— Вам обязательно нужно учиться фехтовать?
Так когда-то сказал Рагна. Это была язвительная насмешка, и, увы, чистая правда: тело совершенно не слушалось Энкрида.
Он не был одарён талантом. Всю жизнь он компенсировал врождённую неуклюжесть одним лишь упрямым упорством.
Однако за это время он повидал бесчисленное множество наставников, изучал фехтование и размышлял в одиночестве. Поэтому его мышление было гибким, а способность к применению знаний на практике — выдающейся. Сложно было только в самом начале, но стоило освоить приём и применить его в настоящем бою — всё менялось.
По сути, одним талантом он всё же был наделён. Гибкость и умение применять знания — вот что было талантом Энкрида.
«Нужно использовать всё, что угодно и как угодно, — в зависимости от ситуации и необходимости».
По меркам королевства Науриллия, его уровень был в лучшем случае выше среднего.
В мире наёмников — тоже средний.
Куда ни глянь, он был середнячком — таково было нынешнее положение Энкрида. Но, в отличие от уровня мастерства, его боевая мощь в реальном сражении была выдающейся. Поскольку он прожил жизнь со скудным талантом, Энкрид умел на все сто использовать то, что у него было.
На него неслось острие вражеского копья.
Обострившийся слух уловил свист, рассекающий воздух.
Хоть и не так точно, как если бы он видел глазами, но направление он определил. Движения противника тоже нарисовались в его сознании.
«Шаг в сторону».
Энкрид сделал шаг. Сердце зверя придало ему смелости. Он упёрся левой пяткой, отвёл правую ногу назад и развернул корпус.
Благодаря этому одному движению наконечник копья со свистом пронёсся прямо перед его глазами.
Несмотря на то, что из тумана внезапно вылетело одно лишь острие копья, Энкрид не растерялся.
В этом не было нужды. Это было то самое копьё, что пронзало его насквозь десятки раз.
Только от первого выпада он уклонялся более двухсот раз.
Вместо того чтобы выхватить меч, Энкрид схватил копьё за середину древка и потянул на себя.
Рывком притянутый к нему вражеский солдат удивлённо открыл рот.
— А?
Враг вылетел из тумана, и Энкрид, схватив его за голову, свернул ему шею. Хруст.
Шея солдата была сломана. Человек со сломанной шеей жить не может.
Враг с переломанной шеей рухнул на землю, а Энкрид подобрал его копьё.
Он мысленно представил вражеский строй, каким тот был до появления тумана. Они стояли плотной группой.
«Куда ни брось, в кого-нибудь да попадёшь».
Упершись левой ногой в землю, он изо всех сил метнул его.
Копьё, пронзив воздух, с глухим стуком во что-то вонзилось.
— Кха!
Раздался предсмертный хрип.
— Что это?
— Чёрт!
А также растерянные крики врагов.
Метнув копьё, Энкрид прислушался, а затем, низко пригнувшись, бросился вперёд.
Даже если у кого-то и были глаза, способные видеть сквозь туман, заметить человека, несущегося у самой земли, было бы трудно.
Ту-ду-ду-дун!
Над головой пролетели болты и стрелы.
— У-а-ак!
— Кх!
— Блядь, стрелы!
Сзади раздались крики и ругань союзников. От такого волосы могли бы встать дыбом, но всё было в порядке. Он проходил через это уже много раз.
Проблема была, скорее, в полном отсутствии напряжения. Сокращая дистанцию, Энкрид выхватил свой длинный меч.
Он определил расстояние на слух и не ошибся.
Вж-жих!
Выхватив меч и взяв его обеими руками, он взмахнул им, видоизменив верхний горизонтальный удар.
По канону, верхний горизонтальный удар — это техника, при которой блокируешь меч противника гардой и тут же рубишь в ответ.
Энкрид самовольно изменил его.
Стойка была похожей.
Он поднял меч над головой, держа его параллельно земле, и сменил хват. Это был хват с поднятым большим пальцем.
В этом положении он описал мечом круг.
Из-за низкой стойки верхний горизонтальный удар превратился в нижний горизонтальный.
Стойка была нелепой, поэтому вложить в удар всю силу не получилось.
Но это был неожиданный удар.
Противник не успел среагировать.
В-ж-жух!
Хрясь! Хрясь!
Он почувствовал, как клинок встретил сопротивление.
— Ай!
— Что такое?!
— Внизу!
Надо же, как быстро заметили. Прорвавшись сквозь туман и выпрямившись, он увидел вражеских солдат.
Правда, видимость ограничивалась расстоянием вытянутого меча, но и это было уже что-то.
Он видел врага, видел оружие в его руках, видел свой собственный меч.
Ситуация отличалась от той, что была мгновение назад.
Троим солдатам сильно рассекло голени. Они хромали, истекая кровью.. Все трое были вооружены арбалетами.
Один из них, стиснув зубы, нацелил на него арбалет.
Энкрид сделал проходящий шаг.
Он шагнул левой ногой по диагонали вперёд, а правая последовала за ней.
В мгновение ока его позиция изменилась.
Вылетевший со свистом болт пронзил то место, где он только что стоял.
Но Энкрид не просто уклонился от болта.
Одновременно с уклонением он обрушил удар сверху.
Тяжёлый длинный меч устремился вниз.
Солдат с арбалетом рефлекторно выхватил короткий меч и попытался блокировать удар, скрестив его с длинным мечом.
Энкрид силой продавил его защиту.
Дзынь! Хрясь!
Не выдержав давления, обратная сторона клинка короткого меча вдавилась в кожаный шлем и вонзилась в голову солдата.
Это было похоже не на рубящий удар, а на сокрушающий.
Хрум.
Враг с проломленным черепом, пуская кровавую пену, завалился назад. Из вмятины в кожаном шлеме ручьём хлынула кровь, создавая перед лицом солдата алую завесу.
— Кх… кх…
Враг с пробитой головой не мог вымолвить ни слова, и, плюхнувшись на задницу, обмяк.
Энкрид тут же высвободил меч, отступил на шаг и развернулся. В одно мгновение он сместился в сторону.
И тут же на место, где он только что был, со свистом прилетело пехотное короткое копьё.
Наконечник копья оцарапал его левый бок. Тканевый доспех был немного порван. И это всё.
Уклонившись, он нанёс удар мечом.
Не быстрый взмах, а медленный.
Противник рефлекторно отдёрнул своё короткое копьё и заблокировал удар древком.
Тук.
Меч и древко встретились.
Не отрываясь, клинок поехал по древку вниз.
Шаг вперёд, захват оружия и режущий удар.
Д-д-д-д-д-д!
Древко заскрежетало под сталью.
Хрясь!
Конечной точкой меча стала грудь солдата. Клинок, мгновенно соскользнувший по древку, вспорол ему грудь.
Плоть была разорвана, кости сломаны. Когда он вытащил меч, хлынул фонтан крови.
Струя крови окропила грудь Энкрида.
Высвободив меч, он одним движением выпрямился из низкой стойки.
До сих пор он изучал лишь основы. Это было время, чтобы избавиться от дурных привычек и заложить новый фундамент. Если смотреть трезво, он только сейчас едва достиг своего прежнего уровня.
Однако теперь, отточив основы фехтования, сосредоточенные вокруг наёмничьего стиля Вален, его арсенал был совершенно иным.
Это было всё равно что приделать крылья льву.
Гибкое мышление Энкрида позволяло ему добиваться результатов, превосходящих его чистое мастерство.
Пропитанный кровью меч двигался среди оставшихся солдат. Энкрид молча исполнял свой танец с мечом.
* * *
Командир княжества Азпен усмехнулся про себя. Шесть отрядов со знамёнами.
«Даже если они поймут, что это колдовство, то не смогут определить, какой из них нужно уничтожить».
Победа. Теперь пришло время подумать о том, какой именно будет эта победа.
— Отрезать пути к отступлению.
Отряд «Серые Псы», оставленный в качестве независимого резерва, пришёл в движение, направляясь в тыл армии королевства Науриллия.
Теперь, когда эти ублюдки, напуганные туманом, попытаются сбежать, они наткнутся на «Серых Псов». Отдав приказ, командир ещё раз проверил свой план на наличие ошибок.
Их не было.
Генерал Фрогг лично приходила и напомнила, что это дело не должно провалиться.
Если бы не это, особа её ранга никогда бы не явилась на это поле боя.
Командир повторил приказ:
— Убить всех.
После этой битвы положение Азпена и Науриллии изменится.
Пока он отдавал приказ, в расположении первого отряда со знаменем Энкрид продолжал свой танец с мечом.
* * *
— Проклятье!
Командир батальона Наурилии думал, что ему снится кошмар.
«Нас опередили».
Если враг что-то подготовил, то и у них были свои заготовки.
Но если они потеряют здесь все войска, то ни о каких заготовках не будет и речи.
— Отступать! Отступать!
Отовсюду раздавались крики об отступлении.
Командир батальона не мог сохранять спокойствие.
— Кха!
Болты летели даже в спины отступающих союзников.
«Проклятые арбалетчики!»
У командира батальона потемнело в глазах.
Он подумал о том, как им вообще удалось спрятать столько арбалетов.
Где? Ответ уже был в докладе разведчиков.
«В зарослях высокой травы!»
Но сейчас было не время об этом думать.
Мозг командира батальона пытался сбежать от реальности.
— Собраться! Держаться вместе!
Два самых умелых командира рот пытались привести свои подразделения в порядок, но мастерство врага было нешуточным.
Подразделение, ударившее в тыл, — «Серые Псы». Гордость армии Азпена, их независимая рота.
Командир батальона осознал, что попал в ловушку.
Он отчаянно пытался прийти в себя.
— Это Туман Истребления! Армия Азпена использовала колдуна!
Сукины дети.
— Что нужно сделать, чтобы развеять туман?
Никто из адъютантов не мог ответить.
— Приведите того, кто знает!
Впереди ничего не видно, а враги бьют спереди и сзади.
Если так пойдёт и дальше, их могут уничтожить. Нет, их точно уничтожат.
Вскоре адъютант принёс ответ.
— Нужно уничтожить проводник колдовства!
Проводник? Знамя.
— Прорывайтесь к знамени! — крикнул командир батальона.
— …Мы не знаем, в какой стороне знамя, — выдохнул адъютант полные отчаяния слова.
Враги, которых они видели вначале, сменили позиции, словно шестерёнки. Они кружили и кружили. Поэтому определить их точное местоположение было невозможно.
Командир батальона не мог выбросить из головы слово «уничтожение».
Пока командир батальона мучился, командир 4-й роты, эльфийка, поняла, что враг не позволит им так просто уйти.
Её догадка оказалась верной. И это не сулило ничего хорошего.
«Если не случится чуда, мы все умрём».
Она думала, что на поле боя нужен свежий ветер перемен, но этот ветер так и не подул.
Битва обернулась сокрушительным поражением.
Эльфийка-командир роты, избежав смерти, с трудом выжила.
Позади убегающей девушки рассеялся туман. Это был полный разгром. Выживших союзников не насчитывалось и пятидесяти.
* * *
Дзинь!
Энкрид хорошо сражался. Он сражался невероятно хорошо и, что важнее, сам был этим доволен.
Союзники были почти полностью уничтожены, а он один уложил около двадцати вражеских солдат.
По руке, сжимающей меч, текла кровь. Это давала о себе знать рана в предплечье, полученная в недавнем бою.
«В руке нет сил».
До сих пор он тратил время только на отработку основ.
Рагна велел ему не вступать в спарринги как попало, пока тот не избавится от всех дурных привычек, въевшихся в тело.
А затем тут же добавил:
— Хотя на поле боя это, конечно, не самый уместный совет.
Наверное, он и сам понял, что сморозил глупость.
Не сражаться посреди поля боя, чтобы избавиться от дурных привычек. Что это значит? Покорно принять смерть?
Но Энкрид мог себе это позволить. Покорно принимая смерть, он мог не думать о настоящем бое.
И только сегодня он впервые продемонстрировал свои навыки в деле.
«Всё по-другому».
До сих пор он сражался, не гнушаясь никакими средствами, будь то наёмничий стиль Вален или что-то ещё. Так он и жил. И сейчас ничего не изменилось.
Единственное, что изменилось — теперь в центре всего этого стояло фехтование.
«Хочу научиться большему».
Жажда знаний разгоралась всё сильнее. Он не хотел останавливаться на одних лишь основах.
Враги не решались приблизиться к Энкриду, который в одиночку перебил солдат двух отделений.
По какой-то причине, пока он держался в глубине тумана, его обзор стал шире.
Созданный колдовством туман больше не действовал на него. Он увидел, как вражеские солдаты выстроились перед ним полукругом.
В руках у каждого был арбалет.
— Сразимся один на один, как мужчины, — сказал он, желая ещё хоть раз испытать мастерство, обретённое через отработку основ.
— Чокнутый ублюдок, — сказал тот, кто выглядел как командир вражеского отделения.
Ту-ду-ду-дун!
Задребезжали тетивы арбалетов. Болты вонзились в его тело.
Болт, вонзившийся в глаз, принёс ужасающую боль.
«Мучительно».
Но в то же время радостно.
Умирая, Энкрид думал о том, что ему нужно делать в этом повторяющемся дне.
Рагна постоянно твердил об основах.
— Тренируйтесь, снова тренируйтесь, продолжайте сражаться, рискуя жизнью, и, хм, когда-нибудь тело всё усвоит.
Хотя это и были крайне безответственные слова, в них был смысл.
Энкриду нужно было больше реальных боёв.
Тяжесть смерти опустилась на всё его тело.
Перед последним вздохом один из вражеских солдат, глядя на него сверху вниз, сказал:
— Упрямый ублюдок.
Даже в этот момент Энкрид крепко сжимал меч. Пролитая им кровь собралась на земле в лужу.
— Что бы ни случилось, даже если умираете, не выпускайте меч из рук. Это первое правило.
Бесчисленные инструкторы говорили это, говорил это и Рагна, и даже Рем говорил то же самое.
Энкрид так и сделал.
— Тьфу! — один из вражеских солдат, потерявший бесчисленное множество товарищей, плюнул Энкриду в лицо.
На этом всё закончилось.
* * *
Снова наступило утро.
Начался новый сегодняшний день.
Энкрид обдумывал то, что вынес из прошедшего боя.
«Нужно больше реальных боёв».
К такому выводу он пришёл.
Он снова вцепился в Рагну и снова учился.
— Основы у вас вроде бы есть, но вы похожи на человека, который всю жизнь тренировался в одиночку. Кстати, где вы учились? Основам фехтования?
Эти слова были правдой. Энкрид и сам это чувствовал. Сейчас ему были нужны реальные бои.
— В разных местах.
— …В разных местах? Хм, ладно, допустим. Было бы неплохо довести отточенные в спаррингах навыки до автоматизма. И кто бы ни был ваш учитель, он хорошо вас натаскал.
«Этим учителем был ты».
Рагна, сам того не зная, похвалил самого себя.
Энкрид, бросив в ответ что-то невнятное, с головой ушёл в спарринг.
И как же это было радостно.
В очередной повторяющейся битве Энкрид в одиночку сразил тридцать вражеских солдат.
Он сразил их не только чистым мастерством. Ведь вокруг летали болты и стрелы.
Он добился этого, ловко уклоняясь от них. Нужно было хорошо соображать. Только так можно было хоть немного продлить реальный бой.
Он пережил ещё несколько «сегодня» и снова взмахивал мечом.
В какой-то момент то, что называлось основами, стало его плотью и кровью.
— В плане основ мне больше нечего исправлять.
В конце концов, мастерство Энкрида настолько выросло, что Рагна был вынужден это признать.