— Сразу скажу, я ни в чём тебя не подозреваю, ладно?
После того как Ицуки с ребятами ушли, Махиру сухим, совершенно будничным голосом это произнесла, что Аманэ даже вздрогнул, решив, что случилось что-то серьёзное.
Когда до него с запозданием дошло, что она просто продолжает разговор, начатый тогда, он несколько раз быстро моргнул. Махиру, сидевшая рядом на диване, опустила глаза и лёгким движением потянула его за рукав. В этой чуть-чуть неуверенной манере было видно: совсем немного, но и у неё самой оставалась доля тревоги.
— Я прекрасно знаю, что ты… любишь меня, Аманэ-кун. И понимаю, что ты не из тех, кто нарушает обещания.
— Но всё равно я веду себя так, что ты переживаешь… Понял, буду осторожнее.
— То, что люди ценят тебя, само по себе хорошая вещь. И это не то, что я могу как-то ограничить.
— Но мне не хочется, чтобы тебе из-за этого было неприятно.
— Думаю, настороженность с твоей стороны по отношению к девушкам, которые к тебе лезут, как раз не помешает. Но, честно говоря, того, что ты кому-то нравишься, не избежать. Люди просто признают, что ты хороший человек. И всё-таки лучше, когда тебя в какой-то степени любят, чем откровенно ненавидят — я это понимаю.
— Ну да, в этом ты права. Только, знаешь… это немного в сторону, но у меня тут простой вопрос назрел.
— Да?
— Я уже что-то похожее говорил, но вот допустим, есть девушка, которая в меня влюбилась. Почему она вообще будет ко мне подкатывать?
Вот этого Аманэ как раз не мог понять.
Показать свои чувства тому, кто тебе нравится, — это он ещё мог как-то принять.
Но стоило добавить к этому условие, что у этого человека уже есть очевидный партнёр, всё сразу меняло дело.
Пусть человеческие чувства и нельзя полностью контролировать, сама мысль о том, чтобы, зная, что у человека есть парень или даже супруг, всё равно что-то предпринимать, не укладывалась у него в голове.
— Если человек действует сам, значит, он хочет от меня какого-то ответа, да?
— Да. Думаю, она подходит, потому что хочет, чтобы ты тоже проникся к ней и повернулся, так сказать, в её сторону.
— То есть, если грубо, это значит, что она хочет у тебя меня отбить, да?
— Так и выходит.
— Меня дико напрягает уже сам факт, что, при том насколько я без ума от тебя, кто-то вообще считает, что у него есть шанс вклиниться. Откуда вообще можно взять идею, будто я когда-нибудь от тебя уйду, я не понимаю.
Оставим пока в стороне вопрос, считают ли окружающие их парочкой, которая вечно льнёт друг к другу. Как минимум Аманэ был уверен: где бы они ни находились, он всегда относился к Махиру бережно и старался показывать, насколько она для него дорога.
Он с гордостью мог сказать, что у них почти не было серьёзных ссор, что он не был холоден с ней без причины, что они оба уважали друг друга и жили вместе спокойно. Махиру это тоже признавалась, да и окружающие говорили одно и то же: эта пара точно не распадётся.
Аманэ никогда даже не смотрел в сторону других девушек, более того, его полное отсутствие интереса к ним иногда даже Ицуки слегка смущало. Любой, кто его знал, только усмехнулся бы, услышав, что он вдруг закрутил с кем-то ещё: такого просто не могло быть.
И уж если какая-нибудь девушка и вздумает его «подцепить» и при этом посчитает, что он из тех, кто меняет партнёров от пары невинных намёков, это будет до обидного несправедливо. А если ещё и его чувства к Махиру сочтут чем-то настолько поверхностным, что их можно сбить лёгким флиртом, — такую попытку Аманэ намерен будет пресечь на корню.
— Вообще, разве по мне не видно, что если ко мне лезут, прекрасно зная о существовании Махиру, я автоматически настораживаюсь? Я же таких даже близко не подпущу.
Аманэ и сам признавал, и остальные видели, что круг его общения смехотворно узок, а личное пространство, наоборот, довольно велико. Стоило кому-то слишком легко переступить начерченную им линию, как этот человек тут же попадал в категорию тех, от кого стоит держаться настороже. А если из-за него ещё и Махиру могла пострадать — тем более.
Логику тех, кто способен сознательно лезть между людьми, которые ладят друг с другом, Аманэ понять не мог да и не стремился. Для него такие люди просто переставали существовать как объект внимания.
— Аманэ-кун, в таких вещах ты даже более щепетилен, чем я.
— Это не принципиальность, это же нормально, нет? Ну правда же неприятно.
— Я понимаю, о чём ты. В душе я просто вешаю на такого человека ярлык: «тот самый, кто так поступает», и отношусь к нему иначе.
— Подожди… но тогда ты тоже, выходит, такая же «чистюля», как и назвала меня?
— Ну, в каком-то смысле да. Просто ты, Аманэ-кун, гораздо нагляднее проводишь линию и сразу по ней отсекаешь людей. Я строю стены, а ты скорее прямо отвергаешь.
Если подумать, возможно, его реакция и правда была резче, чем у Махиру.
— В общем, главное — я не хочу, чтобы Махиру что-то неправильно поняла, так что по-другому не могу. Да и сам я не стал бы близко общаться с человеком, который ведёт себя расплывчато в отношениях с противоположным полом и легко поддаётся течению. Так что буду следить за собой. Если можно предотвратить странные недоразумения ещё до того, как они возникнут, то лучше так и сделать.
Лучшая стратегия, по мнению Аманэ, — вырывать с корнем всё, что может стать причиной размолвок и ссор.
И он, и Махиру в целом были людьми спокойными, умели слушать друг друга и искать компромиссы, поэтому серьёзных конфликтов у них почти не случалось. А если и представить, что между ними что-то даст трещину, то разве что в случае, когда один из них сделает явную гадость или нарушит обещание.
И неважно, будет ли это правдой или досадным недоразумением, — стоит только дать повод для таких подозрений, как недоверие само собой начнёт просачиваться между ними. Поэтому важнее всего — не оставлять партнёру повода сомневаться.
Не вести себя двусмысленно, всё обсуждать, делиться тем, что произошло, а иногда при необходимости даже просить подтвердить свои слова нейтрального третьего лица, — об этом Аманэ всегда старался помнить.
— Возвращаясь к теме: если какая-то девушка и начнёт в мою сторону так себя вести, мне будет только неудобно, и я смогу её лишь вежливо отшить. Хотя я вообще не уверен, что такая в принципе найдётся.
— Если ты начнёшь сомневаться уже в этом, мы по кругу пойдём.
— Но серьёзно же… Со мной же такого пока ни разу не было.
— Аманэ-кун, ты к чужой злой воле очень чуткий, а вот к симпатии — откровенно тупишь.
— …Махиру-сан, ты злишься?
— Не то чтобы злюсь… Просто вспомнила, сколько сил ушло на то, чтобы ты, наконец, заметил мои чувства…
Махиру устало вздохнула и коснулась лба пальцами, а Аманэ, как человек, из-за которого она тогда так мучилась, не решился ляпнуть что-нибудь утешительное и лишь почувствовал, как натянулась улыбка на его лице.
Официально встречаться они начали всего около полугода назад, а весь путь до этого момента Ицуки с Читосэ, наблюдавшие за их романом со стороны, подвели к одному не самому приятному итогу: «в основном всё тянулось только потому, что Аманэ был безнадёжно туповат и неуверен в себе, всё мялся и сомневался».
Сам Аманэ прекрасно помнил, как в те дни его собственная закомплексованность заставляла его снова и снова сомневаться: да не может же быть, чтобы Махиру нравился именно он. Поэтому он отлично понимал, насколько ей тогда было тяжело, и до сих пор чувствовал за это вину.
— Нет, ну сейчас-то я понимаю, насколько отчаянно ты мне тогда сигнализировала! Это я просто был без капли уверенности в себе!
— Если бы ты сейчас сказал, что тогда ни о чём не догадался, я бы, вспоминая ту себя, просто сгорела от стыда. …Аманэ-кун, ты и на прямое выражение чувств реагируешь с чудовищной задержкой.
— Прости…
— С-сейчас-то я знаю, что ты всё замечаешь и сам много меня балуешь, так что… в общем. Нынешний Аманэ-кун к моим чувствам относится очень чутко, прямо аккуратно принимает их и возвращает. Но к чужим чувствам, особенно если это симпатия как к парню, ты всё ещё безнадёжно глух. Точнее, именно безнадёжно.
— Прямо настолько категорично?
— Настолько, что я могу это утверждать без колебаний. …С другой стороны, это же доказательство, что в твоём поле зрения вообще только я, так что сердиться мне даже как-то неудобно.
— Разве не естественно, что я вижу только тебя?
— …То, что ты такие вещи выговариваешь так легко и прямо, вообще-то нехорошо.
— Эээ?..
— Я знаю, что ты имеешь в виду только меня. …Потому что я… любима.
— Угу. Рад, что ты это прекрасно понимаешь.
Бормоча последние слова всё тише и смущённо ёрзая, Махиру казалась Аманэ до нелепости милой. Когда она, словно прося ласки, наклонилась к нему, он мягко обнял её, обводя ладонью по спине.
Теперь они оба могли и говорить о своих чувствах, и тянуться к друг другу без стеснения, прямо и открыто.
Прижимая к себе хрупкое тело Махиру, Аманэ всем существом принимал её чувства. Он аккуратно обнимал её, будто стараясь забрать и растворить в себе все тревоги и спешку, которые она носила в своей маленькой фигурке.
Стоило ему плавно провести ладонью по её спине, как лёгкое напряжение в ней растворялось, и Махиру, словно говоря: что полностью полагается на него, переносила на него весь свой вес. Аманэ захотел ещё сильнее ощутить это приятное тепло и, не снимая её с себя, медленно сменил позу, опускаясь вместе с ней на спину на диван.
По сути, это не Махиру забралась на него сверху, а он сам её так устроил. Осознав, в каком положении оказалась, она несколько раз растерянно моргнула и попробовала приподняться — то ли от неожиданности, то ли от смущения. Но Аманэ, не говоря ни слова «не уходи», лишь крепче сомкнул руки у неё на спине.
— …Я, н-наверное, тяжёлая…
— Нисколько не тяжёлая. …И вообще, я хочу, чтобы ты ещё сильнее на меня опиралась.
Он прошептал это так, словно и сам искал у неё опоры, и словно позволял ей капризничать, наблюдая, как мягкие пряди её волос дрожат от лёгкого волнения. Белые щёки Махиру тут же тронула нежная краска.
— Если уж на то пошло, я тоже хочу, чтобы ты больше опирался на меня, Аманэ-кун.
— Хотела бы поменяться местами?
— Дурак!
Махиру с размаху уткнулась лицом ему в грудь, устроив прямую атаку, и Аманэ невольно хихикнул. Судя по тому, как грудная клетка под щекой дрогнула от смеха, девушка поняла, что её реакция его развеселила, и приподняла лицо лишь наполовину, показывая раскрасневшиеся щёки и милые, чуть колючие глаза.
Хотя Аманэ и пытался сохранять вид спокойствия, он прекрасно понимал, что ведёт себя и говорит довольно смело. Поэтому, чтобы хоть как-то сгладить ситуацию, он положил ладонь ей на голову и мягко погладил по волосам, стараясь не спутать шёлковые пряди. От одного этого движения Махиру, ещё секунду назад приподнявшаяся, снова опустила голову ему на грудь.
Даже то, как она в ответ чуть-чуть упрямо потёрлась лбом о его грудь, было до смешного мило, и он с улыбкой принял эту детскую, почти обиженную атаку. Наслаждаясь её особенной, по-махирушной лаской, теплом и мягкостью, Аманэ медленно провёл пальцами по ухоженному потоку её льняных волос.
— …Аманэ-кун.
— А?
Они ещё какое-то время просто лежали так, прижимаясь друг к другу, но, услышав вдруг спокойный, собранный голос, окликнувший его по имени, Аманэ слегка склонил голову. Махиру тихо смотрела на него.
В её глазах больше не было ни суеты, ни смущения — только серьёзность и искренность.
— Я не считаю, что все, кто признаётся в чувствах, обязательно такие, как ты описываешь. …Есть и те, кто просто не справился, не смог больше держать всё в себе и выплеснул эти чувства. Однажды может появиться девушка, которая честно и прямо скажет, что любит тебя. И тогда ты…
— Откажу. …Спокойно и по-доброму приму её чувства, но принимать их не собираюсь.
Он и так понимал, к чему она ведёт, не дожидаясь конца фразы.
Даже такой однолюб, как Аманэ, прекрасно понимал: не все, кто признаётся человеку с уже имеющимся партнёром, делают это из злого умысла. Иногда кому-то просто необходимо выговориться, пока не сломался под тяжестью собственных чувств.
Он ни в коем случае не собирался объявлять такие признания чем-то однозначно плохим и уж тем более не считал, что кто-то имеет право осуждать сами эти чувства. Никто не может контролировать момент, когда в нём зарождается эмоция. Иногда рождающиеся чувства просто не помещаются внутри и, как бы человек ни пытался, всё равно обращаются к тому, кого он выбрал.
Просто лично Аманэ не собирался принимать эту любовь.
— Тебя одну я люблю. И только с тобой связываю своё будущее. Поэтому никого другого на место рядом с собой я не пущу. Рядом со мной есть только ты, Махиру.
Даже если его отказ кого-то ранит, уступить тут Аманэ не мог.
Любил он только Махиру, и представить, что он выберет кого-то ещё, было просто невозможно.
Да и сама Махиру, разумеется, не могла и мысли допустить, чтобы уступить его кому-то.
Они оба прекрасно это понимали, а потому раз за разом накладывали слова на чувства, как новые слои краски, стирая малейшие тени беспокойства.
— Так что тебе не о чем переживать. Мне нужна только ты, Махиру.
— …Хорошо.
Почувствовав, как тяжесть на его груди стала чуть больше — словно Махиру расслабилась и окончательно отдалась ему на руки, — Аманэ довольно прищурился и осторожно сильнее прижал к себе драгоценное тёплое тело.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ...
В телеграмме информация по выходу глав. Также если есть ошибки, пиши ( желательно под одной веткой комментов).
Телеграмм канал : t.me/NBF_TEAM
Поддержать монетой переводчика за перевод : pay.cloudtips.ru/p/79fc85b6