Придя в себя, Одри, сохраняя легкую улыбку, насторожилась.
Она смутно чувствовала, как какая-то таинственная сила подталкивает ее к Хартлаху, деревне, где поклоняются драконам.
Это было похоже на игру судьбы.
Одри однажды побывала в Зале Истины и обнаружила, что фрески внутри ожили. Более того, она знала, что Последовательность 1 пути Зрителя — это Автор. Исходя из этого названия, она сделала некоторые выводы, поэтому у нее были все основания подозревать, что что-то не так.
В этот момент Хибберт рассмеялся.
— Я слышал об этой деревне. Помнится, у нашей семьи есть поместье неподалеку.
Сказав это, он посмотрел на небо.
— Уже почти вечер. Может, останемся здесь на ночь, а завтра продолжим охоту?
Альфред не возражал против предложения старшего брата. Для него не было никакой разницы, в каком поместье ночевать.
Он кивнул.
— Отправьте кого-нибудь сообщить об этом отцу и матери.
Одри промолчала. Ее зеленые глаза заблестели, она окинула взглядом лица своих братьев.
Хибберт тут же нахмурился и сказал:
— Думаю, нам лучше вернуться. Мы не предупреждали о своем приезде, поэтому в поместье к нему не готовы. Возможно, там негде разместить столько лошадей, гончих и слуг. К тому же, до вечера еще целый час. У нас достаточно времени, чтобы вернуться.
Увидев, как быстро брат передумал, Альфред хотел было возразить, но потом подумал, что в его словах есть смысл.
Учитывая, что с ними была и сестра, он коротко согласился:
— Тогда давайте поспешим обратно.
Сказав это, он не стал ждать Хибберта. Он пришпорил коня и, взмахнув хлыстом, поскакал вперед.
Хибберт нахмурился, а затем расслабился.
Ничего не говоря, он вместе с сестрой, слугами, гончими и оруженосцами развернулся и, держась края леса, направился к поместью, расположенному с другой стороны.
Одри молча следовала за ним, не высказывая своего мнения о происходящем.
Поздно вечером, в поместье в графстве Восточный Честер.
Одри, использовав свои силы Манипулятора, чтобы изменить мысли своих братьев и не дать им приблизиться к Хартлаху, откинула бархатное одеяло, забралась в постель и погрузилась в глубокий сон.
Во сне она вдруг села на кровати.
Она огляделась по сторонам и увидела знакомый туалетный столик и вход в ванную комнату. Она поняла, что все еще находится в своей комнате, но багровой луны за окном не было. Не было и звезд, только тьма.
«Это не реальный мир…» — Одри тут же сделала вывод и осмотрела себя.
Вскоре она пришла к заключению: это сон. Довольно странный сон, в котором она сохранила ясность сознания.
«Это действительно здесь…» — Одри не чувствовала паники. Она была просто немного расстроена.
Днем она неправильно повела себя, и теперь проблема распространилась на поместье, где находились ее родители.
Оглядываясь назад, она думала, что ей следовало согласиться с Хиббертом и отправиться прямо в семейное поместье, расположенное неподалеку от Хартлаха. Тогда она могла бы найти разумный предлог, чтобы отправить Хибберта и Альфреда обратно, а сама остаться и дождаться развития событий.
Таким образом, даже если бы что-то и случилось, это не затронуло бы ее родителей, братьев и большую часть слуг.
Однако в тот момент ее главной целью было не следовать за игрой судьбы. Она старалась всеми силами избегать Хартлаха.
К ее удивлению, иногда опасность сама находит тебя, даже если ты ее не ищешь.
Избегать ее и тянуть время — это не универсальное решение.
Одри тут же встала с кровати и босиком ступила на толстый ковер.
Она уже убедилась, что, будучи полубогом, Сноходцем, она может легко выбраться из этого странного сна и вернуться в реальный мир, еще раз избежав предполагаемого «приглашения».
Оглядевшись по сторонам, Одри поджала губы, сняла с вешалки синюю накидку и надела ее.
Она сделала глубокий вдох и направилась к двери.
В этот момент на тыльной стороне ее ладони появилась багровая татуировка в форме звезды.
Татуировка исчезла, словно ее и не было.
Это был знак, оставленный на ней после первого посещения древнего дворца над серым туманом. Долгое время он не проявлял никаких особых свойств. Лишь в начале этого года Мистер Шут сообщил им, что в тех случаях, когда они не могут помолиться, они могут активировать эту татуировку, чтобы не произносить почетное имя.
Проще говоря, это была привилегия, которой пользовались Благословленные божеств.
Конечно, передать какую-либо информацию таким образом было невозможно. Это можно было использовать только в критических ситуациях, чтобы привлечь внимание Мистера Шута.
И что еще важнее, эта багровая метка в форме звезды была довольно заметной. Ее могли легко обнаружить другие люди, а также тайные наблюдатели. Поэтому в тех случаях, когда ей нужно было скрыть свою уникальность, Одри предпочитала использовать различные способности Манипулятора, чтобы внушить мысль о молитве Мистеру Шуту какому-нибудь неприметному человеку, находящемуся поблизости. Она заставляла их молиться в нужное время и в нужном месте, прося о ее защите.
Сейчас же она считала, что хозяин этого сновидения знает о ее проблеме, поэтому нет необходимости во всех этих ухищрениях. Достаточно просто скрыть, какому существу она молится.
Дойдя до двери, Одри взялась за ручку, осторожно повернула ее и потянула на себя.
Ее взору предстал тускло освещенный коридор.
Главное здание этого поместья было построено более ста лет назад. Во многих местах сохранились старинные элементы, особенно в коридоре. Здесь не было газовых ламп, а на стенах висели серебряные и медные подсвечники. На них горели бесчисленные свечи, излучая тусклый желтый свет, который освещал весь коридор и отбрасывал причудливые тени. Казалось, что в любой момент из-за угла может появиться призрак.
«Даже это было воссоздано в сновидении…» — Одри огляделась по сторонам и вошла в коридор.
Как только эта мысль промелькнула у нее в голове, под ее ногами появился длинный толстый ковер бледно-желтого цвета.
Ступая по ковру, Одри, следуя своей духовной интуиции, направилась направо.
Сделав два-три шага, она вдруг остановилась. Она почувствовала, что за двумя плотно закрытыми дверями что-то скрывается, и у нее возникло сильное желание узнать, что именно.
«Это спальня отца и матери. Это комната Хибберта. А это комната Альфреда…» — Одри мысленно отметила это и нахмурилась.
Старинные двери с рельефными узорами выглядели очень таинственно в тусклом свете свечей. Они пробуждали желание узнать, что скрывается за ними.
Пока ее мысли лихорадочно метались, Одри вдруг поняла, что они означают во сне.
Это были двери в мир разума. За каждой дверью находился мир разума ее владельца.
Другими словами, если Одри откроет дверь в комнату Альфреда, то она увидит все тайны, скрытые в глубине его души.
По той же логике она могла бы узнать тайны лорда Холла и леди Кейтлин.
Она медленно отвела взгляд, закрыла глаза и продолжила идти вперед, стараясь не поддаваться искушению.
Пройдя через все эти испытания, она постепенно поняла один принцип: полубог, обладающий силой в области разума, должен контролировать себя и уважать других.
Если она, имея возможность читать истинные мысли людей по их языку тела, мимике и эмоциональным колебаниям, будет недовольна этим и станет жадно изучать их сокровенные мысли и выведывать их тайны, то в конечном итоге это обернется против нее.
Принцип был очень прост: в каждом человеке есть тьма, в большей или меньшей степени, и нехорошие мысли. Однако люди контролируют их, не позволяя им влиять на свои действия. Если же полубог, обладающий силой в области разума, будет упорно копаться в этих мыслях и вытаскивать на свет божий все уродливое, что скрывается под маской, то он очень легко может разочароваться в человеческой природе, заразиться негативными мыслями и постепенно сойти с ума, сам того не замечая.
Это также одна из причин, по которой, несмотря на то, что Зрители могут «успокаивать» себя и лечить соответствующие психические расстройства, они также являются одними из тех, кто легко сходит с ума или теряет самообладание.
Они одновременно и в безопасности, и в опасности.
Поэтому Одри установила для себя правила, которых старалась придерживаться. Она наблюдала и читала мысли только тех людей, которых знала. Она старалась не вторгаться в их сны. Это ограничение не распространялось на незнакомцев. Если в этом не было необходимости, она не вторгалась в мир разума других людей.
Пройдя по коридору, Одри в синей накидке добралась до его конца.
Она открыла глаза и посмотрела на комнату слева.
Это была полуоткрытая оранжерея.
Снова поджав губы, Одри, стараясь дышать ровно, взялась за ручку двери.
Когда деревянная дверь открылась, ее взору предстала картина, которая находилась внутри.
Это была уже не комната. На земле лежали круглые камни и пучки сине-черной травы. В глубине этого пространства было так темно, что ничего не было видно.
Одри медленно вошла внутрь и закрыла за собой дверь.
В темноте начали проступать очертания каких-то предметов.
Посреди комнаты стоял огромный каменный столб высотой в несколько десятков метров. На его вершине сидело высокое существо, похожее на ящерицу.
Существо сидело на вершине каменного столба, словно крошечная гора. Его тело было покрыто огромной серовато-белой каменной чешуей, а глаза были бледно-желтыми и вертикальными.
Это был дракон разума из мифов.
С громким хлопком дракон разума расправил крылья, которые закрыли почти все небо.
Его кости были похожи на металлические жилки, покрытые серой мембраной с таинственными узорами.
Одри подняла голову, и дракон разума издал гудящий звук:
— Ты была в Ливесейде.
Несомненно, он говорил на языке драконов.
«Город Чудес, Ливесейд… Откуда он знает…» — как только эти две мысли промелькнули у Одри в голове, она услышала, как дракон разума говорит:
— Сознание каждого человека в какой-то степени взаимодействует с морем коллективного бессознательного. И такое уникальное место, как Ливесейд, несомненно, оставило в тебе особый след. Когда твоя виртуальная личность блуждает по морю коллективного бессознательного и находится недалеко от меня, я, естественно, могу это почувствовать.
«Это выходит за рамки моих способностей, и это не то, что может сделать Сплетающий Сны… Этот дракон разума соответствует Распознавателю Последовательности 2? Он не стал брать меня под контроль…» — пока Одри размышляла, дракон разума снова заговорил:
— Я уверен, что сейчас у тебя нет никаких злых намерений.
Одри помолчала пару секунд, а затем, подняв голову, спросила:
— Вы не боитесь, что это ловушка?