Наконец, Дориан остановился возле письма.
Он наклонился и протянул правую руку. Дрожащими пальцами он ухватился за край бумаги и поднял ее.
На этот раз Дориан был очень осторожен. Он начал читать каждое слово, одно за другим с самого начала. Временами он просветлялся, временами недоумевал, временами озадачивался, а временами испытывал боль.
Письмо, которое прислал Форс, было недлинным. Он потратил всего три минуты, чтобы дважды прочитать его, прежде чем погрузиться в долгое молчание.
Солнечный свет струился сквозь окно и падал на опрокинутый стол.
Губы Дориана Грея Авраама вдруг задрожали, но он так и не издал ни звука.
Разделенные листком бумаги, его большой и указательный пальцы правой руки быстро потерлись друг о друга и подожгли письмо алым пламенем.
Сделав все это, Дориан собрал свои вещи, надел маскировку, переоделся и покинул арендованную квартиру. Используя заранее подготовленную личность, он отправился в другое место.
Устроившись, он сел за письменный стол и уставился на латунный орнамент, погруженный в глубокие раздумья.
В комнате становилось все темнее и темнее по мере того, как солнечный свет слабел. Веки Дориана дрогнули, и он медленно вздохнул. Затем он развернул лист бумаги и взял перьевую ручку. Задумавшись, он написал:
— …Я очень рад, что ты переварила зелье Писца всего за несколько месяцев. Это значит, что ты действительно можешь стать полубогом…
— …Вот ключевые моменты, на которые следует обратить внимание, действуя как Путешественник. По крайней мере те, о которых я знаю. Однако, ты должна помнить, что у всех разная личность. Всегда будут какие-то отличия в поведении в реальной жизни, поэтому ты не можешь слепо копировать… Это не значит, что принципы актерского метода других людей неправильны, но это может привести к огромному конфликту в твоем сердце, влияющему на твое психическое состояние… Иногда, можно внести соответствующие коррективы, чтобы замедлить скорость переваривания зелья, но это будет только на пользу тебе. Ты должна помнить: актерский метод — это инструмент, а не то, что тобой управляет…
— Я с нетерпением жду того дня, когда ты полностью переваришь зелье Путешественника. Я подготовлю соответствующие ингредиенты и подарок для тебя.
— …Меня очень заинтересовал вопрос о проклятии семьи Авраам, упомянутый тем джентльменом… Думаю, ты уже давно заметил, что я провел определенную исследовательскую работу по таким вопросам. Иначе бы ты не спрашивал меня о подобных вещах…
— Надеюсь, ты сможешь и дальше углубленно изучать этот вопрос…
Написав ответ, Дориан Грей Авраам закрыл глаза и быстро сложил листок.
Январь 1351 года, новый год в Бэклэнде выдался куда более мрачным, чем прежде.
В подвале в Западном районе несколько свечей мерцали желтыми язычками пламени, освещая окружающие алтари, стулья и круглые столы.
На краю света, в месте, где было крайне темно, смутно виднелась фигура. Временами она покачивалась, временами вытягивалась в тонкую сущность, не имевшую толщины. Она была похожа на ожившую тень.
Внезапно фигура сказала глубоким голосом:
— Ты прибыл раньше, чем я ожидал.
Рядом со свечой в том месте, где свет был наиболее ярким, быстро возникла другая фигура.
Это был мужчина, одетый в таинственную черную мантию. Его каштановые волосы слегка вились, а темные, глубокие глаза, казалось, вмещали в себя бесчисленное множество предметов.
Это был не кто иной, как один из пяти святых Ордена Авроры, Святой Тайн, Ботис.
Ботис улыбнулся и сказал:
— Для меня расстояние не проблема.
Он пододвинул стул и сел, прежде чем обратиться к длинной и узкой тени:
— Ты все тщательно разузнал? Обнаружил что-нибудь необычное?
Тень, которая почти слилась с тенями, ответила низким голосом:
— Никаких проблем нет.
— Неужели? — При подтверждении вопроса у Ботиса инстинктивно возникли сомнения. — Кисма, а может, это ловушка?
Святой Тьмы Ордена Авроры, Кисма, медленно покачал головой и сказал:
— Цель очень осторожна. Это определенно не случай намеренного разоблачения.
— Если бы она не стремилась приобрести проклятый предмет древнего призрака, мы бы не смогли понять, что она может быть связана с семьей Авраам.
Святой Тайн Ботис, казалось, задумался и сказал:
— Проклятый предмет древнего призрака. Это один из основных ингредиентов Писца. Я помню, что у семьи Авраам есть запасной мозг Асманна… Хех, они не желают напрямую предоставлять Потустороннюю характеристику Писца, надеясь провести какие-то испытания. Это действительно в стиле семьи Авраам. Проще говоря, у них недостаточно доверия к другим.
Святой Тьмы Кисма не стал повторять слова Ботиса и продолжил:
— Даже если бы она стремилась приобрести основные ингредиенты зелья Писца, мы бы не заметили никаких проблем. В конце концов, не каждый верующий знает соответствующие мистические знания, но она даже упомянула некоторые вопросы, связанные с Учеником и Авраамами.
— Она была очень осторожна в этом аспекте. Круг Потусторонних, у которых она стремилась приобрести материалы, и тот, у которого она задавала вопросы, не были одним и тем же. Разные дела были предоставлены разным кругам. Более того, временами она нанимала других участников, чтобы те помогали ей делать запросы.
— Если бы у нас не было своих людей в тех нескольких кругах и мы не смогли бы объединить разведданные — её бы не заметили.
Святой Тайн Ботис слегка кивнул и спросил:
— Почему же ты не принял меры? Ты даже пришел ко мне?
В тени шевельнулась тьма и медленно ответила:
— Обстановка в Бэклэнде становится все более напряженной. Ночные Ястребы, Уполномоченные Каратели и Механизм Коллективного Разума зачищают территорию, место за местом. За нами очень пристально следят.
— Если бы я занимался этим делом, все бы прошло хорошо только в случае отсутствия непредвиденных обстоятельств. Однако, если бы произошел несчастный случай, я бы не успел сбежать из-за того, что не успел захватить «Выпасом» Тайного Колдуна.
— Кроме того, разве не ты больше всех заинтересован в семье Авраам?
Ботис усмехнулся и сказал:
— Я совсем не интересуюсь ими. Я просто хочу, чтобы они все умерли.
— Чтобы обеспечить собственную безопасность, самое главное — задушить месть в зародыше. Это философия, которой я придерживаюсь.
Говоря это, Святой Тайн вынул из кармана черной мантии хрустальный шар.
Хрустальный шар не был ни прозрачным, ни полупрозрачным, как будто в него была впрыснута темная ночь.
Он коснулся шара ладонью и его губы зашевелились. Этот странный хрустальный шар источал сияющее свечение.
Они были похожи на звезды, которые медленно вращались, формируя сложную сцену.
— Пока все приемлемо… — Ботис посмотрел на хрустальный шар в своей правой руке и слегка кивнул.
Затем он посмотрел на «призрачную тень».
— Расскажи мне подробности.
Узнав, что сегодня вечером в одном из кругов состоится собрание Потусторонних, на котором может появиться и цель, Святой Тайн Ботис встал и сказал Святому Тьмы Кисме:
— Мне нужно кое-что подготовить.
Как только он закончил говорить, его правая рука раскрылась, и, слегка приподнявшись, его пальцы сомкнулись.
Область, в которой он находился, немедленно искривилась и исчезла.
Свечи, пламя, круглый стол и стулья, которые первоначально находились здесь, исчезли, оставив после себя только плитку и потолок.
Через некоторое время тени пришли в движение, и все вернулось на круги своя.
Со Святым Тайн Ботисом ничего не случилось, но из темноты появилась фигура Святого Тьмы.
Он посмотрел на Ботиса и сказал глубоким голосом:
— Твоя осторожность превысила необходимые пределы.
— Но это не так уж и плохо. Надеюсь, я смогу решить проблему, чтобы никто ничего не заметил, — с улыбкой ответил Ботис. — Ты можешь последовать за мной. Ты можешь прятаться в тенях в качестве моей поддержки. Ты не будешь появляться лично, и немедленно уйдешь, как только обнаружишь что-то неладное.
— …Хорошо. — Святой Тьмы Кисма медленно вышел из тени.
Он выглядел молодым и красивым, с выдающимися чертами лица, но его лицо, казалось, было покрыто легкой пеленой тьмы.
Когда он приблизился к Ботису, из ниоткуда послышались иллюзорные звуки чавканья. Было слышно, как что-то жуют и переваривают, а также неприкрытое зло и голод.
Это заставило полубога невольно содрогнуться.
Глаза Святого Тьмы на секунду застыли, и он бросил на лицо Ботиса потрясенный и удивленный взгляд.
Уголки губ Ботиса приподнялись, открывая довольно жестокую улыбку.
Несколько секунд спустя один из них воспользовался «Телепортацией», а другой слился с тенями и покинул дом.
В квартире, много лет находившейся в аварийном состоянии, в районе пересечения Восточного района и района Бэклендского моста, на первом этаже дешевого мотеля располагалось несколько комнат, соединенных друг с другом.
Когда Ботис вышел из мира духов, до начала собрания Потусторонних оставалось всего два-три часа. Никто еще не прибыл.
Он огляделся, окидывая взглядом длинные столы, беспорядочно расставленные вокруг.
Осмотрев обстановку, он подошел к углу, правой рукой отодвинув штору.
Затем этот участок окутала тень, исказилась и исчезла.
Это произошло потому, что там изначально ничего не было. Не было никакой объективной меры, поэтому никто бы не обнаружил, что пропало пространство. Они бы просто почувствовали, что расстояние между стенами и ими немного сократилось, но при ближайшем рассмотрении все было в порядке.
Это была сила «Пространственного сокрытия» Тайного Колдуна!
Они могли использовать эту способность, чтобы разделить место на две части и скрыть одну из них. Чтобы войти, нужно было воспользоваться определенной «дверью».
В тот момент, в разделенном и скрытом пространстве, комната существовала как ни в чем не бывало. Там была плитка на полу, потолок и таракан, ползущий по полу.
Таракан бросился к границе и был остановлен бесконечной тьмой.
После того, как Святой Тайн Ботис осмотрел местность, его взгляд остановился на прозрачном вихре, висящем в воздухе.
Это была «дверь».
У каждого скрытого пространства обязательно есть «дверь».
Немного подумав, Ботис сунул руку в карман черной мантии, достал зеркало и вставил его в «дверь».
Зеркало исказилось и быстро отразило сцену во внешнем мире.
Вокруг беспорядочно стояли стулья и длинные столы. Помещение было пустым.
Таким образом, Ботис использовал это зеркало, чтобы следить за местом проведения собрания Потусторонних.
Секунды сменялись минутами, и прибывали Потусторонние, одетые в различную маскировку.
Одна из фигур в капюшоне по привычке выбрала угол у окна. Она достала блокнот размером с ладонь и небрежно пролистала несколько страниц, как будто повторяла основные моменты своих вопросов или проверяла, достаточно ли хорошо подготовилась.
А за ней сбоку, на стене, висело обычное зеркало.