— Не спасайте меня… Не спасайте меня…
Находясь в Замке Сефирот и храня в себе карту Шута, Клейн уже обладал статусом Короля Ангелов. Он больше не страдал от прямой порчи, исходящей от криков Мистера Двери, но содержание этих криков заставляло его кожу головы покалывать. Зрачки его расширились, и он не мог не ощущать нарастающий в сердце ужас.
Изначально он полагал, что Мистер Дверь непрерывно взывает о помощи, но сейчас он услышал: «Не спасайте меня!»
В тишине Клейна слабый, призрачный голос пронзал его Духовное Тело, словно иглы. После более чем десяти секунд крика он внезапно изменился.
— Помогите мне… Помогите мне…
На этот раз произошла определённая трансформация в используемом языке.
— … — Клейн с бесстрастным видом откинулся на спинку кресла и слушал ещё около десяти секунд.
Затем он убрал контроль над Мастер-Ключом и проекцией Исторической Пустоты Алой Лунной Короны, позволив атмосфере пространства над серым туманом полностью вернуться к тишине.
«Фух…» — выдохнул он, по привычке постукивая пальцем по краю длинного, испещрённого пятнами стола, и пробормотал про себя: «Мистер Дверь и впрямь наполовину безумен, но безумная часть — это не "Он", отчаянно кричащий, а "Он", кажущийся спокойным, тот, что способен рационально общаться с людьми… Последний может в определённой степени влиять на первого, искажая содержание "Его" криков?
Когда Мистер Дверь в здравом уме, "Он" на самом деле кричит "не спасайте меня"… Для Короля Ангелов, пробывшего в заточении более тысячи лет, это определённо ненормальная реакция. Разве что "Он" чувствует, что, вернувшись в реальность, принесёт с собой бедствие, которого "Он" не желает… Полностью утративший контроль Король Ангелов?
Вместе с общением Мистера Двери с Императором и тем, как "Он" постоянно соблазнял его посетить Луну, занятую Внешним Божеством, возникает ещё одна возможность:
Мистер Дверь, будучи изгнанным, лишился защиты, оставленной изначальным Творцом. "Он" столкнулся с порчей некоего Внешнего Божества и утратил большую часть "Своей" рассудительности. "Его" состояние лишь немного лучше, чем у Прикованного Бога…
На Пути Ученика можно странствовать по космосу на уровне Последовательности 3. Почётный титул Мистера Двери также включает в себя звание "Проводник бескрайнего космоса"… Означает ли это, что до своего изгнания этот Король Ангелов, возможно, уже контактировал с Внешними Божествами и попал под их влияние?
Да, что представляет собой последнее видение мисс Маг — багровая земля, пирамидальные сооружения и космос в другой области? Не похоже, чтобы это находилось в пределах нынешней Солнечной системы, но это немного отличается от мавзолея, который нужен Чёрному Императору… Это логово какого-то Внешнего Божества, которое повлияло на Мистера Дверь? Или, вернее, когда Мистер Дверь стал Мироходцем и оставил после себя легенды на других планетах с живыми существами, это одна из "Его" якорных точек? Скорее всего, последнее, ведь, когда мисс Маг увидела эту сцену, она не столкнулась ни с какой порчей со стороны космоса…»
Чем больше Клейн размышлял об этом, тем тяжелее становилось у него на сердце. Всё дело было в том, что это могло быть отражением того, как наступит апокалипсис.
Апокалипсис — это определённо не то, чего не произойдёт, если не думать об этом или делать вид, что не знаешь!
«Неудивительно, что Жёлтый Свет Венитиан предсказал, что день снятия проклятия станет началом настоящей катастрофы для Авраамов… Мистер Дверь продолжает звать на помощь, из-за чего семья Авраам не может произвести на свет ещё одного полубога. Возможно, это определённая форма защиты… Хоть это и приведёт к тому, что семья Авраам потеряет свой статус и самые ценные предметы, став заурядной, но это, по крайней мере, может спасти их род… Хе-хе, в пророчестве говорится, что решение по снятию проклятия находится в руках Ученика, который заручился помощью тайного существа…» — Клейн тихонько усмехнулся и уже придумал, как ответить мисс Маг.
Он планировал, что Форс, сообщая новости своему учителю, расскажет полуправду.
Во-первых, следовало подчеркнуть, что Мистер Дверь уже наполовину безумен и чрезвычайно опасен. Даже общение с «Ним» сопряжено с огромным риском. Во-вторых, не следовало упоминать о втором ритуале для снятия проклятия. Она должна была сказать только о жертвоприношении полубогов пути Провидца, Мародёра и Ученика.
Первый пункт позволит Авраамам понять, почему их предок так настойчиво звал на помощь. Всё потому, что «Он» уже сошёл с ума и мог натворить всяких ужасов.
Это могло бы эффективно избавить Авраамов от беспокойства, не дать им помочь Мистеру Двери сбежать и позволить им быстро уверовать в Шута.
Второй пункт должен был охладить пыл того небольшого числа крайних радикалов из Авраамов, кто хотел попытать счастья. Ведь у них не было возможности провести такой ритуал.
В то же время, информирование Авраамов о ритуале увеличило бы их доверие к Форс.
«Не говоря уже о том, что Тайных Колдунов и так мало, так ещё и тех, кто может стать Странными Колдунами, определённо очень трудно поймать. Более того, большинство из них сосредоточено в Тайном Ордене. Напасть на них — значит спровоцировать Заратула. Даже если у Авраамов есть полубог и они могут непродолжительное время пользоваться Запечатанным Артефактом 0-го уровня, им не удастся так легко провести ритуал. Да, иметь дело с Паразитом опаснее всего. Если они будут неосторожны, то могут стать мишенью для аватара Амона. А когда это произойдёт, то будет равносильно тому, что они подадут Амону десерт…
Кроме того, в будущем я воспользуюсь Миром Гераном Воробьём, чтобы напомнить мисс Маг о необходимости быть настороже с экстремистами из семьи Авраам…» — Клейн ещё немного подумал, а затем ответил на молитву Форс.
Вернувшись из тумана истории в реальный мир, Клейн сел на паровоз и прибыл в столицу Мидсишира, бывший второй по величине город Лоэна, а также линию фронта недавней войны, город Константа.
Спустившись с поезда и покинув платформу, Клейн встал на возвышение и осмотрел индустриальный мегаполис.
«Разрушения здесь очень серьёзны…»
Хотя он был здесь впервые, Клейн видел всевозможные фотографии Константы в газетах и журналах.
Все эти фотографии были чёрно-белыми и запечатлевали различные стороны жизни этого города.
Среди них три момента произвели на Клейна неизгладимое впечатление:
Во-первых, он был полон дымовых труб и высоких доменных печей. Казалось, будто это рукотворный лес. Это производило поразительный визуальный эффект, более характерный для промышленности, чем Бэклэнд.
Во-вторых, большинство зданий были построены из бетона и стали. Они располагались более плотно, чем их аналоги в Бэклэнде.
В-третьих, было много мест, испачканных угольной золой, в том числе и тела людей, но воздух был чище, чем в Бэклэнде, из-за сильного морского бриза.
А теперь возвышающиеся доменные печи, дымовые трубы и высотные здания стали довольно редкими. Всё, что осталось, — это груды обломков.
Однако по сравнению с жилыми районами, заводской район пострадал меньше. Это объяснялось тем, что здесь было много сталелитейных и военных заводов, которые были не менее важны для Фейсака.
«Число погибших здесь определённо превышает сто тысяч…» — Клейн вздохнул про себя. Он взял свой багаж и, спустившись по лестнице вокзала, вошёл в Константу.
По дороге в гостиницу он продолжил изображать Чудотворца и наугад выбрал молодого крепкого мужчину лет тридцати.
— Я странствующий фокусник. Мой лучший фокус — исполнять любые желания. Не хотите попробовать?
Некогда застенчивый Клейн теперь мог завести разговор без всякого стеснения.
Крепкий мужчина покосился на него и нетерпеливо махнул рукой.
— Ты можешь воскресить моего отца, мать, двух братьев и ребёнка?
Сказав это, он, не дожидаясь ответа фокусника, слегка раздражённо направился к ближайшей станции общественного экипажа. При этом он правым кулаком бил себя в левую грудь.
Клейн остался стоять на месте, сохраняя улыбку на лице, и молча проводил мужчину взглядом.
Он вспомнил журнал, который читал в паровозе. В нём было несколько страниц с изображениями, отражающими нынешнее состояние всех кладбищ Константы.
Надгробные плиты напоминали бывшие здесь дымовые трубы и доменные печи. Стеллажи, на которых стояли урны с прахом, напоминали рухнувшие высотные здания…
Вся Константа словно превратилась в одно большое кладбище.
Стерев с лица улыбку, Клейн обошёл высохший фонтан и направился к ближайшей гостинице.
По дороге он слышал, как многие прохожие обсуждали места, населённые привидениями, и места, где обитают страшные монстры.
— Когда я проходил мимо реки Марис, то услышал, как в воде плачет много людей. Я не осмелился посмотреть и со всех ног бросился обратно в город…
— Это ещё что! А я на улице Гиацинта, 9, видел кое-что пострашнее! К окну там было прижато лицо! Очень бледное лицо!
— За моим домом пропало несколько прохожих, и кровь тянулась до ближайших руин, но полиция так и не нашла тел…
— Как ужасно. Да благословит нас Богиня!
— Святой Повелитель Бурь, отведи от нас этих призраков и чудовищ.
— Кстати, мэрия опубликовала объявление о том, что мы должны сообщать в полицию, как только обнаружим что-то подобное.
«Видимо, война, похожая на мясорубку, не позволила упокоиться многим трупам, и они превратились в призраков. Хм, в большинстве случаев от тел погибших, возможно, даже не осталось и следа… Да, наверняка многие Потусторонние утратили контроль из-за психического срыва или потери конечностей… Кроме того, большинство из тех, кто потреблял зелье не по обычной процедуре, тоже легко теряют контроль… Ночные Ястребы и Уполномоченные Каратели определённо разберутся с этими проблемами, но, по крайней мере, в Константе людям, возможно, придётся ещё долгое время сталкиваться с проявлениями потусторонних сил. В конце концов, некоторые призраки и монстры умеют ускользать и прятаться. Они от природы очень хитры…» — Клейн шёл прямо и по-новому взглянул на ситуацию в Константе.
Здесь встреча со сверхъестественным была уже не случайностью, а повседневным событием с определённой вероятностью.
В этот момент Клейн увидел, как по дороге впереди него переходит группа Ночных Ястребов в красных перчатках и чёрных кожаных плащах. Правда, никого из них он не узнал.
«Собор Спокойствия действительно прислала команду Красных Перчаток на помощь… Хм, а что происходит поблизости?» — Клейн незаметно кивнул и, следуя своей духовной интуиции, обратил взгляд на многоквартирный дом, расположенный за грудой обломков.
На четвёртом этаже, за окном-эркером, виднелось сильно разложившееся лицо, прижатое к стеклу и смотревшее наружу. По стеклу одна за другой стекали бледно-жёлтые с чёрными прожилками струйки.