В «Психоделии» семья графа Палатио была примером классического злодея из побочного квеста, служа не более чем пушечным мясом для набора опыта главным героем перед своим исчезновением.
Проще говоря, они были статистами. Однако Алон располагал изрядной информацией о семье графа Палатио потому, что неоднократно проходил связанные с ними побочные квесты во время игры.
Награда за эти квесты была весьма щедрой.
Короче говоря, эти персонажи существовали лишь для того, чтобы дать главному герою опыт.
Но это было справедливо только для игры. Для Алона, оказавшегося в мире, который стал его новой реальностью, чувства к графской семье были совершенно иными.
Если игра лишь в общих чертах описывала семью как «торгующую наркотиками и содержащую бордели под вывеской организации “Авалон”», то теперь Алон видел настоящую, пусть и фрагментарную, реальность.
Даже сейчас он был её непосредственным свидетелем.
Алон незаметно перевёл взгляд вперёд. Перед ним в гробу лежал недавно умерший Тонио.
*«Причина смерти: случайное падение… Да-да.»*
Для человека, который был крупным игроком на королевском наркорынке, это была нелепо неэпичная и пустая смерть. Но, само собой, Алон знал, что Тонио погиб не из-за несчастного случая.
Вообще-то, было бы странно, если бы кто-то из присутствующих не знал правды.
Алон перевёл взгляд в сторону.
Рядом, с широкой улыбкой склонив голову, стоял Лео, старший сын графской семьи Палатио, который боролся с Тонио за право наследования.
*«Кажется, его лицо сейчас треснет от улыбки.»*
Лео даже не пытался скрывать ухмылку; его лицо практически не контролировало выражение. Любой мог понять, что Тонио погиб не в результате несчастного случая.
И всё же, хотя все это понимали, никто не высказывал Лео возражений. Ни рыцари, ни вассалы, ни даже сам Алдимор, нынешний глава семьи графа Палатио, не сказал старшему сыну ни слова.
*«Что ж, Алдимор слишком погряз в наркотиках и женщинах, чтобы заботиться о склоках сыновей. Вряд ли он вообще ещё способен что-либо внятное сказать.»*
Алон тихо усмехнулся, глядя на графа, настолько лишённого достоинства, что даже во время похорон Тонио он был окружён наркотиками и женщинами.
*«Как и полагается тёмному фэнтези, дела этой семьи совсем плохи.»*
Разумеется, Алон не собирался что-либо с этим делать.
С самого начала его план успешно претворялся в жизнь без особых усилий с его стороны, и единственной реальной проблемой оставались Пять Великих Грехов.
*«Нужно быстрее найти остальных.»*
Пока Алон размышлял об этом, он наблюдал за завершающей стадией похорон.
В тот момент, когда гроб с Тонио уже собирались закрыть,
*«Хм…?»*
В голове Алона внезапно возник вопрос.
*«Разве смерть Тонио должна была произойти так…?»*
Когда он проходил в игре эпизод с семьёй графа Палатио, фигурировал только Лео, так что Алону было нетрудно предсказать смерть Тонио.
Однако сейчас его заставило усомниться в обстоятельствах гибели Тонио то, что Лео сказал, когда главный герой наказывал его.
*«…Разве он не упоминал, что после многих лет мучений наконец убил Тонио и стал бесспорным наследником?»*
Вспомнив, как нелепо выглядел Лео в свои последние мгновения (Алон проходил игру несколько раз), он не мог не покачать головой от недоумения.
*«Впрочем…»*
Он быстро отбросил эти мысли.
В конце концов, это его не особенно волновало.
Спустя несколько дней после похорон Тонио в семье графа Палатио, до того бывшей в смятении из-за смерти второго сына, внезапно воцарился замечательный покой.
Борьба за наследие завершилась.
Хотя у графа был и третий сын, Алон, помимо Тонио, никто не ожидал, что семья снова погрузится в хаос.
Все знали, что, в отличие от Тонио, который ради противостояния старшему брату объединился с преступным миром и торговал наркотиками, у Алона не было абсолютно никакой власти.
Даже Лео, чрезвычайно чувствительный к вопросу наследия, не проявлял ни малейшего беспокойства по поводу Алона и не обращал на того никакого внимания.
Вместо этого Лео, казалось, был всецело занят поглощением наркобизнеса, оставленного Тонио.
Так или иначе, с возвращением мира в графскую семью Алон читал письмо от Ютии.
— Хм.
Письма, которые они обменивались уже почти год, всегда были одинаковыми и не содержали ничего особенного.
Содержание в основном вращалось вокруг жизни приюта. Ютия писала о том, как растут дети, и иногда вскользь упоминала Деуса, которого Алон отправил к ней.
*«Растут хорошо, без всяких проблем…»*
Алон с удовлетворением улыбнулся, прочитав короткую строчку в письме.
Когда он отправлял Деуса в приют, то просил Ютию уделить ему особое внимание, поскольку он был «сложным ребёнком», и та всегда включала в письма краткие новости о нём.
*«…Общаясь с ней по переписке, действительно начинаешь воспринимать её как добрую, наивную деревенскую девушку.»*
Он на мгновение задумался о визите к ней, но быстро отбросил эту мысль и продолжил читать.
Подходя к концу письма, Алон неожиданно заговорил.
— Эван.
— Да, что такое?
— …В приюты обычно поступает много пожертвований?
— Хм, обычно… ну, наверное, какие-то пожертвования есть, но не слишком много, я думаю.
— Я так и думал.
Алон спросил о пожертвованиях из-за списка спонсоров, приложенного в конце письма Ютии.
*«…Три месяца назад, или четыре?»*
Любопытно, что несколько месяцев назад кто-то ещё начал жертвовать на приют, который поддерживал Алон.
Конечно, в письме лишь упоминалось, что некий купец по имени Малано сделал пожертвование, так что точную сумму он не знал, но…
*«В этом месяце пожертвования в приют сделали пять человек, включая меня…»*
Хотя выражение его лица стало озадаченным, Алон быстро отбросил сомнения.
*«Что ж, чем больше пожертвований, тем лучше.»*
С этими мыслями Алон написал ответ Ютии, вполусерьёз соглашаясь с её рассказами, и передал письмо Эвану.
— Ты снова поедешь доставить его лично?
— Нет, разве я не был там всего несколько месяцев назад?
— Три месяца назад, насколько я помню.
— И… что ты говорил тогда?
— Если ты спрашиваешь о приюте, я докладывал, что он работает хорошо. Деус, которого я туда доставил, тоже, казалось, чувствовал себя намного лучше.
— Правда?
Алон с удовлетворением кивнул, выслушав отчёт Эвана.
*«Как я и думал, даже если им суждено стать Пятью Великими Грехами, они не могли быть злыми с самого начала. Приятно видеть, что дети растут хорошо. Должно быть, именно окружение сделало их убийцами.»*
Алон в очередной раз поразился тому, насколько важно для роста человека его окружение, и добавил:
— На этот раз нет нужды ехать лично. Просто попроси кого-нибудь из гильдии наёмников доставить его.
— Понял.
Эван кивнул и уже собирался уйти, когда ему, казалось, что-то пришло в голову.
— И… вы помните ту вещь, о которой упоминали в прошлый раз?
— Вещь, о которой я упоминал?
— Древнюю книгу.
— Ты нашёл её?
— Я не совсем уверен, но я нашёл зацепку.
— Расскажи.
По приказу Алона Эван начал излагать собранную через гильдию информаторов информацию по частям.
И в конце концов,
— Я нашёл его.
Эван обнаружил местонахождение третьего Греха.
Марго, поместье виконта, расположенное рядом с маленькой деревушкой в восточной части Королевства Астерия, славилось своими прекрасными стеклянными изделиями.
Однако это была лишь внешняя, парадная сторона Марго. Подлинным источником богатства семьи виконта Марго были наркотики.
Если точнее, группировка под названием «Фаланг» использовала Марго как перевалочный пункт, обеспечивая семье виконта солидный доход.
«Фаланг», неуклонно наращивавшая мощь, используя Марго как плацдарм, стала к настоящему времени огромной организацией с сотнями членов, где каждый из главарей имел в подчинении более десятка бойцов уровня эксперта.
Из-за этого Раутон, лидер «Фаланга» и опытный наёмник, как и другие главари, верил, что организация будет расти и дальше.
…По крайней мере, так он думал до вчерашнего дня.
Раутон огляделся испуганными глазами.
Перед ним на земле лежали десятки окровавленных тел.
— П-пожалуйста, пощадите! Пощадите!!
— Умоляю, пощадите!
— Аааааххх!!
В живых осталось лишь несколько членов организации, и они отчаянно кричали.
Раутон смотрел на них содрогающимся взглядом.
В обычной ситуации вид уцелевших людей, которые должны были быть ему надёжным щитом, успокоил бы его.
Даже если они были слабее него, одна их численность должна была вселять уверенность.
И всё же, глядя на них, Раутон чувствовал лишь страх.
— Ух… Угх…
— П-пожалуйста…
Выжившие члены банды сжимали свои мечи обратным хватом, приставляя лезвия к собственным шеям.
— Нет! Нет, не надо! Нет, нет, нет!
— Аааааххх!
— Остановитесь, прошу остановиться! Умоляю… Пожалуйста!!
Их лица искажались от отчаяния и мольбы.
Но, несмотря на это, их тела, словно движимые чужой волей, вонзали лезвия в свои глотки.
*Щёлк!*
Последняя дюжина с лишним оставшихся в живых покончила с собой.
И тогда,
— !
Тело Раутона начало двигаться само по себе.
— Н-нет…!
Он схватил свой меч обратным хватом.
— П-пожалуйста!
Как бы он ни пытался сопротивляться, его тело, подчиняясь чужой воле, больше его не слушалось и лишь дрожало.
В последнее мгновение,
— …
Раутон увидел их.
В темноте убежища на него смотрели фиолетовые глаза.
Но едва он их увидел —
*Хлюп!*
Раутон вонзил меч в своё собственное горло.
*Тупк.*
После этого Деус, скрывавшийся в темноте, безмолвно вышел вперёд и направился к выходу.
— Хорошая работа.
Ютия, находившаяся рядом с Деусом, так же естественно последовала за ним.
— Есть ли смысл убивать этих людей?
Словно дожидаясь этого, Деус задал вопрос, когда Ютия вышла.
В отличие от того, что было год назад, в его глазах теперь был явный свет разума.
— Ты испытываешь сочувствие?
— Нет. Я знаю, что эти люди перемалывали людей для изготовления наркотиков.
— Тогда?
— Мне просто интересно, поможет ли их убийство нам убить тех ублюдков.
В ответ на вопрос Деуса Ютия улыбнулась и сказала:
— Конечно.
Её ответ был ясен.
— Это всего лишь подготовка почвы для его возвращения.
*Тупк.*
С её словами у неё под ногами начал формироваться узор.
На магическом круге был изображён гигантский глаз с полумесяцем внутри.
— Когда он придёт, нам ведь не хотелось бы, чтобы его место было в грязи, верно?
— …Я понимаю.
Деус, смотревший на узор у её ног, кивнул, словно поняв её намерение. Больше он ничего не сказал.
— Всё по его воле.
Пробормотав эти слова, которые он повторял бесчисленное количество раз, они закончили формировать магический круг под ногами и исчезли во тьме.
Не оставив в убежище «Фаланга» ни единого живого человека.