Конечно же, я не смогла нормально выспаться.
Каменный пол был таким холодным, что мне пришлось мёрзнуть всю ночь.
Шёл дождь, и в пещере было холодно, так холодно…
Я дрожала от холода даже во сне.
‘Очень холодно.’
Возможно, из-за накопившейся усталости даже мой разум затуманился. Такой яркий сон.
Пока я продолжала дрожать во сне, ко мне кто-то подошёл. Колет Энока мерцал в тусклом свете.
В отчаянии я протянула руку и схватилась за одежду Энока. От тёплого прикосновения моей руки почему-то моё сердце начало покалывать.
— Что случилось?
Кто-то во сне спросил меня. Я нахмурилась, обеспокоенно глядя на колет.
— Это потому, что ты злой.
— ... эй?
Снова потянув колет Энока, я ответила:
— Этот парень, Коли. Он был тем, кто прикрывал мои плечи, когда мне было холодно.
[П.п.: кто не понял, она обращается к его одежде, да-да, колет — Коли, а на англ. jacket — Jackie]
Я расплакалась от внезапно нахлынувшей грусти.
— Ты идиот, Коли. Как ты можешь лежать на этом бесполезном теле? Мне сейчас так холодно.
— ...
— Я думала, что твоя любовь ко мне возросла. Ублюдок. Твоя любовь изменилась?
Со слезами на глазах я отпустила колет. Он был помят и потерял форму, потому что я слишком крепко его сжимала.
Но даже этот потрёпанный вид тронул моё сердце. Я снова заснула, с болью в сердце отвернувшись от мятого колета.
Когда я проснулась, было уже позднее утро.
Я продолжала лениво лежать с открытыми глазами. Я думала, что заснула, дрожа от холода, но в моём теле оказалось больше сил, чем я думала.
‘Это не похоже на реальность, и моя память всё ещё в тумане... это всё ещё сон?’
Пока я думала об этом, я почувствовала что-то тёплое и опустила голову.
Как и ожидалось, роскошный колет, накинутый мне на плечи. Это был Энок.
Я огляделась и посмотрела на вход в пещеру. Утреннее солнце сияло сквозь каменные стены, которые были нагромождены по пояс. Кажется, дождь совсем прекратился.
У входа в пещеру стоял Энок. Он закатал рукава рубашки и увлечённо передвигал большие камни.
Возможно, из-за тех лет, которые он провел на поле боя, Энока больше интересовали такие вещи, чем проявление достоинства наследного принца.
Я подошла к Эноку в его колете.
Он взглянул на меня. Я думала, что он собирается что-то сказать, но он молча повернул голову и снова стал убирать камни.
Я уверена, что увидела во сне его колет и сказала: «Как ты можешь лежать на таком бесполезном теле?»
Может быть, это был не сон, а явь? Если это так...
‘Я пьяна? Я даже не пила. Почему я это сделала? Почему я сказала такую чепуху?’
Я немного побледнела. Мне неловко, не считая того, что меня беспокоит богохульство императорской семьи.
Но, к счастью, Энок выглядел так же, как обычно.
‘... должно быть, это был сон, раз уж ты мало что сказал сейчас, верно?’
Только тогда я немного успокоилась и повеселела, чтобы помочь ему убрать камни.
Однако,
— Кажется, любовь не изменилась.
— ...А?
Энок убрал все камни и оглянулся на меня. Положив одну руку на талию, он улыбнулся, указывая на колет.
— Разве колет всё ещё не любит тебя за то, что теперь он не лежит на моём бесполезном теле?
‘Чёрт возьми, это был не сон!’
Я смущенно закатила глаза, избегая его взгляда. И в тот момент: «Ублюдок. Твоя любовь изменилась?» — я всё ещё помнила свои последние слова.
— Это... Что вы имеете в виду?
— Вы собираетесь притворяться, что не знаете?
Энок задал забавный вопрос. Я что-то смущённо пробормотала и, наконец, ответила тихим голосом:
— Это… я просто говорила всякую ерунду во сне…
— Если бы вы дали ему милое имя, например, Коли, и просто забыли бы об этом, то этот ублюдок Коли расстроился бы.
Чёрт, ты слышал, как я ругнулась?
Я попыталась как-то сменить тему, поэтому закатила глаза и осторожно проговорила:
— Вы выглядите очень неловко, когда ругаетесь.
— Это потому, что я впервые произношу такое ругательство. Но миледи очень естественно выругалась.
Мне больше нечего было сказать.
— О, это не я. Я думаю, Вашему Высочеству, должно быть, приснилось. Я не могу произносить ругательные слова. Я аристократка.
Энок усмехнулся, расслабленно поглаживая подбородок, и рассмеялся.
— ...Если вы стесняетесь, то я притворюсь, что не знаю.
Он говорил так, как будто по-доброму.
Энок неторопливо подошёл ко мне и постучал пальцем по золотому воротнику колета на мне.
Его взгляд медленно поднялся с моего плеча на шею. Затем его глаза встретились с моими.
В уголках его губ появилась кривая улыбка. Он сказал так, как будто эта ситуация была очень интересной:
— Ну, юная леди была такой чудной. Так что в этом не было ничего странного.
‘Просто скажи, что это странно. Придурок.’
Мне ещё предстоит пройти долгий путь, чтобы улучшить свой имидж. Почему-то мне стало грустно, я даже вытерла несуществующие слёзы.
— Любовь юной леди к Коли, я поддерживаю вас обоих.
— Это не так!
Когда я наконец сердито закричала, он радостно расхохотался.
Я впервые увидела, как он так весело смеется. Я забыла о своём гневе и недоверчиво посмотрела на него.
Конечно, смех длился недолго. Вернувшись со спокойным лицом, он посмотрел на меня своим твёрдым взглядом.
— Наденьте этот колет, потому что я боюсь, что меня проклянут за бесполезное тело.
Он посмеивался надо мной до самого конца, чёрт возьми.
Нет, был ли Энок изначально таким человеком? Даже в оригинале принц с Маргарет был точно не таким!