Всё произошло быстро. Заксен оправдал все ожидания.
Он покинул отряд, когда солнце стояло в зените, а вернулся ещё до того, как закат успел окрасить землю в багрянец.
— Быстро ты, — заметил Рем, поглаживая живот. Он только что расправился с тыквенным супом и порцией отменной тушёной свиной рульки. Он явно поддразнивал Заксена, который остался без обеда.
Заксен, даже не взглянув в его сторону, обратился к Энкриду:
— Я готов вас провести.
По всему его виду было ясно, что он собирается выступить немедленно.
— Садись, — сказал Энкрид, не вставая.
Заксен замялся. Даже если он нашёл их логово, промедление могло дать им время заметить хвост. Противник мог скрыться. Или, что хуже, подготовиться к встрече. А что, если они решат не прятаться, а просто избавиться от хвоста? Такое тоже было возможно.
Стоило ли идти на такой риск?
Будь он один и принимай решения сам, тут и думать было бы не о чем. Пока в голове Заксена роились эти мысли, раздался голос командира:
— Здесь очень вкусный тыквенный суп.
Кто бы сомневался. Таверна не зря называлась «Тыквенный суп Ванессы». Из четырёх заведений на рыночном перекрёстке здесь готовили лучше всего.
— Крайс платит. Поедим и пойдём, — повторил Энкрид, и только тогда Заксен сел.
На удивление, Рем, Рагна и Аудин тоже не проронили ни слова.
Заксен кое-как стряхнул снег с плеч и головы. Тепло от камина быстро растопило его, и верхняя одежда немного промокла, но не настолько, чтобы это раздражало.
— Эй, мне тыквенный суп и порцию того же барбекю, что и в прошлый раз.
— А, вот и ваш товарищ, которого вы ждали! Сию минуту! — бойко ответила служанка. Весёлая девушка.
Большинство солдат отряда любили эту таверну. А как не любить, если еда вкусная? Пусть простят их повара в казармах, но, по словам Рагны, тамошняя стряпня была сродни пытке для желудка. Иногда, конечно, бывало и съедобно. Но в основном — дело обстояло именно так.
В противовес этому еда в «Тыквенном супе Ванессы» была не просто хорошей, а превосходной. Поговаривали, что лучший повар Бордергарда работает именно здесь.
— Медлить не стоит, — сказал Заксен, садясь на стул.
Энкрид кивнул и ответил:
— Снег ещё не прекратился.
Какое отношение снег имел к делу? Самое прямое. Разве Энкриду хотелось заниматься изнурительным трудом, который не имел ничего общего с тренировками? Для него, как и для всех в отряде, снег был той самой «дьявольской перхотью». Если они сейчас разберутся с Гильдией Воров и вернутся в казармы, их там будут радушно встречать сугробы и лопаты.
Теперь стало ясно, почему Рем и остальные помалкивали. И почему Крайс с такой лёгкостью раскошелился.
До Заксена наконец дошло.
— Ясно.
После этого он сосредоточился на еде.
Когда на землю начали спускаться сумерки, Энкрид и его отряд поднялись со своих мест.
— Пойдём.
— Приходите ещё! — крикнула весёлая служанка.
Крайс слегка кивнул ей. Кажется, они уже были знакомы — пока сидели в таверне, те двое не раз перешёптывались.
— Знаешь её? — спросил Энкрид.
— Имя — Рейса, возраст — семнадцать. Отец — сапожник, мать — ткачиха. Оба в гильдиях никогда не состояли.
Сапожник шьёт обувь, ткачиха ткёт полотно — обе профессии были распространёнными. Но раз они не состояли ни в ремесленной, ни в плотницкой гильдии, значит, мастерством особым не отличались.
— Мечтает однажды уехать в столицу и открыть там таверну. А сейчас её цель — перенять все секреты кухни «Тыквенного супа Ванессы».
— А мечта-то у неё амбициозная, — встрял Рем.
И он был прав. Сказать «таверна» легко, но управлять ею мог далеко не каждый. Дело было не только в деньгах, но и в необходимости нанимать вооружённую охрану. Если продаёшь выпивку и еду, шумные ссоры становятся обыденностью. Сегодня из-за снегопада было тихо, но в обычный день наверняка уже нашлось бы несколько задир. Энкрид заметил, что охранник у выхода, похожий на отставного солдата, проводил их косым взглядом.
Держать в охране выходца из Бордергарда было выгодно. Мелкие стычки можно было уладить по-свойски, а если случится что-то серьёзное, то один охранник всё равно ничего не сделает — придётся вызывать стражу. А если у тебя есть связи в гарнизоне, то и стража прибудет быстрее. Поэтому нанимать отставных солдат в охрану было обязательным условием.
К тому же на таверны налагался высокий налог, а по стандартам Бордергарда в них должны были быть и зал для совещаний, и отдельные комнаты, и даже тренировочная площадка. Поскольку в городе не было ни лорда, ни его резиденции, все важные дела решались в тавернах. В самом гарнизоне, конечно, был зал для совещаний, но это был военный объект, и кого попало туда не пускали. Естественно, в таких условиях таверны процветали.
Открыть такую таверну в столице — задача действительно сложная. Но это не повод отказываться от мечты.
— А ты подробно всё знаешь, — сказал Энкрид, следуя за идущим впереди Заксеном.
— Любая красивая женщина — моя потенциальная клиентка.
Кажется, Крайс говорил, что его цель — открыть салон для благородных дам. Салон, куда пускают только женщин, а весь обслуживающий персонал, разумеется, состоит из сплошных красавцев-мужчин. Вот же изобретательный ублюдок. Выпотрошить кошельки знатных дам с помощью мужской красоты.
— Кстати, с Озёрной Пантерой всё будет в порядке? — обеспокоенно спросил Крайс. — Ей хоть не холодно? Почему я звал её с собой, а она и с места не сдвинулась?
— Ты всё ещё на её когти нацелился?
— Нет. Если я попробую, то своей смертью точно не умру. Не зря они такие дорогие.
Энкрид усмехнулся. Говорить-то он говорил, но было очевидно, что он всё ещё не оставил эту затею.
— Имя бы ей дал. Похоже, ты собираешься и дальше её с собой таскать.
Энкрид мысленно кивнул словам Крайса. Нельзя же вечно звать её «эта животина».
Так, за разговорами, они углубились в тёмный переулок. Они столько раз сворачивали, что даже Энкрид, с его неплохим чувством направления, начал путаться.
— Эй, ты что, кроны у Гильдии Воров взял и специально ведёшь нас в ловушку? — съязвил Рем.
Заксен его полностью проигнорировал.
— Этот ублюдок постоянно игнорирует, что бы я ни сказал, — проворчал Рем, но Заксен и на это не отреагировал, сохраняя последовательность в своём отношении.
— Хватит, — остановил Энкрид Рема, который уже собирался добавить ещё словечко.
— Это что, дискриминация? Смотри, командир, если я обижусь, будет не до смеха.
Если он пытался зацепить Энкрида, чтобы сдержаться, это был хороший знак. Значит, на этом перепалка закончится.
Дальше они шли в тишине. Рагна от скуки пинал носком ботинка землю.
— Холодно зимой, — обронил Аудин, увидев нищих, лежащих на земле даже в такой мороз.
Снег прекратился, но на твёрдо промёрзшую землю лёг тонкий слой. Завтра днём солнце растопит его, превратив всё в грязь.
— Мы на месте, — произнёс Заксен после получаса блужданий по переулкам.
Перед ними была старая деревянная дверь, каких в Бордергарде полно. Солнце уже село, но тусклый лунный свет позволял видеть, так что проблем с обзором не было.
В тот момент, когда Энкрид уже собирался толкнуть дверь, раздался голос Рема, стоявшего спиной к лунному свету:
— Левого берёшь на себя?
— Я займусь правым. Нужно же отработать угощение, — подхватил Аудин.
— Делайте что хотите. Лишь бы на меня не лезли, — зевнул Рагна.
— Ах ты, ленивый ублюдок. Командир, гости пожаловали.
Услышав слова Рема, Энкрид обернулся. Все они были одеты в какое-то тряпьё. Приглядевшись, он узнал тех самых нищих, что валялись по пути. В голове мелькнул образ эльфа-полукровки, но тут же исчез.
«Эти вдвое крупнее».
Энкрид машинально провёл рукой по поясу сзади. Кончики пальцев наткнулись на рукоять ножа. Вещица была не из дешёвых — он стащил её с трупа того самого эльфа. Да и на груди у него висела добротная портупея с ножнами для Свистящих кинжалов. Осмотрев их, он понял, что изготовить такие непросто. И что же ему оставалось делать? Конечно, забрать. Он собрал всё: и те, что вонзились в землю, и те, что были на теле убийцы.
— В детстве, видно, не учили, что после захода солнца в такие места соваться нельзя, — сказал один из нищих. Когда он говорил, стали видны его передние зубы — жёлтые, почти чёрные. Даже на расстоянии в несколько шагов и на морозе от него, казалось, несёт жутким смрадом.
— Заткнись, — ответил Рем и широкими шагами двинулся вперёд.
Вышедший навстречу нищий вытащил из рукава перочинный нож с лезвием короче ладони и выставил его вперёд.
— Ты покойник.
Это были его последние слова.
Рем не остановился. Нищий ткнул ножом в живот, но Рем левой рукой перехватил его запястье, потянул на себя, а правым локтем врезал ему по голове.
Хрясь! Хрусть!
Решительный и точный удар. Шея нищего выгнулась под неестественным углом.
Хрусть.
В тот же миг с другой стороны Аудин схватил другого нищего за подбородок большим, указательным и средним пальцами и свернул ему шею. Настоящий фокус, исполненный с чудовищной силой.
— Ах ты, ублюдок!
— Сука!
Из оставшихся троих двое взревели, а третий, оценив обстановку, попытался сбежать.
Бой Рема и Аудина был коротким. Сократить дистанцию, проигнорировать ножи и нанести один удар — вот и всё. Рем ударил ребром ладони по кадыку нищего, а затем кулаком пробил ему висок, отправив в нокаут.
Аудин действовал ещё проще. Он сделал шаг вперёд левой ногой и выбросил левый кулак.
Вжух, бам!
Удар, подобный пушечному ядру, начавшийся с вращения бёдер. Кулак угодил точно в цель — нос противника исчез. Его лицо вогнулось внутрь, он рухнул на колени и завалился набок.
Тем временем сбежавшим нищим занялся Энкрид.
Тук, хрясь!
— Кха!
Беглец с кинжалом, торчащим из затылка, рухнул ничком.
Рем, уже напрягший ноги, чтобы броситься в погоню, обернулся. Аудин несколько раз моргнул, а Рагна, до этого смотревший сонными глазами, широко их раскрыл. Брови Заксена сошлись на переносице и тут же разгладились.
В наступившей тяжёлой и холодной тишине…
— Ого, — выдохнул Крайс.
Энкрид опустил правую руку и сказал:
— Что? Гнаться за ним — пустая трата времени.
— Командир, ты с каких это пор так кинжалами швыряешься? — спросил Рем.
— Практиковался, вот и наловчился.
— Странно всё это, однако.
— Сейчас не время обсуждать мои навыки, не так ли?
Это была правда. Рем кивнул.
Никто из них даже не удивился нападению. Даже Крайс оставался невозмутимым.
— Ты не удивлён? — спросил Энкрид.
Он и сам, проходя мимо, всё понял, разглядев тела и руки лежащих нищих. Не зря он столько времени провёл наёмником. Что нужно, чтобы выжить с посредственными навыками? Чутьё. А чутьё у Энкрида было особенным. По присутствию этих «нищих» он понял, что Заксен ведёт их верным путём. Если есть те, кто охраняет, значит, впереди есть что охранять.
— Нет, не удивлён. Какой нищий нападёт на вооружённых солдат? У них был жалкий предлог. Так что стало ясно: либо впереди база преступной гильдии, либо они что-то прячут.
Мог ли догадаться любой? Или это Крайс был так умён? Скорее второе. И всё же он был смел. Хотя на поле боя Крайс и умел уворачиваться и убегать, он всё же был солдатом, видевшим войну вблизи. Такое для него было пустяком.
— Но для преступной шайки это удивительно.
— Что именно?
— Судя по тому, как действовали эти парни, они работали посменно. Для обычной шайки это слишком продуманно. Похоже, этот Гилпин — очень способный малый.
Крайс был ещё и умён. Он умел по одной детали судить о том, что за ней скрывается.
— И то верно.
Пока они обменивались парой фраз, Заксен попытался открыть дверь, но, поняв, что заперто, взялся за рукоять меча, собираясь её разрубить.
Тогда вперёд вышел Аудин.
— Позвольте мне постучать.
Это логово преступной организации. Никто не откроет, если постучать.
БАМ!
Но стук Аудина был несколько иным.
— Пу-ха, молодец, наш друг-святоша! — восхитился Рем.
Энкрид в душе тоже восхитился. Аудин отвёл правое плечо назад, развернулся на левой ноге и ударил ладонью по двери. Нет, он ударил и тут же отдёрнул руку — короткий, хлещущий удар.
Дверные петли сорвались, и дверь ввалилась внутрь.
То есть открылась. Другими словами, он её сломал.
Знатный получился стук.