Перевод: Энди
— Пятно, пятно-о-о!
— Да замолчи уже, сколько можно повторять!
На следующее утро Гарфиэль с виноватым видом шагал по городу вместе с Мими.
Хихикая, та оттягивала ворот своего плаща, показывая на засохшее пятно от его слёз, соплей и слюней — в общем, от всего самого отвратительного.
Этот кислый запах бил в нос даже самому Гарфиэлю. А уж для Мими, с её таким же острым обонянием, этот смрад должен был быть просто невыносим, но на его предложение хоть где-нибудь умыться она лишь отмахнулась: — М-м, и та-ак сойдёт. Вернёмся в гостиницу — там и переоденусь. Мы вчера не вернулись, так что госпожа точно будет ругаться! А ещё Хетаро с Тиви!
— Прости, ага.
— Да я не переживаю-ю! Мими просто гладила Гарфа по головке, а Гарф просто хр-р-р-пуф-ф-ф.
На тихое извинение Гарфиэля Мими ответила самой что ни на есть беззаботной улыбкой.
Вчерашняя ночь. Встреча с матерью и прощание с ней — на этот раз по-настоящему.
Сломленный этой чередой событий, Гарфиэль, точно ребёнок, рыдал на крыше под открытым небом, уткнувшись в Мими. И, что самое жалкое, в итоге просто уснул от усталости, а когда проснулся от раздавшегося на весь город громкого голоса, оказалось, что уже утро, а он всё так же лежит у Мими на коленях.
Гарфиэль изо всех сил старался сохранять спокойствие, но перед вечно невозмутимой Мими его замешательство было видно как на ладони.
Не успел он и придумать оправдания, как их на крыше обнаружил владелец здания. После долгой и нудной взбучки они наконец отправились в обратный путь.
— Тебе хоть немного полегчало-о?
— Ага, немного. Ну, это… как бы… Ну, то самое.
— То самое, да-а? Понятненько-о.
— Вот именно, то самое.
Так и не сумев сказать спасибо, Гарфиэль лишь надулся. Мими, казалось, и не заметила этого, и он совсем растерялся, не зная, что ей сказать.
Вспомнились её вчерашние слова о том, что она в него влюблена.
Он поймал себя на том, что невольно ищет её глазами. Конечно, он и раньше замечал, что она к нему липнет, но никогда бы не подумал, что это из-за романтических чувств. Он-то считал, что она относится к нему так же, как к своему любимому ездовому тигру — но, видимо, ошибся.
Да и она сама, наговорив вчера такого, с самого утра вела себя как ни в чём не бывало.
Вот она, жалкая натура Гарфиэля: он так активно выражал свои чувства к Рам, но стоило ему самому оказаться на месте того, к кому их проявляют, как тут же показал свою слабость.
— Ну так что утром делать буде-ем? Пойдём к твоей маме?
Погружённый в свои мысли, он не сразу заметил, как Мими остановилась и теперь смотрела на него снизу вверх. От её вопроса он вздрогнул.
— По-погоди-ка. С чего это мне опять к ней идти?
— М-м-м? Ну как же, Лиара ведь мама Гарфа? Тогда, наверное, вам стоит поговорить как следует?
Вот же дурёха, она и вправду ничего не поняла.
Похоже, она инстинктивно уловила самую суть, но совершенно не разбиралась в тонкостях. Гарфиэль задумался, стоит ли объяснять ей всю сложность своего положения и положения той семьи, но тут же отбросил эту мысль как бесполезную. В конце концов, это была только его проблема.
— Всё в порядке. Этой женщине… лучше не знать, что я её сын.
— Правда-а?
— Правда… А вот сеструхе, наверное, всё-таки придётся рассказать.
Уж он-то знал свою рассудительную сестру Фредерику. Она, конечно, поколеблется, но наверняка придёт к тому же выводу, что и он, причём гораздо быстрее.
Но даже если их решение и совпадёт, его сестра имела право знать, что их мать жива. Стоило ли взваливать на неё то же бремя, что и на себя? Этот вопрос мучил его.
— Придётся всё хорошенько обдумать, ага.
— Ясно-о. Как всё сложно-о. У Мими никогда не было мамы, так что она думает, что вам надо просто дружить.
— У тебя нет мамы?
Неожиданные слова Мими заставили Гарфиэля насторожиться, и он переспросил.
Мими беззаботно кивнула.
— Да-а. Мими, Хетаро и Тиви не знают ни папу, ни маму. Мы ведь тройняшки, понимаешь? Наверное, воспитывать нас было бы очень-очень тяжело, вот нас и бросили-и. А потом нас нашёл Капитан. Так что Капитан — наша семья! И госпожа — тоже семья!
— Вот оно как. Ага, ну да, целая орава у вас.
Сам не зная почему, Гарфиэль легонько потрепал Мими по голове.
И в тот же миг…
— Ай!
Мими отпрянула, оттолкнув его руку. Её лицо залилось краской. Гарфиэль изумлённо уставился на неё. Она тут же отвернулась и, приговаривая «у-у-у», принялась тереть щёки.
— Что-то со мной вчерашнего дня не так. Когда Гарф рядом, со мной происходят странные вещи.
— Во-вон как. Ну, прости тогда… Может, пойдём порознь?
— Нет, так не хочу-у. Так что давай идти не слишком далеко, но и не слишком близко.
Она подошла и поравнялась с ним, но на таком расстоянии, чтобы до неё нельзя было дотянуться.
Гарфиэль растерянно нахмурился, но Мими лишь глуповато улыбнулась в ответ, как обычно. Хотя щёки у неё, кажется, всё ещё были немного красными.
— А, точно, совалье! У меня же есть совалье! Давай съедим совалье!
— А, о-о-о.
Словно пытаясь сменить тему, Мими суетливо достала из-за пазухи мешочек со сладостями.
Это было угощение, которое Лиара дала ей вчера на прощание.
На мгновение грудь пронзила острая боль, но вот уже на его ладони лежит булочка в обёртке, и её дивный аромат заставляет его тихонько шмыгнуть носом.
Совалье — это печёная сладость из сдобного теста с кремом или сладкой бобовой пастой внутри. Отличное лакомство.
В мешочке, похоже, было две большие круглые булочки. Гарфиэль и Мими взяли по одной и принялись уплетать их вместо завтрака.
— М-м-м! Слад-дко-о! Вкус-сно-о! Вкуснятина-вкуснятина!
— Ага, вкуснотища.
Мими была в восторге, и Гарфиэль тоже наслаждался вкусом.
Сладкая, но не приторная, с нежным тестом — просто прелесть. Наверное, свежеиспечённая она была бы ещё вкуснее. Может, это тоже было коронное блюдо его матери?
Если так, то, возможно, при других обстоятельствах у него была бы возможность лакомиться ею снова и снова.
— Гарф?
— Нытьё — это не про меня, ага. Ничего. Пошли.
Ответив заглянувшей ему в лицо Мими, Гарфиэль зашагал прочь, словно пытаясь убежать от своих мыслей.
Прочь от места, где жили его мать и её семья. Вперёд, туда, где его ждали товарищи. Как и она, он тоже отлучился без спроса.
Для начала придётся выслушать хорошую взбучку…
— Ну-у-у что-о-о? Так пойдёт? Меня хорошо слышно, а-а-а? Если вы, клятые куски мяса, меня слышите — орите от ужаса! А если не слышите, то просто сдохните и развалитесь на части, это мне си-и-ильно поможет! Кья-ха-ха-ха!
— А?
— Ой-ё?
Едва они сделали шаг, как этот голос внезапно ударил по барабанным перепонкам.
Они переглянулись и одновременно посмотрели на небо.
Им показалось, что голос доносится прямо с небес.
— Что это за идиотский голос…
— И-и-и что же, что же? Есть тут идиоты, которые уже успели сдохнуть? Если нет, то и ладно, но игнорировать мои слова — это ж какой наглости надо набраться-то? Короче, не успела я начать говорить, как вы меня уже бе-е-есите!
Не обращая внимания на думы Гарфиэля, голос продолжал верещать на предельной громкости.
Он огляделся: прохожие на утренних улицах тоже замерли в изумлении, и все, как один, разинув рты, смотрели в небо.
Это был невероятно громкий крик… но что-то было не так.
Гарфиэль, чей слух был куда острее, чем у обычных людей, понял: голос не доносился из одной точки, он эхом разносился по всему городу.
Но что толку от этого знания? Понятно было лишь одно…
— Просто тем, что вы дышите, вы меня бесите! Вы, твари, и вправду самые никчёмные отбросы из всех отбросов! Если вы только и можете, что дышать вонючим воздухом, думать о всяких мерзостях и пускать слюни, то лучше бы вам прямо сейчас сунуть голову в сточную канаву и захлебнуться к чертям! Да умрите же вы уже, правда-а! Прошу вас! Кья-ха-ха-ха-ха!
…что обладатель этого голоса — само концентрированное зло, уродливое до мозга костей.
— Какого хрена. Ты что, издеваешься, ублюдок?
— Гарф… от этого голоса так жутко.
На раздражённый выкрик Гарфиэля Мими ответила обеспокоенным шёпотом. Он коснулся шрама на лбу и со скрипом сжал клыки.
Не идёт ей такое лицо. Не хотелось бы, чтобы она так выглядела.
— Ну, ну, думаю, даже вы, тупоголовые куски мяса, уже начали догадываться, а? В чём смысл, смысл, смы-ы-ысл этой моей трансляции!
— Трансляция? Смысл?
— А в то-о-ом, что я… нет-нет, МЫ захватили центр этого города! Ах, да, кстати! Мы захватили не только его, но и те контрольные башни, что по краям города. Кажись, так они называются, да? Так вот, они тоже наши-и-и!
— Контрольные башни… те самые, про которые говорил братец Отто?!
Не вникая в истинный смысл слов говорившего, Гарфиэль почувствовал угрозу и затаил дыхание.
До и после прибытия в город Отто рассказывал им об устройстве Пристеллы. Город водных врат, пронизанный бесчисленными каналами, когда-то служил ловушкой для могущественных врагов, и эта функция сохранилась до сих пор.
А за управление этими каналами отвечают контрольные башни на севере, юге, западе и востоке города. Их захват означал, что этот гнусный тип взял весь город в заложники.
К такому же выводу пришли и остальные — по толпе пронёсся шёпот, полный изумления и страха.
Люди начали кричать, в панике спрашивая, что происходит, а над ними раздался злобный, по-настоящему довольный хохот.
— Кья-ха-ха-ха-ха! Только сейчас! Только теперь! Вы поняли, что ваши жалкие жизни висят на волоске, словно пламя догорающей свечи! Да я просто в шоке от вашей беззаботности! Я-я-я даже слов подобрать не могу! Ах вы, отбросы, выблядки, мрази, твари! Кья-ха-ха-ха!
— …
— Ой-ой, как нехорошо-о. Пора бы уже и представиться, а то такие, как вы, наверняка скоро начнут убегать от реальности, да? Ну что ж, я, ваша добрая и милосердная госпожа, сейчас открою вам глазки на то, что происходит!
Пока город погружался в панику, Гарфиэль крепко сжал руку Мими.
Он напряжённо вслушивался, пытаясь понять, что же скажет этот голос.
— Я — Архиепископ Греха Культа Ведьмы, воплощение «Похоти»…
— Культ Ведьмы!
— …и зовут меня госпожа Капелла Эмерада Лугуника! Кья-ха-ха-ха-ха! Почитайте, поклоняйтесь, плачьте, умоляйте и сдохните жалкой смертью, мясные обрезочки! Кья-ха-ха-ха!
Сразу после трансляции ему пришлось сделать выбор.
Хотя объявление Культа Ведьмы и вызвало панику, жители Пристеллы действовали на удивление слаженно. Несмотря на смятение, указания градоначальников прочно засели у них в головах, и они сразу же начали организованно двигаться к ближайшим убежищам.
Люди, оказавшиеся рядом, предложили проводить Гарфиэля и Мими до укрытия. Но те отказались и решили действовать немедленно.
И здесь его вновь настиг выбор.
В результате этого выбора…
— Ах, Великолепный!
— …!
Добравшись до убежища, Гарфиэль увидел бегущую к нему Лиару.
Она улыбалась, радуясь встрече со знакомым. Сдерживая боль в груди, Гарфиэль кое-как заставил себя посмотреть на неё.
Таков был результат его выбора.
Отказавшись идти в ближайшее убежище, он столкнулся с дилеммой.
Вернуться туда, где он должен быть — к Эмилии и Субару, — или же убедиться в безопасности матери, с которой он твёрдо решил распрощаться прошлой ночью.
Разумом он понимал, что должен вернуться к своим.
Но ноги сами понесли его сюда. С того места, где их застала трансляция, сюда было ближе. Можно было сначала всё проверить, а потом вернуться к остальным — так он оправдывал себя. Но это была лишь отговорка.
— Мими, хорошо, что и вы целы. Я так разволновалась после той трансляции.
— М-м, всё в поря-ядке! А, совалье были вкусными, спасибо за угощение!
— Ой, что вы, не за что. Рада, что вам понравилось.
И Мими, не сказав ни слова против, пошла за ним.
Хотя на самом деле она наверняка хотела вернуться к Анастасии и своим братьям. Ведь семья Лиары была ей абсолютно чужой, и у неё не было никаких причин идти сюда.
— …
Слыша собственный голос, упрекавший его, Гарфиэль всё же почувствовал облегчение, убедившись, что с матерью всё в порядке. Теперь можно было перевести дух. Нужно было немедленно возвращаться к Эмилии и остальным, чтобы вместе выработать план действий и применить свою силу.
Раз уж появился Культ Ведьмы, он будет сражаться, чтобы защитить Эмилию. Это была клятва, мужское обещание, данное Субару, и он не мог его нарушить.
Он не смог остаться тигром, так пусть хотя бы не забудет, что он мужчина.
— Хорошо, что вы в порядке. Ну, тогда мы…
— Да… я-то в порядке. Эм, Великолепный…
Гарфиэль уже собирался попрощаться и покинуть убежище, но Лиара неловко замялась. Её нерешительность удивила его, и он нахмурился. Она робко спросила: — Вы… вы не видели моих детей? Они с самого утра ушли гулять… Их нет в этом убежище.
— …?!
Он резко вскинул голову и осмотрелся. Но нигде не было видно тех, кого он искал. Брата и сестры здесь не было.
— И муж тоже… нет, это уже лишнее.
— Да что такое? Нечего сейчас темнить. Говори.
— Эта трансляция, она была из городской ратуши. Мой муж как раз сегодня там, на работе… Я боюсь, с ним что-то случилось.
— …
Городская ратуша — высокое здание в центре Пристеллы.
Он слышал, что там сосредоточены все управленческие функции города, и ведь Архиепископ Греха объявила, что находится там.
Значит, Гарек сейчас там.
— Ха… ха-х… ха-х…
Сердце забилось как бешеное. Гарфиэля качнуло, и он едва не упал.
Пропавшие дети, муж в самом эпицентре опасности… Убедившись в безопасности Лиары, он лишь узнал о том, какая беда нависла над её семьёй.
Капитан, госпожа Эмилия…
В его сознании промелькнули лица Субару и Эмилии. Потом — Беатрис и Отто.
Все те, к кому он должен был немедленно вернуться и помочь.
Но тут же перед глазами встали образы того брата с сестрой и Гарека.
— Простите. Я не хотела вас обременять. Забудьте, Великолепный.
— Ах.
— Это было очень низко с моей стороны. Всё в порядке. И дети, и муж — они прекрасно знают правила поведения в таких ситуациях.
Лиара пыталась бодро улыбаться, но её сложенные в молитвенном жесте руки мелко дрожали.
Было очевидно, что она притворяется, из последних сил стараясь не волновать Гарфиэля.
— …
Молчание, молчание, молчание.
Сцепив зубы, Гарфиэль думал.
Мими ничего не говорила, лишь молча ждала его решения.
Она просто сжимала его руку. Ни слова.
— Не дрейфь. Твоих детей и мужа… я спасу.
— Великолепный?!
От неожиданного ответа Лиара изумлённо ахнула.
Он решительно кивнул ей, а затем посмотрел на Мими, всё ещё сжимавшую его руку.
— Дальше я пойду из чистого эгоизма. Ты возвращайся…
— Вот!
— Ай, больно!
Мими со всей силы наступила ему на ногу, не дав договорить. Когда он вскрикнул от боли, она выпрямилась и гордо заявила: — Гарф тут героя из себя строит, а Мими что, в кусты прятаться? Ни за что! Я иду с тобой, и это не обсуждается!
— Ты… Да ладно, понял я. Прости.
— Надо говорить «спасибо»!
— Спасибо.
— Пожалуйста-а!
Мими широко улыбнулась, и Гарфиэль, чувствуя, как на душе становится легче, улыбнулся в ответ.
Затем он повернулся к ошеломлённой Лиаре: — Мы их найдём. А ты оставайся здесь. Не высовывайся и сиди тихо, как все, пока всё не закончится.
— Н-но… почему вы готовы на такое?
— …
Почему вы так поступаете?
В глазах Лиары, полных растерянности, читался вопрос об истинных причинах его решения.
Гарфиэль усмехнулся, сверкнув клыками.
— Потому что я — Золотой Тигр! Великолепный! Тигр!
— А Мими — Шикарная Мими!
Они прокричали это так громко, что все в убежище обернулись на них с удивлением.
На глазах у остолбеневшей Лиары Гарфиэль и Мими приняли героические позы, а затем стремительно развернулись и выскочили из убежища.
— Гарф, что будем делать?
— Пойдём по запаху. Я отлично запомнил запахи этих двоих и Гарека!
Проблема была в том, что город был огромен, да ещё и пронизан каналами.
Это сильно мешало идти по следу. К тому же, здесь было слишком много людей, и их обоняние, хоть и превосходило человеческое, всё же уступало чутью настоящей собаки. Тем не менее, двое зверолюдей, идущие по следу, могли добиться определённого успеха.
Сначала они вернулись к дому Лиары, чтобы оттуда взять след детей.
За это время эвакуация, похоже, прошла успешно, и город опустел, превратившись в призрак. Казалось бы, самое время для мародёров, но ничего подобного не наблюдалось. Видимо, одно только имя «Культ Ведьмы» внушало достаточный ужас.
— М-м-м, вот он, вот он, кажется? Думаю, это тот запах, Гарф!
— Ага, точно. Этот запах и… он ведёт вон в ту сторону.
Гарфиэль тоже уловил запах, найденный Мими, и определил направление, в котором ушли дети. Судя по всему, от своего дома в Третьем районе они направились в сторону Первого.
При мысли о Первом районе у Гарфиэля в голове мелькнула догадка.
Точно. Эти двое опять пошли в парк, слушать «Диву»…
Мальчик вчера говорил, что они опоздали. Наверное, поэтому сегодня они вышли пораньше, чтобы уж точно не пропустить её пение.
На этот раз и сестра, видимо, пошла с ним за компанию.
Значит, если мы пойдём в Первый район…
А там они смогут быстро воссоединиться с Субару и остальными.
Неожиданно ситуация показалась ему не такой уж и безнадёжной. Гарфиэль даже немного повеселел и вскинул голову. И тут… его ноздрей коснулся ещё один запах.
— …
— Это… запах их отца?
Мими заметила то же, что и он.
На пути в Первый район, куда направились дети, был ещё один след. Он отделялся от основного и вёл не в Первый район, а к городской ратуше в центре. Запах Гарека.
Гарфиэля вновь настиг выбор.
Если пойти прямо в Первый район, они наверняка найдут детей. Если те успели добраться до выступления «Дивы», то, скорее всего, уже в убежище.
Но как же ратуша?
Там уже наверняка хозяйничает Культ Ведьмы. С каждой минутой жизнь тех, кто остался внутри, подвергается всё большей опасности.
С каждой секундой вероятность гибели Гарека возрастала.
— Гарф… что делать?
— …
Снова выбор.
Найти детей, воссоединиться с Субару и остальными. Но тогда придётся, скорее всего, бросить Гарека в ратуше на произвол судьбы.
Кем был для него Гарек?
В отличие от Лиары-Лисии и её детей, у Гарфиэля с Гареком не было никакой очевидной связи.
Если спасать нужно было по крови, то у него не было никаких обязательств перед ним.
Но что станет с Лиарой и её детьми, если они потеряют Гарека?
Их накроет горе. Они будут плакать. Возможно, из-за того, что Гарфиэль решил бросить ратушу.
Эта семья будет плакать.
— В ратуше сидит Архиепископ Греха.
— М-м-м, она так и сказала.
— Понятно, что другие контрольные башни тоже в опасности. Но приказы-то отдаёт Архиепископ. Значит, если его прикончить…
— …то все будут спасены? У-х-у-у! Вот это да-а!
Мими подпрыгнула на месте, восхищённая его идеей.
Но тут же перестала прыгать.
— Но… ты уверен, что всё будет хорошо? У меня мурашки по коже.
— Мурашки?
— Будто что-то очень опасное. Не знаю. Мне это не нравится.
Эти слова, сказанные в такой момент, немного разозлили его.
До сих пор Мими всегда поддерживала его решения. Он думал, что и сейчас она подбодрит его.
Жалкий… Что, срываюсь на ней? Не похоже на меня.
— Гарф, что будем делать?
— Твоё дурное предчувствие — не пустяк, это я понимаю. И то, что Архиепископы Греха — твари опасные, мне Капитан все уши прожужжал. Но…
…если он сейчас отступит, то опозорит звание сильнейшего бойца лагеря Эмилии.
И как ни крути, чтобы спасти этот город, с этим врагом придётся столкнуться.
— Сначала проверим ратушу. Есть ли там стража, живы ли люди внутри. А уже потом будем думать, сворачивать ли шею Архиепископу Греха.
— Раз-вед-ка? М-м… м! Поняла. Идём в разведку!
Мими, хоть и с неохотой, согласилась на более безопасный план.
Она достала из-под плаща свой любимый посох. Гарфиэль тоже вооружился, пристегнув к рукам два щита, висевших у него на поясе.
Серебристые наручи покрыли его предплечья. Он был готов.
— Пошли.
— Ага.
Короткая команда, короткий ответ — и они двинулись к ратуше.
Субару рассказывал, что у «Лени», с которым они сражались, было множество последователей. Хоть они и уступали Гарфиэлю, но в большом количестве представляли серьёзную угрозу.
Опасаясь засады, они с предельной осторожностью продвигались к ратуше. И тем не менее…
— Какого хрена тут никого нет?
Ни тебе толп культистов, ни даже одинокого дозорного.
Проглядели? Учитывая остроту их обоняния, это было маловероятно. Значит…
— Совсем нас за дураков держат, да?
— …
Вспомнив голос из трансляции, Гарфиэль не смог сдержать гнева.
Неужели они настолько уверены в себе, что даже не ожидают нападения? Захватив контрольные башни, они, наверное, уже празднуют победу.
Как же ему хотелось разорвать эту их самонадеянность когтями и клыками.
— М-м-м, м-м-м.
Рядом с Гарфиэлем, сжимавшим зубы, тихо постанывала Мими.
Она беспокойно почёсывала шею и, смущённо морщась, то и дело принюхивалась.
— Что такое?
— Не знаю-ю. Но мне не нравится. Гарф, там дальше что-то очень плохое.
— Да завались!
Мими вцепилась в край его одежды и вдруг запричитала.
Он испугался, что она сейчас предложит отступить, и взревел.
Враг не выставил ни одного часового, не принял никаких мер предосторожности.
Отступать сейчас, лишь из-за смутного дурного предчувствия? Невозможно.
Если они сейчас уйдут, то шансы на спасение семьи Лиары только уменьшатся.
— Не нравится — оставайся здесь! А я пойду и начисто откушу башку этой суке с её дурацким голосом!
— Гарф!
Стряхнув её руку, Гарфиэль выскочил из укрытия.
Он помчался через площадь вдоль канала, прямо к видневшемуся впереди зданию ратуши.
Расстояние сокращалось. Вокруг — ни души. Ублюдки, совсем обнаглели.
Никого. Десять шагов. Девять. Восемь. Семь. Можно взобраться по стене и атаковать верхний этаж. Шесть. Пять…
— Га-а-арф!!!
— …?!
Собрав силу в коленях для прыжка, Гарфиэль в последний миг бросился не вперёд, а в сторону.
И тут же бесшумная вспышка меча с чудовищной остротой наискось рассекла каменную брусчатку.
Мягкое разрушение не сопровождалось ни звуком, ни скрежетом.
Диагонально срезанная брусчатка так и осталась лежать на месте, будто и не заметив, что её разрезали. Лишь лёгкое облачко белого дыма — след от трения, порождённого неимоверной скоростью клинка.
— …!
Если бы не крик Мими, этот удар пришёлся бы ему прямо в шею.
И тогда на площади появилось бы авангардное произведение искусства: его голова, чисто срезанная по диагонали, болталась бы на одном лоскутке кожи.
Холодок пробежал по спине.
Приземлившись, Гарфиэль обернулся и увидел их.
— …
— …
На площади, будто из воздуха, возникли две фигуры.
Один — гигант, настолько огромный, что приходилось задирать голову. В каждой руке он держал по здоровенному тесаку и спокойно смотрел в их сторону. Второй силуэт был тоньше, с женственной фигурой; в руке он сжимал длинный меч.
Оба были с головы до ног укрыты чёрными плащами, и лиц их было не разглядеть.
— Нехилое приветствие, ага.
Чувствуя, как по шее стекает холодный пот, Гарфиэль выдавил наглую ухмылку, чтобы скрыть, что его едва не парализовало от страха.
Но две тени не ответили на его слова.
— Гарф, эти двое…
Обогнув фигуры по широкой дуге, Мими подбежала к нему.
Не отрывая взгляда от врагов, Гарфиэль процедил: — Ага, сильные…
Голос Мими дрожал от напряжения. Гарфиэль и сам не мог унять дрожь в плечах.
От двух силуэтов исходила жуткая, зловещая аура.
Определить, кто из них опаснее, было невозможно — их мощь, казалось, была за гранью человеческого понимания. Давление было таким сильным, что у него мгновенно пересохло в горле.
Было очевидно: враги — сверхлюди, перешагнувшие все мыслимые пределы.
Достаточно было одного взгляда, чтобы понять: каждый из них превосходил ту потрошительницу, с которой ему уже доводилось сражаться.
— И их… двое, значит.
Вокруг не было никого.
Их встретили только эти двое. Конечно, раз они смогли так незаметно появиться, то могли быть и другие, но он не верил, что поблизости скрывается ещё кто-то с такой же силой.
Значит, именно эти двое — стена, которую нужно преодолеть, чтобы добраться до ратуши.
Осознав это, он вздрогнул, и его губы скривились в усмешке.
— Ха, забавно!
— Гарф?
— Я пробьюсь. Я прорвусь через это пекло!
Подавляя подступающий страх, он ударил щитом о щит. Рассыпались искры, раздался звон, и этот звук зажёг в нём пламя ярости.
Но Мими схватила его за край одежды и закричала: — Н-нет! Гарф, нельзя! Эти двое, нельзя! Они очень сильные! Мы с тобой вдвоём точно не победим! Нельзя!
— Победим или нет, узнаем, когда попробуем! Слово «точно» я ни за что не приму! К тому же…
Её слова подпитывали его собственную слабость. Гарфиэль цыкнул языком и кивнул на врагов.
— Они не дадут нам сбежать, поджав хвосты. Придётся драться.
— Т-тогда только раз! Ударим, отбросим и убежим. Только так! Мы одни не справимся! Без Капитана или Юлиуса нам конец!
— …
Гарфиэль закусил губу, задумавшись над её словами.
Он понимал, что она права. Враги, превосходящие по силе Эльзу, и их двое.
Сражаться с ними вдвоём — чистое самоубийство.
Но действительно ли отступить — верное решение?
Эти двое — стена. Непреодолимая стена, стоящая на пути.
Поражение от Райнхарда показало ему, как далека вершина.
Путь к званию сильнейшего, цена, которую нужно заплатить, чтобы зваться Золотым Тигром, осознание себя как щита для дорогих людей.
И встреча с матерью, пусть и не такая, как он мечтал, и её новая семья.
Если он сейчас отступит, то по крайней мере Гарек…
— …
Мими всё ещё с тревогой смотрела на него, сжимая край его одежды. Её тепло напомнило ему о той ночи, когда она укрыла его.
И его упрямство начало таять.
— Ладно, понял. Ты права. Один удар — и уходим. Возвращаемся за подмогой и нападаем снова. …Так пойдёт?
— Да! Да! Так и сделаем! Отлично, вперёд!
Гарфиэль отступил, и Мими с облегчением вздохнула.
Пока они договаривались, две тени молча ждали.
Они могли бы напасть во время их спора, но не сделали этого. Гордость? Милосердие? Или же… самоуверенность?
— Ра-а-а!
— То-о-о-ря-а!
Если это самоуверенность, то я её разобью.
Без сигнала Гарфиэль и Мими одновременно бросились на врагов.
Гарфиэль — на женщину, Мими — на гиганта.
Он нёсся со скоростью пули. Женщина плавно качнулась и в следующее мгновение с неимоверной скоростью обрушила на него свой клинок.
Лезвие падало на него сверху, прямое и прекрасное. Его острота была так совершенна, что можно было засмотреться и забыть обо всём.
— Га-а!
Но он не был дураком, чтобы любоваться красотой, пока его рубят на куски.
Он отбил удар правым щитом и тут же нанёс удар ногой в корпус. Женщина увернулась с невероятной гибкостью и, развернувшись, снова атаковала.
Лезвие нацелилось в шею. Гарфиэль блокировал его левым щитом. Его удар ногой всё же достиг цели, и лёгкое тело женщины отбросило назад.
— Что такое?
Лёгкость, с которой она отлетела, сбила его с толку.
Он мельком глянул через плечо: Мими, ловко уворачиваясь от гиганта, обошла его огромные мечи и нанесла магический удар, готовясь к отступлению.
Она, похоже, сможет уйти.
Гигант был слишком медленным, чтобы догнать её. А женщина всё ещё не пришла в себя после его удара. Значит…
Сейчас — самое время…
…убрать хотя бы одну.
А если получится, то после женщины можно будет разделаться и с гигантом.
Женщина всё ещё не восстановила равновесие. Гарфиэль оттолкнулся от земли и бросился на неё. Её меч был далеко отброшен щитом, а корпус — беззащитен.
Один удар его правого кулака — и её хрупкое тело разлетится на куски. Не может же и она быть бессмертной, как Эльза.
— О-о-о-о!
Жизнь этой женщины — моя, — с этой мыслью он издал боевой клич.
И в тот же миг почувствовал за спиной «смерть»
Гигант был далеко, но за долю секунды аура «смерти» позади него разрослась до чудовищных размеров. Тело Гарфиэля отреагировало инстинктивно.
Он мгновенно прервал атаку и, закинув левую руку за спину, высоко подпрыгнул.
Но удар сзади с одного маху разнёс его защиту, и с криком боли его впечатало в землю, так, что затрещали кости.
— А-гх?!
— …
Гарфиэля поглотила ударная волна, и он застонал от немыслимой силы удара.
Он отскочил от земли. В парящее тело тут же полетел горизонтальный удар. Он едва успел выставить руки для защиты… и его отбросило с ужасающей силой.
Его тело летело параллельно земле. Гигант и женщина одновременно рванулись следом.
— …
— …
— Га-а-а-а-а!!!
Они зажали его с двух сторон.
Он отбил щитом длинный меч, летевший спереди, и в последний миг увернулся от удара тесака сзади, пнув его плашмя. Длинный меч снова взметнулся вверх, и искры от удара о щит обожгли ему щеку. Тут же два тесака, сверху и снизу, ударили по его телу.
— Гох… эх!
Трещали рёбра. От силы удара в глазах потемнело.
Он принял на себя два удара тесаками, но лезвия были почти не заточены — это спасло ему жизнь.
Истекая кровью, он, напрягая все мышцы, попытался вырваться из тисков. Но двое врагов не дали ему этого сделать.
— …
Безмолвный, бесшумный клинок женщины снова нацелился ему в шею.
Её удары были не так сильны, но их острота несла в себе прекрасную «смерть». Её мастерство позволяло обращаться с длинным мечом с невероятной лёгкостью, и даже лёгкое касание лезвия грозило страшными ранами.
— …
Гигант тоже был молчалив, но его стиль боя был грубым и яростным.
Однако эта грубость была не от недостатка мастерства, а от его совершенства — так выглядит оптимизация разрушения. Обычный человек едва бы поднял такое оружие, а он махал двумя тяжеленными тесаками одной рукой, словно это были продолжения его собственных гигантских рук.
— Го-о… а-о-о-о!!!
Водный поток и бушующий торнадо — так можно было описать их атаки.
Гарфиэль, оказавшись под натиском двух противоположных, но доведённых до совершенства стилей, мог лишь отчаянно защищаться.
Он пятился назад по брусчатке, отбивая, парируя и уклоняясь от ударов, что мелькали у самых глаз. Ему приходилось полагаться лишь на инстинкты, чтобы не пропустить смертельный выпад.
Ещё немного, и они задавят меня числом.
— …
— …
Две тени перед ним не сбавляли темпа, даже не запыхались. А он уже задыхался, отчаянно ища в своей голове хоть какой-то выход и пытаясь уклониться от смертельных ударов.
Когда иссякнут силы, пропадёт и концентрация.
А когда пропадёт концентрация, он не успеет защититься и пропустит удар.
Это были удары сверхлюдей.
Они с лёгкостью отнимут его жизнь, какой бы крепкой она ни была.
С каждой секундой его шансы таяли.
Нужно было решаться. Прямо сейчас. Это был единственный шанс вырваться из обороны и нанести ответный удар. Именно в этот момент, когда его поражение казалось предрешённым.
Именно сейчас у него был шанс на спасение.
Всего один вздох. Это всё, что ему было нужно.
— Ха-а!
Смертельный удар наносила женщина. Он отбил его обоими щитами. От удара гиганта он лишь слегка увернулся.
Как и ожидалось, тесак раздробил ему левое плечо и коленную чашечку. Но это была ничтожная цена за один-единственный вздох.
— Га-а-а-а-а!
— …
— …
Он взревел, высвобождая всю свою внутреннюю ярость.
Кровь закипела в жилах, в глазах на мгновение побелело, и он услышал, как с треском меняется его лицо. Рот расширился, выросли клыки, мышцы на руках вздулись, и всё тело покрылось золотистой шерстью.
Частичная трансформация, только верхняя часть тела.
От вкуса крови едва не помутился рассудок, но он всё ещё мог мыслить. Перед врагами человек превратился в зверя. Такое не могло не сбить их с толку.
— …
Гарфиэль оглушил их рёвом и, увидев, как они на миг замерли, бросился вперёд, намереваясь вспороть им животы своими новыми, острыми как лезвия когтями.
Они уже почти впились в тонкое тело женщины, но в последний момент гигант заслонил её собой.
Неважно. Перед его когтями эта груда мышц — не прочнее бумажного щита. И зачем-то гигант выставил перед собой руки с мечами — не для защиты, не для атаки, а чтобы просто прикрыть женщину.
Благородно. Но это конец.
Когти вспорют тело гиганта, а затем и тонкий стан женщины.
— …?!
План провалился на первом же шаге.
Когти гигантского тигра не смогли разорвать гиганта. Их остановили его руки.
Из-под плаща показались ещё шесть рук.
Они обхватили толстые лапы Гарфиэля, а мечи намертво вцепились в его когти, остановив атаку.
Полная защита из восьми рук.
— …
Гарфиэль остолбенел.
Гигант просто держал его, не давая сдвинуться с места.
Это означало, что он был абсолютно беззащитен.
— …
Женщина обошла гиганта сзади и зашла полузверю в спину.
Широкая, покрытая шерстью спина Гарфиэля была для неё не более чем манекеном для тренировки.
Лезвие метнулось вперёд, и Гарфиэль спиной почувствовал невидимую «смерть». Он всё ещё был в хватке гиганта, заворожённо ожидая конца…
— Тэ-я-я-я!!!
— …
За миг до того, как его разрубили бы по диагонали, в бой вмешался звонкий крик, и удар женщины отразила синяя магическая преграда.
Раздался скрежет, словно от удара меча по льду, и клинок соскользнул, оставив на земле глубокую борозду.
Преграду сотворила маленькая оранжевая кошечка, в последнюю секунду спасшая Гарфиэля.
— Гарф, мы же договорились сразу бежать!
Впервые в голосе Мими прозвучал упрёк.
Сквозь туман полузвериного состояния он услышал её и осознал всю свою глупость.
Он поторопился с выводами, недооценил врага и чуть не поплатился за это жизнью. Мими спасла его.
Прочность её барьера поразила его.
Удары женщины были нечеловечески сильными, и то, что Мими смогла их отразить, говорило о её невероятном мастерстве. Он был по-настоящему рад, что она была рядом.
— О-о-о-о, ГАО-О-О-О!!!
— …
Облегчение сменилось решимостью. Гарфиэль вырвал свои лапы из хватки гиганта. Он пнул его в корпус, дождался, пока тот заблокирует удар руками, а затем схватил Мими за тонкую талию и высоко подпрыгнул.
Нужно было уносить её отсюда. План оставался прежним: отступить и вернуться с подкреплением.
— …
Женщина бросилась за ними. Мими снова выставила перед ней барьер, на этот раз ещё больше и прочнее. Удар женщины был отбит. Гарфиэль собрал все силы, чтобы одним прыжком уйти отсюда.
Один вдох. Женщина остановилась перед барьером, слегка отведя руку назад. За миг до прыжка.
— Ах.
— …
— Э?
Тихий, сдавленный стон и лёгкий толчок.
Он открыл рот, чтобы спросить, что случилось, но его тело уже завершило прыжок. Каменная брусчатка разлетелась под лапами полузверя, взмывшего в воздух. За ним в небо протянулась красная линия.
Кровь. Откуда она?
— Малявка?
Сознание, поддерживающее звериную форму, померкло, и Гарфиэль начал быстро принимать человеческий облик. Но он даже не заметил, как с него опадает шерсть, — по спине пробежал ледяной холод.
Тело Мими в его руках обмякло. Он опустил взгляд. Женщина-тень, стоявшая на земле, смотрела на него снизу вверх и отводила свой длинный меч.
Он увидел, что клинок почти до половины покрыт красной кровью.
Горячая струйка потекла по его животу. Мими в его руках не двигалась. Он видел, как из её руки выпал любимый посох.
— …
Приземление, новый прыжок. Он запрыгнул на крышу ближайшего здания и бросился бежать, не оглядываясь. К счастью, враги не преследовали его.
Казалось, их интересовала только защита площади, и больше ничего. В них не было ничего человеческого. Но сейчас было не до этого. После четырёх или пяти мощных прыжков он оказался далеко от площади. Гарфиэль спрыгнул на крышу какого-то дома, проломив её, опустил на пол неподвижное тело Мими и осмотрел её.
Она лежала с закрытыми глазами. Из раны в груди хлестала кровь.
Он лихорадочно разорвал на ней одежду. К счастью, жизненно важные органы не были задеты. Но расслабляться было нельзя. Она потеряла много крови. Нужно было немедленно применить исцеляющую магию и обеспечить ей покой.
— …
Он прижал руку к ране и начал вливать в неё исцеляющую ману.
Его магия исцеления была одной из лучших в «Святилище». Он всегда говорил, что это не его стиль, но втайне хотел иметь силу, чтобы помочь, если с кем-то случится беда. Поэтому он вложил все свои магические таланты в исцеление и достиг в этом неплохих успехов.
Если рана не смертельна, он мог исцелить даже самое тяжёлое ранение.
Рана на теле Мими должна была немедленно затянуться под действием целительной волны. Пот градом катился по его лбу. Он прижимал руку к ране, пытаясь остановить кровь, и продолжал вливать в неё силу, чтобы исцелить разорванную кожу, мышцы, повреждённые внутренности. Продолжал, продолжал, продолжал…
Рана… не затягивалась.
— Поче… му…
Кто-то прошептал это слабым, срывающимся голосом.
Ему хотелось ударить того, кто мог произнести такое в такой момент. Он огляделся. Никого. И тут же понял. Это был его собственный голос.
Как он мог издать такой слабый звук? Как он мог…
Это было так, словно… словно…
— Затягивайся! Затягивайся, затягивайся, заживай, заживай, ЗАЖИВАЙ, ТВОЮ МАТЬ!!!
Он вложил всю свою ману в исцеляющее заклинание. Волна целительной силы хлынула в тело Мими, наполняя его.
Но рана, которая должна была затянуться, не затягивалась.
— Не может быть.
Он снова прошептал это, отказываясь верить в происходящее.
Тут же ударил себя по щеке, до крови прокусил губу. Резкая боль привела его в чувство. Не время ныть. Должен быть какой-то способ.
Какой-то… какой-то… какой-то способ должен быть.
Он не понимал, что происходит. Но это не повод сдаваться. Сейчас, во что бы то ни стало, он должен спасти эту девочку.
Ведь она была той, кто заставил его плакать.
Такая девочка не могла умереть из-за него, спасая его.
— …
Скрипнув зубами, Гарфиэль вскочил. Он продолжал прижимать руку к ране, пытаясь остановить кровь и вливая в неё бесполезную исцеляющую магию.
Запах крови, запах «смерти». Пустые улицы, то, что здесь произошло, — всё это вылетело у него из головы.
Кто-нибудь, кто угодно. Спасите её. Кто-нибудь, где-нибудь, сотворите чудо. Скажите мне. Если есть хоть какой-то способ, если есть хоть кто-то, кто может спасти всех.
— …
Словно утопающий, хватающийся за соломинку, Гарфиэль обострил своё обоняние.
Запах воды. Запах крови, который, казалось, заполнил всё вокруг. Запах горящих эмоций, запах палёного мяса. В этом смраде он уловил знакомый запах, ухватился за него и побежал. Бежал, бежал, бежал.
Наконец, он нашёл убежище. Он ворвался внутрь, и от его окровавленного вида раздались тихие крики. Ему было не до них. Выпучив глаза, он искал его. Искал, искал…
— Гарфиэль?!
Его заметили.
В самом дальнем углу тёмного, холодного подземелья стоял тот, кого он искал.
Субару. Нацуки Субару.
Для Гарфиэля он был символом чуда, последней надеждой, тем, кто мог найти лучик света даже в самой беспросветной тьме.
Ноги подкашивались. Голова кружилась.
Лёгкая ноша в его руках перехватила дыхание. Шатаясь, он побежал вперёд.
Увидев его, Субару и те, кто был рядом, затаили дыхание. Они заметили обмякшую в его руках Мими.
Добравшись до Субару, Гарфиэль склонил голову. Он протянул ему Мими, проклиная собственную глупость.
— Прости, Капитан! Я… я ни на что не годен! Бесполезный кусок дерьма!
Не смог защитить семью, не выполнил клятву быть щитом, самовольно бросился на врага, не добился ничего и вдобавок чуть не погубил эту добрую девочку.
— Гарфиэль, что… нет, сейчас не до этого! Феррис!
— Понял! Быстрее, отдай её сюда!
Мими перешла из его рук в руки стройного юноши, стоявшего рядом с Субару. Тот уложил её на кровать.
В следующий миг хлынула волна исцеляющей магии, несравнимо более мощная, чем у него. Если его сила была каплей дождя, то сила этого человека — целым водопадом.
Казалось, она могла бы даже воскресить мёртвого. Гарфиэль с пустым, бездушным лицом наблюдал за исцелением.
Субару осторожно положил ему руку на плечо. Гарфиэль медленно поднял на него глаза. Субару, несмотря на свою раненую ногу, ободряюще кивнул.
— Ситуация не из лучших, но ты молодец, что добрался сюда. Привести её к Феррису — это было самое правильное решение. Благодаря тебе она будет спасена.
— Благодаря… мне?
О чём он?
Мими будет спасена благодаря Гарфиэлю? Быть не может. Ведь это из-за него она получила такую рану.
Почему же… она должна быть спасена… а его решение… ничего…
Мысли путались. Его поглощало чувство вины и осознание собственной глупости.
Но мир не собирался прощать ему эту глупость.
За ошибку всегда приходится платить.
И расплата будет самой ужасной.
— Феррис, в чём дело?
Субару почувствовал неладное.
Прихрамывая, он подошёл к кровати и обратился к целителю, который изо всех сил колдовал.
Сквозь мощный поток маны целитель покачал головой.
— Почему? Рана… рана не затягивается! Так я не смогу её спасти!
Отчаянный крик эхом разнёсся по подземелью. Гарфиэль поднял глаза к потолку.
Тьма. Подземное небо не дало ему ответа.
Кроме одного: за совершённую ошибку придётся расплатиться кровью.
Больше — ничего.