в её сознании так же ясно, словно она видела это глазами.
Обострённые пять чувств были врождённым талантом эльфов.
Полагаясь на свой слух, она сделала два шага вправо.
Ш-ших.
Она стояла в авангарде своих войск, и оказалась прямо перед вражеским солдатом, наносящим удар длинным копьём.
Эльфийка-командир подбила древко копья противника снизу вверх. Одновременно с этим её меч, словно подхваченный ветром лист, устремился вперёд, проделал дыру в шее врага и вернулся обратно.
Пух! Хрясь!
Из пробитого горла хлынула кровь.
Она махнула мечом вниз, стряхивая с него кровь. Капли с глухим стуком разлетелись по земле.
Она продолжала двигаться. Стоять на месте означало стать мишенью для арбалетных болтов.
Эльфийка-командир, продолжая бежать, взмахнула своим изящным клинком.
Ти-дин.
Два болта, ударившись о лезвие, отлетели в стороны.
Меч, который она держала в руке, назывался «Найдль».
Это было уникальное эльфийское оружие, более короткое и острое, чем обычные мечи, с обтекаемым клинком в форме ивового листа.
Стоило вытащить его из рукояти, как его очертания и впрямь напоминали челнок или лист дерева.
Уникальный эльфийский стиль фехтования сочетал в себе три формы: гибкий, точный и стремительный стили.
И Найдль был оружием, идеально подходящим для этого.
Именно этот стиль и демонстрировала сейчас командир роты.
Среди солдат не нашлось никого, кто мог бы выдержать её технику — отводить и отбивать длинные копья, а затем наносить уколы, быстрые, как лучи света.
«Плохо дело».
Уничтожая противников, эльфийка-командир чувствовала, что ситуация становится всё мрачнее.
Неужели колдовство и впрямь настолько опасно?
Когда-то ей доводилось сражаться с воином, на которого было наложено проклятие берсерка.
Берсерк, не обращавший внимания на свои раны, был опасен и жесток, но его сила была временной, и не могла повлиять на ход всей битвы.
Это было всё, что она знала о колдовстве. Поэтому, когда опустился туман, она не могла не удивиться.
Так вот что такое колдовство?
К счастью, она была готова, поэтому среагировала правильно.
Когда туман только появился, эльфийка-командир приказала отряду сомкнуть ряды, построившись в круг. Она в точности выполнила прозвучавшие команды «Ложись!» и «Щиты!».
Она прокричала приказ, и несколько командиров взводов, как попугаи, принялись отчаянно повторять те же слова, помогая удержать строй.
Внезапно ничего не стало видно. Этого было достаточно, чтобы впасть в панику.
Естественно, положение было мрачным. Но даже в такой ситуации она делала то, что должна была.
Она покинула строй и в одиночку начала рубить и колоть авангард противника. Если бы она этого не сделала, их армия была бы мгновенно уничтожена.
Хотя первая рота, пожалуй, смогла бы продержаться.
«Бесполезный ублюдок, как росток картофеля».
Эльфийка-командир мысленно выругала командира батальона. В ростках картофеля содержится яд. Эльфы вообще любили сравнения с растениями.
Если у картофеля появлялся росток, его нужно было вырезать. Если съесть его, можно было отравиться.
Нынешний командир батальона был именно таким ростком картофеля.
В подобной ситуации командование должно было принять какие-то меры, но от командира батальона не поступало никаких приказов.
Ни звука рожка, ни крика, никаких указаний.
Он беспечно вёл войска, полагаясь лишь на своих покровителей.
Она бесчисленное множество раз говорила ему быть готовым к колдовству, но он, похоже, и слушать не хотел.
Это королевство было подобно заплесневелому персику. Сгнило, одним словом.
Как можно было отправить такого никчёмного ублюдка командовать батальоном на передовой?
«Даже если нам повезёт…»
Выживет ли хотя бы десять человек из ста?
Туман ослепил их армию. Это было фатально.
И пока она рисовала в уме столь мрачное будущее, туман перед глазами внезапно рассеялся.
— Хм?
Эльфийка-командир, сжимая в руке Найдль, остановилась.
Она была сбита с толку. Туман исчез так же быстро, как и появился.
Но враги были сбиты с толку ещё больше.
— А?
Вражеский солдат с длинным копьём, стоявший прямо перед ней, замер, даже не пытаясь нанести удар.
Замешательство эльфийки-командира было недолгим. Она и в тумане сражалась отлично, так что тут же взмахнула Найдлем. Меч, описав в воздухе полукруг, точно рассёк кадык врага.
— Кхык!
Ещё один противник пал.
Командир роты поняла, что это переломный момент.
Не время было размышлять, почему рассеялся туман.
— Всем разворот! Контратаковать!
Её крик нашёл отклик в разных частях поля.
— В атаку! В атаку! В ата-а-а-ку!
— Убить! Уби-и-и-ить!
— Ах вы, сукины дети!
— Всех перебьём!
Когда боевой дух изменился, изменился и ход битвы. Эльфийка-командир вернула Найдль в ножны и осталась на месте.
Вскоре мимо неё прошла её рота.
— Командир! — крикнул командир 1-го взвода.
— Сотрите их в порошок, — ответила командир роты.
Командир 1-го взвода вместо ответа издал боевой клич.
— А-а-а-а!
Воздух на поле боя накалился. Мрачная атмосфера, окутавшая их армию, мгновенно развеялась.
Только теперь эльфийка-командир задалась вопросом, почему туман внезапно исчез.
«Неужели?»
Тот командир отделения?
Никаких оснований для этого не было, но ей казалось, что это сделал он. Чистая интуиция. А эльфийская интуиция по-прежнему была остра.
* * *
Командир отдельной роты княжества Азпен, «Серых Псов», находился в тылу, перекрывая пути к отступлению.
Точнее, в том месте, где рассеивался туман.
Дело было простое — убивать всех врагов, что выбегали оттуда.
Враги, в панике спасающиеся бегством, — что может быть проще?
Но туман внезапно рассеялся.
— Это ещё что такое? Почему туман исчез?
— Командир, враг разворачивается для контратаки.
На равнинах Зелёной Жемчужины не было холмов, которые могли бы скрыть обзор. Они видели, как армия королевства Науриллия разворачивается.
Командир роты мгновенно оценил ситуацию.
Либо колдун напортачил, либо само колдовство было дерьмовым, но что-то пошло не так.
Если так пойдёт и дальше, вся подготовленная ими стратегия рухнет.
— Бьём в тыл! Не прорываемся, а срезаем их с фланга! За мной!
Командир роты бросился вперёд. Они ударили в тыл армии королевства Науриллия.
Этим ударом они намеревались помочь отступлению своих основных сил на передовой.
«Какой-то… ублюдок».
Командир «Серых Псов» поклялся, что, кто бы ни был тот, кто развеял этот туман, он непременно его покарает.
* * *
Энкрид понял, что его расчёты были во многом неверны.
Болт, вонзившийся в спину за правым плечом, не давал ему как следует взмахнуть мечом правой рукой.
А противник был немного искуснее Митча Хьюри.
Стоило ему попытаться применить «Концентрацию в одной точке», как сзади появлялись те, кто внезапно наносил удары копьём.
Да что там, если бы сзади были только копейщики, это было бы ещё полбеды.
Пятеро арбалетчиков следовали за ним по пятам и постоянно держали его на прицеле.
Из-за этого в его бедре тоже торчал болт.
«С такой ногой бежать уже не получится».
Треснувший меч в какой-то момент сломался пополам.
Противник использовал стиль тяжёлого меча, основанный на мощных ударах.
Кровь, текущая из бедра и спины, смешалась с кровью врагов, и Энкрид был весь в крови.
Глядя на то, как он, в таком состоянии, держится с обломком меча в руке, усатый мужчина втайне восхищался.
Хоть он и был врагом, хоть и говорил язвительно, хоть и разрушил колдовство, но…
Его боевой дух был поразителен.
Даже сейчас в нём не было и намёка на то, что он сдался.
— На что ты надеешься? — спросил усач.
Энкрид, выравнивая дыхание и держа в поле зрения арбалетчиков сзади, ответил:
— О чём ты?
— Я спрашиваю, почему ты до сих пор не сдаёшься.
На этот вопрос Энкрид ответил без раздумий:
— Фух… я, вообще-то, командир отделения.
— И что?
— А в моём отделении есть парни по имени Рем и Рагна.
— Хм?
— Они сражаются так хорошо, что и не скажешь, что они простые солдаты.
— И они придут тебя спасать?
— Был у меня и такой сценарий.
Раз уж он зашёл так далеко, он думал, что они будут где-то поблизости.
Но нет. Их не было видно.
Он думал, что они вот-вот появятся. Но раз уж до сих пор не появились, значит, уже не придут.
Так и было.
В это самое время Рем, почти уничтожив один вражеский отряд, прорвался и шёл сквозь заросли высокой травы.
Рагна же из-за тумана не продвигался дальше, а лишь отбивался от нападавших врагов.
А когда туман рассеялся, он присоединился к своим.
Оба даже не знали, где находится их командир отделения.
Усач, сжимая меч, шагнул вперёд. Энкрид, волоча раненую правую ногу, отступил назад.
И всё же, какой живой у него взгляд!
Глаза Энкрида по-прежнему что-то выискивали. С такой-то ногой? Куда он собрался бежать?
Энкрид, глядя на усача, думал, что тот — ублюдок без единой слабости.
Но и от «сегодняшнего» дня он отказываться не собирался.
Умрёт — и повторит заново. Он это знал. Слишком хорошо знал.
Но он не считал, что уже получил смертельную рану.
И самое главное, если бы он бессмысленно провёл все эти «сегодняшние» дни, то не было бы нынешнего Энкрида.
Поэтому, до самого последнего мига, до самого последнего вздоха, Энкрид будет сопротивляться.
Он будет изо всех сил бороться за то, чтобы прожить этот день.
Бороться до конца, не сдаваясь, — таков был он.
— Жаль, что ты враг, — сказал усач и снова шагнул вперёд.
Энкриду больше некуда было отступать.
Сзади вражеский солдат с копьём сверлил его свирепым взглядом.
Он раз обернулся, затем снова посмотрел вперёд. Усач, взяв меч обеими руками, поднял его.
Клинок полуторного меча, более длинного, чем обычный, отразил солнечные лучи, пробившиеся сквозь рассеявшийся туман.
«Вправо? Влево?»
Куда уклоняться?
Куда бы он ни увернулся, смертельной раны не избежать. Но и умирать покорно он не хотел.
«Если увернуться нельзя…»
Энкрид крепко сжал обломок меча. Если нельзя ни вправо, ни влево, ни назад, остаётся лишь вперёд.
В тот миг, когда меч начнёт опускаться, он бросится вперёд. Так он решил.
Тунг!
Со звуком лопнувшей струны прилетел болт и вонзился ему в левое плечо.
Один из солдат, воспользовавшись тем, что его внимание было приковано к мечу, выстрелил из арбалета.
Энкрид, преодолевая боль и подавив короткий стон, сказал:
— Хм, подло.
— Спасибо за комплимент, — ответил усач с мечом в руке. В его голосе не было и тени смеха.
Даже если он убьёт этого солдата, поражение в битве всё равно неминуемо.
Жизнь одного солдата или исход битвы.
Что ценнее, поймёт даже восьмилетний ребёнок.
Но и отпускать его живым было бы ещё большим безумием.
Хук.
Меч опустился. Тяжёлый меч, мощный удар.
Энкрид не закрыл глаза. Он до самого конца смотрел на опускающийся клинок.
«Сердце зверя» дало ему смелость.
Не моргнув и глазом, Энкрид подумал:
«Будь моё тело в порядке, как бы я это заблокировал?»
Он до конца, до самого последнего мгновения, был сосредоточен на искусстве владения мечом.
И за мгновение до того, как меч должен был обрушиться на его лоб…
— А-а-а-а!
Сзади раздался крик солдата.
И одновременно с криком в меч усача ударила чёрная тень.
Бам!
Энкрид даже не успел разглядеть, что это было. Но он подумал, что это не меч и не стрела.
Меч или стрела, столкнувшись с клинком, не стали бы так резко разворачиваться в воздухе и приземляться на землю.
— …А?
Энкрид наконец смог разглядеть, что это была за тень.
Голубые глаза, шерсть, подобная чёрному шёлку.
Чёрная пантера.
Внезапно в его памяти всплыло далёкое воспоминание. Вообще-то, оно было не таким уж и давним, но из-за бесчисленных повторений «сегодняшнего» дня оно казалось таким.
Воспоминание, которое могло бы забыться. Но всё же не забылось.
Стоило ему увидеть чёрную шерсть и голубые глаза, как оно тут же всплыло в памяти.
Это был тот самый зверь, которого он встретил в зарослях высокой травы.
— Ты?
— Кр-р-р.
Чёрная пантера, похоже, подросла с тех пор, её тело стало немного крупнее.
Она уставилась на усача, а затем издала свирепый рык: «К-ха-а-а-а-а!»
— Это ещё что такое? — удивлённо спросил усач, его брови поползли вверх.
Затем его лицо вновь исказила ярость. Двое арбалетчиков тут же нацелились на пантеру и выстрелили.
— Эй, ты! — вскрикнул от удивления Энкрид.
Пантера, гибко изогнув тело, несколько раз оттолкнулась от земли и увернулась от всех болтов.
Затем, резко оттолкнувшись, она бросилась вперёд.
Усач рефлекторно опустил меч.
Пантера даже не приблизилась к нему. Чёрный шёлк словно растянулся в воздухе в длинную полосу.
Настолько она была быстра. Её целью были арбалетчики.
— Кхек!
Когти пантеры были так остры, что, когда она взмахнула лапой и полоснула по ахиллову сухожилию арбалетчика, брызнула кровь.
Кожаные сапоги не могли защитить от такого удара.
Когда пантера бросилась, солдат с лязгом выхватил короткий меч.
Но пантера продемонстрировала ещё более поразительное движение. Она нацелилась не на солдата, а на его арбалет.
Подпрыгнув, она в воздухе задними когтями порвала тетиву. Затем, опершись задними лапами о сам арбалет, она мощно оттолкнулась и полетела к следующему.
Приземлившись, она сделала то же самое: взмахнув передней лапой, порвала тетиву.
«Она сделала это нарочно?»
Один раз — случайность, но если она порвала тетивы на всех пяти оставшихся арбалетах, то это трудно было назвать случайностью.
— Тварь, — лицо усача побагровело. Он был в ярости.
Но пантера не стала с ним связываться.
Она проворно оттолкнулась от земли, подбежала к Энкриду и схватила его зубами за шиворот.
— Кр-р-р!
Чем-то недовольная, пантера, держа его в зубах и фыркая, побежала.
Сила у неё была невероятная.
Хоть его ноги и тело волочились по земле, но её скорость была не меньше, чем если бы он бежал сам.
Спина скребла по земле, на руках и ногах появлялись всё новые царапины.
Пока его так тащили, он почувствовал, как по шее течёт что-то тёплое. Он хотел повернуть голову и посмотреть, но не было ни малейшей возможности.
— За ними! — крикнул усач.
Даже так им вряд ли удастся уйти.
— Беги, — сказал Энкрид.
Естественно, пантера не ответила.
По шее продолжало течь что-то тёплое, усач гнался по пятам.
Энкрид, которого пантера тащила за шкирку, спасался бегством, царапая землю.
Но у такого побега был очевиден конец. Силы пантеры были не безграничны.
Усач, казалось, ни за что не собирался их отпускать. В его налитых кровью глазах читалась твёрдая решимость.
— Я же сказал, уходи.
Он снова обратился к пантере, как вдруг над головой появилась чёрная тень.
— Я пришёл на помощь.
— А?
Это было совершенно неожиданное подкрепление.
Союзник, весь в крови.
Знакомое лицо, командир взвода, которого он когда-то так любил дразнить.
— Командир взвода Бензенс?
— Да. Это я.
Он встал перед Энкридом, преграждая путь с мечом в руке. И он был не один.
За ним хлынула толпа союзных солдат.
Один из взводов, прорвавшийся вперёд, добрался до них.
Время, что выиграл Энкрид… нет, пантера, не было потрачено зря.