— Хватайте!
Раздался крик вражеского солдата, и, разумеется, за ними тут же бросились в погоню.
Энкрид, мельком оглянувшись, слегка сместился в сторону.
Хр-р-руп.
Там, где он только что собирался пробежать, сверху упал ком земли. Это не было признаком обрушения. Просто очередное проявление невезения.
«Хотя нет, сегодня мне, кажется, наоборот везёт».
Раз уж только один болт слегка оцарапал голову, можно было считать, что день удался.
Наконечники длинных копий врагов, скрёбли по потолку пещеры. Вражеские солдаты неслись за ними с пугающей скоростью.
Хоть один бой уже и состоялся…
«Выносливости ещё хватало».
Проблема была разве что в отсутствии света. Но Пин была рейнджером, из тех, про кого говорят, что у них глаза на пятках. Темнота не могла заставить её споткнуться.
То же самое касалось и Энкрида. Всё это время он подражал походке Пин. Пусть и не идеально, но он научился примерно "читать" рельеф подошвами ног. К тому же, сколько раз он уже ходил по этому пути? Если после такого он упадёт и разобьёт нос, то это уже не вопрос таланта, а доказательство того, что он использует голову как вешалку для шлема. Тем более что память у Энкрида была превосходной.
По этим и другим причинам Пин и Энкрид без проблем бежали в темноте.
— Чёрт, — лишь Торрес испытывал трудности.
Каждый раз, попадая ногой в выбоину, он вздрагивал от неожиданности. Впрочем, благодаря выдающимся рефлексам, он тут же восстанавливал равновесие и продолжал бег.
Ш-ш-ших. — Треск горящих факелов.
Д-д-д-зынь. — Скрежет копий о потолок.
Хух-хух!
В остальном погоню сопровождало лишь тяжёлое дыхание.
Хотя Пин и Торрес были самыми лёгкими, развить скорость, достаточную чтобы оторваться от преследователей, они не могли. Казалось, их вот-вот схватят.
Они бежали, пока впереди не забрезжил лунный свет. Это был выход. Выход из лазейки.
Пин, первой выбежав на склон, бросила назад один из арбалетов. Вместо того чтобы просто его выбросить, лучше использовать как метательное оружие — так решил Энкрид, подхватил его и что есть силы швырнул назад.
Преследователь, бежавший вплотную, увидел это и выставил вперёд щит, который до этого держал сбоку.
Бам!
Арбалет был сделан не слишком прочно — в воздухе брызнули щепки и он отскочил в сторону. Это немного замедлило погоню, но не имело большого значения. Энкрид бросил его лишь для того, чтобы помочь немного отставшему Торресу.
Увидев это, тот кивнул Энкриду. Благодарность во взгляде и кивке.
«И в такой момент любезностями обменивается».
Пин уже выбралась наружу. Энкрид, ухватившись руками за край отверстия на вершине склона, подтянулся.
Ш-ш-ш, вниз посыпалась земля, и Торрес низко опустил голову.
— Минуту, — внезапно сказал Торрес и, вонзив кинжал из левой руки в склон туннеля, развернул тело назад.
«О, а это что-то новенькое…»
Он прислонился к наклонной стене и отмахнулся рукой назад. Поскольку одними ногами удержаться было невозможно, он вонзил кинжал, чтобы сохранить равновесие. И метнул другой.
«Такого я ещё не видел».
Это было то, чего Энкрид не видел в своих повторяющихся «сегодня». Впрочем, повторяющийся день не всегда был точной копией, так что особо удивляться было нечему.
Со свистом кинжал полетел назад.
Бам! Бам!
Несмотря на то, что враги побросали факелы, они умело отразили летящий кинжал щитами.
— Ах вы, ублюдки.
Двое солдат, отбивших кинжалы, злобно выругались. Их глаза свирепо сверкали; попадись им сейчас — живым не уйдёшь. Конечно, Энкрид уже попадался. И конец был, мягко говоря, не из приятных. Либо нанизывали на копья, как шашлык, либо проламывали череп. Впрочем, ни одну смерть нельзя назвать желанной.
— Психи, — увидев, что кинжал отбили, Торрес цокнул языком.
Пусть факелы и лунный свет немного освещали путь, здесь всё равно было темно. И они смогли его отразить? Таких солдат нельзя подготовить обычными тренировками.
Увидев это, Торрес окончательно в этом убедился.
«Уровень Пограничной Стражи».
А значит, поймают — убьют. И хоть Энкрид и протягивая ему руку…
«Не выйдет».
— Скольких сможешь одолеть? — спросил он, хватаясь за неё.
— Если поодиночке, то справлюсь со всеми, но когда они так прут толпой, то… — Энкрид тоже развёл руками. Но почему-то на его лице напряжение было едва заметным.
«Почему он такой спокойный?»
Думая об этом, Торрес проворно выбрался наверх.
Один из копейщиков позади продемонстрировал мастерство, схожее с мастерством Торреса.
Вжух.
Он метнул короткий меч, словно это был метательный нож.
«Неплохое мастерство», — подумал Энкрид, выхватывая свой меч и отбивая удар.
Лезвие короткого меча пришлось на середину его клинка.
Дзинь! Тук!
Отскочивший короткий меч вонзился в землю сбоку. Его иссиня-чёрное лезвие отразило лунный свет и внезапно вспыхнувший внизу факел, окрасившись в красные и синие тона.
— Давай шустрее, — бросил Энкрид, отбив меч.
Торрес задвигался быстрее.
— Выходите! — крикнула выбравшаяся первой Пин. Тем временем она натянула тетиву оставшегося арбалета и зафиксировала её. Когда Энкрид и Торрес отскочили в стороны, Пин нажала на спусковой крючок.
Тун! — выпущенный болт исчез в тёмном проёме, где плясали тени от факелов.
Арбалет был не самозарядным, так что выстрел получился всего один. Раздался глухой удар, но проверить, попал ли он в голову или был отражён щитом, времени не было.
— Бежим.
На этот раз первой скомандовала Пин и рванула с места. Энкрид и Торрес последовали за ней. Торрес был в середине, Энкрид замыкал. Направление — в сторону лагеря, где изначально располагался их основной отряд.
На бегу Пин лихорадочно соображала.
«Куда бежать?»
К основному лагерю? А если это продуманная ловушка? К реке? А не нарвёмся ли мы там на рейнджеров Азпена? Да и вообще, с таким шумом мы станем мишенью для монстров и магических зверей. Десяток гулей ещё можно одолеть, но что, если попадётся целая колония? Сражаться с колонией монстров малыми силами — самоубийство. Просто стая и колония — это совершенно разные вещи. Как рейнджер, она прекрасно знала повадки монстров.
«Что здесь будет хуже всего?»
Попасться. О монстрах и магических зверях придётся думать потом.
— В лагерь, — Энкрид положил конец размышлениям Пин.
Она мельком оглянулась. Сзади бежал Энкрид. Все трое тяжело дышали, но в его глазах и выражении лица было странное спокойствие.
«Почему?»
Почему он так спокоен? Ах, у него закрыт рот. Он даже не задыхается при таком беге. А ведь она сама уже начала выдыхаться. И его снаряжение тяжелее её. Длинный меч на поясе, и при этом он бежит с таким спокойным видом?
Пин не смогла спросить, почему он выбрал это направление. Оставалось только принять решение. Энкрид больше не вмешивался. Куда бы они сейчас ни побежали, всё казалось безнадёжным.
«Сама решит».
Скорее всего, она последует его совету и побежит к лагерю. Причём тем же путём, каким они пришли. Такова привычка рейнджеров: возвращаться по пути, который считаешь безопасным. Он знал это, пережив уже несколько «сегодня».
Пока они бежали, руки Энкрида пришли в движение. Он отстегнул от пояса меч вместе с ножнами и, продолжая бег, начал взмахивать им вправо и влево. Точнее, он тыкал им в землю, а затем поддевал что-то вверх.
Тук, вжих, тук, вжих.
Вслед за движениями меча в ножнах в воздух взлетали плоские камни. Энкрид, используя меч как биту, отбивал их назад.
— Хмф!
За ними вплотную следовало более пяти копейщиков. Это были самые быстрые бойцы в отряде. Один из них, бежавший впереди, усмехнулся. Ему показалось смешным, что кто-то пытается преградить ему путь какими-то плоскими камнями. Он даже не стал поднимать щит, а просто выставил вперёд копьё. Уворачиваться не было нужды. Он собирался отбить камень, не сбавляя скорости.
Тук.
Копейщик решил, что всё идёт по плану. Если бы только не странная, изогнутая тень, взметнувшаяся в воздух после удара по камню.
Ш-ш-ш!
— Ааа!
Это была змея. Плоская змея, прилипшая к нижней стороне камня.
— Вот дерьмо!
Копейщик быстро выхватил короткий меч и взмахнул им.
Хрясь!
Тело змеи было перерублено. Это была не магическая тварь. Но она была ядовита. Одному из копейщиков не повезло. Ядовитая змея, отскочив от камня, обвила его голень и, проскользнув между сапогом и доспехом, впилась в ногу. Яд не был смертельным, но вместе с болью ногу охватило неприятное онемение.
Укушенный копейщик выхватил кинжал и вонзил его в голову змеи, вцепившейся в его ногу.
Хрясь.
Из пасти мёртвой змеи потекла кровь и жёлтая жидкость.
— Ядовитая змея!
Солдат разорвал ножны от кинжала и перетянул ими голень выше укуса, словно жгутом. Естественно, он остановился на месте. И естественно, остальные тоже замедлили шаг.
«Чёрт, ядовитые змеи, какие же хитрые ублюдки».
Солдат, пострадавший от яда, стиснул зубы и посмотрел вперёд. Энкрид тем временем продолжал вытворять фокусы, подбрасывая камни ножнами. Сначала это были камни со змеями. Потом — обычные камни. Но если не знаешь, как их отличить, остаётся либо уворачиваться, либо отбивать всё подряд.
— Вот же сукин сын, — подоспевший командир, увидев ситуацию, свирепо посмотрел вперёд.
Они ведь уже почти схватили эту стерву-кошку.
— Бежать, прикрываясь щитами!
Его решение было верным. Будь то камни или змеи, они не могли остановить солдат, которые, выставив лишь глаза, прикрывались щитами.
Конечно, Энкрид и не мечтал одолеть их какими-то змеями.
«Но всё-таки то, чему я научился у Энри, пригодилось».
Он рассказывал, что под плоскими камнями цвета охры прячутся ядовитые змеи. И поскольку они как раз пробегали мимо такого места, он этим воспользовался. И весьма удачно. Одного он вывел из строя, а остальных замедлил.
— Фух, фух… почему в лагерь? — когда преследователи отстали, Пин поравнялась с ним и спросила.
Торресу тоже было любопытно, и он подошёл ближе. Энкрид, мельком оглянувшись, ответил:
— Фух… чтобы справиться с таким количеством, нам тоже нужны союзники.
При этих словах Пин нахмурилась.
— Хаа… ха… там уже никого нет, мои бойцы сменили позицию.
Пин не поняла. Торрес тоже не понял. Энкрид, сделав удивлённый вид, сказал:
— Но сейчас уже поздно менять направление. Используем лагерь как ориентир и решим, что делать дальше.
Теперь он говорил с ними на «ты» и даже вышел вперёд. Пин и Торрес поняли, что выбора нет. Придётся бежать. Их затылки горели. Они видели, как преследователи, выдыхая облачка пара, снова сокращают дистанцию.
Им удаётся так бежать, сохраняя строй? Это было поразительно. Насколько же хорошо обучены эти элитные бойцы, чтобы такое было возможно. Только увидев это, Пин поняла, с каким отрядом они столкнулись.
— Чёрт, похоже, это ублюдки из «Серых Псов».
«Серые Псы». Отряд «Серых гончих». Но более привычным было прозвище — «Неотступные Ухажёры». Отряд, с которым у Энкрида были свои счёты. Митч Хьюри был из их числа. Именно они прислали ему «подарок» в виде Свистящего кинжала, упакованного в эльфа-полукровку. Это означало, что противник — элита, сравнимая с Пограничной Стражей.
Энкрид, хоть и знал это, сделал удивлённое лицо:
— Ох, неужели?
Вот только прозвучало это со странным спокойствием, но ни у кого из двоих не было сил обращать на это внимание.
Чем сильнее враг, тем лучше. Так думал про себя Энкрид.
До этого дня было семьдесят восемь других «сегодня». Что же делал Энкрид всё это время? Против десятков элитных солдат он оттачивал способность мгновенно принимать решения. Задавая Роджеру, их командиру, ненужные вопросы, он выуживал из него информацию. И сейчас он использовал всё, что узнал.
Все трое ускорили бег. Вид догоняющих врагов заставлял ноги двигаться быстрее.
— Ху! Ху! Хук! — рядом, контролируя дыхание, бежал Торрес.
— Мерзкие, фух, ублюдки! — Пин тоже не отставала. Судя по тому, что она ещё и ругалась на бегу, она действительно их ненавидела.
По пути к лагерю Энкрид намеренно сделал крюк. Пин это заметила, но ничего не сказала. Хоть и существует девиз, что рейнджер идёт первым, и в такой ситуации ей было бы естественно вести отряд, но… Энкрид невозмутимо взял на себя роль лидера. Он просто пошёл вперёд. Что оставалось делать? Только следовать за ним.
Так они и добрались до лагеря. К вырытым ими норам, теперь засыпанным землёй, чтобы скрыть следы. Несколько одиноко стоящих деревьев и небольшие холмы. И напротив — зрелище, которого они никак не ожидали.
Ау-у-у-у!
Стая вервольфов.
— Вот же, бл…!
Твари, причём такие, с которыми и в лучшей форме неясно, кто победит, а их тут больше двадцати. А судя по тому, что один стоял впереди, это была настоящая колония.
«Ох, хуже некуда».
В этот момент Пин уже распрощалась с жизнью. А Торрес лихорадочно вращал глазами, пытаясь оценить ситуацию. Лишь Энкрид, один только он, ровно дышал, готовясь к следующему шагу.
«Вот он, переломный момент».
Наполовину — авантюра. Но повторяющийся день превратил эту авантюру в нечто иное. А значит, это была азартная игра, в которой он знал, как победить.
Энкрид сделал шаг, чтобы выиграть.