Одним утром, когда до конца летних каникул оставалось всего две недели, Масачика получил короткое голосовое сообщение от Такеши: «Помоги».
Такое необычное сообщение побудило его сразу же позвонить другу, но трубку никто не взял. Видимо, у его приятеля были какие-то проблемы, но по телефону объяснять было неудобно. И все-таки его голос казался измученным, так что Масачика быстро натянул школьную форму и направился в класс музыки «Б», где были Такеши и Хикару.
— Ух… — протянул он, заглянув в класс через окно в коридоре.
Хикару устроился в углу и что-то бормотал себе под нос. Зрачки его были расширены, и Масачика практически наяву видел, как над его головой собиралась грозовая туча. Прослушав голосовое сообщение, Масачика, конечно, ожидал, что все будет плохо, но не рассчитывал встретиться с темной стороной Хикару, тем более настолько глубоко погруженного во мрак.
«Я бы сейчас все отдал, чтобы вернуться домой… но не могу отвернуться от него».
Масачика зашел уже настолько далеко, что пути назад не было, так что он коротко выдохнул и решительно открыл дверь.
— О, Масачика… как ты вовремя… — Такеши, который, видимо, уже пытался поговорить с Хикару, с умоляющим видом подлетел к Масачике.
— Эй… Что такое? Что случилось?
И вообще, почему здесь только они? Такеши и Хикару должны были репетировать выступление для школьного фестиваля с еще тремя людьми. Школьный совет был ответственен за предоставление помещений для репетиций, так что Масачика был в курсе всего.
— Сейчас все расскажу…
И Такеши начал свое объяснение.
— Мне жаль, — первым делом сказала девушка.
Лицо у нее было суровым, глаза миндалевидной формы, а черные волосы до плеч были собраны в два хвостика. Звали ее Нао Сиратори. Она была лидером-вокалистом в группе Такеши «Люминус». Нао была неуступчивой, гордой и едва ли кому-то когда-то кланялась, что доставляло некоторые неудобства остальным членам группы.
Возможно, именно поэтому сейчас она, опустив взгляд, извинялась напряженным от волнения голосом. Судя по всему, Нао предстояло перевестись в другую школу по семейным обстоятельствам, и теперь она не могла участвовать в школьном фестивале. В разговоре с остальными членами группы она призналась, что семейные обстоятельства заключались в том, что компания ее отца находилась на грани банкротства. Вероятно, это стало причиной и остальных проблем в их семье, хотя Нао и не стала говорить об этом напрямую.
— Скорее всего, сегодня мой последний день в этой школе. В общем… простите. Знаю, неожиданно, но мне придется покинуть группу.
От такой новости остальные четверо потеряли дар речи. Прошло некоторое время, прежде чем к Нао подошла другая девушка.
— Почему… почему ты раньше не рассказала?
Этот горький вопрос прозвучал из уст миниатюрной и похожей на зверька девушки с короткими волосами, вьющимися на концах. Она дрожала от волнения, потому что она, Рихо Манасэ, была не только клавишницей в группе, но и подругой детства Нао. Нао даже не могла посмотреть ей в глаза и все отводила взгляд.
Она сухо ответила:
— Разве что-то изменилось бы?..
— Может и так, но я бы предпочла, чтобы ты меня предупредила…
Рихо сказала, что, хотя она и не могла ничего поделать с компанией ее отца, по крайней мере, она могла быть рядом, чтобы поддержать Нао и разделить с ней ее боль. Рихо больше удивилась тому, что ее подруга детства даже не пришла к ней поговорить. Но Нао по-прежнему лишь старалась не смотреть подруге в глаза.
— Иногда близким людям такое говорить сложнее, а ты ведь ее лучшая подруга, Рихо, — пока не стало слишком поздно, заметил Хикару, пытаясь успокоить подругу, которая была готова расплакаться. К счастью, это помогло, и Рихо даже извинилась перед Нао.
— Прости. Я не хотела на тебя срываться…
— Ничего…
Между ними царило поразительно неловкое молчание, пока Такеши, чтобы разрядить обстановку, не сказал бодро:
— Эй, это ведь не значит, что ты не можешь прийти на фестиваль и выступить? Нет ведь никаких правил, по которым ты должна обязательно числиться в нашей школе, чтобы выступать… правда? Правда ведь?
— А ты прав… Я об этом даже не задумывалась, но ты, похоже, только что нашел лазейку.
— Правда?! Даже если ты перейдешь в другую школу, то можешь как бы просто присоединиться как участник со стороны и петь с нами!
— Да… Точно! Нао, не сдавайся! Давай сделаем это! — радостно воскликнула Рихо, соглашаясь с предложением Такеши и будто пытаясь компенсировать свое недавнее поведение.
— Если подумать… может сработать…
Нао наверняка расстроилась, что не сможет выступить с группой, ведь она так долго и упорно старалась ради этого выступления. В ее глазах, обычно полных уверенности, вдруг появилась нерешительность, когда она поочередно оглядела друзей.
Тогда пухлый парнишка, который до этого момента сохранял молчание, хлопнул Нао по плечу и сказал:
— Не переживай, Нао. Я и с компанией твоего отца разберусь.
— ?
Его звали Рюити Касугано. Он был не только басистом группы, но и парнем Нао. Сама Нао к его высказыванию отнеслась явно скептически. Остальные участники группы вопросительно посмотрели на Рюити, но тот гордо улыбнулся и указал на себя большим пальцем:
— Все-таки мой дедушка — президент банка «Эймэй».
— Правда?! — воскликнул Такеши. Его глаза чуть не повыскакивали из орбит. И такая реакция была вполне понятной, ведь во всей Японии не было ни одного человека, который не знал бы этого банка. Даже Хикару и Рихо широко раскрыли глаза от удивления.
— Так что не переживай. Все будет хорошо, Нао. Я попрошу дедушку, и он придумает, как спасти компанию твоего отца.
— Рюити…
От такого обещания на глазах Нао навернулись слезы, она закусила губу. Но она отвела взгляд и, пытаясь подавить вставший в горле ком, ответила:
— Ничего... Уже слишком поздно. Да и… вы ведь с дедушкой не ладите?
— А? О… Вроде того. Но это ничего. Он, конечно, упрямый, но не станет игнорировать единственную за всю жизнь просьбу внука!
— Не строй из себя крутого, если разбираться со всем будет твой дедушка, — сказал Такеши.
— Да ладно вам… Я, может, и красавчик с классным характером и просто монстр в игре на бас-гитаре, но не стоит ждать, что такой пухляш, как я, способен один изменить мир, — ответил он и хорошенько шлепнул себя по животу.
— Откуда в тебе столько уверенности?! — снова пошутил Такеши, и все, кроме Нао, разразились смехом.
Мрачная и тяжелая атмосфера мгновенно сменилась светлой и дружеской. Взглянув на свою все еще подавленную девушку, Рюити почувствовал облегчение и тихо добавил:
— Это все будет небыстро и трудно, но… не нужно вот так просто бросать группу, ладно? Я посмотрю, что можно сделать, и поговорю с дедушкой, хорошо?
Остальные закивали и, собравшись вокруг Нао, с сочувствием посмотрели на нее. Но…
— Я же сказала, все в порядке. Мне не нужна твоя помощь, — все еще не поднимая глаз, настаивала она и снова отвергла предложение Рюити.
Он поморщился, расстроенный упрямством своей девушки, но постарался отшутиться и беззаботно ответил:
— Ну правда. Не переживай. Ничего страшного, если мне придется лебезить перед членом семьи, если это нужно, чтобы тебе помочь. Да и я ведь уже привык кланяться учителям, когда…
— Я сказала, мне не нужна твоя помощь!
Ее неожиданно резкий ответ прервал очередную самоуничижительную шутку Рюити, призванную разрядить обстановку. Нао подняла подбородок и бросила на своего парня пронзительный взгляд, который стер улыбку с его лица.
— Сколько раз я должна сказать нет?! Я не хочу, чтобы ты это делал!
— Л-ладно, Нао. Давай притормозим, — попытался Такеши сгладить ситуацию, но все было безуспешно.
— Я-а не хотел тебя расстраивать… Я п-просто хотел быть хорошим парнем, хотел помочь…
— Тогда давай расстанемся! Все равно никаких отношений на расстоянии не вышло бы! На том и порешаем!
— Нао?! Ты серьезно?!
— Ч-что?!
— Нао?!
Заявления Нао вызвало у всех, кроме Рюити, удивление. Глаза Рюити округлились, он медленно опустил голову и тихо пробормотал:
— Ясно… Видимо, я тебе никогда не нравился.
— Ч-что? Я никогда… — Ответ Нао прозвучал почти обиженно, но то, что она избегала взгляда Рюити, не осталось незамеченным. Этого было более чем достаточно, чтобы он убедился в своей правоте.
— Не нужно, я всегда это знал. Ты никогда не выглядела так, будто тебе весело, когда проводила время со мной, и я всегда удивлялся, как ты вообще согласилась со мной встречаться… Но я все равно надеялся, что ты что-то ко мне чувствуешь, хотя бы просто симпатию, раз уж ты зависала со мной…
Даже Такеши и Хикару не могли подобрать слов.
Первой заговорила Рихо:
— Нао, он ведь ошибается? Я ведь помню, когда ты только присоединилась, ты сказала мне, что кое-кто в нашей группе тебе нравится.
— !
Рихо сделала несколько шагов к Нао и заглянула в ее широко раскрытые глаза — в глаза человека, попавшего в сложную ситуацию. Нао все-таки посмотрела на Хикару. Пришло время все рассказать.
— Да, мне нравился Хикару! Но он не доверяет девушкам, так что… я решила дать шанс Рюити и встречаться с ним! Ясно?! Так что это все уже не важно!
Нао тут же схватила сумку и выбежала из музыкального класса, оставив остальных стоять в недоумении.
— Но… мне ведь нравится… — неосознанно забормотала Рихо. Несмотря на то что ее голос был совсем слабым, в тишине он прозвучал неожиданно громко. — О, эм… Я… — В ее глазах мелькнула паника, когда она поняла, что все вокруг смотрят прямо на нее. Рихо тоже рванула прочь из класса, оставив троих встревоженных ребят за спиной.
— Р-Рюити… Эм… — Хотя Такеши и сам был порядком растерян, он все равно попытался найти нужные слова, чтобы утешить близкого друга, но все это было уже слишком для обычного мальчишки.
Рюити улыбнулся сквозь слезы и медленно покачал головой:
— Извини… Я хочу побыть один.
Из класса вышел и Рюити. Каждый его шаг сквозил унынием. Хикару и Такеши осталось только беспомощно наблюдать, как он исчезает за углом.
— Звучит как полный кошмар, — застонал Масачика, выслушав рассказ Такеши.
Это был сущий хаос и худший вариант возможного переполоха для Хикару: это была катастрофа, причинами которой стали любовь, страсть и ненависть.
«Неудивительно, что он ведет себя вот так».
Масачика очень сочувствовал своему погруженному во тьму другу. У Хикару был случай с влюбившейся в него девушкой, который травмировал его, — точнее, несколько таких случаев. Но хуже всего было то, что он открывался кому-то, кого считал другом, но потом узнавал, что на самом деле у этого человека есть к нему романтические чувства. В прошлом он терял так друзей и среди девушек, и среди парней.
Этот случай был похожим. Рюити будет сложно вести себя с Хикару как раньше, зная, что его бывшая была влюблена в него на протяжении всех их отношений, поэтому вполне логично, что Хикару расстроился. И все же…
— Кучка безмозглых куриц — вот кто они такие. Это парни-то думают тем, что у них в штанах? Ага, конечно. А сами-то? Мне достаточно просто быть вежливым с ними, а они уже признаются мне в чувствах, не думая о том, насколько ранят других. Только о себе и думают, а когда все идет не так, как они планировали, просто рушат отношения со всеми вокруг. И они думают, что их поступки во имя так называемой любви — это нормально? Да кому вы заливаете? Чтоб они все сдохли.
— Успокойся, Хикару, — потребовал Масачика, прерывая поток проклятий, пока его друг не зашел слишком далеко.
Хикару медленно поднял на него безжизненный взгляд.
— Масачика?.. Что ты здесь делаешь?
— Такеши позвал. Я все знаю. Это просто… ужасно, бро, — сочувствующе сказал он и, присев рядом с Хикару, обхватил его рукой за плечи.
Такеши опустился по другую сторону от него и тоже обнял:
— Девчонки все никак от тебя не отстанут? Не переживай. Я с радостью заберу у тебя парочку, если хочешь.
— Такеши, серьезно? Звучишь, будто у тебя есть хоть какие-то шансы с девчонками.
— А?
— А?
Масачика и Такеши уставились друг на друга через плечи Хикару. В классе воцарилась тишина. И нарушил ее еле слышный смешок.
— Пф-ф-ф! Ну вы… Спасибо. Серьезно, спасибо.
— Да ладно… Я рад, что тебе лучше.
— Стой. У меня ведь есть какие-то шансы с девчонками?
— Такеши, научись чувствовать атмосферу.
— Вот тебе и ответ.
— Что еще за ответ такой?!
Масачика и Хикару одарили Такеши насмешливым взглядом. Атмосфера стала расслабленнее. Но это длилось недолго: в дверь постучали.
— Очень неловко вас беспокоить, друзья. Я из клуба фортепиано, мы забронировали этот класс, чтобы позаниматься, так что… можем мы его занять?
В класс вошел очаровательный мальчик, похожий на купидона. Слово «симпатяжка», наверное, описало бы его лучше всего, учитывая его высокую и стройную фигуру. У парня были изящные черты лица и чуть подернутые грустью глаза, а его благородие выглядело почти театральным, что делало образ еще картиннее.
Юсё Кирюин был сыном председателя чрезвычайно успешной компании «Кирюин Груп». Кроме того, его считали одним из трех самых красивых парней в школе, а еще (будто он мог быть еще идеальнее) Юсё чудесно играл на фортепианных концертах в Японии и за рубежом, за что получил звание «Принц Фортепиано». Впрочем, некоторые, например, Такеши, не были о нем столь высокого мнения. Это было очевидно по тому, как позеленело лицо Такеши, как только он увидел обаятельное и красивое лицо Юсё.
— А, Юсё. Извини. Дай секунду, мы наведем порядок, — сказал Масачика, упорно делая вид, что не замечает, как давится его друг.
Масачика обернулся и глазами дал Такеши и Хикару знак, что пора уходить, и эти двое тут же принялись за уборку. Конечно, Масачика хотел помочь, но он не был членом их клуба, так что не знал, как именно. Поэтому, чтобы не мешаться и выиграть друзьям немного времени, он решил завести с Юсё разговор:
— Еще раз извини. Просто возникли небольшие проблемы.
— О, все в порядке. Я тоже, бывает, так увлекаюсь игрой на фортепиано, что теряю счет времени.
— Спасибо за понимание…
Хотя Юсё, казалось, и с пониманием отнесся к их ситуации, но вот стоящие позади него девочки из клуба, похоже, его настроения не разделяли. Их пронзительные взгляды так и говорили: «Хватит попусту тратить время Юсё».
— Кстати, Масачика, нечасто тебя увидишь в классе музыки. Ты присоединился к какому-то музыкальному клубу?
— М? А, нет. Такеши просто попросил меня прийти и помочь кое с чем. Я все еще очень занят делами школьного совета.
— Еще бы. Музыка не твоя сильная сторона?
Хотя это и был обыкновенный разговор, взгляд Юсё будто так и пытался отыскать какой-то ответ, но Масачика не знал почему.
— Я не то чтобы ненавижу музыку, если ты это имеешь в виду. В детстве я играл на скрипке… и на фортепиано немного.
— Пф-ф-ф! Да за кого он себя принимает, вообще упоминая фортепиано при нем? — тихо усмехнулась одна из девушек, стоявших за Юсё. От остальных тоже последовали неприятные комментарии.
Естественно, Масачика слышал все эти грубости, но решил, что никакого проку от того, что он что-то скажет об этом, не будет, поэтому, даже не взглянув в сторону девушек, просто их проигнорировал. А вот Юсё такие насмешки терпеть не стал.
— Хватит. Не нужно быть грубыми.
— Прости-и-и.
— Но разве ты можешь винить нас? Он только что сказал, что умеет играть на фортепиано — тому, кто даже профи вгоняет в краску.
— Ха-ха-ха! Я? Вгоняю профи в краску? Фортепиано — это мое увлечение. Мне нет никакого дела до соперничества с профессионалами.
— Твоя игра так хороша, а это только увлечение? Юсё, ты классный! — запищала одна из девушек. Остальные закивали, осыпая Юсё восхищенными взглядами.
— Все, класс твой, — раздраженно сказал Такеши, почты цыкнув от отвращения.
— Да? Отлично. Все готовы?
— Да! — отозвался хор голосов.
Юсё в окружении девушек из клуба, которые уже успели позабыть о существовании Масачики, зашел в класс, вытесняя Такеши и Хикару. Масачика криво ухмыльнулся, заметив недовольный взгляд Такеши, проследивший за спиной Юсё, и они втроем вышли из класса в коридор.
— Слушай… А не слишком ли сильно ты ненавидишь Юсё? — спросил Масачика, когда они отошли достаточно далеко.
— Я не то чтобы его ненавижу, просто… — забормотал Такеши, но остановился, потому что он и правда не испытывал неприязни к Юсё. Да и в целом он был не из тех людей, кто мог бы всерьез кого-то ненавидеть. Его глаза еще несколько секунд бегали, пока он по-детски не надулся. — Да просто он какой-то стремный. «Фортепиано — это мое увлечение». Что за хвастун?
— Не уверен, что он это так сказал.
От этого замечания Такеши только сильнее распалился.
— И что это за гарем вокруг него?! Он что, правда единственный парень во всем клубе?! Клуб фортепиано? Скорее уже клуб-гарем!
— Ну… Наверное…
— Один раз я даже спросил у него, с кем он встречается! И знаете, что этот засранец мне ответил?!
— Видимо, что у него нет девушки?
— Именно!
— Что, правда?! — слабо улыбнулся Масачика, слегка удивленный тем, что действительно догадался.
Такеши расставил руки по сторонам и задергал пальцами.
— Правда! Но проблема не в этом! А в том, как он это сказал! Как-то… странно и неприлично? Будто намекал на что-то!
— А-а-а, типа «технически я ни с кем не встречаюсь, смекаешь?»
— Да, вот так! — закричал Такеши, тыча в Масачику указательным пальцем. — Он точно уже позаигрывал с каждой девчонкой в клубе.
— А доказательства у тебя есть?! И ты что, правда из-за этого злишься?! Да тебе просто завидно!
— И что в этом такого?!
— Ого, Такеши. Так вот какой ты человек…
— О, Хикару, нет же! Я ведь просто шучу…
Пока Такеши пытался сдать назад, темная аура снова начала собираться вокруг Хикару.
— Ребят, не хотите пойти перекусить? — вздохнул Масачика, закатывая глаза.
— Так… и что делать с группой?
Они сидели в кафе уже минут двадцать, а Хикару наконец-то начал потихоньку успокаиваться, когда Такеши, не способный вынести и минуты покоя, снова открыл свой большой рот.
— Ты серьезно? — Масачика почувствовал опасность всей ситуации и посмотрел на Хикару. К счастью, он не выглядел слишком уж обеспокоенным, так что Масачика облегченно выдохнул и сказал: — А что еще остается, кроме как найти замену ей? Вам, по крайней мере, нужно, чтобы кто-то пел.
— Да… Эх. Я слегка переживаю, что мы не успеем к фестивалю.
— Стоп. Вы что, все еще хотите выступить на нем?
Школьный фестиваль проходил в начале октября, так что у них оставалось чуть больше месяца на подготовку. Им нужно было не только найти нового вокалиста, но еще и убедиться, что Рюити и Рихо вернутся, и только после этого приступать к репетициям. Короче говоря, шансы успеть все вовремя были невелики. Не помогало ситуации и то, что почти никто в здравом уме не согласился бы стать вокалистом группы, выступающей через месяц. Ведь вокалисты, по сути своей, должны быть лицом группы.
— Думаю, это будет непросто…
— Да… Но я уже пообещал Канау, что устрою для него самое крутецкое выступление в мире на школьном фестивале.
— А, твой младший братишка? Он сейчас в четвертом классе, да?
— Да! Такой очаровашка! И во многом берет с меня пример! — От улыбки в уголках глаз Такеши собрались морщинки, когда он заговорил о своем младшем брате, но совсем скоро отчаяние снова наплыло на его лицо, и он схватился руками за голову. — И поэтому, как его старший брат, я ни за что не могу нарушить обещание…
Масачика вздрогнул. Он на несколько мгновений задумался, прежде чем осторожно сказать:
— Вообще-то, похоже, я знаю кое-кого, кто мог бы петь в вашей группе…
— Подожди. Ты серьезно?
— Это кто-то из наших знакомых?
— Да. Но сначала нужно спросить у нее…
— О! Аля! Мы здесь!
Масачика привстал и помахал рукой Алисе, которая только что вошла в кафе. На ее лице промелькнула улыбка, но затем она быстро вернула свое обыкновенное сдержанное выражение лица и, привлекая к себе взгляды окружающих, направилась к столику.
— Прости, что вот так внезапно пригласил.
— Ничего. У меня не было никаких важных дел… — ответила Алиса по пути к столу.
— Привет!
— Эм… Привет?
Ее лицо помрачнело, как только она увидела двух парней, сидящих рядом с Масачикой.
— Так ты хочешь, чтобы я пела в их группе?
— Д-да, что думаешь?
Последние десять минут Масачика объяснял Алисе всю сложившуюся ситуацию, но все это время она, нахмурившись, только пила дынную газировку. И Масачика, и сидевший напротив него Хикару напряглись, чувствуя ее очевидно мрачное настроение.
«Э-эй, мне только кажется или она вообще не в духе?» — «И не говори…»
Масачика и Хикару с помощью одного только взгляда перекинулись фразами. Они ждали ответа Алисы. Такеши в это время просто улыбался и прямо-таки исходил слюной, глядя на нее, в том числе и потому, что сейчас на ней была не школьная форма, а кое-что другое. Все его внимание было приковано к ней.
— [Ты так неожиданно меня позвал… И я все думала, для чего же, но…] — тихо забубнила Алиса на русском… и это хотя бы помогло Масачике понять, чем она огорчилась.
«А? Ой… Наверное, надо было объяснить все получше».
Он просто попросил ее прийти в это кафе, если у нее нет никаких дел, потому что объяснять все по телефону было бы долго… но Алиса, видимо, подумала, что он зовет ее, чтобы весело провести время. Ко всему прочему, здесь были Такеши и Хикару, так что не было ничего удивительного в том, что она расстроилась.
— [Ты что, помрешь, если разок пригласишь меня куда-то просто позависать вместе?..]
— В общем… Аля? У тебя получится? — снова спросил Масачика, когда Алиса уже начала агрессивно жевать свою соломинку.
Но она только бросила на него пронзительный взгляд и снова отвернулась.
— Почему я? Я раньше никогда не пела в группе. Есть же много других людей, которые вам подойдут.
— Почему ты? Потому что ты поешь лучше всех, кого я знаю.
Алиса внезапно дернула бровью так, будто в ней наконец стал зарождаться интерес.
— Ну, допустим. Дома часто хвалят мое пение… Но на этом что, все?
— В смысле «все»? Ты талантливая певица. Что еще надо? Сама подумай: для большинства людей единственная возможность довести кого-то до слез представляется только на свадьбе, когда они читают речь, которую написали для своих родителей. Но хорошие певцы могут заставить расплакаться сотни людей одним только своим голосом, и, как по мне, это просто потрясающе.
— Не слишком ли ты преувеличиваешь?
— Вовсе нет. Я вообще считаю, что умение петь — это самый невероятный и редкий талант, который может быть кому-то послан небесами.
— Да?
От слегка раздраженного настроения Алисы, в котором она пребывала еще несколько минут назад, не осталось и следа. Она затеребила кончики волос и радостно улыбнулась. Такеши и Хикару обменялись взглядами. Удивление на их лицах говорило о том, как редко они могли наблюдать такую картину.
«Что за?.. То есть нужно было просто сделать ей комплимент?..»
«А она падка на лесть».
Но Масачика даже не взглянул в сторону молчаливых и удивленных друзей.
— Это и тебе будет в плюс, Аля: если споешь на школьном фестивале, то заработаешь больше поклонников. И это поможет тебе научиться командной работе.
Такой расчетливый замысел заставил Алису нахмурить брови и посмотреть на Хикару и Такеши. Она дернула Масачику за левую руку под столом, чтобы он протянул ей ладонь и она смогла на ней печатать.
«Ты уверен, что стоит говорить это перед ними?»
То, что Алиса практически полностью освоила печать текста на ладони, грело ему сердце, но Масачика все равно намеренно ответил вслух:
— Не переживай. Они на нашей стороне и делают все добровольно. Это выгодно для обеих сторон.
Алиса ненадолго прервала зрительный контакт и на несколько секунд задумалась. А потом снова посмотрела на Такеши и Хикару.
— Ладненько. Тогда буду рада помочь, если вы не против.
— П-правда?! Словами не передать, как я рад, что ты теперь с нами!
— Да ладно, Такеши. Вы еще даже не слышали, как она поет.
— О, эм… Но она во всем хороша, так что я подумал, что… Ха-ха…
Такеши даже Алисе в глаза посмотреть не мог и только неловко почесывал голову. Масачика и Хикару на это только закатили глаза.
— Короче, я не против, чтобы Алиса присоединилась, но давай сначала послушаем, как она поет. Ну и ей, конечно, тоже нужно увидеть нас в деле.
— Да, вы должны понять, подходите ли друг другу. Как насчет провести немного времени вместе, прежде чем принять решение? Аля, ты ведь тоже согласна?
— Конечно.
— Тогда, эм… типа… пойдем в караоке после кафе или?..
— Не-а, мы все еще в школьной форме, да и не то чтобы вы, ребята, могли что-то продемонстрировать в караоке.
— И все наши инструменты в школе. Так что, думаю, если мы собираемся встретиться, то нужно будет сделать это именно там, да?
— А-а-а, точно. Хм… Думаю, мы и студию где-нибудь можем забронировать, если придется. Стоп. Забыл. Когда у нас следующая репетиция?
Масачика помог им придумать план… все еще держась за руки с Алисой, которая снова начала что-то печатать на его левой ладони.
«М? Что она пишет?»
Даже если бы он все еще разговаривал с кем-то другим, Масачика легко бы прочитал, что пишут на его ладони таким способом, поэтому половину своего внимания он направил на разговор с ребятами, а другую половину — на левую руку.
«С. Ю. Д. А. Смотреть сюда?»
Масачика посмотрел на Алису, но в ответ получил только недоуменный взгляд.
— Что?..
— Ничего…
«Я просто сделал то, что ты мне сказала», — растерянно подумал он.
Он подумал, не перепутал ли чего, и попытался вспомнить…
— Масачика?
— Чувак, ты пялишься на нее. Утонул в ее красоте? — подразнил Такеши.
Масачика тут же взволнованно развернулся лицом вперед.
— Боже-боже. Понятия не имела о твоих чувствах, — хихикнула у его уха Алиса и откинула волосы, провокационно ухмыляясь.
От одного взгляда на то, как она этим наслаждается, Масачика заскрипел зубами.
«Ах ты!..»
Хотя он и был раздражен тем, что его подставили, но сохранил самообладание и ответил:
— А, нет. Мне просто послышалось, что Аля что-то сказала, только и всего.
— Ладно.
Казалось, Алиса легко сдалась, но озорной огонек в ее глазах не погас. Она снова стала что-то печатать на ладони Масачики.
«Ты такой милый, когда нервничаешь».
— Наверное, я слегка поздно вспомнил об этом, но разве Алисе не нужно официально вступить в музыкальный клуб?
— М? О… Хороший вопрос. Это, наверное, все упростит…
— Но до фестиваля осталось чуть больше месяца. Если она вступит на месяц, а потом сразу уйдет, будет так себе…
— Да, тоже верно.
«Посмотри сюда снова. На этот раз серьезно».
— Хм… Наверное, надо обсудить это с главой. Очень сомневаюсь, что есть правило, запрещающее выступать тем, кто не является частью музыкального клуба, но вот если присоединится член школьного совета, это может привести к некоторым проблемам.
— Д-да, и это тоже. Я позвоню главе и узнаю, что да как.
«Что такое? Обиделся?»
— Стой. Может, сделаешь это после того, как она официально станет частью нашей группы?
— Да, так будет лучше. Следующая репетиция у вас за два дня до церемонии открытия? На ней все и решите, и если в итоге Аля присоединится к музыкальному клубу, то она сможет сделать это как новенькая, пришедшая на второй семестр…
«Ты как маленький. Очаровательно».
«И она уже использует технику печати на ладони, которой я ее научил, во имя зла!»
Внутри Масачика кричал, но все равно продолжал разговаривать с Такеши и Хикару. Он сосредоточился на движении пальцев Алисы, сохраняя внешнее спокойствие, надеясь, что ей действительно нужно секретно ему что-то передать… но она только бесконечно дурачилась. Будто ей было просто необходимо продолжать донимать его, раз уж он не обращает на нее внимания, а в таком случае не было ни одной причины как-то на это реагировать. Вот к такому выводу пришел Масачика, поэтому сосредоточил все внимание исключительно на Такеши и Хикару… Но…
«О нет… Это…»
Хотя он и перестал пытаться распознать, что пишет Алиса, все равно чувствовал, как она продолжает щупать его ладонь. Теперь это стало еще сложнее игнорировать, ведь кончики ее пальцев щекотали кожу Масачики. Каждый раз, как она касалась ладони, его пальцы дергались, готовые вот-вот схватить Алису за руку.
«О боже… Как же щекотно!»
По позвоночнику, как бы предупреждая о приближающейся опасности, пробежался холодок, но Масачика чувствовал, что отпихнуть руку Алисы будет не только грубо: это сделает его проигравшим. И никакой веской причины, чтобы встать со своего места прямо во время разговора, тоже на ум не приходило.
«Но… Стоп. Погодите. Все очень плохо. Со всей этой возней под столом мне начинает казаться, что я занимаюсь какими-то непотребствами!..»
Масачика чувствовал, как температура его тела потихоньку повышается, и делал все возможное, чтобы как можно скорее закончить разговор, но из-за Такеши, который поднимал на обсуждение любую тему, пришедшую ему в голову, все шло не так хорошо, как Масачике хотелось. Тем не менее он старался использовать каждый рациональный кусочек своего разума, чтобы сохранить самообладание.
— Да, тогда сначала лучше отправь ей текст и фонограмму песен, которые она будет петь.
— Хорошая идея. Кстати, Масачика…
— М?
— Мне только кажется или ты красный? — спросил Хикару.
— ?!
Масачика замер.
— Да, у тебя все лицо красное, бро. Все нормально?
Такеши окинул его взглядом. Друзья смотрели на него невинными и чистыми глазами… и от этого Масачике захотелось уползти в нору от стыда за то, что он заставил переживать друзей, когда сам был виноват в том, что, играясь с огнем, не ожидал сгореть. Его сердце разрывалось от смущения, унижения и отвращения к себе за то, что он попался на удочку Алисы и раскраснелся.
«А-а-а! Хочу испариться! Я больше не хочу жить! Убейте меня! Умоляю!»
Масачика сгорбился, у него не было сил даже объясниться.
— Боже. Что такое? Надеюсь, у тебя нет жара, — прошептала ему в ухо Алиса. Такое отсутствие стыда заставило Масачику сурово посмотреть на нее краем глаза, но Алису это, видимо, ничуть не волновало. Вообще, она, казалось, гордилась собой. Ее губы изогнулись в удовлетворенной улыбке, а пальцы продолжали танцевать по его ладони.
«На сегодня достаточно».
Напечатав эти слова, Алиса отцепилась от его руки, взяла свою дынную газировку и принялась пожинать плоды своего успеха, счастливая до безумия.
Продолжение следует...Над переводом работала команда RanobeList.