Два дня спустя.
До появления Верховного Кардинала на двухнедельной молитвенной встрече в храме оставалось всего два дня. За обедом в ресторане неподалёку от храма Алон заговорил.
«Эван».
«Да, господин?»
«Ты обычно сбегаешь при первой же возможности, но на этот раз что-то не похоже».
На этот вопрос Эван пожал плечами и ответил:
«Вообще-то, я выходил».
«Да?»
«Да, но смотреть и наслаждаться было особо нечем. Просто за стенами всё выглядит как в других владениях. Кажется, здесь нет ничего особенного».
Алон задумчиво кивнул.
*«В Святом Королевстве и правда такое ощущение».*
Столица, увиденная снаружи стен, действительно прекрасна. Даже если кто-то не видел окраин, ряды белых зданий внутри замка ясно дают понять каждому, что это — Святое Королевство Розарио. Однако, кроме этого, здесь мало развлечений, если только вы не преданный последователь Сиронии.
«Эван».
«Да?»
«Это может прозвучать странно, но… есть ли что-то позади меня?»
«Позади вас?»
«Да».
Эван выглядел озадаченным, а затем произнёс:
«Я не совсем понимаю, что вы имеете в виду».
«Неужели?»
«Да, но вы задаёте этот вопрос со вчерашнего дня. Вас что-то беспокоит?»
Эван смотрел на него с недоумением.
С тех пор как он вышел из Святилища, реакции богини и Хейнкеля были подозрительно похожи. Вспомнив, что он задавал Эвану тот же вопрос вчера, Алон слегка покачал головой.
«Ничего серьёзного».
«Ну… хотя, кое-что позади вас всё же есть».
«Что ты имеешь в виду?»
«Святой».
«Святой…?»
Когда Алон обернулся на звук, там стоял Святой Юман, пристально смотрящий на него с серьёзным выражением в глазах.
«?»
Когда их взгляды встретились, Юман быстро отвёл глаза. Его движение было неестественно неловким.
*«…Что с ним?»*
Конечно, у него было предположение, почему Юман мог так себя вести. Алон, не будучи священником Розарио, вошёл в Палату Святого Духа через Ютию, в место, куда у него не должно было быть доступа. Тем не менее, причиной его нынешнего любопытства было странное поведение Юмана.
«Милорд, неужели между вами и Святым что-то произошло?»
«Мы виделись всего один раз, вот и всё».
«Но разве он не следует за вами уж слишком пристально? Уже почти два дня, если быть точным».
Алон задумался после замечания Эвана. Действительно, необычное поведение Юмана привлекло его внимание.
После того как Алон вошёл и покинул Палату Святого Духа два вечера назад, Юман, у которого не должно было быть никаких причин следовать за ним, уже два дня ходил по пятам — причём довольно заметно. Однако он только следовал, никогда не разговаривая с ним.
*«Неужели он заметил, как я взял Кулон Пожирателя Глаз из комнаты? Нет, этого не может быть — он не был отслежен никакой магией и был хорошо спрятан…»*
Пока Алон размышлял о других возможных причинах, вдруг —
*Тук!*
Юман, который всего мгновение назад сидел, словно приняв решение, поднялся и подошёл к Алону.
«Можно мне поговорить с вами наедине?»
«Да… наедине?»
Когда озадаченный Алон кивнул, Юман осторожно огляделся и тихо прошептал:
«Вам стоит быть осторожным с кардиналом Ютией, граф Палатио».
«…Прошу прощения?»
«Она не верующая, как мы».
«…?»
Юман произнёс это с полной серьёзностью, оставив Алона в ещё большем недоумении. С выражением глубокой решимости и твёрдым взглядом Юман затем сказал: «Что ж, тогда я пойду». Он слегка поклонился и развернулся, чтобы уйти.
Наблюдая, как он уходит, не менее озадаченный Эван спросил: «Милорд, что это было?»
«Понятия не имею», — ответил Алон, столь же озадаченный.
Тем временем, пока Алон пытался осмыслить внезапную перемену в поведении Юмана, в Синей Башне…
«Нет! Я сказала НЕТ, идиоты!!!»
Откуда ни возьмись раздался громкий крик.
«Вон! Все вон!»
«Да, мэм!»
Испуганные её яростным всплеском, маги тут же бросились прочь. Наблюдая, как они бегут, она тяжело вздохнула, потирая виски, словно отгоняя головную боль.
*«Почему я вообще оказалась в этой нелепой ситуации…?»*
Пения ещё раз вздохнула, схватившись за голову. Неудивительно — в последнее время она постоянно находилась в стрессе из-за нелепого слуха.
Говорили, что Пения Крисин влюблена в графа Палатио — сплетни столь же беспочвенные, сколь и надоедливые, и это доставляло ей огромное раздражение.
Даже сегодня утром один из её помощников — маг, который просидел в Башне больше десяти месяцев, погружённый в исследования, — появился с тортом, на котором было написано: «Поздравляем с помолвкой, Вице-Глава Башни!»
*Вздох*
С точки Пении, она могла бы снисходительно терпеть подобные выходки, даже посмеяться над ними, сколько бы они ни происходили. Однако причина её столь крайней реакции крылась в самой природе этих магов.
Маги обычно проводят месяцы или даже годы, запершись в своих лабораториях, погружённые в исследования, поэтому они часто пропускают слухи. Это означает, что через день кто-то новый приходит поздравить её с так называемой «свадьбой». И на этом всё не заканчивается. Они не просто поздравляют её — они считают: «Раз такое радостное событие, сегодня можно позволить себе немного наглости, верно?» — что приводит к замечаниям вроде: «Может, тебе стоит смягчить свой нрав» или «Если ты будешь злиться, граф, наверное, тоже сбежит». Это сводило Пению с ума.
«С какой стати меня должны связывать с этим—!!!» — хотелось выкрикнуть ей, но на полпути она инстинктивно взглянула на окно Башни. Хотя до этой высоты абсолютно невозможно было добраться никакому человеку, после представления, которое устроил Радан в замке Ракшаса, она начала осторожно заглядывать в каждое окно, мимо которого проходила.
*Щёлк—*
Открыв окно и тщательно проверив все стороны, убедившись, что никого нет, она опустилась, измотанная, с усталым выражением лица.
Но недавнее раздражение было не единственным, что беспокоило Пению. Хотя обычно это не доходило до такой крайности, в последнее время ей необъяснимо не везло. Например, из всех магических предметов, заказанных у торговцев, пропадали только её. Или среди магических материалов, поступающих извне, терялись только её материалы. Подобных инцидентов с ней произошло уже пять подряд.
«Чёрт возьми, почему мне так не везёт в последнее время?» — слабо, почти плача, пробормотала Пения. Она уже собиралась выругаться: «Всё из-за этого—» — но стиснула зубы, снова взглянув на окно.
Несмотря на её мрачное настроение, небо было ярким и ясным.
В кабинете Святого во внутреннем храме Розарио…
*Вздох.*
Юман, только что разговаривавший с Алоном, вспомнил отстранённое выражение лица графа Палатио, совершенно лишённое эмоций.
*’Граф Палатио и вправду Святой’.*
Конечно, граф Палатио официально не стал Святым. Он не получил свою священную реликвию через публичную церемонию, а скорее частным, неофициальным образом. Однако, даже если неофициально, было ясно, что он Святой.
Святой — это тот, кого сама богиня Сирония признала, даровав священную реликвию. Фактически, даже когда Юман молился о наставлении, богиня Сирония напрямую даровала графу реликвию, что вне всяких сомнений подтверждало его святость.
Единственное, чего Юман не мог понять, это почему богиня выбрала помазание его Святым так тайно, без церемонии. Однако даже эта загадка сейчас несколько прояснилась.
Юман осторожно опустил взгляд на книгу в своей руке. Этот древний фолиант, передававшийся только Святым из поколения в поколение, содержал следующие слова:
[Даже при великом государстве, основанном богиней, невозможно спасти всех, поскольку зло таится глубоко в тенях, страшась зари богини.]
[Чтобы иметь дело с теми, кого даже королество богини не может спасти, и искоренить зло, затаившееся перед зарёй богини, богиня назначила Серебряного Святого.]
[Серебряный Святой, владеющий клинком зари, спасёт тех, кого не коснулся свет, из теней и уничтожит зло, укоренившееся во тьме.]
[В необъявленной заре они — те, кто распространяет благодать богини.]
«Серебряный Святой…»
Юман прошептал слова «Серебряный Святой» из древнего текста, думая о графе Палатио. Если он и вправду был назначен Серебряным Святым, тогда становилось понятно, почему он получил от богини только реликвию без формальной церемонии.
Таким образом…
*’Если граф Палатио — Серебряный Святой, его нужно держать подальше от кардинала Ютии’.*
Маленькое чувство долга укоренилось в сердце Юмана. Он не до конца понимал, почему богиня Сирония выбрала графа Палатио Серебряным Святым, но знал, что его роль — не задавать вопросов, а принять это. Было бы глупо подвергать сомнению выбор богини, и он понимал, что графа Палатио не следует связывать с кардиналом Ютией.
Для Юмана она была той, кто, вместо того чтобы почитать богиню, стремился использовать её силу в корыстных целях — ничем не отличаясь от развращённых.
Таким образом…
*’Я должен помочь Серебряному Святому идти правильным путём. Я должен…!’*
С глазами, полными решимости, он закрыл древний фолиант. Странная и запутанная череда событий начала разворачиваться.
Спустя два дня наконец наступил день церемонии возведения Алона в титул.
Алон поспешил в храм на утреннюю церемонию, но вскоре на его лице появилось озадаченное выражение. По пути в храм его сопровождало необычно большое количество паладинов. Конечно, в этом самом по себе не было ничего необычного, поскольку те, у кого на доспехах были чёрные наплечники, были паладинами, непосредственно подчинявшимися кардиналу — в данном случае тем, кто сопровождал Ютию, шедшую рядом с Алоном.
Однако любопытство Алона вызвали паладины, шедшие слева от него. Облачённые в белые доспехи с синими эполетами, они были не под командованием кардинала, а являлись личными паладинами Святого Юмана, следовавшими за ним так же естественно, как и паладины Ютии.
Алон вопросительно взглянул на Юмана, затем перевёл взгляд обратно на Ютию. Но—
«…??»
Ютия тоже казалась озадаченной, словно безмолвно спрашивая: «Что с ним происходит?»
*’Что происходит?’*
Алон почувствовал себя ещё более сбитым с толку, не найдя внятных ответов.