Увидев красные глаза Люси, все солдаты бросили оружие и сдались.
Хотя она и не была так известна, как Фрин, которую называли Ведьмой Империи, Люси также имела дурную славу за резню солдат в диспетчерской при захвате Ракедрапола.
Приняв капитуляцию, Люси отвела солдат Республики обратно в мэрию.
Благодаря этому Дэниел, сам ничего не сделав, получил (незаслуженную?) репутацию командующего оккупированной территорией, разгромившего остатки сопротивления Республики.
Узнав об этом, связист Лимшел доложил в штаб, что рота, планировавшая тщательно организованное покушение, была полностью захвачена менее чем за два дня.
Пока его репутация росла, Дэниел объявил о разрешении собраний и ночного передвижения.
Для горожан, которые думали, что охрана ужесточится после поимки роты, готовившей покушение, это не могло не вызвать удивления.
— Дэниел Штайнер сошёл с ума? Разрешает собрания и ночное передвижение?— Говорят, он даже договорился с властями о проведении фестиваля.— О-о. Фестиваль? Я думал, в этом году ему не бывать. Не знаю, что он задумал, но это не плохие новости.
Горожане, строя всевозможные догадки о Дэниеле Штайнере, приступили к подготовке к фестивалю.
Они ярко освещали улицы с помощью керосиновых ламп, привезли большие глыбы льда и усердно начали их вырезать, развесили маленькие колокольчики вокруг площади, создавая праздничную атмосферу.
Хотя обычно эти горожане выражали недовольство Имперской армией, они решили временно отложить это, думая о том, что смогут насладиться фестивалем.
Так прошло полмесяца, и когда фестиваль должен был начаться, город наполнился оживлением.
Сложно было поверить, что это город, управляемый военной администрацией.
Даже в кабинете командующего в мэрии теперь были слышны смех детей и болтовня женщин.
Дэниел, стоявший у окна и наблюдавший за этим, наконец заговорил:
— ...И нет никаких признаков протестов против Имперской армии?
Фелп, стоявший позади Дэниела, кивнул.
— Так точно. Недовольство ещё не исчезло, но, похоже, благодаря разрешению провести фестиваль, на это особо не обращают внимания. Вероятно, в период фестиваля серьёзных столкновений не будет.
Дэниел тайно вздохнул.
«Как же так, даже банальные протесты не возникают...»
Вероятно, большую роль сыграл разгром роты Республики прямо перед отменой комендантского часа и запрета собраний.
Скорее всего, они считали, что протестовать против Дэниела Штайнера, захватившего роту Республики за два дня, — значит рисковать жизнью.
К тому же, это был просчёт Дэниела, который думал, что горожане предпочтут протесты фестивалю.
Решив, что снова потерпел неудачу, Дэниел начал вздыхать, но вдруг остановился.
Потому что вдали на площади он увидел огромную ледяную статую в форме кошки.
«Неужели они закончили работу над ней сегодня, после нескольких дней труда?»
Заинтересованный, Дэниел, не отрывая глаз от кошачьей статуи, спросил:
— Офицер разведки. Что это за кошачья статуя?— Кошачья статуя? А-а, вы о Статуе Божественного Кота.— Статуе Божественного Кота?— Да-да. Это своего рода тотемизм. Я узнал, расследуя, что в этом городе есть легенда: во время фестиваля бог спускается на землю, превратившись в белое животное, и дарует людям благословения.
Похоже, Фелп тоже впервые видел Статую Божественного Кота, так как продолжил с интересом:
— Поэтому во время фестиваля существует тенденция почитать животных с белой шерстью. Говорят, в это время даже открывают кафе, где собирают белых кошек и собак.
Кончики пальцев Дэниела, сложившего руки за спиной, дёрнулись.
Потому что, услышав это, он захотел туда пойти.
— Говорят, заплатив небольшую сумму, можно вдоволь гладить кошек и собак. Конечно, генерал Дэниел вряд ли заинтересуется подобным.
В сознании Фелпа Дэниел был железным солдатом, придерживающимся принципов.
Он даже не мог представить Дэниела, проводящего досуг за ласканием собак и кошек.
Так он сказал, но истинные мысли Дэниела были иными.
«Я хочу пойти. Место, кишащее собаками и кошками...»
Для Дэниела, любившего животных, это было не что иное, как рай.
Но, разумеется, если он посетит его как командующий оккупированной территорией, вряд ли кто-то его там обрадует.
Дэниел, долго размышлявший, решил взять своего рода «отпуск».
Как он когда-то в Столице тайно отдыхал, скрывая личность, так он планировал поступить и на этот раз.
«Должно получиться. Среди жителей Ракедрапола не так много тех, кто знает моё лицо».
Но на всякий случай, как и в Столице, лучше скрыть лицо.
«Теперь проблема в...»
Необходимости отделаться от Люси и Фелпа, постоянно находящихся рядом.
Если эти двое пойдут с ним под предлогом отчёта о ситуации или охраны, то никакая маскировка не поможет.
Что же делать? Немного подумав, Дэниел открыл рот:
— Офицер разведки.— Да, командующий.— Сейчас, когда все увлечены фестивалем, — идеальное время для преступлений. На случай, если есть неблагонадёжные элементы, возьмите батальон и моего адъютанта и патрулируйте окраины города.
Если Фелп и Люси отправятся на окраины, он сможет вдоволь насладиться фестивалем.
Фелп, не знавший этого, принял слова Дэниела и кивнул.
— Да. Я последую приказу.
Услышав ответ, Дэниел улыбнулся.
Мысль о том, что он сможет вдоволь гладить кошек и собак, улучшила его настроение.
Однако Фелп, наблюдавший за этим со спины, почувствовал, как по его телу пробежали мурашки.
«Как и ожидалось. Кажется, он снова строит план, который простаки вроде меня не в состоянии понять».
Это было совсем не так.
К вечеру Люси и Фелп, следуя приказу Дэниела, повели солдат на окраины.
Увидев это, Дэниел снял военную форму, надел гражданскую одежду, солнцезащитные очки, шляпу и безмятежно покинул мэрию.
Рассчитав время смены караула, он не встретил солдат на выходе из мэрии.
Дэниел был уверен, что это идеальное преступление, но был один изъян.
Потому что за ним увязался командир роты Дейган, потерявший всех подчинённых за два дня.
До сих пор было неприятно вспоминать, как он зашёл в смотровую камеру полмесяца назад и обнаружил, что все солдаты исчезли.
С тех пор Дейган околачивался возле мэрии целых полмесяца, чтобы засечь, когда Дэниел выйдет оттуда один.
Видно, небо вознаградило его усилия, и теперь, когда Дэниел Штайнер наконец вышел из мэрии один, это был прекрасный шанс.
«На этот раз я покончу с тобой».
Тихо следуя за Дэниелом, Дейган вскоре остановился.
Потому что Дэниел спросил что-то у прохожих и зашёл в кафе, кишащее животными.
Удивляясь, зачем тот пошёл в такое место, Дейган, испытывая сомнения, последовал за Дэниелом внутрь.
— Добро пожаловать. Вам место на одного?
Тут же к Дейгану подошёл работник и поприветствовал его.
Дейган неловко кивнул, и работник проводил его к столику у окна.
Смирно сев у окна, Дейган огляделся, чтобы найти Дэниела.
И одновременно испытал странный шок.
Дэниел Штайнер, известный как железный или дьявол, гладил собак и кошек и сиял от улыбки.
Более того, он одновременно играл с двумя собаками и тремя кошками, двигая руками с поразительной ловкостью.
Похоже, кошки и собаки были очень довольны, они толпились вокруг Дэниела, требуя ласки.
«Что вообще происходит... Это тот Дэниел Штайнер, которого я знаю?»
Может, он последовал не за тем человеком? Его рука нерешительно потянулась к пистолету за пазухой.
В этот момент Дэниел, игриво почёсывавший грудь щенка, поднял взгляд.
Их взгляды встретились невольно, и Дейган дёрнулся, но Дэниел лишь дружелюбно улыбнулся.
— Вы с самого начала постоянно на меня смотрите...
Раскрыли? Пока Дейган покрывался холодным потом, Дэниел встал и подошёл ближе.
— Я понимаю. Такое иногда бывает. Вы любите животных и пришли в такое место, но, когда дело доходит до того, чтобы прикоснуться к ним, невольно начинаете оглядываться на других людей, верно?
Слова были нелепыми, но Дейган решил подыграть.
Потому что атаковать в лоб человека с нервным ускорением было равносильно самоубийству, в отличие от нападения сзади.
— ...Да. Кажется, так.
— Хм-м. Тогда это не годится. В таких местах нужно уметь расслабляться. Только так можно полноценно отдохнуть.
Мяу-у-у! — одна из кошек мяукнула, словно соглашаясь.
Пока Дейган смотрел на кошку, Дэниел сел напротив.
— Раз уж мы так встретились, не хотите ли выпить чего-нибудь? Я угощаю.
— А-а, не стоит. Я пришёл сюда не для напитков. Так что...
— Что я только что сказал?
Стиснув зубы, Дейган кивнул, словно говоря, что ничего не поделаешь.
— Что нужно расслабиться.
— Именно. Тогда скажите, какой напиток вы хотите, и я...
Дэниел замолчал на полуслове.
Потому что внешний вид Дейгана казался каким-то потрёпанным.
После полумесяца без нормального мытья это было неудивительно.
Немного помолчав, Дэниел осторожно спросил:
— ...Если у вас проблемы с нормальным питанием, я могу вас угостить. Я видел один ресторан неподалёку.
— Спасибо за предложение, но я откажусь. Мне нужно возвращаться домой.
— А-ха. Извините. Кажется, я сказал нечто бестактное.
Вежливо извинившись, Дэниел откинулся на спинку стула.
— Я думал, вы такой же турист, как и я, но вы местный. Тогда можно задать вам несколько вопросов?
— ...Каких вопросов?
— Я хочу полноценно насладиться фестивалем, но мало что о нём знаю. Если можно, не могли бы вы рассказать о достопримечательностях Ракедрапола, которые можно увидеть во время фестиваля?
Достопримечательности Ракедрапола, доступные только во время фестиваля? Откуда Дейгану было знать?
Когда роту Дейгана отправили в Ракедрапол, они находились в окопах и ничего не знали о жизни внутри города.
Пока он колебался с ответом, Дэниел тонко улыбнулся.
— Что с вами? Разве вопрос такой сложный?
Это была чистая правда.
Но Дейган не мог скрыть чувство, что Дэниел как бы допрашивает его.
«...Что, если он заманил меня сюда?»
В конце концов, разве мог Дэниел Штайнер, известный своей железной волей, выйти один из мэрии, чтобы гладить собак и кошек?
Если он сам стал приманкой, чтобы выявить выжившего командира роты после разгрома, то это было более чем понятно.
Воздух казался тяжелее.
Отчаянно соображая, чтобы дать естественный ответ, Дейган открыл рот:
— Во время фестиваля обычно продают яблоки в шоколадной глазури. Вам стоит попробовать их. В обычное время их трудно найти.
Яблоки в шоколаде были обычным угощением на фестивалях Республики.
Дейган, решив, что это не вызовет подозрений, восстановил самообладание.
Однако Дэниел лишь смотрел на Дейгана с непостижимым взглядом.
После нескольких тиканий часов Дэниел снова улыбнулся.
— Яблоки в шоколаде. Должно быть, вкусно.
Сказав это, Дэниел поднял руку, и к нему подошёл работник.
— Вам что-то нужно?
Дэниел посмотрел на работника и легко задал вопрос:
— А-а, я слышал, что фестиваль в Ракедраполе славится яблоками в шоколаде. Не могли бы вы сказать, продаются ли они здесь?
Работник растерянно моргнул.
С выражением лица, говорившим, что он слышит это впервые, работник неловко улыбнулся.
— В других местах не знаю, но на фестивале в Ракедраполе яблоки в шоколаде не продают. Как вы знаете, Фестиваль Белого Снега и Серебряной Ночи чтит животных, а шоколад вреден для собак.
— А-ха.
Услышав это, Дэниел повернулся к Дейгану.
Тик-так — казалось, звук секундной стрелки стал слышнее, чем раньше.
Дейган сглотнул, и его зрачки начали дрожать помимо его воли.
В нарастающей тишине Дэниел прошептал:
— Это очень странно. Человек прямо передо мной...
Улыбка исчезла с губ Дэниела.
— ...сказал, что яблоки в шоколаде — достопримечательность Ракедрапола.
Безучастное выражение лица, близкое к серьёзному, добавляло ситуации остроты.
Дыхание Дейгана участилось против его воли, зрачки расширились.
Дэниел, упёршись руками в стол, медленно наклонился к Дейгану.
— Почему же вы...
Наконец, встретившись взглядом, Дэниел тихо спросил:
— ...солгали мне?
Из-за этого Дейган почувствовал, как его тело сковало крайнее напряжение.