Перевод: Энди
Для Субару плохое пробуждение было чем-то далёким и незнакомым.
Стоило открыть глаза, как в них ударил белый, какой-то искусственный свет. Незнакомый потолок. Встроенные в него кристаллы по неведомому принципу испускали слабое сияние, освещая комнату.
Он славился лёгким пробуждением: стоило ему открыть глаза, как сознание тут же полностью прояснялось — такова была особенность организма Субару.
— Подушка на ощупь другая.
Перевернувшись на другой бок, он заметил, что ощущение под головой отличается от привычного.
К тому же, эта мягкость и удобство были немыслимы для его привычного, вечно расстеленного футона. Он так давно его не складывал, что пол под ним аж цвет поменял.
— Вдобавок, пахнет обалденно. Нюх-нюх… Запах солнца! Ну, на самом деле, это запах сдохших от солнечных лучей клещей.
Этот факт точно входил в тройку лидеров знаний, которых он предпочёл бы никогда не получать.
Вдоволь насладившись этим, в каком-то смысле, запахом смерти, Субару наконец сел. Приподнявшись на постели и осмотревшись, он понял, что находится в комнате, которая с первого взгляда выдавала принадлежность к высшему классу.
Кровать, на которой он лежал, была такой огромной, что на ней легко поместилось бы пятеро Субару, а сама комната, центром которой она служила, была размером не меньше двадцати татами¹.
¹ Двадцать татами — примерно 33 квадратных метра.
Если бы это была съёмная однокомнатная квартира, то это было бы вопиющей тратой пространства. Но...
— Судя по всем канонам роскошных особняков, такой вариант исключён.
Сознание полностью прояснилось. Субару слез с кровати и слегка размялся, проверяя своё состояние.
Сначала он проверил суставы плеч, рук и ног, затем выполнил подъёмы бёдер и приседания для проверки сердечно-сосудистой системы и выносливости. Уже задыхаясь, он задрал одежду и...
— Шрам на животе… не-ту. Синяков, само собой, тоже, и следов от харакири нет. Даже швов не осталось, хирургия в этом мире на высоте. Если бы шрамы остались, замуж бы меня никто не взял.
Готовка, стирка, шитьё и прочие домашние дела — все навыки на нуле.
Из достоинств: крепкое здоровье и всеядность. Интересно, найдётся ли вельможа, готовый взять такого Субару в жёны?
— Я бы точно отказался. …И всё же...
Комната, как он и отметил ранее, была обставлена просто: кроме кровати, у окна стояло комнатное растение, а на стенах висели предметы интерьера и картины.
Неизвестно, существуют ли они в этом мире, но часов — или чего-то похожего — он не увидел, как и календаря.
— Вопрос в том, как долго я был без сознания… Хм, часов пять, наверное.
Он коснулся подбородка и по ощущению щетины прикинул, сколько времени прошло.
Это такой лайфхак, позволяющий довольно точно определять время и без часов. Судя по ощущениям, с последнего раза прошло часов пять-шесть. Значит, первый день после его призыва в другой мир подходил к концу.
Подумав об этом, Субару снова коснулся своего живота и...
— Так или иначе... значит ли это, что в этот раз я избежал «Посмертного Возвращения»?
Произнеся вслух вывод, который он не решался сделать с самого пробуждения, Субару наконец обрёл решимость взглянуть в лицо неоспоримой реальности.
Он стал загибать пальцы, вспоминая события, предшествовавшие потере сознания.
— Первый раз помер позорно, второй — храбро отдал концы, третий — изобразил довольно-таки идеальную собачью смерть, а в четвёртый раз — погиб от шальной пули, наблюдая за смертельной битвой... Примерно так всё и было… почти. Хорошо, что выжил. Если бы и тут помер, стал бы обычным мобом.
Все причины смерти были именно такими — что ж, се ля ви².
² Се ля ви — это французское выражение, которое переводится как "Такова жизнь" или "Это жизнь".
Так или иначе, Субару сидел, скрестив ноги, на кровати в слишком просторной и оттого неуютной комнате, основательно измяв заправленные простыни и одеяло, и размышлял.
Раз уж он избежал «Посмертного Возвращения», это место определённо отличалось от точки перезапуска. Существовала, конечно, одна десятитысячная доля вероятности, что это дом родителей того самого продавца из овощной лавки, где он всегда начинал заново, но на данный момент напрашивались другие варианты: — Либо дом Райнхарда, либо дом Эмилии-тан.
Только эти двое относились к Субару по-дружески и, по его впечатлениям, могли владеть таким роскошным особняком.
Не без толики тайной надежды, он склонялся ко второму варианту.
Залеченная рана на животе — скорее всего, дело рук магии Эмилии. Если бы ему не оказали немедленную помощь прямо там, на месте, Субару, скорее всего, ждал бы неминуемый «DEAD END». К тому же, мужскому сердцу так хотелось верить, что его исцелили нежные девичьи руки.
— Не то чтобы я был против, если тот красавчик оказался и красавчиком, умеющим лечить… но ведь можно же помечтать, а? Всё-таки другой мир, как-никак.
Он ткнул пальцем в простыню — краткое и несколько женственное выражение его чувств.
Затем Субару подпрыгнул на кровати и, воспользовавшись пружинами, спрыгнул на пол. Прежде всего, нужно было определить, где он находится.
— Стало быть, это начало нового приключения… Нехорошо, нехорошо! Подумать только, вместо предвкушения чувствовать одну лишь тягомотину — ты что, собираешься вернуться во времена своего хикканства?! Туда, где только и делал, что ел, играл в игры, смотрел аниме, спал, когда захочется, пялился в треды и строчил комменты… А ведь хочется вернуться.
Не то чтобы у него было какое-то жгучее желание попасть в другой мир.
Собственно, он и своей жизнью хикки³ не был особо недоволен. Он никогда не считал бесцельными эти скучные, пролетающие мимо дни, а возможность спать, сколько влезет, — да здравствует жизнь NEET’а⁴, как она есть!
³ Хикки или хикикомори (引きこもり) — японский термин, обозначающий людей, добровольно избегающих социальной жизни и часто не выходящих из дома в течение длительного времени.
⁴ NEET — аббревиатура, означающая "не работающий, не обучающийся и не проходящий обучение". Бездельник, одним словом.
— Конечно, я немного чувствовал себя виноватым перед родителями… но, в каком-то смысле, они либо махнули на меня рукой, либо молчаливо всё одобряли, да-а-а.
Он спокойно качался, ел за общим столом, как ни в чём не бывало выходил на улицу и даже клянчил карманные деньги. За исключением того, что он не ходил в школу, его жизнь была вполне нормальной, так что, по правде говоря, Субару следовало бы называть скорее не хикки, а прогульщиком.
— Вот это шокирующая правда! Если бы у меня не было возможности вот так, в другом мире, взглянуть на себя со стороны, я бы, возможно, до конца жизни не понял, что я не хикки… Неужели я здесь именно для этого…?
Нужно быть осторожнее с прозвищами в будущем, — твёрдо решил он. Не хотелось бы навлечь на себя гнев какой-нибудь «Всемирной Ассоциации Сертификации Хикикомори», легкомысленно причисляя себя к ним.
— Наверное, все члены ассоциации тоже хикки… Стоп, а как же они тогда все вместе координируются…
Загадка порождала новую загадку, мысли ходили по кругу. Почесав в затылке, Субару отбросил эти долгие размышления со словами «А, неважно» и на цыпочках направился к двери.
В идеале, пока он тянул время, кто-нибудь пришёл бы проверить Субару, и он смог бы «столкнуться» с ним, выяснить обстоятельства и разобраться в текущей ситуации — вот это было бы желательно.
— Или, как вариант, просыпаешься, а у изголовья сидит ухаживавшая за тобой девушка и спрашивает: «Проснулся?». Ну, обычно же так бывает? Призвать кого-то, а потом не оставить рядом призвавшую тебя красотку — это как-то слишком много недочётов для истории про попаданцев…
Что стоит оценить, так это то, что, по всем канонам исэкай-фэнтези, все встречающиеся персонажи — красавцы и красавицы. Этот пункт соблюдён.
Так или иначе, из именованных персонажей он знал в лицо всего пятерых. Та троица головорезов явно была массовкой, а один — так вообще сморщенный старик, хоть и в своём роде колоритный.
— Фельт, похоже, была из тех, кто засияет, если её «отполировать», ну а Эмилия-тан и Райнхард — понятно и без объяснений. Эльза… У-о-о, пальцы задрожали, считать не буду!
Вывод: выходит за рамки оценочной шкалы, так как вызывает накопление «шкалы травмы».
Внешне она, признаться, была красоткой, но с её зависимостью от убийств невозможно было прийти к позитивному выводу вроде: «Вот это и есть её контрастный шарм!». Уж точно нет.
— Ну что ж, раз с выводами покончено, пора прощаться с промедлением и отправляться в путь… Начинать что-то новое — это так волнительно!
Тихо пробормотав это себе под нос, он осторожно повернул дверную ручку и открыл дверь.
Снаружи в комнату просочился прохладный воздух, и его босые ноги, коснувшись холодного пола, невольно пискнули.
Выйдя из комнаты, он оказался в длинном коридоре, выдержанном в тёплых тонах. Коридор тянулся далеко и влево, и вправо, и по обеим сторонам виднелись одинаковые двери. Вероятно, каждая из них вела в такую же комнату, как та, где спал Субару. Если здесь столько комнат размером в двадцать татами, то это был особняк куда роскошнее, чем он мог себе представить. Субару невольно сглотнул, подумав о его владельце.
— У-о-о-а, других слов и не подберёшь. Не просто просторно, а необъятно. И при всей этой обширности… совершенно не чувствуется присутствия людей.
Шлёпая босыми ногами по коридору — гладко отполированному материалу (похожему на пол в школе), — Субару невольно нахмурился из-за тишины.
Присутствие людей — это, конечно, образное выражение, но в данном случае речь скорее о звуках жизни: ничего подобного в этом коридоре до слуха Субару не доносилось.
— В той комнате тоже, но тут уж слишком тихо… До такой степени, что даже шуметь как-то совестно.
Обычно Субару, в свойственной ему манере, уже вопил бы во всё горло: «Есть кто-нибудь?!», но в текущей ситуации это было бы рискованно.
Ведь Субару на данный момент ни на йоту не понимал, что с ним происходит.
Хотя он только что с уверенностью решил, что это особняк кого-то из доброжелателей, не исключена была и вероятность того, что после потери сознания Эльза собрала стотысячную армию и вернулась отомстить.
Если так, то Субару схватила Эльза, и особняк мгновенно «сменил класс» с дома добродушного богача на логово банды убийц.
— Наверное, стоило дождаться действий с их стороны. Может, вернуться в комнату, обхватить колени и, дрожа всем телом, помолиться Богам, а?
Разглядывая украшавшие коридор предметы интерьера, Субару, напевая себе под нос, начал прикидывать план отступления.
Картины в комнате были похожи на пейзажи, а вот в коридоре висело много довольно странных абстракций. Разглядывая геометрические узоры, он делал умный вид: «М-м-м, какой необычный мазок…»
— Не, нельзя такими малодушными мыслями все «флаги» упускать! Я же решил быть более позитивным, клялся же! Хоть я и не помню, когда это решил, и кому клялся, но это мы мысленно подкорректируем.
Отбросив вариант с возвращением, Субару решил пока что сосредоточиться на поисках людей и пошёл вперёд.
Направо или налево? Недолго думая, он выбрал правое направление. Просто вспомнил, как в какой-то манге видел диалог в духе: «Слева ловушек больше, хе-хе-хе».
Если подумать спокойно, то в зависимости от того, из какой комнаты выходишь, понятия «право» и «лево» полностью меняются, но он понял это, лишь немного пройдя, и решил просто не обращать на это внимания.
— И всё равно, одни и те же двери тянутся… И по-прежнему ни души.
Он никак не мог дойти до конца коридора, и, миновав около пяти дверей, Субару растерялся.
Каким бы большим ни был коридор, у всего есть пределы. Может, кто-то и скажет, что рано сдаваться всего через пару минут, но за это время он преодолел добрых триста метров.
Если подумать, может ли вообще существовать коридор, который тянется на триста метров, и конца ему не видно?
Это уже слишком странно, — подумал Субару, взъерошив волосы, и машинально обернулся. Решение вернуться в исходную комнату, в крайнем случае, казалось неизбежным, но...
— А?
Издав этот удивлённый возглас, Субару, ещё больше озадаченный, сильнее склонил голову набок.
Сзади, по тому пути, которым он только что шёл, — конца коридора по-прежнему не было видно, это условие оставалось тем же, но проблема была в другом:
— Эту картину… я разве не видел её перед комнатой, из которой вышел изначально?
Он точно помнил, как дурачился, говоря что-то вроде «какой мазок», так что ошибки быть не могло.
Конечно, была вероятность, что это просто точно такие же картины, но расставлять одинаковые комнаты в одном коридоре и украшать их одними и теми же картинами — это уж слишком дурной вкус.
— Проще говоря… я зациклился.
Вероятно, пройдя определённое расстояние по коридору, он плавно телепортировался на противоположную сторону «карты». Либо, вопреки всем канонам исэкай-фэнтези, здесь была хитроумная движущаяся дорожка, работающая настолько незаметно, что Субару её не замечал.
— Если это механизм в полу, то вся историческая достоверность летит к чертям… Однако, что это, что «Посмертное Возвращение» — какая-то у меня получается история с зацикливаниями, вот уж.
Бросив это замечание в пустоту, Субару открыл дверь ближайшей комнаты. Внутри оказалась та же простая комната в двадцать татами с одной лишь кроватью.
То есть та самая комната, в которой он изначально спал.
— В общем, это значит: «Двигаться бесполезно, так что сиди смирно»?
Может, они ограничили его передвижения таким образом, чтобы проснувшийся Субару не натворил дел? Хотя это кажется пустой тратой усилий и магической силы, возможно, они также хотели продемонстрировать своё превосходство и лишить его воли к сопротивлению.
— Ну да, если подумать, обычно от такого желание сопротивляться пропадает. Когда создают такое вот таинственное пространство, невозможно не офигеть. Если подумать.
«Хм-м-м», — он потянулся, сделал несколько приседаний и выпадов. Упёршись руками в стену, он хорошенько размял ахилловы сухожилия, разогрел мышцы и привёл себя в тонус.
— Я бы и сам обычно, с криком «Это невыполнимо, йиха-а-а!», завалился бы обратно на кровать. И прямиком погрузился бы в ленивый сон до прихода кого-нибудь, но…
Он присел на корточки посреди коридора, приняв позу для низкого старта.
На старт, внимание…
— Проспав полдня, я уже ни капельки не хочу спать!!!
Выкрикнув эту совсем не крутую тираду, Субару рванул вперёд изо всех сил.
Скорость у него была ниже, чем у Фельт, и, честно говоря, даже ниже, чем у старика Рома.
Выносливость низкая, обидная «стамина», из-за которой он выдыхался на семидесяти метрах из ста. Но чтобы пробежать этот короткий отрезок, этого было более чем достаточно.
Он бежал, бежал, бежал… Вперёд, неустанно, снова и снова.
Конца коридора по-прежнему не было видно; сколько бы он ни бежал, перед глазами мелькал всё тот же пейзаж. Это означало тщетность его усилий, результат, словно насмехавшийся над отчаянием Субару.
Но Субару не переставал бежать.
Словно всем своим видом показывая, что упрямо, упорно и прямолинейно продолжать — это единственное, на что способен обычный парень.
Уже было неважно, что в коридоре ни души, что это чужой особняк, что всего полдня назад ему распороли живот, или что ему скоро захочется в туалет по-маленькому.
— Нет, последнее очень даже важно! Очень важно! Чёрт, я и не заметил, как дико захотелось в туалет! И по-большому, и по-маленькому одновременно!
Мужское естество Субару издало страдальческий писк «Кью-ю-ю», и от его недавней стремительной манеры бега не осталось и следа. Теперь он бежал, слегка косолапя, покачивая верхней частью тела и жеманно изгибаясь, — его бег эволюционировал в «девичий».
Но мир, словно не обращая внимания на такие мелочи, как манера бега Субару, не прекращал издеваться над его стараниями.
От этих повторений, смахивающих на злой умысел, скорость Субару наконец начала падать.
Тяжёло дыша, он сотрясался всем телом. На лбу выступил пот. В этой одинокой битве он не добился ровным счётом ничего и рухнул на колени. И тогда…
— Всё, придётся делать это здесь.
Отбросив всё, он потянулся рукой к одежде, прикрывавшей низ его живота.
Возможно, он потеряет человеческое достоинство. Не суметь справить нужду в положенном месте — это, пожалуй, хуже, чем отсутствие всякого воспитания у собаки или кошки.
Но он был готов смиренно принять и такие упрёки. Это не сломит дух Субару.
— К тому же, для меня, открывшего в себе новые наклонности, такие оскорбления, возможно, даже будут в кайф…
Сказав это с первой со своего призыва в другой мир освежающей улыбкой, Субару опустился на пол. То, что он хотя бы отодвинулся к стене коридора, было последним проблеском сохранившегося в нём рассудка.
И тут…
— Нацуки Субару, на выход! А?
В тот самый миг, когда Субару подумал: Ну, пора поднатужиться, — перед его глазами произошло изменение.
Тот самый вид, который до этого повторялся, сколько бы он ни бежал, — этот однообразный коридор внезапно исказился в поле зрения Субару, словно его «смяли».
Мир изменился так, будто лист бумаги скомкали, а затем тут же расправили.
Субару моргнул, разглядывая картину после того, как «складки» полностью разгладились, и, сдерживая внезапно отступивший позыв, поднялся.
— Ни черта не понял… но результат положительный, да?
Он посмотрел и увидел, что теперь оказался в мире, где был виден конец коридора.
Прямо перед Субару висела та самая абстрактная картина, которую он видел много раз, а за ней находилась комната, где его уложили спать.
Его, несомненно, вернули на исходную позицию, но, похоже, он вырвался из последующего цикла. Условие «прохождения» было неочевидным, но…
— Точно, причина победы — позыв к мочеиспусканию! Вот это сложный «флаг». Если бы я пытался пройти это обычным способом, ни за что бы не догадался об этом условии… Тот, кто это придумал, просто «демонически гениален»⁵!
⁵ Демонически гениален» (鬼がかる) — это неологизм, придуманный Субару, что-то вроде альтернативной версии «боговдохновлённый» (神懸る).
— Ну, раз уж я вырвался из этой петли, может, вернуться в комнату и поспать…
Почесав голову, он обернулся к первой двери. И тут ему показалось, что воздух в коридоре стал как-то особенно холоден. Никто ничего не сказал, но передавшееся ему чувство было довольно прямолинейным. Похоже, он вызвал чьё-то неодобрение.
— Когда кто-то мысленно умоляет тебя вернуться, а ты, превзойдя все ожидания, всё бросаешь… Бывает, бывает… Ладно, понял я! Иду!
Бросив гневный выкрик в адрес невидимой причины петли, Субару зашагал вперёд.
Можно было бы, конечно, полностью обломать их замыслы, но тогда «событие» не продвинется, да и, вообще-то, позыв в туалет всё ещё никуда не делся.
— Значит, чтобы защитить своё достоинство, я должен идти вперёд! — Этот тип, похоже, отлично всё понимает. Что я так просто не отступлю!
Заявил он с решительным выражением лица. Да, Субару будет сражаться. Ради своего мочевого пузыря.
Хотя петля в коридоре и закончилась, взамен его окутала странная атмосфера. Это особое ощущение, как показалось Субару, было чем-то похоже на то, что он чувствовал, когда Эмилия собиралась использовать магию.
Хоть чутьё у него было как у полного профана и ненадёжное, но, видимо, этот коридор был наполнен магической силой.
В отличие от того, как была реализована петля перемещения, сейчас эту силу даже не пытались скрыть. Заклинатель, должно быть, весьма самоуверен. Настолько, чтобы, приготовив ловушку, с гордостью заявить: «А вот и она, прошу!» — и не сомневаться в успехе.
— Идти напролом опасно. Но и чрезмерная осторожность сродни трусости. И самое главное — у меня есть ограничение по времени…
Сейчас волна отступила, но общеизвестный факт, что она вернётся ещё большим цунами.
Сглотнув, Субару вытер пот со лба и, собравшись с духом, сделал первый шаг.
Он повернул ручку двери прямо перед собой и…
— Коридор, полный ловушек после кучи зацикливаний. В таких типичных «событиях в подземелье» бывает, что первая же дверь оказывается выходом.
С этой мыслью, больше похожей на внезапное озарение, он открыл дверь…
— Какой же всё-таки невыносимый тип, я полагаю.
Так, в незнакомой библиотеке, он и выслушал полное негодования замечание от смотревшей на него кудрявой девочки.