Высоченный, ангарного типа сет-студия. По сравнению со «Службой поручений» — небо и земля. У Джин по-настоящему удивился. Что же там внутри, в таком громадном складе, готовят к съемке?
«Дорамы, значит, и в таких логистических монстрах снимают…»
И людей — тьма-тьмущая.
Осветители с приборами носятся туда-сюда, операторская группа осторожно переставляет камеры, постановщики, с раскадровкой в руках, смазывают весь механизм площадки, реквизиторы переносят барахло из минивэна — и так далее.
Навскидку — за шестьдесят человек. А если прибавить актеров с менеджерами — легко за сотню.
«И все эти люди будут смотреть на мою игру?»
Энергия стаффа была совсем не как на читке.
Тогда народу тоже набилось под сотню, но никто не двигался — стояла тишина. А здесь — самый натуральный фронт. Да еще и первый съемочный день — нервы натянуты до предела.
Оттого Кан У Джин…
«Уф… блин. Давит.»
Сердце и вместе с ним сосуды по всему телу бухнули чаще. Это не просто волнение. Скорее, чувство тревожной готовности. Среди этого величия, под сотнями взглядов, ему сейчас играть.
Для такого «обычного» внутри У Джина учащенное дыхание — логичная реакция.
И все же — разминка «Службой поручений» у него уже была.
«Фу-у… дышим, дышим. Представим, что вокруг сплошные котики и песики. Вот и все.»
Значит, пора окатить вскипающее сердце холодной водой.
В этот момент к нему сбоку подошли двое: роуд-менеджер Чан Су Хван и стилист Хан Е Джон. Хан Е Джон, с коротким каре с зелеными прядями, покосилась на каменное лицо У Джина.
«Чего он такой спокойный? Вообще не нервничает? Странный.»
Следом рослый Чан Су Хван чуть крикливо выдал:
— Вау, офигеть. Тут же огрооомно?! У Джин-хённим, вы как? У меня первый такой сет! Трясет, трясет!
Голос — мягкий, а глотка — громкая. У Джин глянул на него без выражения и ответил про себя:
«Брат, меня тоже трясет.»
Снаружи он был ледяным.
— Меня тоже потряхивает.
— Э? А по лицу и не скажешь?! А! Это вы меня подбодрить — делаете вид, что волнуетесь, да?
«Говорю же, трясет… чего надумываешь.» У Джин махнул объяснениям рукой и просто держал стойку.
— Сейчас отпустит.
— Так точно! Буду дышать тайком-тайком.
Тут, смеясь, подошел Чхве Сон Гон с хвостиком — только что договорил по телефону.
— Ладно, пошли!
И команда Кан У Джина вошла в огромный павильон.
Внутри сет-студия казалась еще больше. Не только широкая — зрелище само по себе пышное: секция за секцией — готовые площадки под разные сцены. Среди декораций — десятки стаффа снуют туда-сюда.
Камеры, свет — все плотно встает на свои места.
Кан У Джин еле успевал глазами забирать этот «другой мир». Но долго смотреть не дали — PD Сон Ман У уже шел к нему. Положил руку на плечо и улыбнулся:
— Прибыли, мистер Кан-тотем.
— А?
— Шучу, шучу.
Команда У Джина по очереди поклонилась PD-ниму, Чхве Сон Гон встретился с ним взглядом.
— Чхве-сси, рановато пришли? Первые из актеров.
— Ха-ха, наш У Джин же новичок. Обязан приходить первым.
Взгляд PD-нима переехал на невозмутимого Кан У Джина.
— Ну да, новичок. Хотя… он точно новичок? Сомневаюсь.
Чхве Сон Гон улыбаясь поддакнул:
— Формально — да. А на деле — уже и нет.
Чан Су Хван и Хан Е Джон, недавно присоединившиеся, недоуменно переглянулись — они еще не видели У Джина в деле. Так или иначе, PD-ним перешел к сути.
Показывая раскадровку, он начал объяснять:
— У Джин-сси, сегодня примерно половина съемок — заместитель Пак. Имейте в виду.
То есть у Кан У Джина будет плотный конвейер. И правда: в сегодняшней раскадрове полно кадров с «Ю Джи Хёном» и «заместителем Пак».
Дорамы не снимают по порядку — от сцены 1 и дальше.
Составляют роадмап под локации, перемещения, расписания актеров и снимают вперемешку. А PD Сон потом собирает все в монтаже.
Поэтому сегодня Хон Хе Ён и другие главные/второстепенные не приезжали. По плану — с завтрашнего дня.
— Так, сначала грим У Джину, потом костюм — примерим. Стилист-ним, пойдем со мной — еще раз проверим лук заместителя Пак.
— Да, PD-ним.
Тут PD-ним Сон вспомнил про тайного гостя площадки и прибавил:
— Сегодня у У Джин-сси может случиться приятная неожиданность. Хотя я, если честно, уверен.
Он хлопнул У Джина по плечу:
— Как говорится: ушел старый драндулет — приехал Mercedes.
Естественно, У Джин без эмоций переспросил:
— Это о чем вы?
У PD-нима улыбка стала шире:
— О том, что Mercedes уже во дворе.
Спустя пару десятков минут.
К черному входу студии подкатил большой черный минивэн Лю Чон Мина, главного героя «Профайлера-лентяя». Внутри — Лю Чон Мин с «беби-пермом» по образу, сидит с закрытыми глазами.
Не спит. Сводит мысли и дыхание — майнд-контроль. Топ-актер медленно открыл глаза. В голове — сплошная игра.
Более того, раскрытый им сценарий был зачитан до лохмотьев. Поля уплотнены сплошными пометками. Следы разбора. Еще минут пять — и…
— Хён.
Лю Чон Мин, все это время ровнявший дыхание над текстом, позвал менеджера и команду. Готов выдвигаться на сет.
— Пора.
Лю Чон Мин с пятью-шестью людьми двинулся к студии. На лице — непривычно густое выражение. За десяток лет — площадок обошел море, но сегодня было иначе.
В глазах долговязого актера легла суровость.
Будто солдат перед боем. И не сказать, что сравнение неверное.
«Давненько не было такого.»
Сегодня Лю Чон Мин собирался рвануть в полную силу.
«Не знаю, переплюну ли заместителя Пак… но съесть себя не дам.»
Минимум — битва на равных. На читке его смяло, но сегодня — ни в какую.
И дело не только в гордости топ-актера.
«Если с самого старта уступлю заместителю Пак, все эмоции моего героя на четыре серии — коту под хвост.»
Это важно и для «Ю Джи Хёна», его персонажа.
Актер, который реально «играет», держит чувства роли и на съемке, и вне камеры, присматривается к партнеру — и потом это выстреливает в следующем кадре.
С таким густым типажом, как заместитель Пак, нужно еще больше фокуса.
И значит, на сценах с заместителем Пак он будет наблюдать, вычленять, анализировать и препарировать. Чтобы стереть грань между реальностью и игрой.
Едва войдя в павильон, поздоровался со стаффом — и тут же начал искать У Джина. Где он? Сегодня Кан У Джин для него — соперник. Нашел в уголке: актерская «зона ожидания», отгороженная стаффом.
«Как всегда — тяжелый, этот парень.»
Оценив жесткое лицо Кан У Джина, Лю подошел.
— Здравствуйте.
У Джин поднял голову и ровно поклонился:
— Здравствуйте, сонбенним.
— …А, да.
Сонбенним, конечно, он есть, но это слово резануло Лю Чон Мина.
«Был бы я уж точно выше тебя — тогда да, мог бы вести себя как старший.»
Лю Чон Мин придвинул стул сбоку, раскрыл сценарий.
— Как самочувствие, У Джин-сси?
— Нормально.
— Насколько «нормально»?
— Как обычно.
— А-а, как обычно.
— Да.
Чем дальше, тем загадочнее. Сплошные вопросительные знаки. Прошлое туманное, и вот это — что он сам обучился безумной игре… Лю опустил взгляд в сценарий и подумал:
Этот Кан У Джин — ужас как любопытен.
«Он вообще дает плохие дубли? А если сорвусь я? Как он ведет другие роли? И…»
«Как он среагирует на мою импровизацию?»
Лю Чон Мин все сильнее собирал стержень. Хотелось уже сесть на сет и устроить с заместителем Пак психо-дуэль. Даже подергивало от нетерпения.
«Да, в игре вот эта соль. Спасибо, Кан У Джин, что напомнил.»
Впервые за многие годы игра снова была безумно вкусной.
— Чон Мин-сси! У Джин-сси!
Второй постановщик окликнул обоих.
— PD-ним зовет на пробный прогон!!
Они одновременно поднялись. Идя впереди, Лю обернулся и улыбнулся:
— Сегодня не сработает?
Речь о его «заходах» в игре. Кан У Джин молча держал лицо, а внутри поставил одни вопросительные знаки.
«Что это красавчик там сказал?»
И одновременно восхитился расслабленностью топ-актера:
«Чисто киношный кадр сейчас был.»
Перед стартом.
Грим у основных актеров — Кан У Джина и Лю Чон Мина — готов, камеры, свет, звук — встали. Первая сцена полностью выставлена. Десятки стаффа, толпившиеся в «съемочной зоне», разошлись, как отлив.
PD Сон Ман У сел и, хотя съемка еще не началась, он прожигал монитор взглядом. Точнее — вытянутое на экране лицо Кан У Джина.
«С гримом и костюмом — вес у него вырос в разы.»
С головы до ног — он был заместитель Пак. Взъерошенные волосы, легкая усталость в гриме, повседневные худи с джинсами.
А сам У Джин тем временем чувствовал себя не лучшим образом.
«Черт… это совсем не «Служба поручений».»
Вот оно, наконец. Сотни глаз и слишком яркое ощущение «живого» сета — давление иного калибра, чем на «Службе». Без скидок. Грубо и жестко.
«У-у, мутит немного.»
Его нынешняя маска — вовсе не прием. В этот раз — чистая правда. Дрожь не уходила. Волнами накатывала мерзкая, ледяная дрожь по коже.
Густой воздух площадки. Тяжелый, как бетон.
И без того давит, а тут еще грандиозность павильона и сосредоточенные взгляды множества профи — сдавливали сильнее. А эти безымянные громадные камеры? Он почти ощущал себя настоящим обвиняемым.
Когда к этому привыкают?
А привыкают ли вообще? У Джину вдруг показался огромным Лю Чон Мин — сидел спокойно в декорациях «допросной». Там — профи из профи.
«А я — всего лишь изображаю профи.»
Стоя у «допросной», Кан У Джин силком скинул страх давления. Принял реальность. Облик — с примесью концепта, но играть придется по-взрослому. Да, подпространство подарило это, но воплощает — он сам.
Держись. Здесь десятки профессионалов кровь проливают, чтобы это случилось.
И тут стафф защелкнул на его запястьях наручники.
Первая сцена «Профайлера-лентяя» — эпизод после добровольной явки заместителя Пак. После его сумасшедшего появления мир встает на уши. Новости, статьи, люди — все залипли на это дело.
Саморазоблачение маньяка из глухарей и настоящий убийца из тени.
Полиция с прокуратурой идут ва-банк — вся страна смотрит. В центре — профайлер Ю Джи Хён. Он методично вскрывает прошлое и настоящее заместителя Пак. Текущая сцена — их вторая встреча.
Так что наручники на У Джине — естественный реквизит.
Но Кан У Джин сделал из наручников спусковой крючок. Стоило холодному металлу обжать запястье — он вытянул из себя вживленного заместителя Пак.
Стартовал с гадкого чувства.
Отпечатанные подпространством эмоции заместителя Пак перетекли в ощущение, а оно — в чувство и мысль. Аура У Джина сменилась. Глаза потемнели, глубоко и вязко, с отблеском безумия.
Это был заместитель Пак.
И сразу к нему сбоку подошел актер-полицейский. Заместитель Пак повернул голову. Того слегка передернуло. На лице — ничего, и от этого страшнее.
В этот момент перед камерой стафф выкрикнул номер сцены и щелкнул хлопушкой.
PD-ним с бородой Сон Ман У в громкоговоритель:
— Экшн!!
«Профайлер-лентяй» официально пошел. Камера берет Ю Джи Хёна с «беби-пермом» в допросной. Перед ним — толстая папка. Он уставшим движением сильно трет переносицу.
— Эх. Не повезло. Дело раздулось.
По природе он — лентяй, вот и ворчит. Дверь в полутемную «допросную» открывается. Входит полицейский с заместителем Пак. Полицейский усаживает его напротив Ю Джи Хёна, оставляя наручники.
Ю Джи Хён тихо выдыхает и смотрит на него.
Сегодня на лице заместителя Пак ни тени прежней улыбки. Будто с него стерли все краски. И он тяжелым взглядом впивается в Ю Джи Хёна. Потом слегка наклоняет голову. Рот — закрыт. В глазах нет явного сообщения. Пусто, но не тупо. Расфокус — и резко фокус одновременно. Камера берет это крупно, до мурашек.
Ход Ю Джи Хёна.
— Ха…
Вид этого странного существа напротив его даже утомляет. Ю Джи Хён чешет макушку.
— От одного взгляда на лицо усталость навалилась.
Работа пошла. Нужно показать заму Пак, что перед ним — рыхлая мишень. Ясно же: противник не из легких. Значит, сначала — усыпить бдительность. Праздные слова рождаются из самоуверенности. С этого и начнем.
Он снова тяжело вздохнул:
— Не кажется, что дело стало слишком большим?
— …
Заместитель Пак спокойно смотрит, не меняясь в лице. Но он уже считал противника. «Решил смягчить атмосферу, да? Ну да, насмотрелся на преступления.»
«Только я не из тех, кто хорошо упакован снаружи.»
«Думай обо мне. Еще думай. Разбирай и разбирай. Тем глубже увязнешь.» Саму ситуацию он смаковал. Когда все, включая Ю Джи Хёна, двигаются по его расчетам — это и кайф, и упоение.
«Вы — мои марионетки.»
Сырая, затхлая атмосфера допросной зудела у него на коже. Для него это была детская площадка. Пылинки в лучах прожекторов — как танцуют.
Взгляд скользнул к своим запястьям. С этого и начнем — снимем.
— Снимите, пожалуйста, на минуту. Больно.
Полицейский у двери дернулся, но Ю Джи Хён безразлично пожал плечами:
— Ладно. Снимите.
Тот глянул на пустое лицо подсудимого и шепнул Ю Джи Хёну:
— Опасно. Лучше так.
Заместитель Пак неожиданно поднялся и вытянул руки к Ю Джи Хёну. И только тут улыбнулся.
— Страшно?
Ю Джи Хён тоже улыбнулся:
— Все нормально. Снимайте.
Полицейский, кривясь, открыл замок. Улыбка зама Пак потемнела:
— Вот так.
Он сладко потянулся. Ход был осознанный: «Ты ведь хочешь гибкости — сыграю под тебя.» Затем он резко остановился и спросил:
— Устали?
— Почему вы так решили?
— Кофе допили еще до моего прихода, и воняет протухшей табачищей. Так пахнет, если куришь всю ночь. Полагаю, меня читали.
— Я заядлый.
Заместитель Пак внезапно выпрямился, уголки губ поднял выше. Улыбка — выученная до миллиметра.
— Так чем я могу помочь?
— Для начала — поговорим. Мелочи.
— Говорите.
— Итак… ваше алиби…
— Вы завтракали? Я хочу бургер.
— Я фастфуд не особенно. И вообще — вам сейчас бургер…
— Я люблю креветочный. А говядина или курица отдает тухлятиной.
Ю Джи Хён резко сменил тему, чтобы перехватить нить:
— Кажется, у вас была сестра. Покончила с собой.
Впервые улыбка у заместителя Пак чуть дрогнула. По спине актера Лю Чон Мина, играющего Ю Джи Хёна, ползком прошел холодок. Это уже не игра. Настоящее.
Черные зрачки, смотрящие на него через едва заметную улыбку, были слишком густыми — и при этом пустыми.
— Да. Была. Сестра.
Страшно спокойные, мертвенно-тихие глаза.