Услышав слова: «Если не подчинитесь — я убью вас всех», Теобальд покрылся холодным потом.
Он хотел верить, что это блеф, но, учитывая репутацию Дэниела Штайнера, скорее всего, это была правда.
В тишине конференц-зала Теобальд сделал несколько глубоких вдохов, прежде чем наконец заговорить:
— …Доказательства?
Платт, потерявший обычное самообладание, ответил:
— Вскоре после того, как я покинул банкетный зал, за мной начал следить преследователь. Сколько я ни пытался его сбросить — он шёл по пятам, словно издеваясь. В итоге меня загнали в тупик.
При этих воспоминаниях лицо Платта исказилось от ужаса.
— Люди в масках подошли ко мне и сказали: «Он не хочет беспорядков в день коронации, так что на этот раз мы оставим тебя в живых». Но они дали понять — второго шанса не будет. Сказали хорошенько подумать, как мне стоит себя вести.
Зал заседаний взорвался возмущёнными голосами.
Эти слова перекликались с тем, что ранее говорил Хамтал.
Теобальд стиснул зубы, осознав, что их загнали в угол.
— Значит, они знают наше местоположение и могут нанести удар в любой момент. Они играют с нами, как кошка с мышью. Этот наглый ублюдок…
Несмотря на безвыходное положение, Теобальд не собирался становиться марионеткой Дэниела Штайнера.
Твёрдо решив действовать, он нарушил затянувшееся молчание:
— Вы всё слышали? Дэниел Штайнер считает нас бродячими псами, которых можно пристрелить, когда вздумается.
Из-за стиснутых зубов Теобальда вырвался тихий смешок.
— Честно говоря, он не ошибся. Филиал Палленции находится в самом сердце Империи. Если захочет, он может бросить против нас не только своих людей, но и армию с полицией. Нас перебьют, как скот.
Теобальд подавил смех и окинул взглядом офицеров разведки.
— Но то же самое касается и Дэниела Штайнера. Мы тоже можем нанести удар. Он не должен был давать нам времени! Не должен был так обнаглеть! Покориться? Ха! Какая отвратительная шутка!
БАМ!
Ударив кулаком по столу, Теобальд вскочил на ноги.
— Мы присягали Союзным Нациям! Лучше смерть, чем пресмыкаться перед имперским офицером! Не так ли?!
Его голос эхом разнёсся по залу, и взгляды присутствующих изменились.
Ещё минуту назад их пожирал страх, но теперь в глазах читалась решимость, подкреплённая патриотизмом.
— Товарищи! Настал момент выбора! Пришло время своими руками устранить угрозу для Союзных Наций! Кто со мной?!
Едва Теобальд закончил речь, двое офицеров разведки тут же подняли руки без колебаний.
Это было воплощение патриотизма, который они носили в сердцах.
Указав на них, Теобальд повысил голос:
— Хорошо! Дендерс! Контим! Вы со мной — переоденетесь и возьмёте пистолеты!
Когда те кивнули, Ребем нерешительно поднял руку с беспокойным выражением лица.
Это был тот самый человек, который ранее спорил с Дендерсом, настаивая на переговорах с Дэниелом.
— Погодите. Шеф, даже если мы переоденемся, стоит нам выйти из фабрики — мы попадём в их сеть наблюдения. Это всё испортит.
— Ты опять за своё…!
Дендерс смерил его взглядом, полным ненависти, но Теобальд поднял руку, останавливая его.
Потому что Ребем был прав.
— Они знают, что наша база на фабрике, но не в курсе, как устроены подземные ходы. Если воспользуемся тайным проходом — выберемся незамеченными.
— Но нас всё равно обнаружат.
— Тогда нанесём удар первыми.
Услышав твёрдый ответ Теобальда, Ребем замолчал.
Довольный, Теобальд отвернулся от него и обратился к остальным:
— Кроме Дендерса и Контима, которые пойдут со мной на задание, остальные уничтожат все документы филиала и подготовятся к эвакуации. Если повезёт — сможете ускользнуть и выжить.
Один из офицеров, до сих пор молчавший, наконец заговорил:
— Шеф… мы, может, и выживем. Но вы… вы точно погибнете.
Он не ошибался.
Неважно, удастся ли убийство или нет — Теобальд был обречён с момента, когда возглавил операцию.
Но для него, выбравшего борьбу вместо покорности, смерть была пустяком.
— Если я смогу убрать Дэниела Штайнера…
Вспоминая родину, Теобальд резко сузил глаза.
— …то моя жизнь — цена, которую я готов заплатить.
С наступлением вечера Дэниел, как обычно, закончил работу и направился в ресторан.
Заведение под названием «Пивной рай» располагалось недалеко от штаба и славилось своим скромным, но уютным интерьером.
Обычно он предпочитал столовую при штабе, но иногда хотелось сменить обстановку.
И вот теперь Дэниел сидел за столиком на открытой веранде, потягивая пиво в компании тушёной капусты и сосисок.
— М-м.
Поставив кружку, он удовлетворённо улыбнулся.
«Разливное здесь отменное. Надо будет заходить чаще.»
Мысленно поставив заведению высший балл, Дэниел откинулся на спинку стула, наслаждаясь лёгким ветерком, и оглядел окрестности.
Прохожие неспешно прогуливались у фонтана, торговцы зазывали покупателей к своим лоткам.
Идиллическая картина умиротворяла.
«Хорошо, что выбрал столик на улице.»
В помещении он бы лишился этого спокойного вида.
Подперев голову рукой, Дэниел позволил себе редкую роскошь — просто отключиться от мыслей.
Время от времени он отхлёбывал пиво, откусывал кусочек сосиски и наслаждался мелочами жизни.
И тут его покой нарушил голос:
— О? Полковник Дэниел, это вы?
Незнакомый голос вернул его в реальность.
Обернувшись, он увидел пожилого мужчину с характерными усами под очками.
Это был замаскированный Теобальд.
Разумеется, Дэниел не мог этого знать.
— О-о! Судя по мундиру, это действительно вы! Не думал, что увижу вживую человека, о котором только читал в газетах! Какая честь!
Дэниел хотел побыть один, но не мог просто отмахнуться от старика, выражающего восхищение. С лёгкой улыбкой он вежливо ответил:
— Не стоит церемоний. Я обычный офицер.
— Что вы! Кто посмеет назвать героя Империи «обычным»? Но раз уж судьба свела нас, не возражаете, если я присоединюсь?
— О, конечно.
Дэниел жестом пригласил его сесть, и Теобальд опустился на стул.
Изображая манеры старика, он чмокнул губами и непринуждённо заговорил:
— Знай я, что встречу вас, взял бы с собой сына.
— Ваш сын, видимо, мой поклонник?
— О, ещё какой! Дома только и говорит, что полковник Дэниел Штайнер — настоящий герой.
Пока они беседовали в дружеской атмосфере, Теобальд внимательно изучал Дэниела.
Он подмечал каждую мельчайшую перемену в выражении лица, прислушивался к интонациям.
Вскоре он пришёл к выводу:
«Он не знает».
Дэниел Штайнер понятия не имел, с кем разговаривает.
«Ну конечно. Он не ожидает, что загнанный в угол зверь решится дать отпор. Глупец. Твоя беспечность станет твоей гибелью».
Как только Теобальд внутренне приготовился убить Дэниела, к ним подошёл официант.
— Сделаете заказ?
Не задумываясь, Теобальд кивнул:
— Пиво и ассорти из сосисок.
— Понял. Одно пиво и ассорти из сосисок для господина Теобальда, верно?
Теобальд застыл.
Он не называл своего имени.
Тем не менее, официант обратился к нему по имени — настоящему.
Им овладел леденящий страх, когда он медленно поднял глаза и увидел на запястье официанта татуировку — чёрную птицу с лавровой ветвью в клюве.
«Это…»
Точно такая же, как у человека, назвавшегося Хамталом.
Это означало одно:
официант предупреждал его.
Не вздумай ничего предпринимать.
Зрачки Теобальда задрожали, но он быстро взял себя в руки.
Даже под наблюдением убить Дэниела Штайнера было несложно.
«Достаточно выхватить пистолет и выстрелить».
Даже если его схватят и подвергнут пыткам — он был готов.
«Ради Объединенных Наций».
Укрепившись в решимости, Теобальд потянулся за пистолетом…
И тут…
Тишина.
Гнетущая, давящая тишина окутала пространство.
Человек, читавший газету, поднял голову и уставился на Теобальда.
Пара, мирно болтавшая за столиком, повернулась к нему.
Прохожие у фонтана замерли, устремив взгляды на него.
А за спиной Дэниела несколько человек, до этого спокойно пивших пиво, уже достали пистолеты.
Один неверный шаг — и они откроют огонь раньше, чем он успеет выхватить оружие.
«……»
Оказавшись в сюрреалистичной ловушке, Теобальд ощутил леденящий ужас.
Он наконец понял — вся эта территория принадлежала Дэниелу Штайнеру.
Медленно он убрал руку от пистолета.
И в тот же миг тишина рассеялась, и ресторан вновь наполнился обычным гулом голосов.
Человек с газетой вернулся к чтению.
Пара продолжила беседу.
Прохожие двинулись дальше.
А пистолеты бесшумно исчезли в кобурах.
С дрожью выдохнув, Теобальд опустил взгляд.
У него не хватило духу встретиться глазами с Дэниелом Штайнером.
Тот, с любопытством наблюдая за ним, взял нож и разрезал сосиску.
— Что-то не так?
Насаживая кусочек на вилку, Дэниел говорил так, будто вёл светскую беседу.
— Вам неудобно сидеть?
Услышав ледяные нотки в его голосе, Теобальд медленно поднял голову — и увидел Дэниела, спокойно жующего сосиску.
Казалось бы, он полностью открыт, но ударить было некуда.
В глазах Теобальда выступили слёзы, пока он смотрел на Дэниела.
Лишь сейчас, дойдя до крайности, он осознал всю глубину своего положения.
По его лицу текли слёзы отчаяния.
Сквозь них он наконец понял:
Дэниел Штайнер не был беспечен.
Он просто обладал властью играть со своими врагами, как с игрушками.