— Дневная норма выполнена.
Шёл третий день с начала похода.
Всё началось с пустяковой стычки, которая тут же переросла в рукопашную.
Три дня подряд Рем выходил на поле боя и возвращался в одном и том же виде: стряхивая кровь с двух топоров.
Каждый раз он убивал ровно троих. От его разудалых взмахов топором эти трое становились похожи на дрова. Вот только это были живые поленья, которые, раскалываясь, истекали мозгами и потрохами.
В тот самый миг, когда сходились вражеские строи, он уже успевал рубануть, раскроить череп и вернуться. Командир, у которого при виде такого не потекли бы слюнки, мог смело срывать с себя погоны. Уж тот, у кого глаз намётан, такого бойца точно бы не упустил.
И Рем был не единственным таким бойцом.
— Я и один неплохо справляюсь, зачем ко мне постоянно приставляют солдат? — То же самое можно было сказать и о солдате по имени Рагна, который скучающе брёл, волоча ноги.
Поначалу он совсем не выделялся. Вечно дрался вполсилы, будто делая одолжение. Держался в бою ровно столько, сколько нужно, и возвращался. Если на него не лезли, он и не думал рисковать жизнью.
«Какой талант пропадает».
Командир роты, эльфийка Синар, была одной из немногих, кто сразу разглядел мастерство Рагны. Она лишь наблюдала. Но однажды, во время передислокации, он умудрился в одиночку заблудиться.
«Как тут вообще можно потеряться?»
Разве они обходили горный хребет или тайно переправлялись через реку, чтобы напасть на вражеский лагерь? Всё, что они сделали, — это немного отступили.
Как бы то ни было, Рагна, похоже, по ошибке направился в сторону врага. Обычно это означало верную смерть. Но он вернулся живым и невредимым. Более того — неторопливо неся в руке голову вражеского командира.
— А, что-то потянуло меня там налево, — бросил он по возвращении. А голова, болтавшаяся на кончиках его пальцев, была лишь приятным бонусом.
— Ты заблудился?
Кивок.
Командир роты спросила и получила ответ. На том и закрыли тему. Она с самого начала не собиралась ни к чему их принуждать. На таких условиях эти люди сюда и пришли.
— Прикройте участок в отсутствие вашего командира.
Для них имя «Энкрид» было синонимом магии.
— Погодите-ка. Его же начальство отозвало — а дыру теперь нам затыкать?
— Будете сачковать — скажут, что так велел Энкрид. Хотите его подставить?
Хватило всего пары фраз, и те, кто на приказ выступить раньше лишь фыркал, начали нехотя собирать вещи.
— Трое в день. И точка, — это был Рем.
— Ладно, — это был Рагна.
Заксен молча кивнул.
— По зову Господа.
Даже святоша Аудин поднялся. Эндрю, Мак и Энри, само собой, должны были выполнять приказы, так что о них и говорить нечего. А парень по имени Крайс подал рапорт на отпуск и отсутствовал.
Эндрю, с синяком под одним глазом, казалось, даже радовался выходу на поле боя. Точно так же, как и Мак, стоявший рядом — только фонарь у него был под другим глазом.
— На фронт! В бой! В поход!
Услышав приказ командира роты, они не скрывали своей радости.
— Радуетесь? Я бы на вашем месте не стал, — глядя на них, Рем усмехнулся. В этой улыбке эльфийка-командир на миг увидела дьявола. Но стоило ей моргнуть, и видение тут же исчезло.
Вот таких людей она и привела.
Мастерство Заксена и Аудина было примерно на том же уровне, что и у первых двоих. Заксен лишь для вида изображал старание, но ни один враг, вставший у него на пути, не смог оставить на нём даже царапины.
— Да почему я не попадаю, ха-а, ха-а, погоди у меня, — в конце концов выкрикнул вражеский солдат, на что Заксен не обращал внимания. Будто собака лает, а караван идёт. Так он и возвращался, как правило, не убивая врагов и не получая ранений.
Аудин же за всё это время вышел на поле боя лишь раз. Появившись, он тут же голыми руками переломил противнику предплечье. Те, кто видел это собственными глазами, говорили, что у них, хоть они и были союзниками, волосы дыбом встали.
Сломанная рука? Что в этом такого? Но то, как он осторожно взял противника за запястье и сломал его с лёгким хрустом, будто тонкую веточку, было чем-то иным. Это было зрелище, заставлявшее усомниться, человеческая ли это сила.
— Блядь, не подходи, не подходи!
И как это, должно быть, выглядело для вражеского солдата? Если даже своим стало жутко.
Солдат по имени Аудин одним своим присутствием приковывал к себе все взгляды. Он был ниже гигантов, но среди обычных солдат возвышался на две головы, а его широченные плечи внушали ужас. Как тут его не заметить.
«Их меньше десяти, а какая боевая мощь».
Было такое чувство, будто бойцов её уровня стало в десять раз больше. Сказать «просто превосходны» было недостаточно, чтобы их описать. При правильном использовании это был козырь, способный доставить противнику куда больше проблем, чем просто боевая сила.
«Наверное, из-за этого».
Именно поэтому они, несмотря на все инциденты и неприятности, до сих пор выжили. Эльфийка-командир, взявшая их под свою ответственность, наблюдала за ними.
Ровно настолько. Это и была та битва, которую они позволяли себе вести.
А что же произойдёт, если потребовать большего?
— Совсем расслабились! Кто вам разрешил первыми отходить?
Это был командир взвода, который ничего не знал, к тому же недавно присоединившийся к командованию. Он не знал их. Ни «отряд безумцев», ни Рема, известного нападениями на начальство, ни Аудина, который во имя божьего учения без колебаний отделял кости от плоти. Ни Заксена, беззвучно источавшего жажду убийства. Рагна же был из тех, с кем неприятности случались крайне редко.
Дорогу этому «незнайке» перегородил Эндрю. И без того Рем был явно не в духе.
«Если оставить как есть, прольётся кровь».
И хорошо, если всё закончится лишь кровью. Он мог запросто раскроить топором череп любому, кто полезет.
— Мы числимся в независимом взводе. Значит, приказы принимаем от прямого начальника, — Эндрю, уже хлебнувший армейщины, ответил по уставу.
— Что? И поэтому вы собираетесь в тылу представление смотреть?
Новоприбывший командир взвода не мог этого стерпеть. Кое-как посражаться и тут же отступить, чтобы бездельничать в казарме? Кто-то рискует жизнью, а кто-то развлекается? Совсем с ума сошли? Независимый взвод или нет, как старший по званию, он не мог закрывать на это глаза.
Эндрю увидел в нём себя — того, кто когда-то свысока смотрел на Энкрида. Тогда он был идиотом, который ничего не понимал.
— Эх-х, — Эндрю вздохнул, взглянул на небо и опустил голову. Перед ними стоял человек с отрешённым видом, будто он что-то отпустил внутри себя. — Моё имя Эндрю Гарднер, я старший сын в роду Гарднеров. В этом подразделении служит аристократ. Так что просто убирайся.
Эти слова не шли у него от сердца. Выражение его лица было отрешённым и опустошённым. Трудно было назвать это гримасой высокомерного аристократа. Но Эндрю был не в силах ещё и следить за выражением лица. Мак молча подошёл и, словно подбадривая, похлопал его по спине.
— Ч-чтоб тебя, думаешь, раз аристократ, тебе всё можно? — командир взвода, подавленный странной атмосферой, наконец заговорил.
— Хм. Похоже, придётся полюбоваться на кишки.
На эти слова тут же отреагировал Рем.
Эндрю вызвал командира на поединок. После того как он уложил его, Рему не пришлось взмахивать топором. Вместо этого знатно досталось самому Эндрю.
— Здесь армия — дворянин ты или нет, — подошла Синар и отчитала его.
— Приму к сведению.
Сказав это, командир похлопала его по плечу. Она всё понимала: на словах бранила, но жестом подбадривала.
Независимый взвод Энкрида. Не будет преувеличением сказать, что главной заслугой Эндрю было то, что он не давал этому отряду, теперь называемому «отрядом безумцев», натворить дел. Он то и дело становился спарринг-партнёром Рема, усмиряя его жажду крови. А иногда ему приходилось иметь дело с теми, кто, ничего не зная, лез на рожон.
Из-за этого боевой дух в подразделении был ниже плинтуса. И одной из причин этого был «отряд безумцев».
Конечно, хватало и других.
* * *
Сейчас 1-й пехотный батальон стоял к северо-востоку от Бордергарда. Слева от них текла река Пен-Ханил, а справа тянулась цепочка невысоких холмов, которые можно было пересечь за день. Под ногами — галька, из которой местами робко пробивалась трава, а у берега реки изредка виднелись сорняки, доходившие взрослому человеку до пояса.
Поскольку на равнине Зелёная Жемчужина часть рыцарей и основные силы армии сошлись в противостоянии с главными силами врага, роль первого пехотного батальона Бордергарда заключалась в том, чтобы сдерживать вражеские войска здесь. По сути, они были стеной, которая должна была пресечь любые попытки обхода или вылазки отдельных отрядов. В каком-то смысле их участь зависела от исхода основной битвы. Если бы их армия взяла инициативу — сюда бы перебросили часть рыцарей и смели противника. Если наоборот — им, возможно, пришлось бы встречать вражеских рыцарей без поддержки своих.
Поначалу всё было именно так. Но пока обе армии присматривались друг к другу, здесь незаметно началась прелюдия — бой авангарда, где стороны пробовали силы.
Пехотный батальон и одна отдельная рота. Силы и условия были примерно равны. Основные армии обеих сторон стояли лагерем на равнине Зелёная Жемчужина и внимательно следили за здешним полем боя.
До сих пор науриллийцев раз за разом теснили. Вдобавок поползли слухи о гигантах в рядах врага, несколько их бойцов выходили вперёд и открыто провоцировали: «Есть кто сильнее? Выходи!».
Всё это подрывало боевой дух.
В такой ситуации необходима переменная, которая позволила бы перехватить инициативу.
И такая переменная бросалась в глаза командиру батальона. «Отряд безумцев» — разве они не самые заметные?
— Достаточно, чтобы они сражались как следует. У них есть какие-то требования? Похоже, если надавить, они просто разбегутся.
Комбат был мудр. Он с одного взгляда оценил состояние «отряда безумцев». Эльфийке-командиру как-то удалось их притащить, но по сути это была неуправляемая сила. При необходимости он мог бы придавить их силой — но сейчас был не тот момент.
«Мы ещё не проиграли».
Битва только началась. Комбат Маркус был фанатиком битвы, а не идиотом. Если можно убедить солдат разумным способом, а не силой, их боевой дух возрастёт в разы.
— Им нужен их командир отряда.
Таков был ответ эльфийки-командира, и комбат дал своё разрешение.
— Приведите его.
На этом всё и закончилось. Командир роты отсалютовала и развернулась.
Тем же утром Рем выдал почти ультиматум:
— Верните нашего командира. Сражаться, не зная, жив он там или мёртв, как-то совсем не в кайф.
Это прозвучало как угроза, что если его не приведут, он перестанет убивать даже по трое за раз.
Тотчас же был отправлен расторопный конный гонец.
Прошло три дня с его отправки. И командир отряда Энкрид стоял перед командиром роты. Чтобы встретить его, она даже отвела «Отряд безумцев» в тыл. Только поэтому они и увиделись так быстро, всего на третий день.
— Вернувшись, разве ты не должен был сразу явиться? Неужели по мне не скучал? — стоя лицом к лицу с Энкридом, командир роты отпустила эльфийскую шутку.
Видеть, как скривилось его лицо, было приятно. При виде этой нахмуренной гримасы у неё отлегло от сердца, сдавленного из-за его чёртовых безумцев, которые слушали приказы через раз.
«Головы дубовые».
Взгляд командира упал на правое запястье Энкрида.
— Ранение?
— В городе сцепился со шпаной.
— А эта шпана случайно не из Фроггов была?
При этих словах взгляды Крайса и Эстер, пришедших вместе с ним, впились в командира. Лишь Энкрид оставался спокоен. Ведь это тоже была шутка.
— Ранение несерьёзное.
Запястье не было сломано. С костью были проблемы, но не до такой степени, чтобы он не мог держать и взмахивать мечом. Лечение требовалось, но рана была не смертельной. Усиленные тренировки запястья по «Технике Изоляции» принесли свои плоды.
— В любом случае, добро пожаловать в строй, — сказала зеленоглазая командир.
Энкрид отдал честь. В ответ на его приветствие эльфийка кивнула.
— Что ж, можешь идти.
Энкрид немедленно направился туда, где собрались его бойцы. Он и сам хотел поскорее к ним попасть. Они и вместе с ним умудрялись влипать в истории, а уж в его отсутствие масштаб их выходок выходил на совершенно другой уровень.
* * *
«Может, свалить?»
Сперва какой-то недалёкий командир взвода ещё пытался цепляться. Теперь и таких не осталось. Да и возиться с Эндрю ему потихоньку надоедало.
«Незачем мне тут торчать».
Можно ведь просто уйти. Рем подумал, что ему пора задуматься об увольнении. Он не мечтал о «почётной отставке», как другие. Можно было просто взять и исчезнуть. Чем дольше рядом не было Энкрида, тем чаще лезла в голову эта мысль.
«Если и сегодня не вернётся, ухожу».
И всё же Рем повторял этот день. Скучный и бессмысленный. День за днём, когда даже сражения на поле боя не вызывали интереса.
— Сдохни!
Скучно. Как же скучно.
Если собираешься убивать, так коли уже, чего глотку дерёшь? Пока орёшь, дыхание сбивается — и сам не замечаешь, как дрожит наконечник твоего копья.
Рем взмахнул топором сверху вниз. Лезвие встретило острие копья.
Дзынь!
— Кха!
От одного удара у врага разорвало ладонь, и копьё выпало. Потерять оружие посреди поля боя? Этот ублюдок и в подмётки не годился его командиру. Нет, само сравнение было кощунством.
Хрясь.
Топор расколол голову врага. И это тоже было скучно.
Так он убил троих и вернулся. Дни, сотканные из скуки и тоски, слились в бесконечное повторение. Мысль всё бросить подступила совсем близко. Это место теряло для него всякий смысл.
После перемещения в тыл боёв не стало вовсе. Дел — тоже.
Рагна был в похожем состоянии. Прежде всего — у него не было никакого желания что-либо делать.
«Он что, умер?»
Иначе почему о нём ни слуху ни духу? Без командира он откатился назад, в прежнего себя. Никакой воли к чему-либо не возникало. И даже страдать — было лень. Рагна всё делал спустя рукава, бесцельно проводя время. За исключением того раза, когда он, «заблудившись», перебил дюжину вражеских солдат, он не делал ничего.
Аудин возносил молитвы богу и спрашивал:
«Пришло ли время мне вернуться?»
Его Господь, как всегда, ответил молчанием, тем самым уважив его волю. Раз ответа не было, значит, важно было то, что на сердце у самого Аудина.
«Возвращаться или нет?»
Аудин задал себе этот вопрос, но ответа пока не давал.
Заксен же пошёл в армию с определённой целью. И эта цель была почти достигнута. Можно было просто уйти. Не было нужды тратить здесь драгоценное время. Если мыслить трезво, то так оно и было. Ненужное дело, бессмысленное дело. Такие дни тянулись один за другим. Вершина неэффективности, которую в обычное время он и представить себе не мог.
Так почему же он всё ещё здесь?
«Сегодня ночью».
Заксен решил уйти. Хотя ту же самую клятву он давал себе уже третий день подряд.
И вот — в обычный вечер, когда каждый член отряда проводил время по-своему, в час, когда солнце село и окрестности начали окутывать тёмные тени, в казарму, за которой закрепилось прозвище «казармы безумцев», кто-то вошёл.
— Я вернулся.
Ровно, спокойно. Всё как всегда.
Это был Энкрид.
Все в казарме замолчали. В тишине они лишь обменивались взглядами. Неожиданно вперёд выскочил тот, от кого этого меньше всего ждали.
— Уа-а-а-а! Ну почему-у-у-у, почему-у-у-у так по-о-оздно-о-о-о!
Эндрю, заливаясь слезами, встретил его. Подбитый глаз свидетельствовал о его страданиях. А рыдания без обиняков передавали всё, что у него на душе.
Энкрид, взглянув на лицо Эндрю, невольно усмехнулся.
— Какого чёрта он меня опередил-то, а? Вернулся, значит? — из-за спины Эндрю донёсся голос Рема. За ним виднелись Рагна, Аудин и Заксен. А в углу — Мак и Энри.
Взгляды всех были прикованы к Энкриду.
— Да, я вернулся.
Это был его рапорт о возвращении.