17 ноября, утро.
Кан У Джин находился в большом комплексе Pacific Yokohama, недалеко от Токио.
Здесь регулярно проходили выставки, концерты и конференции, а сегодня — фан-встреча Кан У Джина, организованная Netflix Japan.
Мероприятие разместили в среднем по размеру конгресс-холле: сцена спереди, залы на двух уровнях, около полутора тысяч мест. Это было не просто автограф-сессия, а первое официальное общение актёра с японскими поклонниками. Билеты на 300 мест, выделенных для подписи, разошлись за считанные минуты.
Но на этом история не закончилась.
— Снаружи, говорят, уже больше семисот человек, — сообщила Хан Е Джон, заглянув в гримёрку.
У Джин, державший в руках планшет, опустил его и тихо переспросил:
— Семьсот?
— Минимум. Netflix Japan сейчас проверяет. Площадь перед зданием вся забита, как на концерте.
Он сдержанно кивнул, но внутри гремело:
«Тысяча?! Тысяча человек?!»
Да, внутри 300 зрителей, а снаружи — ещё больше 700.
Это уже не просто фан-сессия, а полноценная встреча.
Волнение поднималось, но У Джин, как обычно, держал лицо.
Перед входом в Pacific Yokohama творилось безумие. Толпа вытянулась вдоль улицы буквой «L»: плакаты, смартфоны, баннеры на корейском. Кто-то держал постеры из «Не просто друг», кто-то — с обложкой «Наркоторговца». Были даже стримеры, ведущие прямые эфиры.
— Откуда вы приехали? — спрашивал японский блогер с камерой.
— Из Осаки! — хором ответили школьницы лет девятнадцати.
— Так далеко? И вы не попали внутрь?
— Нет! Мы просто хотим хоть мельком увидеть Кан У Джина!
Вот ради чего они стояли часами на холоде. Просто чтобы увидеть актёра на выходе.
Внутри зал постепенно заполнялся. Кан У Джин сидел за столом на сцене, приветливо улыбаясь каждому, кто подходил за подписью.
— Здравствуйте.
— Вааа! У Джин-ним, вы такой красивый!
— Спасибо. Как вас зовут?
— Ёнэдзу Акина!
— Ёнэдзу Акина-сан.
— Пожалуйста! Просто Акина!
— Акина?
— Да!
— Хорошо, Акина.
— Ааа… спасибо…
Фанатка, краснея, почти побежала со сцены.
Мероприятие шло идеально. Netflix снимал всё для YouTube, а репортёры щёлкали фотоаппаратами.
Тем временем руководитель японского подразделения Netflix подбежал к Чхве Сон Гону, сидевшему сбоку от сцены:
— Президент-ним! Простите, но снаружи уже больше восьмисот человек!
— Восемьсот? — переспросил он, задумчиво потирая подбородок.
«Внутри 300, снаружи 800… более тысячи фанатов. И всё ради одного человека.»
Он сразу понял: нельзя упустить шанс. Да, по плану после подписей можно просто уйти, но…
«Такую энергию грех не использовать. Пара слов, маленький жест — и эффект взорвётся в сети.»
Он подошёл к сцене и наклонился к У Джину:
— Внепланово. Снаружи огромная толпа. Думаю, стоит как-то поблагодарить их. Что скажешь?
Актёр на секунду задумался.
«Всего пару минут для нас — а для них, может, память на всю жизнь.»
Он поднял взгляд и тихо ответил:
— Президент-ним, как насчёт песни?
— Песни?
— Да. Исполню OST из «Не просто друг» и одну кавер-песню с YouTube. Всего две.
— Отлично. Тогда устроим мини-фанмитинг. Голос в порядке?
— Всё хорошо. Только подарки — пусть останутся для тех, кто попал по заявке.
— Само собой.
План утвердили мгновенно. Netflix Japan согласился с радостью.
Через час, когда автограф-сессия завершилась, в зал впустили тех, кто стоял на улице. Шум, визг, аплодисменты — эмоции зашкаливали. На сцене — Кан У Джин с микрофоном.
Он чуть нахмурился, чтобы скрыть волнение.
«Боже… их больше тысячи. Главное — не дрожать.»
— Спасибо, что пришли, — произнёс он по-японски. — Я не певец, но исполню для вас две песни.
— Кьяяя!!! —
— У Джин-сан!!! —
— Аригатоооо!!! —
Толпа взорвалась. Камеры, телефоны, крики — всё слилось в одно море света.
Заиграла мелодия OST «Male Friend», и зал замер.
Голос Кан У Джина заполнил пространство — чистый, сильный, узнаваемый.
Через пару минут соцсети Японии уже взрывались:
🕊️ [@27GGGG]
(Фото)
«Я могла бы умереть счастливой! Мы думали, он просто уйдёт — а он спел для нас!»
Видео и посты с фанмитинга заполнили Twitter и YouTube. Так актёр, сам того не осознавая, закрепил за собой титул «Корейского феномена Японии».
На следующий день, 18 ноября, около полудня.
Аэропорт Гимпо.
Толпа репортёров уже ждала у выхода на посадку.
— Должен появиться с минуты на минуту.
— Да, по графику — в два.
Взгляды прохожих устремились к скуплению журналистов — явно кто-то известный возвращается.
— Вон! Кан У Джин!
— У Джин-сси! Как впечатления от Японии?
— Как прошла работа с актёрами «Жуткого жертвоприношения незнакомца»?!
Фотовспышки ослепляли, вопросы сыпались один за другим. Это была постановочная короткая пресс-встреча, запланированная Чхве Сон Гоном. Одновременный резонанс — и в Корее, и в Японии.
— «Наркоторговец» перевалил за семь миллионов зрителей! У Джин-сси, у вас процент с продаж?!
Крики журналистов перекрывали друг друга.
Тем временем в автомобиле, где ехал режиссёр Ан Га Бок, шёл разговор. Он просматривал новости на телефоне и хмыкнул.
— Уже вернулся, значит.
Он вспомнил вчерашний звонок от У Джина.
— Режиссёр-ним, я в Японии. Хотел сказать: приму участие в «Пиявке».
— Вот как? Рад это слышать.
— Обещаю, выложусь полностью.
Ан Га Бок улыбнулся, глядя в окно.
— Этот парень… странный, но притягательный. Необычный.
— Поехали быстрее, — велел он водителю. — Пора запускать «Пиявку».
А в скромной квартире, заставленной лишь столом и ноутбуками, сценаристка Чхве Нана и продюсер Сон Ман У обсуждали новый проект.
— Ну как, PD? — робко спросила она.
— Убийственно, — ответил он, глядя на распечатанные страницы. — Попробуем снять хотя бы первые две серии.
— Да! Конечно!
— Но не обольщайся. Вероятность провала — девяносто процентов.
Он потёр бороду, усмехнулся и добавил:
— Кстати, если У Джин согласится, его гонорар — минимум сорок миллионов за эпизод.
Он произнёс это почти как команду самому себе:
«Ставка высокая, но без риска не бывает хита.»