Следующее утро.
Занесённые снегом высокогорья на границе Республики.
— Это здесь? То самое место, где живёт этот чудак?
Билов, информатор Республики, вытер пот со лба.
Было ли это из-за альпинистского снаряжения или из-за тяжёлого подъёма — неизвестно, но, несмотря на окружающие снега, тело пылало жаром.
— Да. Но воздержись называть его чудаком. Ему это не понравится. Он предпочитает титул «Великого Мага».
— …Великого Мага?
В эпоху, когда магия почти утратила практическую значимость (за исключением нескольких уникальных способностей), титул «Великого Мага» звучал как минимум странно.
Даже просто слово «маг» казалось пережитком прошлого.
— Удивительно, что в наше время ещё остались те, кто практикует магию. Ещё удивительнее, что правительство считает такого чудака важной персоной.
— Это потому, что ты не знаешь всей истории. Да, он чудак, но его способности — реальны.
— Правда?
На вопрос подчинённого Билов кивнул, шагая по снегу.
Раз тот скоро займёт его место, скрывать правду смысла не было.
— Помнишь убийство Аль Рефимеля?
— Конечно. Член Политбюро, поднявший мятеж против Высшего Комиссара. Предатель, планировавший масштабный переворот с помощью военных.
— Тогда ты знаешь, что его смерть окутана тайной.
— Да. Аль Рефимель, охваченный паранойей, отдавал приказы из глубины бункера. Но однажды без всякого предупреждения…
Подчинённый замолчал.
Он понял, к чему клонит Билов.
Человек, проникший в строго охраняемый бункер, убивший Аль Рефимеля и бесследно исчезнувший…
Им был тот самый «чудак», которого они сейчас искали.
Осознав, что имеют дело с куда более серьёзной фигурой, подчинённый сглотнул.
Билов усмехнулся и указал вперёд.
— Почти на месте.
Прямо перед ними, на краю обрыва, стояло трёхэтажное здание.
Его кривой, неустойчивый вид заставил подчинённого нахмуриться.
— Странное здание. Удивительно, что оно ещё не развалилось.
— Думай что хочешь, но при нём не называй его дом «странным». Он зовёт его «Магической Башней».
— Понял.
Подойдя к двери, Билов осторожно постучал.
Та сама открылась внутрь.
Подчинённый удивлённо замер, а Билов пожал плечами.
— Не знаю, как это работает. Магия, наверное. В общем, следуй за мной и ничего не трогай.
Внутри готического здания царил хаос — повсюду были разбросаны странные предметы, назначение которых было неясно.
Билов, привыкший к такому виду, поднялся по винтовой лестнице на третий этаж, минуя второй с его аквариумами.
Там он увидел её.
Чудачка в развевающемся одеянии, смотрящая в телескоп на утреннее небо.
Подчинённый, поднявшийся следом, невольно пробормотал:
— Сейчас же утро… Зачем телескоп?
— Настоящие звёзды сияют сквозь любую завесу, — равнодушно ответила чудачка, — Хотя таким булыжникам, как ты, этого не понять.
Её тон был колким.
Билов положил руку на грудь и склонил голову.
— Ничтожный слуга осмелился предстать перед Великим Магом Сераил. Прошу простить невежество моего подчинённого.
— Прощаю. Разве вы, булыжники, ошибаетесь впервые?
— Благодарю за великодушие.
Сераил пожала плечами.
— Ну? Зачем опять беспокоите меня?
Билов глубоко вдохнул.
— …Великий Маг, вы слышали о недавнем поражении графа Каледры в Фенбарке?
— Конечно. Звёзды шепнули мне. Говорят, он позорно бежал.
— В связи с этим… у графа Каледры и Высшего Комиссара Республики есть к вам просьба.
Сераил слегка подкорректировала угол телескопа.
— Убить Дэниела Штайнера?
Прямота вопроса заставила Билова замереть.
Он неуверенно кивнул.
— Да. Граф Каледра предложил вам этериумные кристаллы в качестве оплаты. Высший Комиссар также пообещал предоставить все необходимые ресурсы.
— Хм. Правда? Республика и Союзники уже были мне должны за прошлые услуги. Просить снова… У вас совсем нет совести?
Отказ? Билов покрылся холодным потом, но Сераил вдруг тихо рассмеялась.
— Ладно. Помогу. Как раз Дэниел Штайнер меня заинтересовал. Но не сейчас. Подожду пару месяцев. Наблюдать за звёздами пока куда интереснее.
Билов с облегчением выдохнул.
— От имени Высшего Комиссара благодарю вас за решение, спасительное для Республики. Мы предоставим все необходимые ресурсы.
— Разумеется. Кстати, какой он, этот Дэниел Штайнер? Расскажи подробно: что любит, что ненавидит, какие у него слабости…
Сераил оторвалась от телескопа и обернулась.
— Нужно же знать…
Под красными, как кровь, глазами заиграла тонкая улыбка.
…кого убивать с особым удовольствием.
— Что? Да ему явно понравилось!
Люси поспешно огляделась — к счастью, в коридоре никого не было.
— Намериас, тише.
Её лицо слегка покраснело, а Намериас скрестила руки.
— Что? Я же не вру! Генерал Штайнер — мужчина в расцвете сил, а вы объективно красивы. Не может быть, чтобы ему не понравился поцелуй!
Всё началось просто: Намериас, получившая свободу передвижения по особняку благодаря Люси, направлялась за кофе и случайно встретила её в коридоре.
Разговорившись, Намериас вспомнила роман, который читала, и спросила, целовалась ли Люси с мужчиной.
Та замолчала.
Не хотелось распространяться о поцелуе с Дэниелом.
Но скрыть дрожь в глазах и румянец не удалось.
Зная о чувствах Люси, Намериас сразу спросила: «С генералом Штайнером, да?»
Сначала Люси отрицала, но под настойчивыми расспросами в итоге призналась.
И выразила беспокойство: «А что, если я поддалась моменту и сделала что-то неправильное?»
Для Намериас это звучало нелепо.
— Если так переживаете, спросите у самого генерала…
— Спросить что?
— А-а!?
Неожиданный низкий голос заставил Намереас вздрогнуть.
Перед ними стоял Дэниел Штайнер в безупречном мундире.
Они столкнулись с ним на повороте коридора.
Пока Намериас приходила в себя, Дэниел нахмурился.
— …Вы говорили обо мне?
Он взглянул на Люси, ожидая объяснений, но та лишь застыла, избегая его глаз.
Дэниел, кажется, что-то понял.
— Лейтенант.
Он внимательно посмотрел на Луси.
— Ты плохо выглядишь. Если после лаборатории у тебя осложнения — скажи. Я позабочусь о тебе.
— Нет, это не…
Дэниел с жалостью взял её за руку.
— Не скрывай от меня свои мысли. Меня не волнует, что думают другие. Я всегда поддержу тебя.
Лицо Люси залилось краской.
Она сжала веки, изо всех сил сдерживая желание заплакать.
Намериас, наблюдая за ними, подумала:
«Как он так гладко говорит? Генерал Штайнер…»
Она сузила глаза с подозрением.
«Неужели бабник?»
Не зная подробностей их истории, Намериас заподозрила Дэниела в ветрености.