Перевод: Энди
Размышления о том, стоит ли идти на голос, заняли всего несколько секунд.
Что именно стало решающим фактором, Субару и сам не мог сказать наверняка.
Возможно, это была тоска по людям из-за того, что он заблудился, или же его строптивый характер, который не позволял пройти мимо чужой беды, не сунув в неё свой нос.
А может, всё дело было в том, что в тот самый первый раз, повторявшийся снова и снова, сереброволосая девушка не прошла бы мимо подобной сцены.
Морщась от дурного предчувствия, Субару всё же сделал шаг и наткнулся на следующую картину.
— Не валяй дурака, баба! Хочешь, чтобы я твоё смазливое личико в крошку раскрошил, а?!
— Нечего тут гвалт поднимать, мужлан. Недостаток воспитания сказывается даже на манере придираться, — на яростные выкрики мужчины, брызжущего слюной, ответил кристально чистый, властный голос, таивший в себе смертельный яд.
Осторожно выглянув из-за угла, Субару со смесью страха и любопытства стал наблюдать за происходящим.
Прямо перед ним, в узком переулке, трое мужчин окружали девушку, отрезав ей пути к отступлению.
Он уже было собирался вздохнуть при виде столь банальной сцены нападения хулиганов, но его внимание сильнее привлёк облик девушки, совершенно не соответствовавший окружающей обстановке.
Ярко-рыжие волосы, собранные заколкой и струившиеся по спине, сияли, словно отражая солнце. Роскошное алое платье, без сомнения, во всей красе блистало бы на балу или аристократическом чаепитии, но в грязном переулке с плохой дорогой оно выглядело донельзя неуместно.
Многочисленные украшения на шее, ушах и пальцах даже неискушённому взгляду показались бы первоклассными, и весь её наряд, сверху донизу, стоил бы столько, что всех денег Субару не хватило бы и на сотую его часть.
И при всём этом великолепии украшений, внешность девушки ничуть им не уступала своей знатностью и была просто ослепительной.
Вызывающе раскосые алые глаза. Бледные розовые губы, выгодно оттенявшие её белоснежную, словно первый снег, кожу. Воплощение красоты, способной заставить любого художника в отчаянии сломать кисти, — Субару в очередной раз убедился в неправдоподобности этого мира.
Эти самые мужчины окружили такую девушку и теперь яростно, не скрывая своей агрессии, орали на неё.
Она же совершенно спокойно смотрела на них в ответ. В её позе не было и намёка на то, что она хорохорится, но и поверить, что в её хрупком теле скрыта сила, способная их отбросить, было трудно.
Да и даже если бы она была, в текущей непроверенной ситуации следовало исходить из того, что её нет.
Сложив руки на груди, девушка гордо выпрямилась, отчего её пышная грудь ещё больше выдалась вперёд. Мужчины, очевидно, расценили этот жест как проявление ещё большей самоуверенной невозмутимости, и их пыл, как было видно со стороны, разгорался всё сильнее.
— Э-эй! Простите, что заставил ждать!
Субару тут же вскинул руку и вклинился прямо в гущу их перепалки, угодливо кланяясь.
Оказавшись под прицелом взглядов всех четверых — троих хулиганов и девушки, — Субару первым делом извиняющимся жестом провёл ребром ладони перед хулиганами.
— Похоже, у вас тут небольшая неприятность, но, пожалуйста, ради меня, простите её. Ну, вы же видите по её виду, что она немного… того. Понимаете, да?
В столь криминогенной части города, где обстановку определённо не назвать хорошей, вырядиться как богачка, будто говоря «разденьте меня догола». Если это не поведение человека не в себе, то что же тогда?
Забыв о том, что сам недавно потерял голову из-за желания потискать зверолюда и заблудился, Субару весело обратился к помрачневшим мужчинам: «Ну, тогда договорились!» — и схватил за руку стоявшую за его спиной девушку.
— М-м?
— Ну же, пойдём, пока не доставили этим господам ещё больше хлопот. Мы же договаривались сегодня покормить друг друга пирожными «с ложечки»…
Выдавая на ходу изменённый вариант своих мечтаний об Эмилии, Субару попытался быстро увести девушку с места происшествия. Но…
— Не смей так фамильярно…
— А?
Другая рука схватила его запястье поверх, и резким движением тело Субару развернули. Его согнули, затем провернули, заставив бёдра описать круг.
— …касаться меня!
Он почувствовал, как его хватку разжали, и в ту же секунду другая ладонь коснулась его затылка. Сильный толчок пришёлся по голове, и, не успев ничего предпринять, Субару со всей силы ударился лицом о стену.
— Ге-бугх-угх?!
— Вот же напасть, стоит только выйти на улицу, мужланы вечно слетаются, позарившись на моё тело. Воистину, ни минуты покоя, — бросила девушка, глядя на корчащегося на земле Субару, державшегося за ушибленное лицо, так, словно смотрела на мусор.
Субару, чуть не плача от боли — нос был ободран о каменную стену, — посмотрел на неё снизу вверх и, подгоняемый внезапным приливом ярости, вскочил на ноги.
— Ты вообще понимаешь, что происходит?! Это же был типичный сценарий «А» по спасению девушки от хулиганов! И то, что ты даже не поняла моих намерений, — это тоже часть шаблона, что ли?!
— Не понимаю, о чём ты говоришь. Я лишь поступила так, как сочла нужным, согласно своей воле.
— Впечатать незнакомцу лицо в стену при первой встрече — это уже не «сильная воля», это за гранью!
Мало того, что его намерение помочь не было понято, так его ещё и приняли за извращенца и «наградили» коронным приёмом! Не будь у него от природы пониженной склонности к носовым кровотечениям или будь его зубы чуть более выдающимися, чем у обычного человека, трагедии было бы не избежать.
Субару, лицо которого исказилось от боли и унижения, с опозданием заметил, что замолчавшие мужчины смотрят на него. Выставив себя перед ними в крайне нелепом свете, он, заново прислоняя к стене мешочек с аблоками, который выронил при ударе лицом, выпалил:
— Ну что вылупились, смейтесь! Сделал вид, что крутой спаситель, а она не то что не оценила, так ещё и фейс-краш устроила — это же умора, ржите уже!
— Не, тут уже не до смеха, если честно, — с явной долей сочувствия произнёс один из мужчин. Субару понуро опустил плечи; ему было бы легче, если бы они просто посмеялись.
Затем, глубоко вздохнув, чтобы успокоиться, он, словно начиная всё сначала, объявил: — Дубль два! Ну, злодеи! Раз уж я здесь, своевольничать вам не позволю! Хотите пройти — сначала одолейте меня. Хе-хе, когда эта битва закончится, я открою пекарню в родной деревне. У меня и с подругой детства уже всё договорено о свадьбе!
Воодушевляя себя громкими фразами, Субару бросил вызов мужчинам.
Прикрывая собой девушку, он внимательно следил за их движениями. Трое против одного, так что если ему удастся провести первую внезапную атаку, шансы на победу есть… Додумав до этого момента, он вдруг прищурился.
— Стоп, что-то вы мне знакомы.
Наклонив голову, он сравнил лица стоявших перед ним троих мужчин со своими воспоминаниями и, хлопнув себя по лбу, воскликнул: — А, так это же Тон-Чин-Кан¹! Э, чего, врёте? В столице что, кроме вас, других хулиганов нет?
¹ Прозвище это означает «тупой», «бестолковый» и т.п.
Неудивительно, что они показались ему знакомыми — это была та самая неуклюжая троица, которую Субару прозвал Тон-Чин-Кан и которая пристала к нему в первый день призыва. Однажды они даже лишили его жизни, так что лёгкое напряжение овладело Субару, но…
— …скорее чувствую сильное разочарование… Что это с вами, ребята, вы каждый раз таким занимаетесь? Каждый день? Один день? Летние каникулы?
— Вдруг влез, башкой стукнулся, да ещё и бред какой-то несёт.
— Эй, я с ним связываться не хочу, давай ты.
— И я не хочу. Может, просто пихнём его легонько, сам уйдёт?
То ли они насторожились, то ли напряжение спало, но, видя растерянное лицо Субару, у которого явно пропал боевой настрой, мужчины сбились в кучку и начали тихо перешёптываться.
Пока они, казалось, окончательно теряли боевой дух, девушка, до этого момента совершенно не участвовавшая в их перепалке, вдруг произнесла: «Эй».
— Это ваше мямленье и топтание на месте меня совсем не забавляет. Вы что, девицы? Если так, то приведите себя в подобающий вид, достойный моего восхищения. Ваши жилистые, чрезмерно волосатые тела в миловидном обличье — наверняка это было бы презабавное зрелище.
Прикрыв рот рукой, девушка обрушила на них поток оскорблений, щедро сдобренных насмешкой и презрением.
На мгновение все четверо не поняли, что им сказали, но чуть позже, когда смысл дошёл до них, все разом вскипели.
— Да не гони, ты, сучка драная!
— Кто тут девчонка, мать твою!
— Раскомандовалась тут, возомнила о себе!
— Совсем берега попутала, да?! А ну, давай мы тебе покажем, девчонки мы или нет, когда вволю поразвлекаемся с твоим чересчур соблазнительным телом!
Превратившись в квартет хулиганов, они разразились потоком вульгарных возражений.
Особенно выделялось высказывание последнего, наполненное такой мерзостью, что могло бы вызвать немало споров в будущем. Субару, который и был тем, кто выкрикнул эту последнюю фразу, тяжело дыша, пожал плечами.
— Чёрт. Что это я делаю в паре с ними…
Он сам был удивлён своему двуличию.
Честно говоря, гнев хулиганов был вполне оправдан поведением девушки. Однако то, что у неё скверный язык, ещё не означало, что мужчины вправе её унижать.
— Я вам, ребята, чертовски сочувствую, но отступать от первоначального плана уже поздно. Да и к вам у меня тоже есть счёты. Если хотите кого-то винить, вините себя самих за тот первый день.
— Эта высокомерная баба — это одно, но ты-то кто такой вообще, мелкий засранец? — Тон, почёсывая голову, раздражённо сплюнул. Похоже, в их памяти Субару не отложился.
Их и магией Эмилии хорошенько приложило, и в битве трое на одного они Субару вчистую проиграли, да и потом они сами же напали на Субару как уличные грабители, — столько всего произошло, а они такие беспамятные.
Ну, все эти события происходили не в этой временной линии. По правде говоря, если они что-то и помнят… так это, наверное, только то, как эффектно появился красавчик Райнхард.
Можно сказать, что это был самый мирный вариант развития событий, и вражда между Субару и ими была самой незначительной.
Поскольку они, можно сказать, избегали взаимного вмешательства, неудивительно, что Субару не запомнился им.
Субару уже почти смирился с этим, испытывая лёгкую грусть, когда…
— Эй, я вспомнил! Этот парень несколько дней назад в переулке на торговой улице…
— Так это тот самый сумасшедший пацан! Ничуть не изменился!
— Правда! Я его не узнал, потому что он одет по-другому!
Чин, словно его осенило, щёлкнул пальцами и воскликнул, а Тон и Кан один за другим тоже выудили его из памяти. Пропустив мимо ушей не слишком приятные эпитеты, Субару хлопнул в ладоши, обрадованный, что его всё-таки вспомнили.
— Вот-вот, так что мы с вами не такие уж и незнакомцы. Поэтому уважьте меня и пропустите.
— Ты дурак? Мы не то что не незнакомцы, мы враги. Просто ситуация из трое на одного превратилась в трое на двоих, вот и всё.
— Ещё один — и силы почти сравняются. Никто же не хочет пострадать, да?
— Поправлю. Не трое на двоих, а трое против одного против одного.
— Да помолчи ты немного!
Он из кожи вон лез, пытаясь уладить всё миром с помощью блефа, наглости и импровизации, а эта девица совершенно игнорировала его намерения и гнула свою линию.
Если бы можно было вернуться во времени хотя бы на пять минут назад, он бы похлопал себя самого, подглядывающего из-за стены, по плечу и сказал: «Серьёзно, это пустая трата времени». Но всё это было уже поздно.
Субару на собственном опыте знал, что эти ребята отнюдь не отличаются терпением.
Он почувствовал, как в их поведении ярость сменяется холодным, острым чувством. То самое, ставшее уже привычным ему в этом мире, — жажда убийства.
То, что каждый из них сунет руку за пазуху и извлечёт привычное, пахнущее кровью оружие, было лишь вопросом времени.
— Ничего не поделаешь. Я не хотел прибегать к этому…
Решив, что столкновения не избежать, Субару покачал головой, стыдясь своей незрелости.
Он не смог уладить дело одними разговорами, и снова, как обычно, ему приходится разыгрывать свой козырь в такой рискованной ситуации… Хотелось бы хоть раз выйти из переделки с невозмутимым видом.
— Бросьте, ребята. Дальше уже будут не шутки.
Выставив ладонь в сторону троицы, Субару попытался сдержать мужчин, готовых вот-вот ринуться в драку. Самый вспыльчивый из них, Чин, от слов Субару побагровел.
— А? Ты не попутал, а? Мы — сверху, вы — снизу. Так что не ошибайся, отдавая нам приказы.
Не скрывая убийственного намерения, он потянулся за пазуху за ножом.
Субару шагнул вперёд прежде, чем тот успел вытащить нож, приблизился вплотную к Чину и, стараясь придать голосу как можно больше угрозы, чётко произнёс: — Ты не пожалеешь о таких словах?
— Ась?
— Говорю тебе, я Райнхарда знаю, понял? Мы с ним – кореша, самые настоящие. Стоит мне только позвать, он тут же мигом примчится!
— Что?!
От слов Субару лицо Чина исказилось от изумления, и он попятился.
Операция «Лиса, прикрывающаяся авторитетом тигра»²… начата! Противник был напуган до глубины души.
² Лиса, прикрывающаяся авторитетом тигра» (虎の威を借る狐) – пословица, означает человека, который пользуется чужим авторитетом для запугивания других.
Упоминание имени Райнхарда вызвало смятение тройцы. Они, вероятно, хотели бы возразить, что это блеф, но, к несчастью для них, они были теми самыми свидетелями, которые видели, как Райнхард помог Субару.
Они не могли не знать о силе этого слегка «сдвинутого» мечника.
— Ну что, если хотите, я одним словом могу всё уладить. Могу, говорю.
Видя, что его уловка сработала, он сложил руки над головой, принялся покачивать бёдрами и всем своим видом демонстрировать полную уверенность, давя на мужчин. Честно говоря, если только Райнхард не был каким-то супергероем, который всегда удачно появляется на крики горожан, в случае драки Субару определённо пришлось бы несладко, так что это была, в некотором роде, отчаянная пантомима.
Не сумев разглядеть за этим представлением холодный пот, выступивший у него на лбу, мужчины лишь с досадой заскрипели зубами.
— На этот раз мы вас прощаем.
— Но мы не проиграли, запомните это!
— И мы не испугались имени Райнхарда, ясно!?
Сыпля заезженными оправданиями и ненужными пояснениями, отчего их мелкость становилась ещё очевиднее, мужчины, бросив напоследок пару грязных ругательств, скрылись из переулка.
Проводив их спины взглядом, пока те полностью не исчезли за углом, Субару наконец выдохнул всё накопившееся напряжение и, опёршись руками о колени, согнулся.
— Уф-ф, ну и денёк. Реально запаниковал. В битве мелких сошек, похоже, моя мелкость взяла верх… Итс э смолл ворлд³!
³ It’s a small world! (англ.) – Как тесен мир!
Отпустив пару шуточек, чтобы хоть как-то прийти в себя, Субару обернулся к стоявшей позади девушке.
Возможно, так же, как я пыжился перед этими парнями, чтобы сохранить душевное равновесие, и она вела себя так высокомерно из чувства самозащиты…
— Что это у тебя за взгляд, будто у попрошайки? Мне нечего тебе дать.
— Не-а, это у неё врождённое. Могла бы хоть спасибо сказать за спасение, а?
— Спасение?
Она на мгновение задумалась, закрыв глаза, а затем, словно что-то поняв, тихонько выдохнула: «А-ах».
— Так твоё щебетание давеча было ради моего спасения? Хм, я и не заметила.
— Столько всего наворотить, и чтобы этого не заметили, — это уже за гранью невезения!
Схватившись за голову, Субару всем телом изобразил, как он потрясён. Но девушка лишь скучающим взглядом посмотрела на него и, так ничего и не сказав, произнесла: — Какая досада, впустую потраченное время. Отнимать моё конечное время — это тяжкий грех, знаешь ли.
— Так не поблагодаришь, значит…
Стоит ему только завести речь о благодарности, как он тут же вспоминает Рем. Синеволосая девушка, которая сейчас, должно быть, ходит по магазинам в столице, — прошло всего несколько часов с их разлуки, а она кажется такой далёкой и родной. Хотелось бы сейчас ощутить её успокаивающее присутствие.
С ноткой, возможно, слишком навязчивой просьбы в голосе Субару, девушка, однако, лишь качнула головой, оборачиваясь к нему.
— Не заблуждайся. Даже если бы тебя не было, у меня не возникло бы никаких проблем. Проблема, которая разрешилась бы в любом случае, просто случайно разрешилась благодаря тебе. Приписывать это себе как заслугу — просто смешно.
— Ничего не понял, что ты имеешь в виду? Типа: «Даже если бы ты мне не помог, я бы и сама справилась, потому что я такая сильная и крутая, понятненько?!»
— Нет, всё гораздо проще, — её голос звучал так, будто она говорит об общеизвестной истине. — Этот мир устроен так, как удобно мне. Следовательно, мне не может быть причинен ущерб. То, что я спасена, — это моя заслуга. А ты, присваивая её себе, не считаешь ли это постыдным поступком, сродни воровству?
Словно это было само собой разумеющимся, обыденной вещью, общепринятой нормой, девушка гордо выпятила свою пышную грудь, провозглашая свою абсолютную непогрешимость.
Эта жизнерадостность, с которой она утверждала, что все события на её стороне, а все явления — результат её действий!
И вдобавок это хладнокровие, с которым она назвала поступок Субару, пришедшего на помощь, присвоением чужих заслуг!
Увидев это её солнечное сияние воочию, Субару сделал однозначный вывод.
Это точно тот безнадёжный тип, с которым лучше не связываться.
— В-вот как. Тогда извини, что влез не в своё дело.
Таких людей лучше не провоцировать лишними словами, а просто утвердительно принимать их речь.
Субару, не смея перечить, преувеличенно закивал, а затем торопливо подобрал мешочек с аблоками, который оставил у стены.
При «фейс-краше» он чуть не рассыпал их, но, к счастью, повреждённых плодов, кажется, не было. Доброта торговца из овощной лавки не пострадала, и он с облегчением вздохнул.
— Ну, тогда договорились. Давай-ка оба будем ходить по более освещённым солнцем дорожкам.
Он махнул рукой и, развернувшись, пошёл прочь от девушки.
Главное — не раздражать её, так что сначала отойду пешком на безопасное расстояние, а как дойду до угла — рвану со всех ног, — решил Субару. Он уже начал считать шаги до угла, когда…
— Стой.
Низкий голос за спиной заставил Субару невольно остановиться, и он тут же мысленно обругал себя за это.
Надо было притвориться, что не расслышал, и уйти, а раз уж остановился, оправдания уже не пройдут.
В качестве хоть какого-то сопротивления Субару, не оборачиваясь, ответил только голосом: — Ч-что такое?
Он и сам не заметил, как в его слегка подобострастном ответе уже проявилось их психологическое неравенство.
Субару, как психологически более слабая сторона, изо всех сил пытался сохранить лицо, не оборачиваясь, но для девушки, психологически сильной, эта его неумелая попытка сопротивления не имела никакого значения.
— Что в этом мешке? Покажи.
Она неторопливо обошла его спереди и указала пальцем на мешок, который он прижимал к груди, приказывая опустить его.
Подчиняться ей он не был обязан, но и затягивать разговор, вступая в пререкания, ему не хотелось. Поэтому Субару нехотя подчинился её указанию, наклонил мешок и показал ей содержимое.
Увидев гору спелых красных плодов, девушка несколько раз моргнула своими алыми глазами.
— Посмотрев, всё равно не понимаю. Что это за фрукт?
— Как «что»? Это аблоки. Никогда не видела?
Раз уж их подавали на завтрак в особняке Розвааля, он думал, что это довольно распространённый фрукт, но, может, это и не так? Или же уровень кухни в особняке Розвааля был настолько высок, что сами аблоки считались весьма дорогим продуктом… впрочем, этот вариант отпал после недавней покупки за две медные монеты. А значит, в его голове возник чистый вопросительный знак.
И пока Субару, нахмурившись от сомнений, размышлял, девушка перед ним отреагировала ещё более явно.
Она снова заглянула в мешок, а затем посмотрела на Субару снисходительно, с лёгкой насмешкой.
— Лжёшь. Не смеши меня. Запомни: аблоки — это белый фрукт. И уж точно не такой красный на вид.
— Ну да, очищенная мякоть — белая, — буркнул Субару, не понимая, к чему она клонит, ведь это очевидно. Но от его ответа с лица девушки исчезли все краски.
Почувствовав в её реакции что-то неладное, Субару робко спросил: — Неужели… ты и вправду никогда не видела неочищенных аблок?
— Хм, если подумать, я видела их только на столе… — пробормотала она, словно что-то для себя уяснив, — Понятно. Давай сюда.
Договорив, девушка протянула к Субару руку, требуя отдать фрукты.
Субару попытался было возразить на такую её бесцеремонность, но замолчал, увидев, что делает её другая рука.
В то время как левая рука была протянута к нему, правая скрылась у неё за пазухой, и когда ладонь показалась из-под роскошного платья, в ней был зажат короткий кинжал.
Рукоять, украшенная драгоценными камнями, выглядела очень дорого, но судя по тому, как лезвие блеснуло, отразив скудный свет переулка, его острота была отнюдь не декоративной.
Он пришёл на помощь девушке, которую, казалось, собирались ограбить, а теперь эта самая девушка грабила его — переживая столь редкую ситуацию, Субару почувствовал, как у него закружилась голова.
Пока он молчал, перегруженный наплывом мыслей, девушка снова коротко приказала: «Давай».
— Я разрежу его пополам и посмотрю, что внутри. Так я проверю, не изрыгают ли твои уста одну лишь ложь.
— Когда на тебя в подворотне наставляют нож, это вызывает какое-то физиологическое отвращение…
— Быстрее.
Сопротивление было бесполезно. Аблоки отобрали, и девушка тут же разрезала его на две части у себя на ладони.
Она обращалась с кинжалом, держа его обратным хватом, на удивление умело. Убедившись, что разрезанный фрукт обнажил белую мякоть, она слизнула языком несколько капель сока, выступивших на ладони.
— Кисло-сладкий… Да, это определённо тот вкус.
— Могу ли я считать, что ваше высочество удовлетворены?
Глядя на девушку, которая, казалось, наконец-то убедилась, Субару расплылся в самой что ни на есть клиентоориентированной улыбке. Честно говоря, он был готов подарить ей этот один плод, лишь бы она поскорее его отпустила. Сколько времени прошло с тех пор, как он отстал от Эмилии, без часов было не узнать, да и проверять было страшно.
Однако девушка безжалостно проигнорировала эту его почти умоляющую просьбу.
— Занятно. Давай сюда и остальные. Я разрежу и проверю каждый до единого.
— ТЫ С УМА СОШЛА?!
Это заявление, выходящее за рамки бесцеремонности и граничащее с тиранией, заставило взорваться даже Субару.
Затрясшись от негодования, Субару подступил к девушке.
— Я и так не понял, зачем было резать один, так с какой стати я должен отдать тебе все?! Абсолютно нет! Эти аблоки, они… они — символ нашей связи с одним человеком! Это не просто аблоки, это плоды дружбы!
— Хватит болтовни. Тогда поступим так, — не обращая внимания на пылкую речь Субару, девушка продолжила говорить своим безапелляционным тоном.
Она указала на мешок с аблоками в руках Субару, хищно улыбнулась и произнесла: — Как насчёт пари?
— Пари?
— Да, простого пари. Скажем, такое же простое, как угадывание орла или решки подброшенной монеты. За каждый раунд — одно абллоко. Как тебе?
Услышав предложение о подбрасывании монеты, Субару лишь фыркнул.
Она вела себя так, будто делает ему одолжение, но сама основа предложения была абсурдной.
— Твои аргументы — полный бред. Во-первых, мне от этого пари никакой выгоды. Если речь только о том, чтобы не потерять фрукты, то я могу просто дать дёру прямо сейчас, результат будет тот же, понимаешь?
— Разумеется, для тебя тоже будет награда. Так… — девушка задумчиво коснулась губ. Затем она бросила на Субару томный взгляд, сложила руки на груди, ещё больше подчёркивая её пышность, и объявила: — Если ты выиграешь в пари, я позволю тебе потрогать мою грудь. Ну как?
Услышав, что она ставит на кон собственное тело, Субару глубоко вздохнул и покачал головой.
Эта её готовность так легко ставить себя на кон, это бездумное, ведущее к саморазрушению мышление — именно так ведут себя люди, которых губит азарт.
И эта красавица перед ним, похоже, считала, что любой мужчина тут же потеряет голову от её прелестей. Печальная история, и мысли эти тоже печальны.
Заметив его молчание, девушка слегка удивлённо посмотрела на Субару.
Глядя ей прямо в глаза, Субару твёрдо заявил: — Ишь, чего удумала! Что за глупости ты городишь… Думаешь, я поведусь на такие прелести?!
А затем…
— Это моя седьмая победа подряд. У тебя осталось всего три аблока.
— Не может быть?! Меня же сейчас разденут догола!
В тёмном переулке виднелась фигура стремительно разоряющегося Субару, проигрывающего в азартные игры раунд за раундом.