— Ждите здесь. Я пришлю человека.
Впрочем, разрешение ещё не означало, что отряд мог отправляться немедленно.
Вернувшись в казарму, Энкрид увидел своих бойцов, похожих на птенцов, что ждут возвращения матери.
— Готовьтесь, — коротко бросил он.
Этого хватило, чтобы все всё поняли.
— Эх, а я верил! Знал, что командир справится!
— Отлично.
Рем и Заксен бросили по словечку, и остальные тут же зашевелились. Как-никак, нужно было хотя бы наспех собрать снаряжение.
— Пока ждём. Скоро будет приказ.
— Так и сделаем.
Атмосфера в казарме стала на удивление тёплой. Редкое зрелище — весь отряд действовал как единое целое.
Более того, когда Рагна и Рем, снуя по казарме, глухо стукнулись плечами, они просто молча разошлись, не обменявшись ни единой колкостью.
— Эй, хитрый котяра, лишнего плаща нет? Чертовски холодно.
Рем особенно ненавидел холод. В ответ Заксен лишь покачал головой.
В обычное время это могло бы тут же перерасти в драку, но сейчас всё обошлось.
«Надо же, как поладили».
Если бы они каждый день вот так уступали друг другу, насколько же проще была бы жизнь. Конечно, это были лишь пустые мечты.
Наблюдая за суетящимися бойцами, Энкрид присел на край койки. Вскоре прибыл посланник от командира роты.
— Что ты такого натворил, что весь твой отряд вызвали на задание?
Это был командир четвёртого взвода, которого Синар отправила в качестве вестового.
— Собираюсь пойти по следу убийцы. В Гильдию Воров.
— …Береги себя. Даже седовласый рыцарь не застрахован от кинжала в спину. Воры — народ опасный, — с беспокойством сказал командир взвода, припомнив старую поговорку.
Кинжал в спину.
Когда-то один генерал, правивший континентом, пал от клинка подчинённого, которому безгранично доверял. Это было очень давно — не легенда, но и не история, а одна из тех баек, что передаются из уст в уста. Никто даже не знал, было ли это на самом деле.
Энкрид уже собирался кивнуть в знак согласия, как вдруг…
— Нет, рыцарь как раз увернётся, — сказал Рагна.
— И не только рыцарь, — подхватил Заксен.
— Если тебя пырнули в спину, значит, ты просто бездарный идиот, — подытожил Рем.
Не успел командир взвода договорить, как троица набросилась на него со своими возражениями.
— Разговор окончен.
Командир взвода только покачал головой и вышел.
Так или иначе, разрешение было получено.
— Пойдёмте, — сказал Энкрид, поднимаясь. Погода стала ещё холоднее, чем вчера, и в казарме было как в леднике.
Из снаряжения у Рема был лишь ручной топор. У Рагны — тот самый полуторный меч, который он выменял у Энкрида. У Заксена — тоже всего один клинок, похожий на короткий меч. Аудин взял две короткие, пропитанные маслом и высушенные дубинки и сунул их за пояс.
— Воровство — это плохо. Пойдёмте их накажем, — шагнув вперёд, сказал Аудин. Услышав это, Рем хмыкнул.
— Верно. Плохо.
Снаряжение у всех было скромным, но Заксен напялил на себя толстую меховую одежду, отчего выглядел неуклюже. Рагна закутался в дырявый, сшитый из множества лоскутов плащ, на который не позарился бы и нищий.
Но всех превзошёл, конечно же, Рем.
— И ты так пойдёшь?
Вид Заксена был, конечно, в пределах нормы, и наряд Рагны, если быть снисходительным, тоже можно было счесть приемлемым.
Но это…
Рем попросту обмотался одеялом с ног до головы. Не человек, а ходячая кровать. Казалось, он и не собирался высовывать руки — лишь кончики его ботинок выглядывали снизу.
— Просто холод не люблю, — буркнул Рем.
Станет ли он слушать, если его отговаривать? Энкрид выбрал самый эффективный способ: проигнорировать Рема.
— Пошли.
Отряд смутьянов направился прямиком на рыночную площадь.
— Похоже, будет опасно, — пробормотал Крайс себе под нос, но всё же пошёл за ними. Встав перед выбором — чистить снег до тех пор, пока не опухнут руки, или пойти на риск — он выбрал риск.
Вот до чего ему не хотелось разгребать сугробы.
* * *
После любого боя Энкрид раз за разом прокручивал его в голове, анализируя каждое движение. Это было его старой привычкой и способом выжить. Этот раз не стал исключением.
Эльф-полукровка отвлёк его внимание Свистящим кинжалом и Роттеном.
«Уловка».
Простой, но мощный отвлекающий манёвр. После этого он нацелился на ближний бой, рассчитывая закончить всё одним ударом — тем, что можно назвать смертельным.
Энкрид не знал почему, но полукровка был любителем бить в сердце. Это позволяло предугадать место удара, а благодаря повторяющимся дням он уже успел на собственном опыте изучить и форму оружия противника. Он мог сражаться, всё просчитав наперёд.
«А если бы я потерпел неудачу? — подумал Энкрид. — Положился ли я на удачу?»
Эльф-полукровка мог и не повести себя так, как он задумал. Чтобы враг действовал в точности по его расчётам, требовалась определённая доля везения.
Энкрид задал себе вопрос. В тот первый день, когда он убил Колющего ублюдка, он сделал ставку на единственный удар, вложив в него все силы. Он не думал о последствиях — это была азартная игра, где на кону стояла его жизнь.
Он прокручивал в памяти тот бой, вспоминая свои ошибки.
Повторил ли он ту же ошибку сейчас?
Нет, в этот раз всё было иначе.
«Даже если бы он действовал иначе, победа всё равно осталась бы за мной».
Он превосходил врага тактически, но был уверен, что превосходит его и в чистом мастерстве. Даже если бы полукровка решил сражаться всерьёз, а Роттен остался бы у него за спиной…
«Шансы на победу всё равно были бы выше у меня».
Конечно, в таком случае победить так же чисто, без единой царапины, было бы трудно.
Анализ, повторение. Он проделывал это бесчисленное количество раз. Прямо на ходу он воссоздавал в уме картину боя и проигрывал другие возможные сценарии.
Патрульные, обнаружившие Энкрида, были удивлены дважды. Сначала — при виде трупов, а затем — при виде командира отряда смутьянов, достигшего уровня солдата высшего класса.
Это только на словах «солдат высшего класса». Сколько на самом деле было обычных солдат, способных показать такое мастерство? Тем более тот, чьи навыки ещё совсем недавно были из рук вон плохи.
Короче говоря, теперь и он сам, и все вокруг признавали: в фехтовании он больше не был тем бездарем, что скребётся по дну.
И всё же Энкрид размышлял.
«Мог быть способ и проще».
Трудно поверить, что так рассуждает человек, для которого существует повторяющийся день. Но, возможно, именно благодаря такому подходу он всегда и встречал завтрашний день.
Мысли цеплялись одна за другую, и Энкрид вспомнил даже вчерашний сон.
«Ему что, совсем нечем заняться?»
Как ни посмотри, это было непостижимое существо. Он имел в виду Лодочника с чёрной реки.
Лодочник, явившийся во сне, больше не насмехался, как раньше. Он лишь молча смотрел на него, а потом бросил одно-единственное слово:
— Ты… что такое?
Это был голос того, у кого не было рта. И потому эмоция в нём ощущалась предельно ясно. Нет, она ощущалась, потому что Лодочник сам этого хотел. Энкрид инстинктивно это почувствовал.
В этом слове сквозило недоумение. Чистое любопытство, без малейшей примеси разочарования, гнева или любых других чувств.
Энкрид не мог ему ответить. Ведь это был всего лишь сон. Хотя, конечно, не совсем обычный.
— Командир.
Он, должно быть, слишком глубоко задумался. Энкрид остановился, лишь когда кто-то схватил его сзади за руку.
— Прости, что ты сказал?
Он пропустил мимо ушей то, что ему говорили мгновение назад.
— Сказал, что с таким отсутствующим видом тебя первый же вор на нож посадит, — ответил Рем. Кажется, его фраза была не такой длинной.
Но что самое забавное, сам Рем, этот ублюдок, был одет так, что, ворвись он сейчас в драку, его бы тут же прирезали прямо в этом одеяле.
Заксен проигнорировал Рема и спросил:
— Я спросил, есть ли у вас план.
План? Какой ещё план?
В глазах Энкрида отразилось то же чувство, что и у Лодочника во сне. Недоумение.
— Вы собираетесь просто так заявиться в Гильдию Воров, поспрашивав о ней у прохожих? Вы хоть знаете, где находится их штаб-квартира? — спросил Заксен, скрестив руки на груди. Из-за толстой одежды его локти задрались вверх, создавая комичную позу, но сам Заксен оставался невозмутим.
Их противники — карманники, работорговцы и прочий сброд, не гнушающийся ничем. Название их шайки — «Гилпин». Буквально — организация, возглавляемая неким Гилпином. Обычно её называют Гильдией Воров, но на деле это просто преступная группировка.
Станут ли такие люди открыто заявлять о своей штаб-квартире? Нет. Словно паразиты, обитающие в тёмных закоулках города, они прятались.
— Не знаю.
— Думаю, для начала нужно разработать план.
— Ты что, и правда вообще ни о чём не подумал? — встрял Рем.
Рагна не вмешивался, лишь смотрел в небо и выдыхал облачка пара. Аудин только добродушно улыбался.
— Правда-правда ничего не придумали? — спросил Крайс, уставившись на Энкрида своими огромными глазами.
— Я думал, уж ты-то должен знать, где их логово.
— Да откуда мне знать, где эта гильдия? Попытаешься разузнать — и тебе тут же горло перережут, — сказал Крайс и провёл ребром ладони по шее.
Преступная гильдия убьёт солдата Пограничной Стражи? Неужели они настолько влиятельны? Вряд ли. По правде говоря, Энкрида это никогда не интересовало. У него не было ни времени, ни сил вникать в подобные вещи.
— Вы никогда не проводили операций малыми группами? — снова спросил Заксен. Казалось, он упрекал Энкрида за то, что тот повёл весь отряд наобум, без всякой подготовки. Энкриду становилось нечего сказать.
Какой была его жизнь до сих пор? Он отчаянно боролся за выживание. Он жертвовал сном, лишь бы лишний раз взмахнуть мечом. В такой гонке у него просто не было времени изучать стратегию.
Конечно, у него был опыт наёмника. Был опыт службы командиром отряда. Он не раз участвовал в операциях малым составом. Но бой на поле брани и вылазка в городе — совершенно разные вещи. Сражения на передовой, вроде той операции с разведотрядом, были для него привычным делом, но сейчас ситуация была иной.
Более того…
«Та операция…»
Она была результатом отчаянных попыток выжить, а не тщательно продуманного плана. Всё, что он знал, он узнал, раз за разом расставаясь с жизнью.
Так что, и в этот раз так же? Снова жертвовать жизнью и повторять этот день?
Энкрид остановился. Пронизывающий до костей ветер пробрался под плащ и коснулся бока. Ледяной ветер.
«Я не хочу этого делать».
Ему не хотелось использовать повторение дня как один из методов. Боль смерти не была такой уж приятной. И что важнее всего, инстинкт подсказывал: в этом нет нужды.
Тогда как быть?
На самом деле он пришёл не совсем бездумно. Обычные способы он уже прикинул.
— Разве нельзя просто поспрашивать? Как бы они ни прятались, местные старожилы всё знают.
В мире нет секретов. Секрет становится абсолютным лишь со смертью. Если единственный, кто его знает, умрёт, то никто больше не сможет его раскрыть. Преступная организация не может скрываться настолько хорошо. Следовательно, кто-то должен знать.
— Таким способом будет сложно. Люди Гилпина умело заметают следы и славятся своей жестокостью. Даже если поймать и прижать к стенке какую-нибудь мелочь, они, скорее всего, ничего не знают. А если и знают и случайно проболтаются, то, говорят, Гилпин им все кости переломает и язык отрежет.
То есть он управляет организацией с помощью страха и мести.
Тогда как?
В голову сразу ничего не приходило. Он мог сколько угодно отчаянно бороться за жизнь и придумывать, как выжить. Будь это поле боя, он бы знал, как держать позицию в соответствии со стратегией.
Но сейчас ситуация была иной.
— Командир, приказывайте, — сказал Рагна, до этого лишь молча смотревший в небо, заметив, что Энкрид погрузился в раздумья.
Взгляд Энкрида обратился к Рагне. Гений меча, которому нет равных, стоит ему лишь взять в руки клинок. Таким Энкрид видел Рагну.
В обычной жизни Рагна был ленивым и неряшливым. Вечно терялся, вечно ронял что-то из карманов. Но иногда, очень редко, Рагна умел ухватить самую суть и ударить в неё. Словно клинком.
— Командир отдаёт приказ. А как его выполнять — решает тот, кто в этом смыслит.
Эта одна фраза. Тихо произнесённые слова Рагны прозвучали для Энкрида невероятно весомо.
Он назвал его командиром. Таков и был его ранг. Командир отряда. Глава, ведущий за собой отряд.
Но был ли Энкрид до сих пор настоящим командиром?
«Был ли я им?»
Нет. Человек с никчёмными навыками, озабоченный лишь собственным выживанием, едва ли может быть главой группы. Особенно когда каждый из твоих подчинённых — мастер своего дела.
Но сейчас одна-единственная фраза Рагны всё изменила.
— Так-то оно так, — признал Рем.
Заксен едва заметно кивнул.
— Именно. Так и есть, брат. Командир так и поступает, — согласился Аудин.
— Он же правду сказал, в чём дело? — один лишь Крайс не уловил настроения.
Для него-то Энкрид всегда был настоящим командиром.
— Верно. Ты прав. Заксен, у тебя ведь есть способ?
Заксен по прозвищу «Равноценный Обмен» был ещё и торговцем информацией. Если сведения Крайса были широкими, но поверхностными, то у Заксена они были узконаправленными, но глубокими.
— Есть.
— Говори.
— Снимите комнату в гостинице на рынке и ждите. Я вернусь до заката.
Энкрид попросил его рассказать о способе, а тот собрался уходить.
— Доверьтесь мне, я всё разузнаю.
— Хорошо. Пойдёмте искать гостиницу.
Приняв решение, он больше не сомневался. Энкрид всегда так поступал.
По пути в гостиницу, ещё не дойдя до центра рынка, где было не так многолюдно, Энкрид высказал свою мысль до конца, шагая по утоптанной земляной дороге:
— Я найду их логово и смету их одним ударом.
Противник — преступная организация. Даже если не будет никаких обвинений, никто не станет возражать, если их раздавят силой. Конечно, это будет означать, что он залезет в карман какому-нибудь аристократу или командиру батальона.
«Но какая разница?»
Ведь таков путь рыцаря: не носить в душе ни тени стыда.
Так он видел, слышал, учился и мечтал в детстве.
Энкрид так жил.
И сейчас собирался поступить так же.