В директорском кабинете JML Entertainment повисла тишина после бомбы от Хва Рин. Секунд на десять.
— П-погоди. Секундочку, — первым очнулся президент JML Entertainment. Он снял пиджак — в целом аккуратный, деловой человек — и не сводил взгляда с Хва Рин. — То есть… ты сейчас сказала, что пойдешь в мини-сериал?
Хва Рин, уже доставая телефон, равнодушно кивнула:
— Да.
— …Отклоняешь крупные сериалы, кино и прочее, и берешь четырехсерийную короткую мелодраму, да еще у дебютника-сценариста?
— А Netflix почему выкинули из списка?
— Ха… да что ж это такое! Голова кружится.
— Пре… президент!
Президент зажал лоб, словно его накрыл приступ, а толстый начальник отдела подхватил его под локоть.
— И, начальник, ты… ты почему это не пресек?
— А… президент. Я, то есть…
Хва Рин вмешалась:
— Он как раз отговаривал. Сказал даже не думать. Так что перестаньте на него наезжать.
— Эй! Хва Рин! Ты вообще слышишь, что несешь? С чего вдруг — короткая дорама? Пусть даже Netflix и какой-то у них там проект, но! Тебе по уровню сейчас не короткую делать!
— С каких пор у роли есть «уровни»? А Хе Ён онни кто? Она — топ из топов, а снялась в короткометражке.
— Э-э, это другое!
— И вы сами говорили. Что в проект надо хотеть, тогда он выстрелит. Не мерить масштабом, а брать то, что «зажигает». Помните?
— …Ха. Но короткая дорама — это уж слишком «не мерить масштабом».
Президент с усилием размял виски. Хва Рин упрямо двинула губами:
— В общем, я решила. «Не просто друг» меня цепляет. И, честно, хочу немного выдохнуть.
— «Выдохнуть»?
— У нас альбом был адский. Вы знаете. В день — по сколько слотов? Все закрыли, ночью — самолет в Японию, на следующий день — обратно в Корею и снова расписание. Сцены, шоу, радио, реклама, фотосеты, ютуб — и так далее.
Даже в общих чертах график звучал как чистилище. Хва Рин скрестила руки.
— И разве мы с девчонками ленились? Нет. Тянули, потому что и мы, и компания, и фанаты были рады. Значит, в соло я могу пойти лайтом. Нельзя?
Честность обезоружила. Все было правдой. Президент тяжело выдохнул — сдался.
— Ладно. Делай. Кто тебя вообще сможет переубедить.
— И девчонкам урежьте расписание. Это просьба от лидера группы.
— Принято.
Президент пригладил волосы и повернулся к толстому начальнику отдела. Голос стал мягче:
— Ну, давай. Перескажи. Как этот мини-сериал устроен, какой вайб?
— А. Похоже, снимают победителей питчинга коротких дорам и выкладывают раз в несколько недель. Что-то вроде «Фестиваля коротких дорам». Но окончательно они еще не зафиксировали.
— То есть пока чистое препродакшн.
— Да. Говорили, запустят около пяти тайтлов.
Президент снова глянул на Хва Рин:
— Чем она тебя взяла?
— Просто сценарий классный. Для короткой — неожиданно плотная линия. Хоть автор и дебютант, корявостей нет. Романтическая комедия, но персонажи живые.
— Думаешь, зайдет? Хотя у коротких потолок есть.
— Посмотрим. Но это Netflix. При нормальном промо зрители с удовольствием проглотят «коротко и мощно».
Хва Рин отвечала ровно. Президента же глодали сомнения.
— Начальник. Допустим, Хва Рин заходит. А партнеры по роли определены? В короткой, видимо, в основном новички будут.
— По другим — не знаю, но по нашему сегменту партнер, как оказалось, неплохой.
— Кто?
— Сегодня утвердили: Кан У Джин.
— Кан У Джин?
Президент потер подбородок:
— Тот самый из «Лентяя»? Сейчас хайпится. Кажется, он у Чхве Сон Гона.
— Да. Когда приехали на встречу, он уже сидел у исполнительного директора.
— Ого. Горячий парень. Хотя… он тоже чудак, как и наша Хва Рин.
— Алло? Я тут сижу.
— В смысле: при таком взлете — и в короткую? У него ж и крупняк бы залетел.
— Наверное, и он не мерит проекты «по рангу».
— Хва Рин, он тебе как? Вживую каков?
— Норм. Никаких особых впечатлений.
Хва Рин отмахнулась так, будто это не имеет веса. Президент притер подбородок, посерьезнел:
— Так… Если партнер — Кан У Джин… Если правильно расставить акценты — может выйти очень даже. Он играет убийственно. Ты, кстати, знала, что это будет он?
— Нет, не знала.
Толстый начальник повернулся к Хва Рин:
— Но сцена поцелуя… все-таки убрать? Ты раньше намекала, что лучше без.
Хва Рин пожала плечами:
— Когда это я?
Воскресенье, утро 31-го. Сунчхон.
Большая, как целая деревня, съемочная площадка-городок. Сейчас здесь шли съемки фильма.
«Drug Dealer».
По сюжету «Drug Dealer» базировался в Пусане, но несколько сцен снимали в сунчхонском сет-городе, задекорировав его под Пусан.
В любом случае…
— Трюкачи! Режиссер зовет!
— Кто посмотрит машину?! Не заводится!
— Режиссер! Проверьте расстановку реквизита!
Как и везде, площадка кипела. Больше всех носился режиссер «Drug Dealer» Ким До Хи — общий постановщик проекта.
— Директор арт-отдела! Проверишь со мной реквизит? Сюда! Здесь!
— Боевой дух у режиссера подпрыгнул, — заметили с краю.
В стороне стояли группками актеры со сценариями в руках — лица напряженные.
— После аварии О Чжун У она была очень подавленной. Хорошо, что очухалась. Слышал, у Чжун У и у этого… Кан У Джина — все устаканилось.
— Ага. Дней десять осталось, да? До его входа.
— С одной стороны, хорошо, что разрулилось. С другой — за Чжун У обидно. Осадочек.
Темой разговора были выпавший из-за аварии О Чжун У и «затычка» Кан У Джин.
— Только потянет ли он?
— Кто? А, Кан У Джин? Если он готов — и ладно.
— Характер у него странный? Все же понимают, что он — «на подмене», а он соглашается. На взлете такие роли обычно скипают.
— По-разному бывает. Меня больше волнует, справится ли тот новичок с ролью.
Логика понятная: съемки прошли уже дальше середины.
— Верно. Роль же не простая. Чертовски сложная.
— Слишком спешно утвердили, как по мне. Как ни крути — это новичок с одной работой за плечами…
— У режиссера горело. Времени не было. Там от передачи сценария до старта — две с лишним недели вышло? Для этого парня, Кан У Джина, жестковато.
— Но играет он сильно. «Профайлера-лентяя» смотрел? Заместитель Пак — пушка.
Вокруг кивнули.
— Я тоже видел. Фактура у него особенная. Но успеет ли он «переварить» за две недели — вот вопрос. Обычный новичок — не вывезет. «Лентяй» же он готовил не в спешке.
— И Чжун У под эту роль долго подводился.
— Зато пресса его уже «гением» кличет. Но гений — гению рознь. Только на чтение и разбор персонажа — неделя с хвостом. Как там с качеством?
— Если латать наспех, эффект будет как от “пописать на ноги на морозе”: на минуту полегчает, а толку ноль.
Тревога сгущалась вокруг тех, кто еще не работал с Кан У Джином.
— Бессмысленно гадать. Надо увидеть, какой он «в форме».
В это время в минивене Кан У Джина.
С утра они ехали в компанию. Но…
— Эх. Пробка адская, — буркнул на пассажирском сиденье Чхве Сон Гон.
Дорога стояла колом. Кан У Джин с циничным лицом…
…опустил телефон — до этого листал свой аккаунт — и уставился в окно. Судя по затору, ехать еще и ехать.
Хм. Раз уж застряли — зайти в подпространство на «ридинг»?
Он перевел взгляд на стопку сценариев и сценарных книг справа.
Целая гора. Все — проекты, куда он должен войти. Дома читать времени не было: значит, любую паузу он использовал, чтобы читать и снова и снова уходить в подпространство — проживать роли.
Съемки уже близко.
Он взял верхний сценарий: через десять дней стартовал «Drug Dealer». Кан ткнул указательным пальцем в черный прямоугольник-метку на обложке.
Мир мигнул.
И вот он уже не в машине — а в сплошном мраке подпространства.
Кан выбрал белый прямоугольник «Drug Dealer».
[Вы выбрали 4/Сценарий («Drug Dealer»).]
[Формирую список доступных для ридинга персонажей.]
[A: Чон Сон Хун, B: Чхве Джун Хо, C: Ким Хён Су… G: И Сан Ман]
И Сан Ман. Именно его нужно было «прочесть».
— Это не убийца в прямом смысле… немного другой рисунок, — проговорил Кан.
Роль с зависимостью. Он медленно коснулся «И Сан Ман». Привычный безэмоциональный женский голос заполнил подпространство:
[«Подготовка ридинга персонажа G: И Сан Ман…»]
Кан глубоко вдохнул.
[«Готово. Сценарий высокой степени завершенности. Коэффициент реализуемости 100%. Начинаю ридинг.»]
Серое накрыло.
Кожа ощутила другую температуру.
Ни холодно, ни жарко — вязкая середина. Серый слой растворился. Картинка сменилась на незнакомое, но предельно четкое «здесь».
— Шшшш…
Машина. Он — на заднем сиденье дорогого седана и смотрит в окно. По стеклу струями течет вода: стеной льет дождь. В нос ударил едкий сигаретный запах.
Неприятный, душный — но для него, нынешнего, это норма. Привычный фон.
Он молча перевел взгляд вперед. Водитель и пассажир справа — в строгих, чуть великоватых костюмах. Коротко бросил тому, кто сидит рядом с водителем:
— Сигарету.
Голос шершавый. Тяжелый, давящий — и при этом ленивый. Пассажир торопливо склонился:
— Да, хённим.
Он подал сигарету. Кан — уже не Кан — глубоко затянулся и вместе с жизнью выпустил длинную белую струю.
— Фуу…
Вкусно. Так чувствовалось. В жизни Кан не курил, но сейчас — курил «он». Мир и впитанные чувства давили именно на это. Мысли и рефлексы И Сан Мана разлились по венам.
Клетки переложились.
Он — И Сан Ман, босс сверхкрупной пусанской организации.
И Сан Ман мало говорил. Но взгляд — острый, режущий. Лицо — каменное, и это только подчеркивало его жестокость. Он тих, точен — и в каждой мелкой морщинке чувствовалась тяжесть.
За харизмой — хищник.
В машине стояла тишина. Только шум дождя, хлеставшего по кузову. Легкая сырость и холодок на коже. Сигаретный дым туго набивал салон. Настроение сворачивалось в грязь.
— Сс…
Он докурил до фильтра и выбросил окурок в окно. Брызги ударили по рукаву костюма.
— …
Отвратительно. И вдруг зуд в предплечье. Чешет — и не отпускает. В глазах поплыли черные точки. Ползут. Снизу вверх — и вот уже закрывают половину поля.
Мушки? Галлюцинации?
Кто-то бы заорал и стал тереть глаза. Он — просто моргнул. Привычная картина. Точки исчезли. Но…
— Шорх.
Он медленно провел ногтями по правому, потом по левому предплечью. Вместе с исчезновением «мушек» зуд взорвался. Чем сильнее чешешь — тем хуже.
Грязное чувство мутировало в липкую злость. Он коротко пробормотал по-японски:
— Пора вколоть.
Как только цель — «вколоть» — прозвучала, мозг собрался в одну слепую мысль: воткни дрянь в предплечье.
И будет освобождение.
Туман и пропасть. Решение родилось — злость вспухла в буйство и захватила все. Затряслись пальцы, дрогнулась нога. Никак не успокоиться.
— Хённим, все в порядке? — осторожно спросил пассажир.
Он медленно повернул к нему взгляд. Чистая агрессия. Без дубинки, но этим молчанием он ударил. Пассажир сжался — понял, что сморозил.
Шершавый голос:
— Я похож на идиота?
— Э?.. Н-нет. Просто вы выглядели… неловко.
— Что ты увидел?
— Э… это…
— Если вытащить твои глаза и съесть, я тоже узнаю?
— Прошу… прошу прощения.
Машина остановилась у здания. Водитель схватил длинный зонт, выскочил и распахнул дверь. Он выбрался наружу.
— Шорх.
Кругом — чернота, изредка — рыжие огни. Длинная линия фонарей тянулась вдаль. Из четырех машин вышли люди в костюмах и выстроились шеренгой.
Он скользнул по ним взглядом и двинулся ко входу.
— Х-хённим! Пощадите! Я… я спятил, наверное! Умоляю! Хённим!
Перед ним — мужик с лицом, залитым кровью, на коленях. Молился на И Сан Мана. На него.
Но крики не доходили.
— Шшш…
Лужи по щиколотку, ливень барабанит по зонту — забивает уши. На каменном лице — ни капли сочувствия. Этот тип — помеха. Закрывает проход.
Поэтому…
Он коротко глянул на подчиненного сбоку. Голос — ровный, иссушенный:
— В бетон.
Приказ. Убрать мусор с глаз. Закатать в бочку, залить, утопить — и чтобы никто не нашел. Мужика схватили, потащили. Тот заорал, вцепляясь в жизнь:
— Хённим!!! Пощадите!! Я… я буду… ай! Пустите! Пустите!!!
Он уже вошел в здание. Люди не последовали. Твердый стук каблуков разнесся по пустому холлу. Шаги ускорялись. Он поднимался по лестнице, сначала — по одной ступени, потом перепрыгивал через две, затем черезе три.
Нетерпение. Внутри распухала лихорадка.
Недавняя хищная сталь исчезла. Он бежал, как пес, которого поджимает.
Финиш — просторный офис. Дорогие диваны, столы, блеск. Все равно. Он…
— Дерррг!
Резко вытащил ящик, сгрёб приборы. Сдернул пиджак, яростно закатал рукава.
— Фу-уп… ф-фу…
Дыхание стало рваным. Он туго перетянул предплечье — и на секунду застыл в странной, почти умиротворенной позе. Лицо — каменное, но в глазах блеснула тень облегчения.
Снаружи расплескалась вспышка — по залитому дождем окну ударила молния.
— Р-р-р, ба-бах!
Он откинулся в мягкое кресло, поднял взгляд к потолку.
— Ы-х-х-х…
Смех и гром слились в один странный звук.